Восьмирье. Книга 5. Лабиринт и чудесказки

Марина Ясинская (2022)

Вика сумела вырваться с опасного Дна мира и добраться до заветного Варекая, где встретила своего верного товарища Лукаса и должна была вот-вот увидеться с мамой, но… Долгожданной встречи не случилось. В битве армий между двумя городами след мамы теряется, проросшим на поле боя ненавижником заражается картограф, и единственная надежда на его исцеление — это волшебные чудесказки. А маму, по слухам, видели в опасном Лабиринте, откуда почти никто не возвращается. Но Вика не намерена сидеть сложа руки! Она смело отправляется на выручку маме — и даже не представляет, какая неожиданная встреча ждёт её в конце пути.

Глава 4

Вика ожидала, что раз фрея Анжи умеет делать чудесказки, то и дом у неё должен быть необычный, отличающийся от других. Волшебный.

И потому, когда они с Лукасом и бормочущим гадости майстером Куртисом пришли к самому обычному дому — насколько он, конечно, может быть обычным в таком городе, как Варекай, — Вика почувствовала некоторое разочарование. Разве волшебство может обитать под простой синей крышей дома с белыми стенами, который ничем не отличается от соседних?

Вика огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что они не ошиблись адресом, который им подсказали горожане. Нет, кажется, всё правильно… И это как-то неправильно!

Взгляд Вики упал на мечту: та уселась на резные перила крыльца и деловито вылизывала шёрстку. Сейчас, когда её крылья были сложены, Ванилька выглядела как самая обычная кошка, а вовсе не мечта.

И тут Вика подумала: а что такое волшебство? То, что она принимала за волшебство, в Восьмирье было в порядке вещей — все эти крылатые пушистые мечты, ночные радуги, подземные чудища Гвилиуры, загадочные диндины, камни негрустины и даже ненавижник, расцветающий на полях. Фрея Грета варила варенье из воспоминаний так, словно в этом не было ничего особенного; майстер Нилс выращивал в своём огороде спокойствие, словно укроп или петрушку. Для них это действительно было чем-то обыденным и потому совершенно нормальным.

Вот и эта незнакомая ей фрея Анжи и её чудесказки — возможно, она тоже не считает, будто делает что-то особенное, и то, что Вика сочтёт волшебством, она творит между делом где-нибудь на кухне и даже не думает, что это нечто из ряда вон выходящее.

Вика постучалась в синюю дверь. Ей ответил звонкий собачий лай, а затем дверь открылась и из неё вырвалось целое облако детского смеха и запаха клубники, роз и радости. Следом появилась фрея Анжи; Вика почему-то ни на мгновение не усомнилась, что это она, хотя до того, как Вика увидела хозяйку школы, воображение почему-то рисовало ей образ пожилой дамы, немного похожей на тётю Генриетту.

А фрея Анжи оказалась вовсе и не пожилой, она выглядела ровесницей мамы. И напоминала закат — именно это сравнение пришло Вике на ум, когда она взглянула на фрею Анжи. Её волосы до плеч были цвета заходящего за горизонт солнца, в тёмных глазах как будто собралось всё сияние июня, а от улыбки становилось тепло, словно в летний день. Это казалось настолько реалистичным, что Вика даже подумала, а не открылась ли у неё новая способность и теперь она не только чувствует запахи эмоций, но ещё и ощущает их?

— Здравствуйте. Вы к кому? — спросила фрея Анжи.

— Мы к вам, — сказала Вика. — Вы же фрея Анжи?

— Она самая. А вы?

— Меня зовут Вика, а это Лукас. Я много о вас слышала. Нам очень нужна ваша помощь!

Фрея Анжи, кажется, немного растерялась. Из-за складок просторного белого сарафана выглянула любопытная мордашка кудрявого малыша, а чуть ниже — мохнатая мордочка забавной собачонки.

— Я даже не знаю… Я не доктор. У меня просто школа для маленьких деток, вот и всё.

— Ещё одна бездарь и бестолочь, — подал голос ненадолго затихший было майстер Куртис. — Вырядилась вся из себя и морочит людям голову, а на деле — нет ничего! Полное безобразие! Куда катится этот дрянной мир?

— Простите его, он не специально, просто случайно вдохнул немного ненавижника, — пояснила Вика, заметив удивлённо поднятые брови собеседницы. — А так он очень даже хороший человек. Майстер Куртис, картограф.

— Бедолага, — сочувственно вздохнула фрея Анжи, и Вика подумала: а много ли людей вот так же восприняли бы обидные слова, даже если бы знали, что человек, их сказавший, был не в себе?

— Лучше себя пожалей, — огрызнулся картограф. — Стоит тут вся в белом и думает, что она лучше других.

— Она вовсе так и не ду… — начала было отвечать Вика, но спохватилась и остановилась. Она же обещала себе не спорить с майстером Куртисом, пока он в таком состоянии. — Вот поэтому мы и пришли, — повернулась она к фрее Анжи. — Говорят, вы умеете делать чудесказки и они творят настоящие чудеса. Помогают даже в безнадёжных случаях. А нам сейчас как раз очень нужна такая помощь.

— Чудесказки? — удивлённо переспросила фрея Анжи. — Да это же просто поделки, которые мы мастерим вместе с детишками! Нет, конечно, мы придумываем, что у них есть волшебные свойства, и сочиняем разные истории, но это же просто игра.

— Да это обычная шарлатанка! Лепит уродливые поделки с безмозглой малышнёй, вот и всё! И зачем вы меня к ней притащили? — выдал очередную порцию гадостей картограф.

— Но мне рассказывали, что ваша чудесказка помогла одному человеку, к которому привязалась пичалька! — воскликнула Вика, не обращая внимания на майстера Куртиса.

Конец ознакомительного фрагмента.