(Когда) я буду с тобой

Мария Андреевна Голобокова, 2023

Несколько веков назад мир погряз в войне, выжили немногие. Былое величие планеты погребено под руинами и занесено песками времени. Человечеству пришлось выстраивать цивилизацию сызнова. Но это было давно, сейчас же…Добро пожаловать в процветающую империю Дженто! А теперь позвольте вашему покорному слуге развеять мифы о светлых господах.

Событие первое

Выбор? Как просто!

Ступени помоста…

Пусть лицезреет народ —

Я поднимаюсь на эшафот¹.

I

Передатчик противно пищал на всю каморку, заставляя мужчину морщиться, словно от зубной боли. За окном выла песчаная буря, чайник на огне начинал посвистывать… И как Рейки умудряется спать в такой обстановке? Грег недовольно вздохнул и с силой ударил ногой по железному каркасу кровати, отчего панцирная сетка под матрасом жалобно заскрипела. Мальчишка на кровати заворочался и накрыл одеялом голову.

— Вставай, — устало проворчал Грегори, откинувшись на спинку кресла. Взгляд упал на вяло ползущую по потолку муху — та выписывала зигзаги, перебирала лапками, ненадолго отрывалась от поверхности…

— Ещё пять минуточек, ма-а-астер, — жалобно протянул Рейки, выглядывая из своего убежища. — Всё равно кроме помех ничего нет.

— Тогда выключи, — Грегори нащупал в нагрудном кармане портсигар, вытащил сигарету и щёлкнул зажигалкой. — И сделай чай, что ли… Буря скоро пройдёт, не успеем между вызовами ничем закинуться.

Мальчик без возмущений откинул одеяло в сторону и принялся накрывать на стол. Глядя на то, как зябко ёжился Рейки, Грегори невольно задумался о глобальном потеплении, выдыхая клубы дыма в сторону ленивой мухи. Какое, к гроску², потепление?! Ещё лет десять назад в пустынях царила нестерпимая жара, даже способ казни изощрённый придумали — клали человека на плоский камень, а вечером забирали поджарившуюся тушку. Это если повезёт и дикие звери не обглодают всё до косточек. Но сейчас Грег нисколько не удивился бы, выпади за окном снег. Ха, глобальное потепление!..

И ладно, если бы только с одной погодой проблемы были, так нет! В соседней деревне вспыхнула эпидемия. Из Столицы, разумеется, отправили подмогу, да только кто ж позволит отсидеться кому-то из местного штаба? Особенно, если ты врач.

— Ба… баз-за… при… вызыв… приё… капит… прось… Ба-аз-за!.. Приём!.. Ба… ём…

— Да выключи ты эту тарахтелку! — не выдержал Грегори, снова пнув кровать ногой.

— А вдруг что-то важное? — вздохнув, Рейки всё-таки сложил антенну и нажал кнопку выключения.

Мальчик давно привык к тому, как мастер проявлял негодование, если приходилось долго сидеть без дела. Сколько бы Грегори ни жаловался на недостаток свободных рук и светлых голов в местном штабе, сколько бы ни ворчал, ему сложно давались моменты затишья.

— Надеешься, что нас так просто отсюда заберут? Мол, вспышек стало меньше, и нас тут больше ничего не держит? Будь что-то важное — не отправляли бы, — Грегори поперхнулся дымом и закашлялся, — тха…кха-ха… таким дрянным сигналом!

Пожав плечами, Рей принялся разливать кипяток по кружкам. Запасов оставалось всего ничего, и мальчишка искренне надеялся, что либо их отзовут в штаб, либо снабдят необходимым ещё на какой-то срок. Иначе… Передёрнув плечами от мысли, что в противном случае им придётся выйти на охоту или есть то же, что едят остальные жители пограничной деревни, Рейки поднял тоскливый взгляд раскосых глаз на мастера.

— Нам ещё неделю куковать, — поджал губы Грег, разламывая таблетку растворимого чая пополам и кидая в кружки.

Да уж, и на какие ухищрения придётся пойти ещё? Зато, пусть вкус и был слабее, одну коробку таких таблеток можно растянуть не на неделю, а на все две. Экспериментировать с отварами из местных трав пока не хотелось.

— Может, удастся выменять у проходчиков чего, когда возвращаться будут. Не кисни. — Грегори поднялся и подошёл к окну, пытаясь сквозь щель в ставнях разглядеть хоть что-то, кроме пыли.

Буря снаружи не думала затихать, лишь набирая обороты. Пар вился над кружками, свет лампочки под потолком подрагивал, Рейки сидел на кровати и болтал ногами…

— Пш-ш-ш-ш, — раздалось из динамиков выключенного передатчика.

— Рейки? — Грегори медленно повернулся к мальчику.

— Пункт 22-3-Б, ответьте! На связи проходчик! Ответьте! — чистый сигнал раздался в полной тишине. — Ответьте, вашу ж мать! Да хоть кто-нибудь?!

Грег метнулся от окна, по пути перевернув тумбочку и кресло. Благоразумно забившись в угол кровати, Рей удивлённо уставился карими глазами на мастера. Редко удавалось увидеть того настолько взбудораженным.

— Приём! — выпалил в микрофон Грегори, обхватив тот обеими руками.

— Возвышенный³, хоть кто-то! Это пункт 22-3-Б?

— Это пограничная застава, деревня… э-э-э… — Грегори, засуетившись, уронил со стоящей рядом тумбочки кипу сшитых листов, где были и все позывные, и краткие обозначения населённых пунктов. — Рейки, да не сиди ты там, помоги!

— У нас мало кристаллов, надолго не хватит, — кричал кто-то на том конце, — смогли дотянуться только до вас. Скидываем координаты!

— Скирг⁴ тебя подери! — пробормотал Грегори и, уже в микрофон, выпалил: — У нас нет должной аппаратуры, только для связи.

— Хотя бы коммуникатор есть? Любой сойдёт, даже разряженный! О Создатель, да я хоть весь резерв кристаллов потратить готов ради такого! Ну?!

Рейки своевременно подсунул мастеру браслет с полупрозрачным чёрным экраном. Коротко кивнув в знак благодарности, Грегори провёл пальцем по матовому стеклу, но коммуникатор не ожил — заряд кончился ещё месяц назад.

— Нашли? А, всё, вижу.

Вместе с этими словами экран блёкло засветился. Поползли строчки загружаемой информации.

Видит?! Грег потряс головой. Что за скирг? Неужели в этом Возвышенным забытом месте оказался кто-то, разбирающийся в старых технологиях? Кто-то из копателей? Да нет, не может быть! Даже если на них гроск нападёт, они ни за что не обратятся за помощью к армейским псам.

— Сколько дней от вас до ближайшего штаба? — осведомились через динамик.

— Э-э… дня два.

Грегори не стал уточнять, что это — в лучшем случае. И то, только если буря соизволит утихнуть в ближайшие часы.

— Отлично, — выдохнул проходчик. — Передайте этот коммуникатор и информацию в нём начальнику штаба. Высочайший приоритет. Повторяю: высочайший.

Грегори опустил взгляд на браслет — экран показывал армейское досье. Логрэд Най, проходчик⁵… первого ранга?! В девятнадцать-то лет? И фотография даже прилагалась: курносый блондинистый мальчишка с надменным взглядом и тонкой улыбкой, в блестящем доспехе и при шпаге. Грег криво усмехнулся, когда бегущая строка остановилась на последнем абзаце: «Подозревается в организации террористических актов анархических группировок. Обвиняется в дезертирстве. Задержать по подозрению в пособничестве заражённым особям. При сопротивлении стрелять на поражение».

Вот тебе и первый ранг, вот тебе и чистенький доспех, и красивая парадная шпага. Много ли ты навоевал этой шпажкой, мальчишка? И с чего вообще решил сунуться против светлых господ? Покрасоваться захотел?

Неужто именно поэтому?.. Нет, быть не может. Грег встряхнул головой, собираясь с мыслями. Улыбка мальчишки с фотографии вдруг превратилась в потаённый оскал.

–…как можно скорее! — голос на той стороне продолжал о чём-то вещать.

— Будет исполнено, — сухо ответил Грегори.

Передатчик пискнул и замолчал.

За окном всё также завывала буря. По выцветшему шерстяному ковру медленно, но неотвратимо расползалось светло-жёлтое пятно от чая; одна из кружек закатилась под кровать. А Грегори стоял, сжимая микрофон в руке, и глядел в надменные глаза электронного изображения.

Яркие янтарно-жёлтые глаза.

***

Рэд закусил губу, вжался спиной в стену и задержал дыхание. Навыка хватало, но умышленно причинить боль себе или кому-то другому он не мог — какой-то барьер всё ещё стоял в его голове, сколько ни пытались разрушить его на тренировках наставники. Стукнувшись затылком о каменную кладку и зажмурившись, он задышал чаще. Если не сделать что-то прямо сейчас, то смерть быстро настигнет его.

Маленькие горячие пальцы перехватили иглу с нитью из его рук и, немного поколебавшись, осторожно принялись зашивать рану на плече Рэда.

— Спасибо, Мирика, — сквозь стиснутые зубы выдавил он.

— Держи, — девичий голосок вынудил открыть глаза.

Мирика протягивала скрученную тряпку. Рэд благодарно улыбнулся и качнул головой — боль была не такой уж и сильной. Скорее, эта рана задела его самолюбие и гордость. И что-то мешало воткнуть иглу в себя с достаточной силой.

Но Мирика храбрая, несмотря на возраст. И иглу держит умело, будто бы не впервой!.. Рука девочки всё-таки дрогнула, и Рэд тихо зашипел, чуть было не дёрнувшись в сторону. Вовремя он сообразил, что от резких движений станет хуже. Сдержавшись, Рэд подбадривающе взъерошил чёрные волосы Мирики и кивнул — продолжай.

Что с ней делали в лаборатории? Учили оказывать первую помощь? Или не только это? Не могли же они?.. Ох, не до этого сейчас, совсем не до этого. Выбраться бы.

— Нам надо идти? — спросила девочка, когда с перевязкой было покончено.

Юноша продел раненую конечность в рукав окровавленного мундира, невесело усмехнулся и, чтобы заставить тяжёлые мысли покинуть голову, принялся разбираться с портупеей и шпагой. Прикосновения к истёртому кожаному ремню успокаивали — пальцы касались чего-то шершавого, испещрённого царапинами, и становилось легче. Мир замедлялся, но не потому, что в голову ударяла кровь. Возвращалась зыбкая связь с реальностью, с чем-то настоящим.

— У нас нет особого выбора, юная леди. — Он легко вскочил на ноги, пошатнулся, но устоял.

Мягко качнувшись с пятки на мысок, Рэд накинул на плечи плащ-палатку, проверил клапаны и натянул респиратор. Увидев, что стекло на маске девочки треснуло, он без лишних слов поменялся с ней. Ему-то терять уже нечего, а вот если Мирика заразится…

Привал был устроен на развилке — подземные туннели уходили в разные стороны, и любой другой, не имеющий карты или знаний об этих ходах, с лёгкостью бы заплутал и сгинул здесь, но не Рэд. Он точно знал, куда идти. Правда, не ожидал, что в этих коридорах будет что-то, способное дать отпор. Видимо, придётся стать бдительнее.

— Идём. — Ласковым голосом он выдернул маленькую спутницу из плена раздумий и первым нырнул в кромешную тьму прохода.

Вслед ему смотрели янтарно-жёлтые глаза Мирики.

Точно такие же, как у него.

II

Вся его сущность дрожала в трепетном экстазе при каждом новом шаге, с которым тяжёлый бархатный балдахин кровати становился ближе. Погружённая в полумрак комната плыла перед взором — то ли из-за ароматических жасминовых свечей, то ли из-за предвкушения встречи. Не видя перед собой ничего, кроме откинутой в сторону тёмно-бордовой ткани и белого тела на скомканных простынях за ней, он ступил ногой в серебряное блюдо с фруктами, оставленное кем-то из почитателей, и к удушливому туману комнаты добавились сладкие нотки гнили. Подношение, судя по всему, оставили не меньше недели назад.

— О Прекраснейшая, — в полубреду шептали его искусанные в кровь губы, — о Мудрейшая! Нагадай же мне, нагадай — кровь с вином смешай и к богам взывай. Нагадай, нагадай! Снизойди до раба, снизойди. И себя, всю себя подари! И сгори, со мною сгори, жалкой жизнью играя…

Скрюченные непослушные пальцы вцепились в мягкую кожу — одним рывком он настиг женщину за балдахином. В ответ не раздалось ни стона, ни всхлипа, только прерывистый вздох, всего лишь на четверть тона громче мерещившегося ему дыхания.

— Твоя любовь окрыляет, твоя любовь возвышает, — бормотал мужчина, приникая губами к плечам, шее, груди Прекраснейшей, — твоя любовь отравляет, твоя любовь убивает…

Нет, то был не вздох, запоздало понял он, в ужасе отшатываясь от чересчур податливого тела. Он оцепенел, ему не хотелось верить в происходящее. Она не могла быть мертва! Или… могла?..

Люсьен де Шати резко сел на кровати, закрывая ладонями лицо. Кровь стучала в висках яростно, шумно, заставляя уголки глаз непроизвольно дёргаться; чьи-то сильные руки стягивали на шее удавку, и мужчине на секунду почудилось, что за его спиной стоит господин Кошмар, а госпожа Смерть совсем скоро примет несчастную душу в свои объятия. Но прошло несколько минут, и остатки сна развеялись, горьким послевкусием оставшись на губах. Де Шати помянул Извечных⁶, прикладывая платок с тумбочки к носу и запрокидывая голову. Никакого послевкусия и не было — это солоноватая кровь стекала из носа, яркими пятнами украшая перину.

Дверь смежной комнаты отворилась тихо, и вошедшая могла остаться незамеченной, если бы не сквозняк. Зябко поёжившись, Люсьен дотянулся до висевшего на спинке кровати халата и накинул его на плечи. Вот она, стоит перед ним — живая, верная. Ненастоящая, не та, что во сне — прекрасная, но не Прекраснейшая; мудрая, но не Мудрейшая. Однако — Предвидящая. Принадлежащая целиком и полностью только ему. Ни Грэму, ни Винсенту, ни проклятому мальчишке Логрэду…

— Плохой сон, мой господин? — не голос — сладкий нектар из рук самого Возвышенного.

— Иди сюда, — ласково улыбнулся Люсьен, нежно обнимая хрупкую черноволосую девушку. — Помоги забыть мне его…

— Господин хочет ещё одно Предсказание? — С трудом она дотянулась до кувшина, смочив платок, чтобы вытереть лицо де Шати.

— Глупая, — усмехнулся он, — глупая Предвидящая…

***

Закатные лучи падали на синие армейские палатки, выкрашивая их в грязный коричневый цвет. Со скалы, где устроили наблюдательный пункт леди Нивес и Ирия, степь была как на ладони, но самих «наблюдателей» увидеть не получилось бы при всём желании. Правда, ради этого пришлось лечь на камни и накрыться плащами, так удачно сливавшимися цветом с окружением.

Лагерь и грузовики, деревня чуть в отдалении, излучина реки, кромка небольшого леса на той стороне берега…

Подбираться ближе было опасно, но не вечно же сидеть в отдалении? Впрочем, Нивес предпочла бы вообще не возиться с этим делом — не для того она дезертировала, чтобы ползать под носом у армейских псов и выуживать какую-то совершенно лишнюю и бесполезную для неё информацию. Не для того дала слово не рисковать своей шкурой, чтобы после этого соваться в самое пекло Извечных. Не для того.

— Это уже вторая машина, Джифф, — убирая бинокль, Ирия ткнул пальцем в отъезжающий от лагеря грузовик. — Неужели заражённым нельзя помочь здесь?

То, как мальчишка обращался к ней по имени, резало её слух. Он вообще относился на удивление непочтительно, можно сказать, по-хамски, будто Нивес находилась в подчинении. Пусть в некотором роде так оно, наверное, и было, а всё же банальное уважение… не к тому, кем она являлась, какой знатной была её семья. А к ней самой, как к проходчице, осмелившейся поднять голову против Центра.

— Мы только наблюдаем, — пробормотала она.

И запоздало одёрнула себя за излишне высокомерные мысли. Не героиня, не спасительница. Даже на Ирию, с его горящими глазами, совсем не похожа. Потому что трусливо сбежала, поджав хвост, а кусала только будучи полностью уверенной, что удастся вовремя улизнуть.

— И не вмешиваемся? — насмешливо поинтересовался мальчишка.

Смерив его долгим взглядом, Нивес медленно кивнула. С жуткими Бретонами совсем скоро ни её саму, ни её семью ничего не будет связывать. В общем-то, в это дело она позволила себя втянуть из-за просьбы отца, так бы — ни за что и никогда.

— И не вмешиваемся, — всё-таки произнесла она вслух.

— Откуда в тебе столько хладнокровия?

Смешок заставил её дёрнуть плечом.

— А похоже, что я спокойна? — нервно огрызнулась Нивес и перевернулась на спину.

Небо стремительно темнело — на золото наползала синева, выкрашенные с одной стороны алым облака своей другой частью будто впитали разлитые кем-то чернила. Скоро загорится гирлянда звёзд, поднимется луна…

— Выглядит… так, — донёсся до неё едва различимый шёпот Ирии.

Нивес отвернулась от мальчишки и надвинула шляпу на глаза. Делать что-то — ещё слишком рано. Нужно дождаться волчьего часа, а там — попытаться проникнуть незаметно. У Ирии, должно быть, припасено много игрушек для этого. Денег у Бретонов хватало, так что раздобыть что-то из Забытых технологий не составляло труда. А за себя Нивес не переживала. Всё-таки проходчица.

— Уже никому из них не помочь, — справившись с эмоциями, она продолжила беседу. Надо же как-то коротать время?

— Откуда вы знаете? Разве нет никакого лекарства?

Судя по шорохам, Ирия устраивался поудобнее, понимая, что прямо сейчас они всё равно никуда не двинутся.

— Я… была знакома с тем единственным человеком, который действительно мог что-то придумать и сделать.

— И где он сейчас? — деловито спросил мальчишка.

Знаменитая черта жутких Бретонов — везде искать свою выгоду. Нивес чуть не выругалась под нос, но сдержалась и лишь протяжно вздохнула.

— Она мертва.

Впрочем, леди Грэм была далеко не единственной, способной что-то поменять. Оставался ещё один человек, в знаниях и навыках которого Нивес уверена. Но Грегори… милый Грег ни за что бы не пошёл на такое, прекрасно зная, чем обернётся внезапно найденное лекарство. Да и раскрывать его тайны — неправильно, в чём-то даже подло.

Уж его-то она должна защитить. Раз не удалось спасти леди Грэм и её дочь, ту очаровательную и сообразительную не по годам девчушку, похожую на мать как две капли воды.

— Надо выяснить, куда их увозят, — решила сменить тему Нивес.

— И спасти их? — немного наивно уточнил Ирия.

Откуда в нём столько готовности действовать? Откуда силы срываться и бежать, стоит лишь указать цель? Хотя, это не с ним что-то не так, далеко не с ним. Она сама — перегорела, устала сражаться. Привыкла прятаться.

— Их уже не спасти, — напомнила она. — Но мы сможем понять, что там делается.

— Разве эти исследования не курирует Центр? Или Университет?

— Конкретно этим должен заниматься доктор Церик. И если ему в руки попали исследования леди Грэм…

— Беды не миновать?

— Беды не миновать, — коротко вздохнула Нивес.

До волчьего часа оставалось ещё очень, просто невообразимо много времени. И тянулось оно лихорадочно, дёргано. Будто те приступы, что нападали на неё после очередного боя.

***

Грязные тёмные бары Нижнего города нравились ему не больше вычурно убранных коридоров верхних этажей Центра, где жили преимущественно обедневшие аристократы без собственных поместий в Столице. Менее заносчивыми они от этого не становились, что только сильнее раздражало. И всё же здесь, несмотря на смрад, дышалось отчего-то легче.

Стоящих заведений, при посещении которых можно не бояться за сохранность желудка, здесь немного. Люсьен готов был поспорить на что угодно, что таковые можно пересчитать по пальцам одной руки. Брать, впрочем, надо руку Семипалого Ульфи — личного охранника архистратига⁷. Де Шати не нуждался в защите, однако чтил традиции проходчиков и не видел ничего плохого в надёжном и верном помощнике. Очень полезном помощнике, позволявшем прикрывать такие вот вольные отлучки в Нижний город.

— Я смотрю, ты тут скучаешь? — Наманикюренный дамский пальчик прошёлся по его щеке, задержавшись на плотно сомкнутых губах.

Люсьен обернулся на голос, готовый к крикам возмущения и брани. Вполне заслуженным, ведь на нём не было ни синего мундира, ни других знаков, обозначающих проходчика. Беспутные девки недолюбливали желтоглазых и либо отказывали им в предоставлении услуг, либо брали двойную плату. Де Шати рассудил, что сегодня можно и поразвлечься.

Но не получилось.

С до боли знакомого и любимого лица, ставшего неотъемлемой частью его сновидений, на него смотрели зелёные кошачьи глаза. Тем взглядом, которого де Шати и не мечтал ощутить на себе, — страстным, похотливым, вызывающим. И, надо отдать должное, он не переменился, стоило девке увидеть янтарный цвет его радужки.

— Готова обслужить такого, как я? — усмехнулся Люсьен, скрывая замешательство под маской ехидства.

В голову невольно закралась мысль об ирреальности происходящего. Уж не сон ли стоящая перед ним женщина с лицом леди Грэм? Или, и того хуже, — галлюцинация?

— Знаю я вашу братию, — хохотнула она, — у вас с головой не всё в порядке, но деньги в карманах водятся. Поэтому — двойная цена. Есть комнатка наверху. Или у тебя своя квартирка где-нибудь поблизости?

Нет, всё-таки не мерещится. Практически идеальная, почти настоящая — если бы не тон, если бы не этот взгляд. Но так даже лучше, так она похожа на ту, что всегда ждала его во снах, что была готова на всё ради него. И зелёные глаза — куда теплее серо-стальных, бивших в сердце больнее, чем клинок.

— У меня есть идея куда лучше, — на его тонких губах заиграла змеиная улыбка, — куда лучше, чем одна ночь на вшивом матрасе.

Как и много раз до этого, он использовал одну и ту же тактику. Привлечь, заманить, отравить. Не сразу, далеко не сразу де Шати удалось создать Предвидящую, но сейчас… О нет, он не будет делать из неё покорную бездушную куклу, очередную рабыню для утех и пророчеств. Это лицо достойно большего. Оно достойно стать ей.

— О, и какая же? — игриво оголив плечико, женщина наклонилась ближе.

— Думаю, такая неблагодарная работа не является пределом твоих мечтаний? — изогнув бровь, прямо спросил Люсьен. — Как насчёт личных покоев? Каких захочешь платьев? Что угодно из пищи на своём столе?

— Шутишь? — на долю секунды в её взгляде промелькнула ненависть.

Люсьен мысленно возликовал. Как же он давно искал что-то хоть отдалённо похожее на… на!..

Всё ещё сложно произносить её имя, даже в голове. Только это больше не важно. Теперь она будет его, а имя — всего лишь имя.

— Как тебя зовут? — Люсьен поднялся со своего места, доставая из кармана заготовленную записку.

— Дайре, — сквозь зубы процедила она.

— Если хочешь выбраться из этой клоаки, Дайре, — он передал ей клочок бумаги, — я жду тебя здесь. Завтра, в полночь.

— Вы — не люди, больные ублюдки, — прошипела ему в спину Дайре. — Думаешь, я приду?

Придёшь, улыбнулся про себя Люсьен. Придёшь, никуда не денешься.

Они все как одна — любопытные кошки.

III

— Итак…

Рэд поднял голову и разлепил глаза. Правый, заплывший, открылся неохотно, да и видно им было лишь мутноватые пятна. Зато левым он увидел ярко освещённую пустую комнату и сидящего перед собой через стол смуглокожего мужчину. Судя по щетине и общему помятому виду, нормально спал тот разве что несколько суток назад. Рэд хмыкнул и подвигал запястьями, проверяя крепость узлов обнимающей руки верёвки.

— Итак, — прочистив горло, повторил мужчина. — Логрэд Най, я так понимаю. Проходчик первого ранга и злостный рецидивист?

Рэд дёрнул головой, и блондинистая чёлка упала на жёлтые глаза. Нет, не время терять бдительность. Нужно собраться, иначе — не вырваться. Не обернуть ситуацию в свою сторону.

— А с кем имею честь разговаривать? — Он налёг на стол грудью и, оглядев пыльное пальто собеседника, презрительно поджал губы. — Вы как-то не похожи на моих сослуживцев, а допрос вести, насколько знаю, должны подобные мне.

Занервничав, мужчина застучал ручкой о планшетку. «Явно не привыкший к подобным беседам человек», — победно ухмыльнувшись, подумал про себя Рэд. Но, как только его одарили ледяным взглядом и ироничной улыбкой, он тут же изменил своё мнение.

Игра. Уловка. И Логрэд почти на неё попался, а мужчина — услужливо указал на ошибку.

— Грегори Вериа. Доктор, — представился он и даже показал удостоверение — прозрачная пластиковая карточка имела сколы на углах, да и вид у неё был достаточно потёртый. — Уже полгода гоняюсь за твоей персоной.

Рэд оттолкнулся ногами от пола и отъехал на стуле к стене, откинувшись назад и устало вздохнув. Он бы с удовольствием почесал сейчас ухо, но руки, как назло, связаны за спиной, поэтому пришлось изощряться и тереться головой о плечо. Удовлетворив первоочерёдные потребности, Логрэд грустно уставился на мужчину и повторно вздохнул. Выбора особого не оставалось, и была лишь надежда, что…

— Меня подставили, — сухо прокомментировал проходчик.

— Что? — не понял поначалу Грег.

Хоть одна идея, хоть одно слово, хоть что-то, что позволило бы языку наплести сколько-нибудь убедительную чепуху. Потянуть время, совладать с эмоциями, убедиться, что мужчина напротив — точно не враг.

По крайней мере, интуиция говорила, что опасаться его не стоило.

— Вы знали, что они берут ДНК каждого проходчика, чтобы иметь возможность сделать клона? — произнёс Логрэд заговорщическим шёпотом. — Чтобы крутить вот такими, как я, глупенькими лопухами и новичками.

Грегори рассмеялся.

— Прости, но это похоже на…

— Бред, не правда ли? — с елейной улыбочкой перебил Рэд, закидывая ноги на стол. — Как бы я хотел, чтобы это было правдой. Так просто было бы объяснить, что я делал в ту ночь у дверей лаборатории и куда потом исчез подопытный… ох, если мне не изменяет память, под номером Н-42. Красивое число, согласитесь.

— И всё же? — доктор вскинул бровь, не обращая внимания на вызывающее поведение пленного. — Надеюсь, соизволишь прояснить ситуацию.

Этот прямой и спокойный взгляд, лёгкая насмешка на губах, странная, потрёпанная одежда и удостоверение доктора — обычного, рядового, которых на границе пруд пруди. Логрэд был готов выдавать себя за сумасшедшего, был готов изображать какую угодно драму, собирался забалтывать, собирался заставить устать от себя…

— Я жду, — напомнил о себе Грегори.

Он определённо не походил ни на кого из Центра и вёл разговор не по протоколу, не по приказу. Он был другим, и потому в голове у Рэда что-то щёлкнуло и замкнуло.

— Они обещали, что моя сестра будет в полном порядке. — Его жёлтые глаза опасно блеснули. — Они обещали. И я служил. И готов был убивать, марать руки, опускаться так низко, как мне прикажут…

— Но? — мужчина нетерпеливо постучал ручкой о край стола. — По документам у тебя нет никакой сестры.

— И вы верите этим «светлым» господам?! — выпалил Логрэд, мигом оказавшись на ногах и нависнув над Грегори. — Вы верите всему, что они пишут там, в своих документиках? Подтасовывают факты, играют судьбами, оставляя свою репутацию непоколебимой и незапятнанной! Удобно, если ты правитель. Как ты сказал, так и будет! Сегодня ты герой, а завтра — предатель и мусор. С-су-уки!

— Я никому не верю, — холодно заметил Грег. — Именно поэтому ты сидишь здесь, а не в допросной Столицы. И именно поэтому ты ещё не покидал Аласто⁸.

— Мы ещё в южном пределе? — проходчик удивлённо моргнул и опустился обратно.

— Никто из твоего командования не знает, что ты вообще пойман. Так что советую немного остыть и поговорить со мной. Я уже сомневаюсь, правильно ли сделал, что влез в происходящее.

— А… а Мири? Как Мирика? — голос Рэда стал тише и мягче.

— Она с моим учеником, — Грегори что-то чиркнул в планшете, — с ней всё в порядке. Ни капли заражения.

— Она чиста? Вы не врёте? — Логрэд смотрел на доктора с благоговейным трепетом, но уже через миг выражение его лица поменялось. — Если я узнаю, что вы с ней хоть что-то сделали!..

— Да, — коротко кивнул мужчина, вызывая вспышку ярости проходчика, — сделал. Взял кровь на анализы и провёл общее сканирование. Но вот о тебе я ничего хорошего сказать не могу.

Рэд удивлённо уставился на доктора. Поколебавшись, он опустил голову и вздохнул.

— Развяжите меня, — пробурчал он.

— Ты думаешь, я настолько тебе доверяю? — иронично усмехнулся Грег.

— Достаточно, чтобы хотя бы верёвки снять. Я не сбегу. Пока Мири у вас. Да и… бежать мне некуда.

Показалось, во взгляде доктора промелькнула жалость. Но всего секунда, и вновь — спокойствие, лёгкая насмешка, сдержанность.

— А как же попытка пересечь предел? — казалось бы, совершенно искренне удивился он. — С ребёнком и пробитым респиратором, без запасных фильтров? Без провизии?

— Вы долго надо мной будете потешаться? — Логрэд встряхнул головой, и блондинистая чёлка вновь упала на глаза.

Грегори только сейчас заметил в светлой шевелюре парня седые пряди. И ведь, если бы не освещение комнаты, и не различить. Интересно, это его так до дезертирства или уже после? Или… ещё раньше, когда он только ступил на стезю проходчика?

— Если вы доктор, то прекрасно знаете, что я способен и сам разобраться с путами. Вам так интересно посмотреть на мои силы? — голос Рэда стал неожиданно бесцветным и пустым.

— Мне больше интересно, почему ты не сделал этого с самого начала, — честно признался Грег, поднимаясь со своего места и одним точным взмахом ножа разрезая верёвки. — Но я уже знаю ответ.

— И каков же он? — вопросительно хмыкнул Логрэд, потирая запястья.

Доктор выдержал паузу, будто не желая озвучивать очевидное. Или — ожидал какую-то иную реакцию на свои слова и действия. Более… бурную?

— Ты не знал, где Мирика.

Молчание лучше любого другого ответа показало Грегори, насколько его догадка была верна.

— Что вам от меня нужно? — тихо спросил Рэд, смотря на доктора исподлобья. — Не просто же так вы гонялись за мной.

— Не просто так, — не стал отрицать Грег, откладывая планшетку в сторону.

— Я заражён? Вы поэтому захотели поговорить со мной без Мирики?

Грегори Вериа, склонив голову к плечу, не без интереса наблюдал за испуганным взглядом юноши. Куда делся весь его надменно-нахальный вид, бесстрашие и самоуверенность? Или это такой способ защититься, не дать ранить себя? Через что же ты успел пройти, мальчишка? Как много видел в Столице? Какие приказы выполнял, чтобы защитить даже не себя — сестру?

— Всё не так плохо…

***

— Тебе страшно? — Рейки изобразил вежливую улыбку и протянул спрятавшейся под одеялом девочке кружку. — За него боишься?

Мирика выползла из своего укрытия, приняла чай и угукнула в ответ. Заводить разговор в отсутствие Рэда она остерегалась — вдруг скажет что-то лишнее или страшно-секретное? И как потом быть? Меньше всего на свете Мири хотела мешать старшему брату, стать обузой или преградой на его и так не лёгком пути.

Рейки улыбнулся, но уже искренне, и попытался коснуться её волос. Ему показалось, такой жест должен успокоить. Руку пришлось убрать, когда увидел, как Мири вжала голову в плечи и напряжённо посмотрела на своего «надзирателя».

— Не бойся, — выдавил из себя Рейки доброжелательный тон. — Мастер ничего плохого твоему другу не сделает. Он хочет поговорить с ним.

— Но…

— Ты думаешь, доктор Грегори спасал вас от бандитов только для того, чтобы самому помучить? — рассмеялся Рейки, наклоняясь вперёд и протягивая ладони.

Девочка далеко не сразу поняла, что от неё хотят, но через несколько мгновений смущённо улыбнулась и вложила свою крохотную ладошку в руку Рейки. Тот, немного выждав, крепко сжал её. Он впервые разговаривал с испуганным ребёнком, более того — девчонкой, поэтому боялся что-либо сделать не так. Мастер ведь сказал, что и это — часть практики. Как помочь пациенту, если тот охвачен страхом?

— Меня зовут Рейки. Или, если хочешь, зови меня Рей. Я ученик доктора Грегори. Мастер сказал, что тебя зовут Мирика. Ты сестра того парня?

Вопросы давались с трудом. Рейки и не надеялся, что из этого выйдет нечто путное. Но попытку завязать разговор прервала неожиданно громко распахнувшаяся дверь. Влетевший в комнату белобрысый вихрь в армейском плаще схватил на руки девочку и заозирался по сторонам в поисках чего-то. Ровным, быстрым шагом следом вошёл доктор Вериа, затягиваясь сигаретой и поправляя широкополую шляпу на голове.

— Собираемся, — бросил Грегори ученику, с усмешкой посмотрев на Рэда, крепко прижимающего к груди сестру. — Оперативно.

— Что-то случилось? — Рейки вскочил с кровати, опасливо посматривая на проходчика.

— Да. Особь в деревне. Видимо, кто-то из недавних проходчиков плохо заметал следы. Нам надо добраться до штаба.

— Где моя шпага? — тихо спросил Логрэд, ставя Мирику на пол и прикрывая краем плаща.

— Ты уверен, что в состоянии сражаться сейчас? — насмешливо сощурился доктор. Впрочем, уже через миг он крикнул: — Рейки!

Ученик покорно полез под кровать в поисках оружия проходчика. Не будь здесь посторонних, мальчишка бы, может, и осмелился поспорить с мастером. При всей вере в Грегори, Рей не хотел лишних проблем, а жизнь у границы волей-неволей сделает из тебя параноика. Впрочем, не это ли синоним слова «долгожитель»?

— Будто есть выбор, — дёрнул уголком губ Рэд, с благодарным кивком принимая ножны и клинок из рук Рейки. — Из всех нас я один умею сражаться с этими тварями. Или где-то в городе есть ещё один проходчик?

— Ты собираешься убить её? — невольно ахнул ученик доктора.

Пожав плечами в ответ, Логрэд присел перед сестрой на корточки и улыбнулся ей.

— Слушайся доктора, хорошо? Я скоро вернусь к тебе.

— Обещаешь? — недоверчиво спросила Мирика.

— Даю слово, моя леди. Разве я могу покинуть столь прекрасную особу по своему желанию? — Рэд потрепал её по щеке и так же быстро, как появился, покинул каморку.

— Как молния, чес-слово, — пробормотал Вериа, взглядом отдавая приказ продолжить сборы, и вышел за проходчиком.

Рейки замер посреди комнаты, ещё до конца не осознав произошедшее. Из раздумий его вывел лёгкий тычок под рёбра — девочка осмелилась напомнить о себе.

— Нам нужно собираться?

— Д-да, — чуть запоздало моргнул Рейки.

Он не ожидал, что проходчики действительно похожи на ураган, как часто их описывали.

***

По главной улице расплескалась подозрительная тишина, но Грегори нисколько не удивился несвойственному для вечера спокойствию. После полуденной жары жизнь в небольшой приграничной деревушке только начинала кипеть — сейчас же ставни домов были плотно закрыты, ни единой души… Интересно, почему до сих пор не поднята тревога? Хотя ответ на свой вопрос доктор получил через секунду.

Тварь, поскрипывая железными сочленениями подволакиваемой ноги, медленно выбиралась из церквушки, где и висел колокол в башне. Существо походило на человека в доспехах с изломанным стальным крылом за правым плечом, но Грегори знал, что внутри у него нет ничего человеческого. Судя по развороченной двери и следам крови, подавать сигнал было некому.

Они остановились за углом ближайшего к центральной площади здания, прямо напротив церкви. Тяжело дыша, Рэд то и дело хватался за плечо. Грегори помнил, что проходчика ранили в бою бандиты, от которых он успешно отбил паренька и его маленькую спутницу, но ни зашить рану, ни наложить должную повязку Вериа так и не успел. Он понимал, что проходчик оклемается мигом, а терять удачный момент для расспросов не хотелось. Вот и поплатился за своё желание сначала поговорить, а потом уж решать все прочие проблемы. Если из-за раны Логрэд не сумеет победить, что тогда?

— Возвышенный, что же это?..

— Вы религиозны, Вериа? — криво усмехнулся Рэд, закусывая губу.

Он всеми силами старался не показывать, насколько ему плохо, и Грегори поддерживал эту неумелую игру, прекрасно понимая, что от сочувствия доктора станет только хуже.

— Упаси от Извечных, нисколько, — в тон ответил Грег.

Все эти фразочки он перенял от местных, сам того не осознавая. И только сейчас заметил, насколько же они въелись и осели в его лексиконе, то и дело просясь на язык.

— Это хорошо, — прошептал Рэд, — оч-чень хорошо. Хоть кто-то не будет плеваться на стихи…

— Стихи?

— Я читаю стихи, когда сражаюсь. Иногда — про Возвышенного, не самые лестные. Это помогает сконцентрироваться и не чувствовать боли.

— Свои? Или чьи-то? — непонятно зачем поинтересовался Вериа, доставая револьвер.

— Вы встречались уже с такими, доктор? — вместо ответа проходчик задал ещё один вопрос, поднял с земли камушек и подбросил на ладони, что-то прикидывая в уме. — Знаете, чем они отличаются?

— Ни малейшего понятия, — признался Грегори. Вытаскивать из рукава козыри было ещё рано, а так, быть может, паренёк почувствует больше уверенности, ощутит себя единственным способным спасти всех героем.

Прижавшись спиной к стене, Логрэд с тихим шелестом извлёк клинок из ножен, сжав камешек в другой руке.

— Вашим кольтом доспех не пробить, — мотнул головой он и выглянул из-за угла. — А шпага легко и точно войдёт в щель под рукой и достанет до «сердца». Вы меткий стрелок?

— Жаловаться некому, — хмыкнул доктор, щёлкая барабаном револьвера. Патроны ещё были, но разбазаривать их совсем не хотелось.

— Тогда стреляйте в голову, чтобы отвлечь. У них тонкий слух, а попадание по шлему создаст гул. Надеюсь на вас.

— Как эта тварь сумела пройти заставу?

— Боюсь, вам придётся сообщить в штаб, что заставы больше нет, — серьёзно посмотрел проходчик на доктора.

Мягко нырнув за поворот, Логрэд коротко взмахнул шпагой, свистом рассекаемого воздух металла привлекая внимание существа. Проходчик не раз уже встречался с подобными, только вот ни крыльев, ни обломков у них не было. Оставалось надеяться, что это приспособление использовалось до Последней Войны⁹ больше для красоты, нежели имело реальное применение.

Рэд шёл легко, не таясь, внимательно следя здоровым глазом за тварью — такие машины назывались гвардейцами и были частыми противниками проходчиков, сумевших отыскать за Стеной¹⁰ нетронутый научный комплекс или убежище. Кто же поступил так неразумно и не разделался с этим созданием до того, как вернулся из Мёртвых Земель? Копатели? Твари были слишком тупы, чтобы выслеживать людей, и нападали сразу. Так почему?..

— Что же ты, зверушка, забыла тут? — вслух размышлял проходчик, сокращая расстояние.

Гвардеец замер у ступеней церкви, из-под забрала на проходчика смотрели два роботизированных светящихся глаза, заставив Рэда замешкаться — такую реакцию он видел впервые, но колебался лишь доли секунды, понимая, что если даст машине изучить себя, то проиграет.

Извечных сын,

Я был один,

Сражён стрелою наповал,

К тебе, Возвышенный, взывал.

Возвышенный не ответит, Логрэд знал это. Ничего удивительного, так было всегда. Но ему нравились патетические нотки строчек, рождаемых мозгом всего за доли секунд.

Каждый проходчик выбирал для себя свой способ концентрации в бою. Использование генетически изменённого тела требовало слишком много ресурсов мозга, и боль являлась лишь малым последствием, с которым за долгое время службы Рэд научился справляться. Больше всего он не любил последствия психические: панические атаки, галлюцинации…

Но непреклонен был твой глас,

Ты в час нужды меня не спас,

С надменным видом наблюдая,

Как в плоть мою толпа вонзала

Твои клинки.

Остриё своего клинка проходчик направил чётко в цель — тонкую полоску между шлемом-головой и цельнолитым телом, — намереваясь перерубить основную нить энергоконтура. Пока процессор будет запускать дополнительный, Рэд успеет добраться до центра-батарейки, тем самым выключив робота навсегда. И у него почти получилось, но в последний миг тварь резко развернулась, пригибая голову к земле, двигаясь намного ловчее, чем гвардейцы, с которыми привык сражаться Логрэд. Заскрипели раздвигаемые стальные перья крыла, и между ними заплясали молнии, стрекоча подобно песне скиргов на рассвете.

Пришлось отскочить, работая на пределе возможностей. Уж лучше так, чем остаться без головы или получить пару-тройку глубоких рваных ран, а потом и шрамов, которые будешь видеть всякий раз, стоит только снять рубашку…

— Не стой на месте!

Зря ты задумался над ненужными сейчас вещами, мальчик по имени Логрэд, очень зря. Повезло, что за спиной стоит доктор Вериа, выстреливший так вовремя и не совравший насчёт своих умений.

Истёрта нить,

Кровавым соком напитавшись,

Я, ненавистью воспылавший,

Готов ступать через костёр.

В одном этот гвардеец не отличался от собратьев — на него действовали попадания по шлему, вызывая кратковременное оглушение. Ровно столько, сколько нужно сейчас Рэду, чтобы вернуться в боевое состояние и нанести пару точных ударов.

Раз — и главный контур обесточен, молнии перестали противно щёлкать над ухом. Два — и шпага пролезла под соединением руки и туловища. Батарея взорвалась россыпью искр, и пришлось отскочить назад и зажмуриться, чтобы не ослепнуть.

Прими же, Господи, восторг

Моих несдержанных раздумий,

Я под пятой твоей, угрюмый,

Зажат, но я не раб,

От жалких лап

Твоих я отбрехался,

Не стану в Лоно возвращаться…

— Логрэд!

Вериа? Что же вы так кричите? Прерываете прекрасные строки… Рэд разлепил глаза — правый глаз — и понял причину смешанного с ужасом требовательного зова Грегори. Из тёмного зева церковной арки, щёлкая множеством маленьких лапок, на проходчика двигался напоминающий огромную сколопендру робот.

Случилось то, чего Рэд боялся больше всего — поток неконтролируемых эмоций вырвался за грань выстроенной в сознании преграды, захлестнув, растворив в себе, сведя с ума. Логрэд отсалютовал существу шпагой, с места ринулся в бой, не заботясь о собственной сохранности, и безумно захохотал, выдавая последние строки:

Я никогда не буду одинок,

Со мною мой клинок,

И он, и я — против тебя,

Низвергнем алчные пустые Небеса!

IV

Крики, мечущиеся в дыму силуэты, запах крови, гари, жжённого мяса. Голос, сквозь толщу воды в разуме просящий очнуться и идти. Кто-то тянет за руку. Где я? Такое уже когда-то было со мной?

Пусто. Пусто… Пусто!

Горячее дыхание на шее, и мысль, что стоит только дёрнуться — тонкие жала клыков прорвут артерию. И не вырваться, не убежать, не скрыться. Остаётся только ждать. Но чего?

Что же это? Кто я?

***

Морщась, проходчик открыл глаза — опухоль под правым уже спала, остался лишь болезненный синяк. По белому потолку и яркому освещению он понял, что находится в допросной… Или же эта комната изначально была операционной, а Вериа временно использовал её таким занятным образом?

— Очнулся? — голос доктора вонзился в череп Рэда острыми иглами.

Логрэд со стоном дёрнулся.

— Я умер? — с надеждой спросил он.

— Тебе повезло, что у твоей сестры и Рейки та же группа крови, что и у тебя.

— Вы?.. — в жёлтых глазах мелькнуло что-то жуткое, но, когда он моргнул, его взгляд вернулся к нейтрально-безразличному. — Как вы сумели остановить меня?

— У тебя был болевой шок. Попытайся сейчас не дёргаться, я зашиваю предплечье.

Проходчик приподнял голову и оглядел сидящего возле стола Грегори, прижимающего края раны пальцами в медицинских перчатках. Мужчина был сосредоточен и рассержен. О причине недовольства и гадать не требовалось — вот она, лежит перед ним на столе, разве что кровью истекать больше не думает.

— Три ребра сломано, в двух, возможно, трещины. Я удивлён, что твой позвоночник вообще цел. Про количество наложенных швов и говорить не буду.

— Я не хочу знать, что там происходило, — оборвал доктора Логрэд.

— Хорошо, — не стал спорить тот. — Тогда попробуй уснуть? Не думаю, что ты захочешь показаться сестре в подобном состоянии.

— Я не хочу спать, — дождавшись, пока Грегори закончит с раной, Рэд сел и спустил ноги со стола.

— У тебя часто подобное в последнее время, я прав?

Избегая взгляда доктора Вериа, Логрэд оперся плечом о стену и осмотрел комнату на предмет собственной одежды. Надо полагать, тот ком непонятных грязных тряпок и есть она?

— Я найду тебе что-нибудь из своих старых вещей, — Грегори, проследив взгляд Рэда, достал сигарету и откинулся на спинку стула. — Хотя всё висеть будет, как на швабре.

— Это военный мундир. Не думаю, что в вашем шкафу найдётся что-то настолько удобное и привычное для меня. — Рэд со вздохом протянул руку доктору. — Поделитесь?

Грегори удивлённо приподнял бровь, но спрашивать ничего не стал, передавая только начатую пачку и зажигалку. От пагубной привычки, добавляющей немалую сумму в расходы, он тщетно пытался избавиться на протяжении последних пяти лет, и только недавно понял, что проще смириться.

— Так как? Часто у тебя… эти срывы? — Грегори всё-таки надеялся получить ответ на свой вопрос.

— Я больше страдаю от галлюцинаций, — затягиваясь, проходчик закашлялся и посмотрел на сигарету как на врага, но не потушил. — Вы, я так понимаю, работали раньше с проходчиками?

— Думаешь, тебя вышвырнули из-за этого?

— Я уже мало на что годен, — покачал головой Рэд. — Параноидальные приступы, апатия и агрессивные реакции…

— И поэтому твою сестру отправили на опыты? — Грегори по-другому взглянул на него. — Тебе всего двадцать, Логрэд. Такого не может быть, ваша братия на пенсию раньше сорока не выходит, а психозы наступают к годам шестидесяти.

— Предрасположенность, доктор, — проходчик, зажав сигарету уголком губы, сделал неопределённый жест рукой, — всё дело в ней. Слабая психика, склонность к шизофрении… Мне ли об этом рассказывать?

— Ты пробовал лечиться?

— Проще выкинуть сломанную игрушку, доктор Вериа, и купить новую, чем тратиться на починку старой, — пожал плечами Логрэд.

Грегори, хлопнув себя по коленкам, поднялся со стула. Этот разговор определённо стоило продолжить, но — позже.

— Я найду одежду. Посиди пока тут.

— А разве я могу куда-то деться?

Проходчик отметил про себя, что в белом халате мужчина выглядел куда опрятнее, чем в пыльном пальто, но бандитский флёр, впрочем, так никуда и не делся.

Доктор начинал ему нравиться.

***

На то, чтобы окончательно встать на ноги и подготовиться к долгому путешествию, ушла неделя, и за это время Мирика сумела перезнакомиться со всеми жителями деревни. Логрэду же, по настоятельной рекомендации доктора Вериа, пришлось отлёживаться в кровати, но через пару дней он, не обращая внимания на швы, вышел на задний двор хижины со шпагой. Его разминка привлекла внимание Рейки, а после — и других детей. Мири гордо выпячивала грудь и без стеснения хвасталась своим братом-героем. Видя радость обычно зажатой и тихой сестры, гнать любопытных Рэд не стал, вместо этого предложив особо смелым разучить пару приёмов.

Добрый доктор сделал даже больше, чем просто порылся в шкафах, — Грегори поспрашивал соседей на предмет одежды и сумел найти более-менее подходящую. Репутация в деревне у него оказалась на высоте, и на просьбу о помощи откликнулись многие. Ещё бы, единственный врач на всю округу, не просящий втридорога и не отсылающий в ближайший штаб, где кровью истечёшь быстрее, чем соизволят помочь.

Армейский плащ оказался единственной уцелевшей вещью, и менять его на пальто проходчик не захотел. В дорогу, впрочем, нужно было подобрать хотя бы пару комплектов сменной одежды. Чем Логрэд сейчас и занимался.

Одёрнув тёмно-синюю жилетку, он щёлкнул пальцами по козырьку сползающей на нос твидовой кепки — та была из старых вещей Грегори, и увидевшая её Мирика посчитала, что брату она пойдёт как нельзя лучше. Отказать девочке Рэд не мог, хоть и понимал, насколько комично будет выглядеть. Вздохнув, он всё-таки снял кепку и задумчиво почесал шишку на затылке.

— По последнему писку моды, — глядя на крутящегося проходчика, хмыкнул Вериа. — Прекращай прихорашиваться, принцесса.

— А как в деревне отнеслись к тому, что вы собираетесь покинуть их? — не обратив внимания на попытку задеть, полюбопытствовал Логрэд и отложил кепку в сторону — она явно была лишней.

— Они понимали, что рано или поздно штаб отзовёт меня, — Грег вскинул рюкзак на плечо. — Им не обязательно знать, что ухожу я сам, не по приказу.

— Никогда не думал, что буду возвращаться в Столицу в таком виде, — взъерошив волосы пятернёй, пробормотал Логрэд, поправил перевязь с ножнами на поясе и посмотрел на Вериа. — Вы сообщили в штаб о заставе?

— Сразу же, как убедился, что твоему состоянию ничего не угрожает, — кивнул мужчина. — Не думал, что лучше бы оставить девочку здесь? Я знаю несколько семей, которые могли бы приглядеть за Мирикой.

— Она сама не согласится. — Рэд прикрепил к поясу флягу, заодно проверяя остальное снаряжение и перекладывая футляр с биноклем во внутренний карман плаща. — Сбежит при первой же возможности. Поверьте, ей лучше со мной.

Грегори не стал спорить, рассудив, что о сестре проходчик всё-таки заботится и знает её куда лучше. Да и стал бы он вешать на себя дополнительную обузу, имея возможность избежать этого?

— Её есть с кем оставить в Столице. Да и вам не помешает знакомство с этим человеком, если вы хотите больше узнать о нынешнем положении дел.

Покончив со сборами, Логрэд и Вериа вышли на улицу. Хижина доктора стояла на отшибе вместе с небольшим сарайчиком, который Грегори переоборудовал в нечто среднее между рабочим кабинетом и операционной. Доктору неоднократно предлагали переселиться в центр деревушки, даже подходящий дом для него и Рейки были готовы выделить, но он всё отказывался — шумно да людно, не поработать спокойно, случись что серьёзное.

— Я должен был бы извиниться за то, что втянул тебя в это приключение, но, — Вериа хмыкнул, — вижу, у тебя есть и свои счёты к некоторым господам.

— А у кого их нет? И как им не быть, после всего случившегося? — тихо произнёс проходчик, широко улыбаясь бегущей к нему Мирике.

— Возвращение входило в твои планы? — насмешливо поинтересовался доктор, но ответить ему Логрэд уже не успел.

Подлетевшая Мирика радостно запрыгала на месте, вынуждая брата наклониться к ней.

— Рэд! — громко закричала она, протягивая свёрток. — Рэд, Рэд, смотри. Мне одна тётушка подарила платье. Оно такое красивое и мягкое!

Спустя пару долгих секунд, её нагнал Рейки. Мальчишка не поспевал за легконогой Мири и выглядел несколько загнанным.

— Госпожа Сарге была очень добра, — тяжело дыша, обратился он к учителю и протянул корзину, — и просила передать, чтобы вы не забывали эту деревню. Они надеются, что вы ещё вернётесь.

Доктор благодарно качнул головой, заинтересованно поглядывая на пироги внутри корзины.

— Это отлично, — тем временем проходчик покорно изучал и ткань, и покрой, и фактуру платья, — что у вас, юная леди, появляется подходящий гардероб, но давай я пока уберу его в сумку? В платье тебе будет не очень удобно в дороге, оно может испачкаться или порваться.

Мири не возражала и, сложив платье обратно в свёрток, протянула брату. Девочка обрадовалась подарку и не хотела, чтобы он так быстро испортился.

— Как только доберёмся до Столицы, покажешься в этом платье Марку. Уверен, тебе очень пойдёт! — щёлкнув Мирику по носу, Рэд перепроверил её снаряжение.

— А Марк?.. — выдохнул Грегори задумчиво, наблюдая со стороны за братом с сестрой.

— Тот человек, о котором я вам говорил, — откинув за спину полу плаща, Логрэд убрал платье в сумку.

Поколебавшись, доктор протянул ему небольшой револьвер. Момент показался самым подходящим, однако от оружия проходчик вдруг отшатнулся, будто ему в лицо ткнули факелом.

— Стрелял когда-нибудь? — настороженно спросил Грегори.

Едва заметно дрожащей рукой Рэд взял револьвер. Ладони покрылись липким потом, пришлось приложить усилия, чтобы сглотнуть противный ком в горле, но он справился и с ехидной усмешкой посмотрел на доктора.

— Я умею пользоваться таким, но лучше он будет у вашего ученика, — прокрутив револьвер на пальце, проходчик передал его Рейки.

— Намереваешься справиться своей зубочисткой? Наивно.

— Вы хотите получить пулю в затылок? — Сузившиеся жёлтые глаза заставили Вериа нервно передёрнуть плечами. — Я не хочу, чтобы вы дёргались из-за меня или плохо спали ночью. Защитить себя и сестру я смогу, можете не сомневаться.

Грегори чуть не рассмеялся. Даже не будь у Рэда вообще никакого оружия, уснуть спокойно не выйдет. Как можно не ощущать постоянную опасность рядом с проходчиком, у которого начались срывы?

Впрочем, чувство самосохранения у доктора отбило уже давно.

— Ты так просто согласился пойти со мной в Столицу, хотя бежал оттуда, — серьёзно произнёс Грегори, хотя смех всё ещё рвался наружу. — Почему?

— Видите? — победно усмехнулся Рэд. — Вы не понимаете меня и мои мотивы, оттого и не доверяете. Избавьте себя от лишних сомнений и просто не давайте мне револьвер.

На самом деле у него были и другие причины отказаться от предложенного оружия, но говорить о них доктору Логрэд не хотел. Отсутствие в собственных руках огнестрела давало небольшую надежду, что если… если…

Рэд сглотнул, опуская голову и пряча глаза под чёлкой. Крепко сжав руку сестры, он накинул капюшон и твёрдым шагом направился в сторону деревни — штаб лежал по ту её сторону, в двух днях пешего пути. Центральная площадь, через которую пришлось пройти, вызвала у него смешанные чувства, особенно наспех заделанный проход церкви. Тело священника извлекли и похоронили, но до появления полномочных представителей штаба место нападения трогать нельзя.

Грегори пришлось подсуетиться и уговорить всех не рассказывать про белобрысого героя, вместо этого дав описание заурядного проходчика. Мало ли их бродит то тут, то там, неприкаянных, находящихся в увольнении или дезертировавших, подобно Логрэду?

— Вериа, вы уверены, что никто не проболтается? — Рэд остановился и с сомнением покосился на пробежавших мимо мальчишек.

— Эти люди научились следовать велениям врача беспрекословно, — Грегори подмигнул проходчику.

Да и кому нужны лишние проблемы с армейскими псами?

***

Сам загоняю себя в тупик и понимаю, что бежать больше некуда. Голодный зверь издаёт победный вой, нетерпеливо перебирает лапами, оставляя в земле глубокие борозды от когтей. Мне страшно, и он чувствует это. Чёрная шерсть вздыбилась, я ощущаю его предвкушение. Пустые глазницы голого черепа вспыхивают синим светом, я поднимаю руку, чтобы заслониться и не ослепнуть. Кажется, такое было, но в какой-то другой реальности, где над головой только одна луна, а не восемь разом. Да и не луна там была — яркое солнце, которого в этой мгле и вечной ночи отродясь не было.

Тонкие клыки вонзаются в предплечье, но боли нет.

«Съем, – слышу повизгивающий голос в своей голове. — Съем, сожру, обглодаю! Не оставлю ни кусочка мяса, ни косточки!»

С хрустом рвётся сустав, зверь дёргается назад, и я падаю под тяжёлые лапы. Боль всё ещё не настигает меня. Страх медленно отползает, выпускает из цепких объятий.

«Съем, съем, съем!» — рычит тварь, вгрызаясь глубже.

— Нет, — говорю я, — это я тебя съем.

Мой рот превращается в усыпанную иглами пасть, я клацаю зубами над шеей чёрного зверя, где тёмная старая кость переходит в шелковистую шерсть. Правой ладонью я нащупываю — милость Возвышенного, не иначе! – рукоять знакомой шпаги, сжимаю её крепче и вонзаю в пустую глазницу чудища.

— Я тебя съем, — повторяю я.

«Съешь», — соглашаются все восемь лун этого странного места.

***

— Откуда ты родом? — вопрос Грегори заставил проходчика дёрнуться.

Прежде чем ответить, держащий в руках печёную картофелину Логрэд подул на неё и передал сестре. Голодная Мирика принялась уплетать еду за обе щеки, не особо вслушиваясь в разговор взрослых.

— Из восточного Аласто, — подкидывая дрова в костёр, Рэд не сводил взгляда с разлетающихся искр.

Уже третью ночь путники ночевали под усыпанным мириадами звёзд небом. С заходом солнца становилось холодно, спасали лишь тёплые одеяла, которых Грегори взял с запасом, пусть те и добавляли веса в рюкзаках. Места под установленным палаткой плащом Рэда хватало только на двоих, и проходчик благородно уступил второе Рейки. При желании, уместиться можно было и втроём, но оставлять доктора в одиночестве Логрэд не хотел.

Покончив с делами в штабе, Грег предложил остановиться в деревушке неподалёку. Логрэд не согласился, указав на дым становища кочевого народа нараньши¹¹. По мнению проходчика, безопаснее всего было переночевать там.

— Так вот где ты скрывался! — хлопнул себя по лбу доктор Вериа.

К получившим независимость кочевникам армия старалась не лезть, и остановиться у них было действительно заманчивой идеей. Поначалу Грегори опасался, но доктора и его ученика, пришедших вместе с Рэдом и Мирикой, приняли как старых друзей. От предложенного места в шатре гости единогласно отказались, предпочитая ночевать на свежем воздухе. И Вериа, и Логрэд хотели иметь возможность при случайной напасти быстро покинуть радушных нараньши.

За проходчиком, не отходя, следовала сморщенная древняя старуха, сидевшая сейчас по правую руку и не проронившая ни слова. Грегори напрягало её присутствие, и приходилось прикладывать усилия, чтобы не подавать вида. Он не знал, говорит ли женщина на языке империи, поэтому не задавал вопросов о ней Рэду и давился любопытством.

— Восточный Аласто? Я бывал там, — расплылся в улыбке Вериа. — У вас прекрасные плодородные земли.

— Были, — поджал губы Логрэд, — были у нас прекрасные плодородные земли, да всё господа себе забрали. А на оставшихся… климат меняется, вы не заметили, доктор? Ещё пару лет назад на юге Аласто даже зимой температура не поднималась выше ста тридцати градусов¹², а теперь что? Шерстяные пальто и шарфы стали нормальными предметами одежды, а по ночам и снег может выпасть.

Старуха положила на плечо проходчика сморщенную ладонь и, наконец, заговорила. Язык нараньши мало чем отличался от стрёкота скиргов, и доктор был удивлён, с какой лёгкостью на нём разговаривал Рэд.

— Что она сказала? — высунулся из-под вороха одеял Рейки.

— Старейшина Туи видит над вашей головой, — Логрэд без стеснений ткнул в доктора пальцем, — множество добрых духов. Она спросила меня про вашу… профессию. Надеюсь, нет ничего плохого в том, что я рассказал ей?

— Старейшина? Эта женщина во главе племени?

— Если бы не бабушка Туи, — подала голос Мирика, — нас бы не приняли в нараньши!

— Так значит вы полноправные кочевники? — сделав козу из пальцев, Грегори повертел рукой в воздухе. — Где ты ещё успел побывать за полтора года, Логрэд?

— Мы не покидали Аласто всё это время.

— Но, как и многие, — хмыкнул Грег, — заслышав сказку про другие государства по ту сторону Мёртвых Земель, ринулся в сторону Стены без раздумий?

Рэд опрокинул последние глотки чая в себя и долгим взглядом посмотрел на Грегори.

— Вы тоже верите в эти сказки, не так ли? Иначе не попросили бы отправиться с вами в Столицу.

Проходчик не намеревался продолжать разговор на эту тему. По крайней мере, сейчас. Он отвернулся от Вериа и принялся щекотать зевающую Мирику, споря с ней о необходимости отправиться спать. Девочка сдалась почти сразу и уползла отвоёвывать одеяло у Рейки.

В напряжённой тишине, прерываемой треском костра, голос старейшины Туи прозвучал зловеще. Договорив, старуха поднялась, низко поклонилась мужчинам и ушла. Грегори дёрнулся было к револьверу, но вовремя остановил себя, вопросительно посмотрев на Логрэда.

— У нараньши старейшины иногда рассказывают пророчества, — лёгкая улыбка тронула губы проходчика. — Вам обещают долгую дорогу, женщину с грозовыми глазами и…

— Тпру, стой! — прервал его доктор. — Не особо хочу знать свою судьбу. Да и не верю я во все эти чудачества.

— Старейшина знала, что вы отнесётесь к её словам подобным образом.

— И всё-таки, что забыл в Столице ты? — рискнул спросить Грег.

Зябко поёжившись, Рэд вздохнул и поправил одеяло на плечах. Он догадывался, что рано или поздно пытливый ум доктора захочет получить ответы на множество вопросов. Проходчик также знал, что Грегори не будет лезть в чужую тайну, если его попросить. Но дело было в том, что тайны никакой не существовало…

— Мотаться от пастбища к пастбищу с кочевниками — не жизнь. Может, для кого-то, но не для меня точно. Я бы с радостью выбрался из этого места и увёз с собой Мирику. Беда лишь в том, что других мест нет. Из Дженто никуда не деться. Дженто въедается в кожу, отравляет плоть, завладевает разумом. Мы все — её пленники.

— А как же мятежники? Лет пять назад, кажется, нашлись какие-то смельчаки, бросившие вызов Столице.

— Я участвовал в подавлении мятежа, — голос проходчика звучал глухо. — Не думаю, что найдётся кто-то ещё.

— У тебя не было выбора.

Рэд в поддержке не нуждался и, выдав ехидную усмешку, протяжно зевнул.

— Мало у кого он есть сейчас, доктор Вериа. Разбудите меня, когда будет моя очередь?

— Непременно. Пинками, — буркнул Грегори, чувствуя себя необычайно глупо. Какой скирг его потянул подбадривать пацана?

Пока доктор костерил себя за излишнюю сентиментальность, Рэд завернулся в одеяло и улёгся спиной к костру.

— А какое пророчество нашептали тебе, герой? — подняв голову, хмыкнул Грег в сторону звёзд на небе.

Он и не надеялся услышать ответ, поэтому мелодичный шёпот проходчика заставил его вздрогнуть.

Одна пятая века промчится сквозь душу,

Волком чёрным будешь в сердце укушен.

Остаётся выть и метаться тебе под луной,

И дрожать-дребезжать рваной струной.

V

Роскошный обеденный зал утопал в синих розах — они стояли в вазах, росли в горшках, были нарисованы на картинах, вышиты на чёрных занавесках, выложены мозаикой на полу, однако вниманием Дайре завладели не цветы. Длинный стол ломился от еды, служившей для неё куда более весомым показателем статуса. Тошно было вспоминать, как в юности она отдавалась грязным мужикам за высушенный кусок хлеба. Конечно, потом, когда Дайре выросла, то быстро научилась распознавать, у кого можно вытянуть из кошелька больше денег, чем стоили услуги подобной ей девки.

Наконец-то в руки попалось настоящее сокровище! Дайре не верила глазам, бросившись к столу и запихивая в рот всё, что попадалось под руку. Попутно она набивала и карманы, опасаясь, как бы седовласый мужчина-проходчик не выгнал её отсюда, передумав в самый неожиданный момент.

— Ну-ну, не надо так, — недовольно цокнул языком Люсьен, обнимая Дайре за плечи. — Я не для этого привёл тебя сюда. И этот стол, и еда на нём, и покои, и все платья в шкафу — всё будет твоим, можешь не сомневаться.

— А что… что ты хочешь взамен? — Дайре прекратила сметать со стола еду и принялась облизывать пальцы.

Архистратиг вынул из кармана фотографию и показал ей. Увидев похожую на себя женщину, Дайре мысленно возликовала. Если этот тип так помешан на какой-то недоступной ему девке, то ничего сложного для неё нет. Какая удача!

— Конечно, нужно немного подправить нос, — де Шати недовольно поморщился, — изменить цвет глаз… возможно, похудеть. Но это всё мелочи, по сравнению с тем, какая жизнь станет доступна для тебя, дорогая.

— Мне нужно просто быть похожей на неё, хочешь сказать? — она попыталась повернуться и посмотреть на мужчину, но он не дал ей вырваться из объятий. — Что ты!..

Откинув волосы женщины в сторону, Люсьен наклонился к тонкой шее и едва заметным касанием поцеловал. Дайре отличалась от большинства сестёр по профессии и не скупилась на мыло и духи, понимая, что таким образом привлечёт больше клиентов. И это манило де Шати — она знала себе цену и любила ухаживать за собой.

— Не просто похожей, — жарко прошептал он. — Тебе придётся научиться вести себя, поддерживать светскую беседу… и слушаться меня во всём. Не огорчай меня, и ты получишь всё, что пожелаешь.

Удача, да? А точно ли хорошая идея — связаться с этим типом?.. Извечные, да! Да, да и ещё раз да! Что угодно, лишь бы не возвращаться во вшивый Нижний город. Что угодно. Даже если придётся ублажать какого-то психа, даже если… Она осмелилась прийти сюда, и что же? Такой шанс не выпадет ей во второй раз.

— Мой господин…

В зал вошла черноволосая девушка — до ужаса похожая на женщину с фотографии, но… не она. И чем больше Дайре вглядывалась в отчуждённое, ничего не выражающее лицо, тем больше понимала, что общих черт не так уж и много — разве что вьющиеся волосы да серые глаза. Пустые. Покорные. Из-за этого по спине Дайре пробежали мурашки.

— Я не разрешал тебе входить, — холодным тоном обратился к девушке Люсьен. На этот раз мурашек не было, но внутри Дайре всё сжалось.

Точно ненормальный! Не стоило сюда приходить, не надо было верить ему. Может, ещё не поздно отказаться?

— Господин, если вы позволите…

— Пошла прочь, — прошипел мужчина, до боли вцепившись в плечи Дайре. — Ты не нужна.

— Как прикажете, мой господин.

Покорная кукла покинула зал, и вместе со звуком закрывающейся двери Дайре померещился щелчок капкана.

Теперь — никуда не деться.

***

— Мой отец не просто так выбрал тебя, — неожиданно подал голос Ирия, высыпая уже четвёртую ложку с горкой в чай. — Из всей вашей семейки.

Плотный сумрак опустился на степь. Выслеживать армейских псов, увозящих в неизвестность очередную деревню заражённых, было бессмысленно, и потому они остановились на долгий привал — не только отдохнуть, но и дождаться ответного сообщения из Столицы. Пусть мальчишка и обвесился Забытыми технологиями, а всё ж на связь уходило порядочно энергии. И уж лучше отправить хорошим сигналом, но чуточку дольше и не так затратно, чем остаться без запасов кристаллов вовсе.

— Может оттого, что я — проходчик? — Нивес сдержала смешки и спросила вполне серьёзно.

— Нет, здесь дело в другом, — пробормотал мальчишка, болтая погнутой ложкой.

Противное звяканье ударило по ушам, и Нивес невольно поморщилась. Почему-то Ирия принял это выражение лица на свой счёт и усмехнулся, продолжая мысль:

— Ты что-то знаешь, и старик надеется, что я это вытащу из тебя.

Нивес начала привыкать к тому, как он разговаривал. Ошибочно полагать, что конкретно она не была для него авторитетом, ведь для него в принципе не существовало тех, кого стоило признавать, чьё влияние имело значение.

— Так просто раскрываешь карты? — всё-таки она позволила себе усмехнуться.

— Меня не заботят дела старика. Я стараюсь для всех жителей Дженто.

Громкие слова. Настолько громкие и возвышенные, что Нивес присвистнула. Самым удивительным, пожалуй, было то, что мальчишка верил в них, считал чем-то непогрешимым, истинным.

— А ты знаешь, чем проходчики отличаются от обычных людей? — прежде чем Ирия успел обидеться на её поведение, она поспешила занять его мысли насущным.

— Вроде бы, какая-то мутация?

— Да, но что за мутация? Я имею в виду, как она действует. Тебя никогда это не интересовало?

— Нет, — нахмурился Ирия. — Расскажи.

Ну что за любопытный щеночек! Нивес мысленно рассмеялась, потому что сейчас любая её реакция могла обрушить тот хлипенький мост, что ей удалось выстроить. Прав был Грегори, когда говорил, что обладание информацией — лучшее подспорье, если хочешь наладить контакт. И какими-то знаниями нужно делиться просто так, в качестве аванса. Бесконечно набивать себе цену не получится.

— Мы видим время несколько иначе, скажем так. Мы не быстрее, не ловчее, не сильнее. Всё дело во времени. — Нивес обратила взгляд к небу. На секунду почудилось, что густой мрак властвовал и там — ни звёзд, ни луны. Но спустя миг, моргнув, она поняла, что это — всего лишь несфокусировавшееся зрение, а не какая-то тьма. Привидится же!

Или всё из-за того, какие разговоры она вела? Вот и мерещилось всякое, как… как во время бесед с леди Грэм. Большая часть слов, что срывались с языка Нивес, принадлежали не ей самой. Быть может, такова плата. Не хотелось верить, что разум начинал подводить и играть с восприятием.

— Объясни, — скомандовал Ирия.

Нивес решила пропустить мимо ушей и этот тон, и требовательный вид. Маленький гордый лордик… нет, дело не в том, к какой семье он принадлежал. В его возрасте она сама мало чем отличалась, вспомнить хотя бы тот день, когда ей пришла мысль стать проходчицей.

— Всё происходило, происходит и будет происходить одномоментно. Человеческий мозг не способен воспринимать такое количество информации разом, и потому мы видим происходящее упорядоченно. Постепенно. Одно за другим. Для вас, людей, и для нас, проходчиков в обычном состоянии, время — ось координат, по которой мы движемся.

Перед внутренним взором возникла леди Грэм. Вдохновлённое лицо, горящие глаза, оживлённая речь… Она мечтала преодолеть барьер, найти способ расширить границу понимания. Если бы не эти жадные желания, Нивес никогда бы не сумела найти того, кто сделает из неё проходчицу. Дочь северного лорда, знатная леди — не та, над кем можно проводить жуткие эксперименты. Ещё и с шансом летального исхода в противные пятьдесят процентов. Повезёт — не повезёт? Один Возвышенный знает.

Но леди Грэм осмелилась. Взяла на себя роль той, кто преобразует совсем не подходящее для перехода тело. Она нашла способ, и после этого считала Нивес своим лучшим творением. Неудивительно, что именно её клетки были использованы в дальнейшем, когда нужно было создать ту маленькую девочку. Дочь.

— В обычном состоянии? Вы не всегда… используете свои силы? — мальчишка глянул исподлобья, чуть настороженно.

— Слишком ресурсозатратно. Мозг-то у нас всё ещё человеческий. Поэтому проходчики и служат максимум лет до сорока или, если повезёт, пятидесяти. Безумие настигает нас раньше.

— Говоришь так, будто вы какой-то другой вид, — фыркнул Ирия.

— Так и есть. Сколько ни скрещивали проходчиков с людьми, ничего толком не получалось. Всё-таки проходчики — плод исследований Прошлого. Ты бывал за Стеной?

— Пустыня и пустыня, — поджал губы мальчишка, не совсем понимая, почему его спросили о таком. — Ничего интересного, разве что повезёт наткнуться на следы Забытых технологий. Я видел, как устроены некоторые научные комплексы, но полезного там, кроме энергетических кристаллов, не так много.

— Ты просто не видел темпоральных бурь, — рассмеялась Нивес. — Думаешь, почему если и пускают кого-то за Стену, то только в сопровождении проходчиков?

— Разве темпоральные бури — не сказки?

— Тогда и лекарство от вируса — тоже сказки. Хотя знаешь же, что это не так.

— А ты откуда знаешь, что лекарство — не сказка? — чуть насмешливо сощурился Ирия, но вдруг его осенило: — А! Та мёртвая женщина, о которой ты говорила. Что способна была отыскать лекарство. Дело в ней?

— И именно поэтому мы рыщем в Аласто, а не где-то ещё. Леди Грэм любила этот предел.

— Леди Грэм? Она же жива!

— Центру выгодно, чтобы все так думали, — усмехнулась Нивес. — Подай чай.

В кружке на дне плескался нерастворившийся сахар. Слишком много, слишком сладко, однако — хоть какой-то источник энергии. Было бы куда проще, если б проходчики питались какими-то батарейками или хотя бы кристаллами, сродни Забытым технологиям, но человеческая природа оставалась человеческой. Сон, еда, отдых.

Переходная форма эволюции, как сказал однажды Грегори. Уже не люди, ещё не сверхсущества.

— Вы, — неожиданно Ирия заговорил уважительно, — не просто так опасаетесь, что исследования леди Грэм попадут не в те руки?

— Ими уже завладел кто-то, — пожала плечами Нивес. — Не сказать, что использовали с толком, да и след виден всегда.

От избыточной сладости она скривилась. И всё-таки — опрокинула в себя остатки чая, больше походившие на чуть хрустящую кашицу из-за сахара.

— Ходят слухи, — робко начал мальчишка, будто бы его слова ему самому казались чушью, но он не исключал ошибочности своих суждений. — В Центре у кого-то из лордов на содержании простолюдинка, способная предсказывать будущее. Это может быть такой след?

— Занятно, — коротко кивнула Нивес. — Что ж, когда выберемся отсюда, стоит взглянуть. Если кто-то действительно научился заглядывать в грядущее, могу их только поздравить.

— Почему?

— Леди Грэм сошла с ума, стоило ей заглянуть чуточку дальше, чем она была способна. Чем все мы способны. Надеюсь, слухи — лишь слухи. Или красивый спектакль для верящих во всякую мистику.

— Вы сами говорили про то, как устроено время.

— И про то, что человеческий мозг не способен воспринимать такой поток информации. Не знаю, кем нужно быть, чтобы видеть что-то внятное, а не какие-то галлюцинации или мешанину образов. Мало увидеть, нужно же ещё разобраться, где, что и когда.

Воцарилась тишина. Нивес с омерзением хрустела остатками сахара на зубах, а Ирия сделался странно задумчивым, будто всю его картину мира вытряхнули из золочёной рамы, собрали в нечто иное и кое-как запихнули обратно. Вот только нечто новое никак не хотело помещаться в дурацкий прямоугольник.

— Она… — тихо заговорил Ирия. — Леди Грэм действительно мертва? Зачем это канцлеру?

— Очередная ложь Центра, — пожала плечами Нивес. — Чему тут удивляться?

Пришлось прикусить язык, чтобы её не понесло дальше. Пока этот мальчишка во что-то верил, имел светлые идеалы, готов был за них бороться. Зачем подрезать крылья тому, кто ещё хочет что-то поменять? В конце концов, у него может что-то и получиться. А вот ей… ей давно пора сложить шпагу и перестать трепыхаться.

Примечания

1

Все стихотворения и эпиграфы принадлежат проходчику Логрэду Най.

2

Гроск — разновидность песчаного червя, достигающего в длину до 40 метров. Хищники, занесены в книгу «Редкая флора и фауна Аласто».

3

Более распространённое вдали от Столицы имя Господа.

4

Скирг — мелкое млекопитающее, относящееся к отряду грызунов. Визуально похожи на смесь кузнечика и тушканчика. Их весенние миграции схожи с нашествием саранчи, из-за чего наименование грызунов стало ругательством.

5

Проходчиками называют солдат, которых подвергли мутациям для обретения улучшенных рефлексов и повышенной регенерации. Наименование «проходчик» появилось благодаря их основной функции — разведка территории за Стеной, называемой также Мёртвыми Землями. В ходе операций за Стену с участием проходчиков добываются Забытые технологии и расширяется территория империи. Десять лет назад проходчиков стали использовать, в том числе, в регулярных войсках.

6

Извечные — демоны грехов, противостоящие Возвышенному. В веровании империи Дженто их восемь: чревоугодие, блуд, алчность, печаль, гнев, уныние, тщеславие, гордыня.

7

Титул главнокомандующего проходчиками.

8

Империя Дженто разделена на пять областей: Столица, северный предел Эол, западный предел Байя, восточный предел Иугуста и южный предел Аласто.

9

Последняя Война — глобальный катаклизм, повлёкший за собой уничтожение привычной экосистемы и ядерную зиму.

10

Стена — укрепление, построенное до Последней Войны. Предназначено для защиты империи Дженто от внешних врагов. За несколько веков существования Дженто сильно обветшала. Её руины служат некой границей между империей и Мёртвыми Землями.

11

Нараньши — кочевой народ южного предела Аласто, исповедующий отличную от общепринятой религию. Ранее подвергался гонениям из-за веры в Вечного духа, которого Церковь Возвышенного считает одним из Извечных. Нараньши обрели независимость. В племени верят, что всё в мире имеет душу и связано между собой невидимыми нитями Вечного духа.

12

Температурная шкала в империи Дженто имеет перевёрнутое расположение делений и близка к системе Делиля. Сто тридцать градусов по шкале, принятой в империи, равны примерно пятнадцати градусам по Цельсию или пятидесяти девяти по Фаренгейту.