Бабочка

Марина Эльденберт, 2023

В мире, который в любую секунду может уйти под воду, в мире, который существует только благодаря магии въерхов, люди абсолютно бесправны. И я, Вирна Мэйс, одна из многих.Моя сестра исчезла, и я знаю, что никто не будет искать ее. Лайтнер К'ярд, сын нашего правителя, может мне помочь, но цена его помощи слишком высока.Он думает, что может получить меня, но он ошибается. Я стану первой, кто бросил ему вызов. Первой, кто сумеет перед ним устоять.Первая книга серии Глубина.

Глава 7. Приглашение

Вирна Мэйс

Не представляю, кто из нас больше выпал в осадок: декан или я.

— Ньестер К’ярд, — определенно, в себя она пришла быстрее. — Что вы здесь делаете?

— Услышал, что у моей хорошей знакомой неприятности, — на этих словах я чуть было не скатилась обратно в тот самый осадок, но перевесило чувство самосохранения, и я выпарилась в реальность. Обернувшись, споткнулась о насмешливый взгляд, в котором клубился подземный огонь. — И решил ее поддержать.

— М-м-м… То есть вы утверждаете, что нисса Мэйс вам хорошо знакома и вы можете за нее поручиться?

— Ага.

Помимо насмешки в огне завелось что-то еще. Что-то еще, подсказывающее мне, что лучше прямо сейчас признаться декану, что все это фарс, что я вижу этого парня второй раз в жизни, но в моей жизни сейчас творился полный хидрец. Судя по глазам въерха, расслабленно глядящего поверх моего плеча на декана, он прекрасно это понимал. Судя по глазам декана, она уже сомневалась в своем решении, потому что имя К’ярд действовало примерно как допуск высшего уровня и не принимать во внимание слова сына правителя города было бы, по меньшей мере, опрометчиво.

Понимая, что если я продолжу молчать, через пять минут лишусь места в Академии и возможности вытащить свою семью из нищеты, кашлянула.

— Я говорила вам, что у меня серьезные обстоятельства, декан Фрейт.

— Что ж, — пробормотала она, отступая к столу. — В таком случае, полагаю, вы можете идти. На будущее учтите, что о таком надо предупреждать заранее, нисса Мэйс.

Думаю, если бы она могла, она бы вышвырнула меня, не задумываясь. Но она уже не могла. Не сейчас, по крайней мере: судя по кислому выражению лица и плотно сжатым губам, это бесило ее гораздо больше, чем декан собиралась себе позволить.

— Учту, — ответила я, и, перехватив сумку, направилась к выходу.

— И не забывайте про форму, — запоздало отпинговали мне в спину.

— Не забуду.

Меня пропустили довольно учтиво, даже в сторону отступили с дороги. Въерх вышел следом за мной, даже не взглянув в сторону секретаря, которая не сводила с нас глаз. Стоило нам оказаться в холле перед деканатом, я остановилась, сунув руки в карманы.

— Что тебе нужно?

— Никакого воспитания, — фыркнул он. — Никакой благодарности.

— Если ты сейчас скажешь, что сделал это просто так, я поцелую твои ботинки, — сообщила я. — Ну?

Он приподнял бровь.

— Не искушай меня, синеглазка.

Глядя на меня сверху вниз (не то благодаря росту, я едва доставала ему до плеча, не то благодаря положению), он скользнул взглядом по моим губам. И сделал это так, что я вспыхнула, как от прикосновения к раскрытой в корке магмы трещине.

— То есть ты сделал это просто так, и я могу идти? Супер, — развернулась, но меня тут же перехватили за локоть.

— Не торопись.

— Ага, — стряхнула его руку. — Но если ты сейчас продолжишь играть в гляделки, у меня будет еще один прогул.

— Придешь на вечеринку, — коротко произнес он.

— Че-го?

— Придешь на вечеринку. В конце недели, — повторил К’ярд. — Адрес пришлю.

— Нет.

— Нет?

— Я занята, — коротко отозвалась я.

— А мне плевать, — произнес он. — Я вытащил тебя из задницы, синеглазка. Ты мне должна. Ты придешь на вечеринку. Если хочешь и дальше здесь учиться.

Развернувшись, он направился в сторону стеклянного перехода, оставив меня посреди холла в компании декоративных рыбок. Лиариум был вмонтирован в стену, собственно говоря, он заменял одну из стен, ту, что была напротив расчерченного рамами окна от пола до потолка. Рыбки суетились, пытаясь урвать куски выпавшего по таймеру корма, и я почему-то подумала о том, что люди не сильно от них отличаются.

Раскрывают рот, чтобы слопать то, что в него бросают въерхи.

И «Калейдоскоп» — не исключение.

На этой мысли я вытряхнула себя в сторону, куда ушел К’ярд: часы показывали два больших деления и одно маленькое, которое стремительно сокращалось. До начала лекции оставалось чуть больше пятнадцати минут, а мне нужно было еще переодеться и добежать до аудитории.

Поэтому я ускорила шаг, быстро спустилась в раздевалку (к счастью, никто из встретившихся по дороге больше не тыкал в меня пальцем), переоделась и влетела в аудиторию за пару секунд до звонка.

— Ты где была? — прошептала Алетта одними губами.

Мы с ней везде сидели вместе, и сейчас она сдвинулась в сторону, позволяя мне сесть.

— Потом расскажу, — ответила так же шепотом.

Преподавательница окинула меня оценивающим взглядом. Коснувшись тапета, кивнула на доску, где высветилось ее имя, название курса: История Раверхарна, и краткие сведения по выпускным данным.

— Всем доброго дня. Меня зовут Ильтана П’риар, и я буду преподавать вам курс углубленной истории. На вашем факультете в конце семестра будет контрольный тест, в конце курса защитите работу по выбранной теме. Экзамена у нас не будет, но это не значит, что можно расслабляться. До теста и защиты я допущу только тех, у кого будет не менее восьмидесяти процентов посещения лекций и стропроцентная практика, не считая пропусков по уважительным причинам.

Дались им эти пропуски.

Экран тапета вспыхнул:

«так где ты была?» — сообщения от Алетты.

Я развела руками: пера по-прежнему нет. Однокурсница подтолкнула ко мне свое.

«Лэйси пропала».

«твоя старшая?»

Алетта ткнула меня локтем в бок и когда я кивнула, округлила глаза.

«как?!»

«Не вернулась со смены. Тапет выключен».

«хидрец», — выскочило сообщение, и следом второе: — «так ты в участке зависала?!»

От переписки меня отвлек голос преподавательницы:

— Начнем с проверки основных знаний. Назовите четыре ключевых даты и события Раверхарна, раз и навсегда изменившие историю нашего мира.

Поскольку желающих ответить не нашлось (видимо, после обеда не все еще проснулись), въерха коснулась планшета со списком студентов.

— Ньестра Л’оу.

Сидевшая во втором ряду девушка с огненными волосами подняла голову:

— Глобальная катастрофа, раскол и схождение материков, объединение государств, — она произнесла это таким тоном, что больше всего в ее речь вписывались слова «глобальная катастрофа». — Год четыре тысячи пятьсот шестьдесят шестой по старому летоисчислению, в новом календаре он называется «точка ноль» или «начало отсчета», символизирующее первый год создания Раверхарна.

— Не совсем так, — поправила преподавательница. — Раверхарн как Объединенное Государство Возможностей и Процветания появился лишь шестьсот восемь лет спустя, до этого выжившие пытались строить новую цивилизацию, основываясь на достижениях предыдущей и вели войны за территорию. Если мы обратимся к истории, в те годы людям очень сложно было смириться с тем, во что превратился наш мир, и неудивительно. Все коммуникации были повреждены, все технологии нарушены, не было ни электричества, ни возможности общаться на дальние расстояния. Процветало мародерство и грабежи, мир катился в Бездну. Кто скажет, кто сумел это изменить?

Сидевший на четвертом ряду парень вскинул руку.

— Лидх Картерн, — произнес он. — Въерх.

— Верно, — кивнула ньестра П’риар. — Именно катаклизм, почти полностью разрушивший наш мир, наделил нас силой, которую мы пронесли сквозь столетия. Я бы сказала, что это был дар нашей планеты тем, кто сумел выжить, чтобы мы могли уберечь мир от подобных последствий в будущем.

В общем, да. Примерно все так и было. Первые въерхи появились в мире после той катастрофы: от прежней цивилизации мало что осталось, ее до сих пор пытаются изучать, чтобы восстановить исторические данные, но тщетно. По сути, там изучать-то особо нечего, поскольку все было разрушено подчистую.

Мне в ладонь ткнулось перо, и я снова опустила глаза в чат:

«так что сказали политари?»

«Что не примут заявление раньше, чем через неделю».

Вместо ответа однокурсница прислала смайл с отвисшей челюстью, а следом второе сообщение:

«что будешь делать?»

— Может быть, вы нам подскажете?

В аудитории повисла тишина, и я подняла голову. Обнаружила, что все смотрят в нашу сторону, включая преподавательницу. Точнее, она смотрела прямо на меня, но поскольку я понятия не имела, о чем был разговор, пришлось уточнять:

— Что именно?

Въерха нахмурилась.

— Вторую основную дату Раверхарна.

— Год тысяча триста сорок четвертый. Признание въерхов отдельной расой.

— Верно, — подтвердила преподавательница. — Именно в те годы произошло признание нас расой, которая отличается от людей. До того времени считалось, что въерхи — всего лишь эволюция человеческой ветви, но потом оказалось, что это далеко не так. В те годы нам пришлось многое пережить, и все это мы будем изучать подробно. Как вас зовут?

— Мэйс. Вирна Мэйс.

Преподавательница скользнула по списку быстрым взглядом.

— Нисса Мэйс. Десять минусовых баллов за невнимательность.

С первых рядов донеслись смешки.

— Но я ответила на вопрос.

— Тем не менее до этого вы меня не слушали, — въерха отвернулась, дав мне понять, что разговор окончен. — Третья дата. Кто хочет ответить?

С плотно забитого (пожалуй, плотнее всего) шестого ряда вскинула руку коротко стриженная студентка.

— Две тысячи восемьдесят восьмой. Проседание.

— Правильно. Расскажете подробнее?

— Материк начал медленно сползать в воду, миру грозило затопление и новая глобальная катастрофа. Мы объединились, чтобы удержать материк над водой.

— Четвертая?

На сей раз ответить вызвался въерх с длинными, стянутыми в хвост волосами.

— Становление въерхов у власти. Две тысячи восемьсот семидесятый.

— Все так. И по сей день мы с вами живы благодаря тому…

«извини», — упало в чат от Алетты.

«Без разницы», — написала я.

«это все потому что ты человек».

Я не ответила. С калейдоскопников действительно спрос был выше, и то, что спускалось въерхам, нам не прощалось. Толку заморачиваться по этому поводу я не видела, поэтому просто вернулась на лекцию. Как раз в тот момент, когда ньестра П’риар закончилась разоряться о собственном величии, то есть о величии въерхов и о том, что в наши дни (четыре тысячи девятьсот пятьдесят первый год) ничего этого не было бы, если бы не.

Сдается мне, говорить об этом любой въерх может бесконечно. Вот она и говорила, о тактике Лидха Картерна, о том, как он объединил города и создал Первую Армию Восстановления, о том, как мир снова стал единым целым и очистился от заразы потребленцев и мародеров.

В общем-то, это была обычная вводная по истории, и когда прозвенел звонок, преподавательница поспешно произнесла.

— Домашнее задание: подробно проработать вопрос, почему точка ноль все-таки считается датой создания Раверхарна. Устный опрос по времени Восстановления и стратегии Лидха Картерна. Все свободны.

«Все свободны» потекли в сторону выхода из аудитории, Алетта же повернулась ко мне.

— Что будешь делать, Ви?

— Вечером поеду в «Бабочку», — подхватила сумку и поднялась.

— В «Бабочку»?

— Да, клуб, в котором работала Лэйс. Надеюсь, что-нибудь выясню.

Летта кивнула.

— Держи меня в курсе, ок?

Я кивнула в ответ. Мы даже подругами не были, поэтому сейчас в аудитории стало немного теплее.

В коридор мы вышли вместе, направляясь в сторону лабораторий. Летта молчала, а я думала о том, как мне досидеть оставшиеся занятия и пережить смену у Доггинса.

Сегодняшний вечер казался далеким, как никакой другой.