Бессердечная

Марисса Мейер, 2016

Задолго до того как Страна Чудес стала трепетать при одном имени Червонной королевы, жила была девушка, которая мечтала не о власти и богатстве, а о любви. А еще о том, как она откроет небольшую пекарню. Но мать заставила ее выйти замуж по расчету. История о том, что бывает, когда мечтам не дают осуществиться. И о том, откуда берутся безумные королевы.

Глава 10

Дни перед чаепитием у Короля тянулись мучительно. Кэтрин просто тряслась от ужаса, представляя себе, как снова окажется рядом с королем и что между ними произойдет. Ее мать тоже волновалась, хотя ждали они от этой встречи совсем разных результатов.

Напечь розовых пирожных, чтобы растопить сердце короля, казалось Кэтрин отвратительной уловкой, тем более что ей совсем не нужно было его сердце. Однако она охотно воспользовалась этим предлогом и целыми днями пропадала на кухне. Там можно было не опасаться, что ей велят заняться чем-то более полезным, например, вышивкой.

Ах, если бы только Король оказался непостоянным и ветреным. Или хорошо бы ее побег с бала так его смутил, что он никогда больше не решился бы на объяснение — или, по крайней мере, догадался объясниться не публично, а с глазу на глаз.

Хотя и при этой мысли Кэт тоже бросало в дрожь.

Несмотря на растущее беспокойство, Кэт ждала этого чаепития. Она не хотела признаваться в этом даже самой себе, и все-таки это было правдой: ей прямо-таки на месте не сиделось от нетерпения. Не из-за Короля, не из-за игр на лужайке, даже не из-за крошечных пирожков и сэндвичей.

Она предвкушала очередную встречу с придворным шутом.

Джокер больше не заглядывал в ее сны, а она умирала от желания снова его увидеть и рисовала в мечтах всевозможные варианты их свидания. Ей хотелось снова увидеть вызывающую улыбку, услышать его легкий смех, почувствовать воздушное прикосновение пальцев к волосам.

Кэт на минуту отвлеклась от своих мыслей и отложила в сторону кондитерский рожок. На противне пятнадцать лужиц миндального теста дожидались отправки в духовой шкаф, чтобы превратиться в воздушные пирожные. Щеки Кэт залил румянец, но не от жара духовки, руки дрожали — а уж это никуда не годится, когда занимаешься таким тонким делом.

Кэтрин прикрыла глаза, постаралась успокоиться и отогнать мысли — так она делала каждый раз, когда они заплывали слишком далеко в область недозволенных прикосновений. Узнай матушка, что думает ее дочь о шуте Короля, лопнула бы от ярости.

Король, вот ужас-то. Вот о ком ей полагалось мечтать на самом деле.

От всего этого у нее совершенно расшатались нервы.

Снова взяв кондитерский рожок, Кэтрин поклялась, что во время королевского чаепития будет держать себя в руках. Она леди, а он — шут, просто новое развлечение. Если она и увидит его снова, что само по себе маловероятно, то будет поддерживать с ним приличный и сдержанный разговор. Ничего легкомысленного, ничего неприличного она на этот раз не допустит.

Конечно, Кэт очень хотелось проверить, будет ли ее так же тянуть к Джокеру после второй встречи, но в глубине души она надеялась, что этого не случится. В конце концов, это бессмысленно — что может ей дать это чувство, даже если она снова испытает его? Родители никогда не разрешат ему ухаживать за ней. К тому же, она так и не решила, как же быть с Королем. Вдобавок, сейчас ее больше всего заботили переговоры с родителями. Как внушить им, что кондитерская — хорошее дело и нужно помочь в этом Кэт. Это самая главная, самая важная мечта… или во всяком случае была самой важной до появления лимонного дерева.

— Силы небесные, что за удивительный аромат?

Кэт отскочила от стола. На месте циферблата часов с кукушкой нарисовался Чеширский Кот — точнее, его голова. Стрелки указывали на его левое ухо и усы, что означало два часа дня.

— Привет, Котик! — Кэт нахмурилась. — Только не проглоти кукушку, пожалуйста.

Кот, возмущенно фыркнув, исчез и появился, теперь уже целиком, на высоком подоконнике. От рыжего оттенка, возникшего после тыквенных пирожков, не осталось и следа.

— Я такими штучками не занимаюсь, — сообщил Кот, — хотя как раз занят изучением вопроса о том, сколько этих штучек я мог бы съесть, пока ты отвернулась и не видишь.

Кэт подозрительно прищурила глаза.

— Ладно, ладно. На самом деле мне, пожалуй, неважно, видишь ты или нет.

— Они для Короля.

Чеширский Кот закатил глаза, зрачки в них запрыгали, как два детских мячика.

— Вечно у тебя все для Короля.

Кэт, улыбнувшись, снова взяла рожок, обтерла краешек и принялась выдавливать тесто на противень.

— Я не успела поблагодарить тебя за то, что ты отвлек всех на балу. Все получилось просто отлично.

— Ну, у меня обычно всегда именно так и получается.

— Гости, должно быть, сильно переполошились?

— Госпожу Дроздобород не так просто выбить из колеи.

— Ясно. Но я говорила о своем бегстве. Было ли всем понятно, что Король собирался… — Кэт вздохнула: — …сделать предложение мне?

— Мне кажется, никто так ничего и не понял, но лишь потому, что люди обычно ужасно безответственны и невнимательны.

Кэтрин медленно выдохнула. Выложив на противень последнюю порцию теста, она стала подравнивать будущие пирожные.

— Вдобавок, — Кот, как обычно, широко улыбался, — все забыли о неудачном объяснении Короля из-за ужасных событий, которые за ним последовали. Надеюсь, о Бармаглоте ты уже слышала?

Кэтрин вытерла взмокший лоб рукавом.

— Конечно. Наверное, нехорошо, что я думаю о каких-то глупых объяснениях после всего, что случилось. А вообще, я никогда не верила, что Бармаглот существует.

— Опасное это дело — не верить в кого-то только потому, что он тебя пугает.

Кэт поставила противень в духовку.

— Но ведь он не появлялся здесь с незапамятных времен!

— Да, нас с тобой тогда еще не свете не было. — Усмешка не сходила с морды Кота и выглядела жутковато, учитывая тему разговора. — Возможно, правда, что он и не улетал никуда, а просто залег и выжидал. Или прилетел сквозь Зеркало, хотя это маловероятно. Правду мы вряд ли узнаем, но теперь этот зверь здесь, и думаю, что это было не последнее его нападение.

Кэт почувствовала горечь во рту.

— Что нам теперь следует предпринять?

— Нам? Я лично не собираюсь ничего предпринимать.

— Ну ладно, не ты. Но кто-то же должен что-то делать. Пусть, в конце концов, Король призовет рыцаря, как в старых легендах.

Чеширский Кот басовито мяукнул.

— Ты видела в королевстве хоть одного рыцаря?

Кэтрин обдумала его слова. Отдаленно рыцарей напоминали только солдаты Трефы в замке, но она подозревала, что их боевые качества вряд ли лучше, чем у миролюбивых Бубновых придворных.

— Надо же что-то предпринять, — повторила она, хотя ее пыл основательно охладел.

— Что-нибудь и будет предпринято — для того, чтобы скорее выкинуть из головы это ужасное происшествие и сделать вид, что ничего не было. — Кот облизал лапу и стал намывать себе усы. — Как всегда.

Кэт стало не по себе. Она знала, что Чеширчик прав — хотя сама ни разу не была свидетелем чего-то столь ужасного, но понимала, что все готовы притворяться и закрывать на это глаза, лишь бы только ничто не вторгалось в их уютную мирную жизнь.

— А как же те несчастные придворные? — шепнула она. — Что с ними сталось?

Улыбка Чеширского кота слегка полиняла — самую чуточку.

— Их уже нашли, милая Кэтрин. Вчера за Лесом Никуды обнаружили два клочка картона.

— Но… может быть, это не…

— Это они. На одном из клочков удалось различить фрагмент ромба — значка бубновой масти.

Кэт отвернулась и крепко зажмурилась. Она вдруг почувствовала себя маленькой и беззащитной. Наказанным ребенком — хотя если кто-то и наказал ее, так только она сама. Два дня она провела как во сне, то думая о встрече с Королем, то мечтая о Джокере, а все это время придворные были мертвы и чудище летало на свободе.

— Вчера я посетила Герцога Клыканского, — сказала она. — У него на шее рана, нанесенная Бармаглотом. Чудовище ранило еще кого-нибудь?

— Не думаю, и это большое счастье. Ведь все случилось в непосредственной близости от госпожи Маргарет Дроздобород.

— Скорей рассказывай!

— Когда огромный монстр вломился в зал, разбив окно, казалось — о, я меньше всего хотел бы показаться эгоистом, но казалось, что он нацелился прямо на меня. А я все еще сидел на голове у девушки, понимаешь ли. Поэтому я исчез… но мной руководил инстинкт, а вовсе не трусость, уверяю тебя…

— Естественно.

–… И появился я на другом конце бального зала как раз вовремя, чтобы заметить, как лорд Свинорыл бросился между леди Дроздобород и чудовищем.

Кэт изумленно открыла рот.

— Да он настоящий герой!

— Поразительно, не правда ли, как часто оказывается, что героизм и глупость — одно и то же. Своими когтями, острыми, как ножи, чудище чуть не снесло Герцогу голову. Только по счастливой случайности он отделался царапиной. — Кот почесал себя за ухом. — Осмелюсь сказать, монстр мог подложить Герцогу большую свинью.

— Но Бармаглот ведь не убил его.

— Нет. Его внимание привлек стол с угощением, а у стола стояли двое придворных. Он схватил их и был таков! Вылетел через балкон. Все это случилось так быстро.

Кэтрин прислонилась к столу.

— Такое мне и во сне не могло привидеться!

Желтые глаза Кота сузились и уставились на нее. Миг, другой — а потом кот стал распускаться, как чулок, с кончика хвоста, медленно разматывая полоски.

— Подобные вещи и не происходят во снах, дитя, — сказал он, исчезнув до шеи, — Они случаются только в кошмарах.

Голова кота завертелась, и он растаял в воздухе.