Отступники. Заклятые враги

Марисса Мейер, 2018

В Гатлоне, которым правят наделенные сверхспособностями Отступники, в городе, пережившем многое, идет тайная подготовка к перевороту, который из несбыточной мечты Анархистов может стать реальностью. Шпионский триллер и любовная драма в мире супергероев, который Нова, благодаря дару одного из ее новых знакомых, однажды видит в совершенно ином свете и переживает ослепительно яркое озарение. Или это был обман? Она не знает и не понимает, что реально, а что нет.

Глава десятая

— Ну, признайся. Ты на него запала.

Нова с возмущением повернулась к Хани. Они сидели, втиснувшись в желтую спортивную машину Лероя, причем Нова примостилась между Хани и Лероем на центральной консоли.

— Нет!

Поцокав языком, Хани отмела реплику Новы взмахом блестящих золотистых ногтей.

— Пф! Да какая же девчонка твоего возраста не втюрится в такого красавчика — золотое сердце, смелый, решительный и такой милый, настоящий… герой. — Хотя тон у Хани был насмешливым, ее глаза застилала мечтательная дымка. Она отвернулась и стала смотреть на летящий за окном город.

— Очень глупо, — огрызнулась на нее Нова.

Лерой хихикнул.

— Поверь, Хани так млеет вовсе не от героизма, а от силы.

Хани визгливо засмеялась и, перегнувшись через Нову, поглядела на него.

— Ну уж нет, этот ваш Страж не для меня. Вы только посмотрите на его ужасные мускулы — дурацкий мачо. — Она презрительно щелкнула языком. — Но вообще-то Лерой прав. При виде такой силищи мое сердечко тает… Врать не стану — это чистая правда.

Нова тряхнула головой и всмотрелась в красные сигналы светофора впереди — она знала, что Лерой, как правило, не обращал на них внимания. К счастью, среди ночи этот район будто вымирал.

— Совершенно не согласна. Ничего в нем нет хорошего, в этом надутом, наглом, жаждущем признания…

— Отступнике?

— Выскочке.

— Твое возмущение говорит о многом. Но — тела же пока не нашли, верно? Как знать, может, твой Страж выжил.

Нова скрестила руки на груди, чувствуя, что проигрывает сражение.

— Я сама видела, как его скинули в реку. Да он в своей броне камнем пошел ко дну. И быстро скинуть доспехи он бы не смог, просто не успел бы. — Помолчав, она нехотя добавила: — Правда, перед этим он меня удивил.

— Какая досада, — протянул Лерой. — Мне уже начало нравиться, как горячо ты обличаешь его эгоизм и… как это ты однажды сказала? Что этот тип интересен не больше, чем надутая рыба?

— Теперь, задним числом, мне кажется, что это было слишком резко сказано, — сказала Нова, — все-таки он же утонул.

Лерой пожал плечами, но тут машину дернуло, и она вылетела на встречную полосу. Небрежно улыбнувшись, Лерой выровнял курс.

— Невзирая на твои личные чувства, какими бы они ни были, — он усмехнулся, переглянувшись с Хани, — я опечален гибелью этого выскочки. За последнее время он больше сделал для пользы нашего дела, чем любой злодей на нелегальном положении.

— Страж? Да для него главное было — выследить меня!

— Пока мир знал, что Кошмар жива, с ним и правда было сложно. Но с тех пор, как тебя объявили убитой, он стал весьма полезным и на каждом шагу ставил палки в колеса Отступникам.

Нова мотнула головой. Ей вовсе не казалось, что Страж так уж полезен их делу. Ей не хотелось хвалить этого надутого индюка ни за какие заслуги.

Однако Лерой, возможно, прав. Страж постоянно появлялся после того праздника, часто оказывался на месте преступления раньше патруля Отступников — и до сих пор все терялись в догадках, откуда он получает информацию. Он задержал больше мелких преступников, чем иной Отступник за всю карьеру. А добиться такого успеха ему частенько помогало то, что он не следовал кодексу властей Гатлона. Что-то подсказывало Нове, что он, например, без колебаний застрелил бы того типа, что захватил в заложники официантку — и неважно, рискованно это было или нет.

Но было в нем что-то такое, отчего Нове делалось не по себе. Его манера говорить — словно весь мир должен замереть и восхищаться его великолепием. Дурацкие позы, которые он успевал принимать даже во время драк — может, он и правда перечитал слишком много комиксов? То, как он пытался запугивать сначала ее на празднике, а недавно — Лероя в метро. Вел себя так, будто он сильнее Отступников, а на самом деле — не более чем непризнанный гений с мощным мотором.

Но все это больше не имело значения. Он досаждал и Отступникам, и Нове, а теперь его нет. Скоро в реке найдут тело, выяснят его настоящее имя, и он станет для Совета веским аргументом, напоминающим гражданам, что мстить в одиночку нехорошо — это плохая идея. Одаренным нужно становиться Отступниками или держать свои способности при себе — по крайней мере, Совет хотел всех в этом убедить.

Нову так раздражал неприятный разговор, что она с облегчением вздохнула, разглядев впереди на холме собор.

Или то, что раньше было собором. Теперь от него остался лишь остов. Северо-западная стена еще кое-как сохранилась, а от всего остального после битвы при Гатлоне камня на камне не осталось. Основной неф и две изящные башни у западного входа были разрушены почти полностью, вместе с алтарем, хорами и обоими трансептами. Вокруг обнажившегося внутреннего дворика еще высились несколько колонн, напоминавших руины древней цивилизации. Трудно было поверить, что собор разрушили всего десять лет назад.

Лерой припарковал машину у ворот. Квартал, в центре которого находились развалины собора, был нежилым. Во время битвы не поздоровилось всей округе, целые кварталы превратились в пустыри. Кроме того, люди опасались вредных излучений и всевозможных ядов, просочившихся в почву при столкновении множества противоборствующих суперсил. В результате здесь никто не селился, эти места обходили стороной. Здесь их никто не увидит. Никто не заинтересуется, что за необычная желтая машина стоит посреди пустыря, что за таинственные фигуры крадутся среди обломков.

Небо затянули тучи. Ближайший уличный фонарь был кварталах в четырех. Двигаясь в кромешной тьме, они перешагнули через табличку ОПАСНО — ВХОД ВОСПРЕЩЕН, висящую на двух металлических столбиках. Из своей огромной сумки Хани выудила непомерных размеров фонарь и пошла впереди.

Безопасный ход в катакомбы Аса через туннель метро был им теперь недоступен — Отступники могли организовать там наблюдение. Анархистам пришлось трудиться целый день, расчищая завалы, с самого Дня триумфа надежно отделявшие убежище Аса от рухнувшего собора. Зато в результате они обзавелись новым тайным входом для своих визитов. Узкая лестница пряталась между раскрошенной аркой и упавшей каменной колонной, была завалена обломками деревянных скамей и переломанными трубами органа.

С первых же шагов по лестнице Нова почувствовала, что погружается в другой мир. Здесь, внизу, ничто не напоминало о городе. Ни автомобильных сирен, ни раздраженных голосов из окон квартир, ни грохота грузовиков по булыжным мостовым. Никакого города Гатлона. Только это всеми забытое, затерянное место. Место, где не было Отступников, не было закона, не было неприятностей.

Нова вздохнула.

Неправда. Неприятности были везде. Неприятности были всегда, на чьей бы стороне она ни оказалась. С кем бы рядом ни сражалась. Так или иначе, кого-то все равно постигнет разочарование.

Машинально Нова коснулась голого запястья. Она так привыкла чувствовать на нем браслет Отступников, что без него ей было непривычно. Браслет она оставила дома: если кто-то в штабе вдруг решит выяснить ее местонахождение, ничего подозрительного они не обнаружат.

Когда они добрались до первого склепа с каменными саркофагами, Нова почувствовала присутствие Фобии. Сначала по ее телу пробежала легкая дрожь, а потом тени в углу сгустились, стали плотнее и превратились в высокую фигуру в плаще.

Хани посветила фонариком прямо ему под капюшон, где должно было бы быть лицо, но нет — они увидели только мрак. Фобия слегка отклонился назад, заслоняясь от света лезвием косы.

— Как я рада тебя видеть, — заговорила Хани. — Я уж было подумала, что какой-нибудь экзорцист изгнал тебя обратно в преисподнюю.

— Ты считаешь, я родом оттуда? — отозвался Фобия. В темном склепе его надтреснутый голос казался еще более зловещим, чем обычно.

Хани тихо помычала себе под нос.

— Ну, на мальчишку из пригорода ты не похож.

Пропустив их вперед, Фобия последовал за ними по винтовой лестнице, уходящей под землю. Там, далеко внизу, горел тусклый свет, который можно было скорее угадать, чем разглядеть. Спустившись, Анархисты прошли через зал со сводчатыми каменными потолками и древними колоннами. Вдоль стен тоже стояли саркофаги, одни с высеченными в камне изображениями рыцарей и ликами святых, другие — с латинскими изречениями. В конце зала они увидели открытую дверь и источник света — напольный канделябр с девятью восковыми свечами. За годы наплывы воска под ними превратились в сталагмиты, словно вырастающие из каменного пола.

Обстановку комнаты составляли старый письменный стол, шаткие стопки книг, внушительных размеров кровать под балдахином и кости. Множество костей. Голые черепа таращились пустыми глазницами. У открытых полок были бережно уложены берцовые кости и грудные клетки. Пол выстилали крошечные косточки — фаланги пальцев рук и ног, образующие узоры, словно кусочки мозаики.

И здесь был Ас — он сидел в единственном здесь кресле и пил чай, а перед его глазами висел в воздухе томик стихов. Он сделал глоток из фарфоровой чашки, и одновременно с этим пожелтевшая ломкая страница книги перевернулась.

Ас Анархия. Совершивший революцию. Самый грозный и устрашающий злодей в мире. Но, одновременно с этим, дядюшка Новы. Человек, который спас ее. Вырастил ее. Верил в нее.

Медленно скользя взглядом по желтой странице потрепанной книги, он дочитал стихотворение до конца и лишь тогда поднял глаза.

— Асик, милый, — запричитала Хани, — да ты худее, чем скелеты в этом подземелье! Это что же, ты совсем ничего не ешь? — Она щелкнула пальцами. — Нова, в машине несколько банок меда. Будь умницей, солнышко, сбегай за ними, а?

— Благодарю вас, Ваше Величество, — голос Аса звучал глухо, устало, — но я съел уже столько меда, что хватит на несколько жизней.

— Что за чепуха. Мед — пища богов.

— Увы, я лишь простой смертный и довольствуюсь чаем.

Хани издала горловой звук, означавший «как знаешь», и присела на краешек мраморного саркофага. Фонарь она выключила, позволяя теплому свету свечей окутать их.

Нова никогда и ни с кем не говорила в открытую о здоровье Аса. Хани приняла на себя роль его няньки и личного парикмахера, и хотя Ас частенько жаловался, что с него слишком ретиво сдувают пылинки, обоих такое положение дел вполне устраивало. Хани могла отпускать замечания по поводу внешности Аса, его здоровья, делиться своей озабоченностью. Ас только отмахивался. Вздор, все наладится.

Нова не считала, что и она, как Хани, смеет указывать Асу на его прогрессирующую слабость. Но это не мешало ей за него волноваться. Десять лет, проведенные в подземелье, не прибавили ему сил и здоровья, а бледностью и худобой он мог бы поспорить с соседями-скелетами. Нова замечала ухудшение при каждом посещении. С каждым разом Ас все медленнее двигался, при каждом шаге у него трещали суставы, он морщился от боли и даже не мог этого скрыть — в тех случаях, когда он вообще двигался. Половину времени он сидел в кресле в полузабытьи, силой мысли управляя книгами и едой, когда тело отказывалось ему повиноваться.

Нове не хотелось даже думать об этом, но она не могла закрывать глаза на правду.

Ас умирал.

Величайший пророк их времени. Самый могущественный Одаренный в истории. Человек, который нес ее на руках до самого собора, когда убили ее родителей и сестру. Крупную шестилетнюю девочку — он нес ее много миль, как ни в чем не бывало.

Томик стихов громко захлопнулся и сам собой вернулся на полку в углу.

— Редкое удовольствие — видеть всех моих собратьев разом, — сказал Ас. — Что-то произошло?

Нова буквально ощутила, как все взгляды сосредоточились на ней. Она пока ничего не успела объяснить Хани и Лерою, сказала только, что случилось нечто важное и нужно собраться на экстренное совещание — с Асом, конечно.

Нова расправила плечи.

— Сегодня Отступники собрали всю организацию и провели презентацию, и… ну, в общем, у меня есть хорошая новость и плохая.

— Начни с хорошей, — сказал Лерой. В ответ на мрачный взгляд Новы он пожал плечами. — Жизнь коротка.

Нова облизала губы.

— Ладно. Мне при всех вынесли благодарность за… хм. За то, что убила Детонатор.

Недолгую паузу прервал хохот Хани.

— Ох, дорогуша. Нам следует поработать над твоей манерой выражаться. Нельзя же говорить о похвале, как о смертном приговоре.

— Вообще-то мне гордиться особо нечем, согласна?

— Почему же? — неожиданно возразил Ас. Хотя говорил он тихо, но все мгновенно повернулись к нему. Фобия склонил голову к своему гуру, и Нове показалось, что даже его плащ взволнованно встрепенулся. — Много лет Ингрид была отличным соратником, но она заигралась, стала эгоистичной и нетерпимой. Она предала тебя, а тем самым и всех нас. — Ас улыбнулся, и его щеки избороздили глубокие морщины. — Я рассматриваю ее смерть как самую достойную жертву, какую она могла принести. Особенно, если она помогла тебе заслужить доверие и уважение наших врагов. Одно это стоит тысячи бомб Ингрид.

Нове немного полегчало.

— Спасибо, дядя.

— А плохая новость? — поинтересовался Лерой, качаясь на пятках.

Сердце снова превратилось в камень.

— Главное, ради чего нас собрали сегодня… — Нова набрала полную грудь воздуха и поведала друзьям все, что узнала об Агенте N. О том, что Отступники долго над ним работали. На что он способен. Что все патрульные отряды пройдут обучение, после чего будут оснащены Агентом.

Под конец она рассказала им про Кукловода.

— Что ж, на его месте мог оказаться любой из нас. — Хани постукивала кончиками ногтей о крышку гроба. — Я рада, что это был он.

Нова, не веря своим ушам, смотрела на нее во все глаза.

— Да брось ты, — заметил ее реакцию Лерой. — Ты всегда терпеть не могла, когда Уинстон применял свою силу.

Нова перевела взгляд на Лероя, ее щеки запылали. Его слова прозвучали как обвинение — и особенно неприятно было услышать это обвинение в присутствии Аса. Даже если оно было правдой. Хотя Нове и жаль было Уинстона, но в какой-то степени (надо признаться, довольно большой) она испытывала облечение от того, что Кукловод исчез. И больше не будет манипулировать сознанием детей, с помощью зловещих нитей захватывая над ними власть и заставляя страдать.

Значит ли это, что она такая же скверная, как Отступники с их восторгами по поводу Агента N? Не предает ли она этим Анархистов, свою семью?

— Не Отступникам решать, кто имеет право на суперспособности, а кто нет, — упрямо сказала она.

— А кому можно доверить такое решение? — проскрежетал Фобия. — Року? Воле случая? Кукловод вел себя очень глупо, а теперь расхлебывает последствия.

Нову поразило, что никто не казался расстроенным. А ведь Уинстон так долго был одним из них. Трудно поверить, но неужели все эти годы они просто терпели его рядом с собой?

Почему-то при мысли об этом ей стало очень грустно.

— Итак, наши потери — Детонатор и Кукловод, — подвел итог Ас. — Нас становится все меньше.

— И у нас серьезные проблемы из-за нейтрализующего Агента, — добавила Нова.

— И как им только удалось создать эту отраву? — спросил Лерой, почесывая щеку. — Судя по всему, это настоящее чудо химической технологии.

— Подозреваю, что они использовали мальчишку, — сказал Ас.

Нова резко повернулась к нему. Она не рассказывала Анархистам о Максе, боясь, что кто-то из них задумает расправиться с мальчиком. Но, конечно же, Ас знал о его существовании. Именно Макс отнял у него часть силы во время Битвы при Гатлоне.

— Что за мальчишка? — удивленно спросила Хани.

— Тот, одно присутствие которого лишает нас сил, высасывает души, — Ас прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. — Не сомневаюсь, что он сыграл важную роль в разработке этого… этого Агента N.

— Д-да, — нехотя кивнула Нова. — Они называют его Бандитом.

Сказав это, она почувствовала себя предательницей, но постаралась не обращать на это внимания. Ее любовь и привязанность здесь, а не в карантине Штаба Отступников.

Но вот Ас снова открыл глаза, они яростно пылали.

— Мерзкий выродок!

Нова даже отпрянула, пораженная горячностью Аса и несправедливостью этих слов. Конечно, она сочувствовала Асу и понимала, сколько злости на Макса он мог накопить за все эти годы. Младенец, который отнял у него силу, разрушил его замыслы.

И все-таки… Ас же всегда отстаивал права Одаренных. Их свободу и равноправие. Назвать Макса мерзким выродком за его суперспособность, которую он не мог контролировать, — это противоречило всем принципам, которым учил ее Ас.

Она хотела что-то сказать, чтобы защитить парнишку, но не смогла подобрать слов.

— Нам необходимо узнать об Агенте побольше, — сказал Лерой. — Как он действует, как именно они намерены его применять, пределы его возможностей.

Нова кивнула.

— На следующей неделе у нас начинаются тренинги. Там я узнаю больше. Вот что… вдруг у меня получится стащить пробирку или две — как считаешь, смог бы ты воспроизвести его состав по образцу?

Лерой нахмурился, неуверенно покачал головой.

— Вряд ли, не имея… исходного материала.

В смысле, Бандита… догадалась она.

— Но я все равно хотел бы его изучить, вытянуть из образца все, что можно узнать.

— Если сделаешь мне фальшивую пробирку, я сумею подменить, — сказала Нова.

— Мы не должны сосредотачиваться только на изучении этого вещества, — сказал Фобия, вступая в круг тусклого света. — Необходимо подумать, как нам обратить это оружие против наших врагов.

— Согласен, — прошептал Ас. — Наша дорогая Кошмар преподнесла нам эту новость как проблему, которую нужно преодолевать, и все же… Мне кажется, ты принесла нам весть о нашем спасении.

— Спасении? — возмутилась Хани. — Да эти тираны собрались нас ограбить, лишить силы!

— Так и есть, — кивнул Ас, — и погоня за нашими силами привела их к созданию того, что может уничтожить их самих. Как сказала Нова, сами они так же уязвимы для своего оружия, как и мы. Если мы, как предлагает Фобия, найдем способ использовать это оружие, то не замедлим обратить его против своих врагов.

— Погодите, — Нова подняла руку. — Найти способ защитить себя — это одно, но, даже если бы мы могли заполучить Агент N и найти способ использовать его против Отступников… чем это отличается от того, что они хотят сделать с нами? — Она обратилась к Асу. — Ты поднял восстание потому, что хотел независимости и безопасности для всех Одаренных, а то, что вы предлагаете сейчас — те же репрессии и травля.

— Что ты предлагаешь, Кошмарик? — спросил Ас. — Мы не можем победить Отступников силой. Их много, а нас совсем мало. Чтобы одолеть, их надо сначала ослабить.

— Но нейтрализовать всех Одаренных, которые думают не так, как мы… — Нова в отчаянии застонала. — Я не верю, что об этом ты мечтал. Не верю, что мы за это боремся. Это делает нас такими же, как и они.

— Нет, не делает, — прорезал подземелье голос Аса. — Это лишь средство для достижения цели. Покончив с Отступниками, мы построим на их костях новый мир. Справедливость. Правосудие. Мир. Это идеалы, ради которых стоит идти на жертвы.

— Но ты готов жертвовать ими. Их суперспособностями, их способом существования…

— Они наши враги. Они сделали выбор — так же, как Ингрид и Уинстон. Каждый должен отвечать за свои решения. И быть готовым страдать от последствий. Это единственный путь, только так может восторжествовать истинная справедливость. — Воодушевившись, Ас поднялся было с кресла, но тут же без сил упал на подушки и, прикрывая рот рукавом, зашелся в кашле.

Нова и Хани одновременно вскочили, но Ас властным взмахом руки велел им оставаться на местах.

Нова до хруста сцепила пальцы — слышать этот лающий кашель было невыносимо больно. А когда Ас вцепился костлявыми пальцами в подлокотник, превозмогая боль, о которой она могла только догадываться, на глазах у нее выступили слезы.

Ему нужен врач. Отвезти бы его в больницу. Показать кому-то из целителей Отступников.

Но об этом, конечно, и речи быть не могло.

— Может, нам пока залечь на дно, — прошептала Хани, когда приступ кашля закончился.

— Скоро, скоро, — прохрипел Ас. — Нова, ты узнала что-нибудь о моем шлеме?

Нова выпрямилась. Ну, в этом вопросе она, по крайней мере, продвинулась.

— Нет пока, зато моя заявка на работу в отделе артефактов была одобрена. Если Укротитель Ужаса не соврал и шлем действительно там, я его найду.

А он должен быть там. Нет артефакта более мощного, чем шлем Аса, который использовал его для усиления своих способностей к телекинезу. Без шлема он легко мог поднять книгу и чашку чаю, но на то, чтобы поднимать предметы тяжелее дивана, сил едва хватало.

А вот со шлемом на голове… Ас был неудержим. Он мог практически в одиночку уничтожить Отступников и сровнять с землей все, что они создали. Тогда Отступникам несказанно повезло — в последней битве они смогли справиться с ним с помощью Макса и его удивительной способности. Но больше Анархисты не попадутся на тот же крючок.

— Хорошо, хорошо, — выдохнул Ас. — Выведай все, что можно, об этом Агенте, но не упускай из виду главную цель. Если потребуется, используй мальчишку.

Нова моргнула непонимающе.

— Бандита?

Ас дышал тяжело, с присвистом. От кашля лицо у него пошло красными пятнами, но, несмотря на хрип, он, казалось, взбодрился.

— Разве мой шлем у него?

— М-м… нет, не думаю… — Нова растерянно замолчала.

Ой.

Он имел в виду другого мальчишку.

— Дружба с мальчишкой Эверхартом по-прежнему остается одним из твоих главных достижений, — сказал Ас. — В определенном смысле его имя и семейные связи сами по себе сила, которую, возможно, нам удастся использовать.

— Да, сила, — пропела Хани, косясь на Нову смеющимися глазами. — Говорю тебе, он очень привлекателен.

Нова дернула плечом.

— Не знаю, смогу ли я… использовать Адриана. Он командир моего патрульного отряда, но мы с ним почти… почти и не разговаривали в последнее время.

Она сказала чистую правду — но почему же от этих слов у нее перехватило дыхание?

После парка аттракционов все изменилось, и Нова знала, что она в этом виновата. Адриан хотел ее поцеловать. На какой-то миг ей даже показалось, что ей и самой хочется, чтобы он ее поцеловал. И что ей это может понравиться.

Но она все испортила. Она удрала. Буквально сбежала. Потом она даже не могла вспомнить, что за отговорку тогда выдумала, зато до сих пор ясно помнила выражение лица Адриана.

С тех пор он ни разу не пытался повторить. И больше не приглашал Нову на свидания. Не старался застать ее одну, не приносил ей сэндвичи среди ночи и не забегал к ней домой проверить, все ли у нее в порядке. Когда-то все это ее ужасно раздражало, но теперь…

Как ни грустно было в этом признаваться, даже самой себе, она скучала по Адриану. Скучала даже по его взглядам. Никто раньше не смотрел на нее так, как смотрел Адриан Эверхарт.

— Тебе страшно… — проскрежетал Фобия. — Ты боишься слишком глубоких чувств, боишься, что правда окажется…

— Хватит, — резко оборвала его Нова. — Спасибо, но я, знаешь, не нуждаюсь в твоих комментариях.

— А в чем проблема? — заинтересовался Лерой. — Ты, часом, не разругалась с отрядом?

Нова мотнула головой.

— Нет, все в полном порядке. Мы просто были заняты, много патрулировали, а я… я так сосредоточилась на поисках шлема и попытках что-нибудь узнать о слабых сторонах Совета… да мало ли что еще мне нужно прощупать.

— Ах, детка, — заговорил Ас, — а ведь одна из самых слабых сторон Совета нам и без того уже известна. — Он тихо засмеялся, и от этого звука Нова вздрогнула. — Ты подружилась с сыном наших врагов. Не упусти шанса. Завоюй его доверие. Добейся его уважения. — Он долго молчал, затем добавил: — Добейся его привязанности. А в нужный момент мы используем его как главное преимущество.

По спине Новы пробежал холодок при мысли о привязанности Адриана, но она заставила себя кивнуть.

— Хорошо. Я буду стараться изо всех сил.

Стараться изо всех сил. Найти шлем. Узнать как можно больше об Агенте N. Сблизиться с Адрианом Эверхартом. От груза возложенных на нее надежд у Новы защемило сердце.

Она и так очень старалась, но сейчас ей пришлось постараться, чтобы ничем не выдать растущую панику.

Она сможет, она справится. Не допустит провала.

— Я знаю, Кошмарик, — сказал Ас. — Я верю в тебя. И, когда ты добьешься успеха, мы воспрянем. Мы все воспрянем.