Твоя невеста – смерть

Марина Серова, 2009

Веселенькое дело: вместо свадьбы – похороны! Валерий и Маргарита Серебрякова решили пожениться и отправились в Финляндию, где жили родственники Валерия, с которыми он хотел познакомить невесту. Их очень хорошо встретили, все было замечательно, и ничто не предвещало беды. И вот… Тренер по бодибилдингу Валерий Курилов убит ножом в спину, в чужой, но мирной и законопослушной стране, где, кроме семьи, он практически никого не знал. Частный детектив Татьяна Иванова немедленно отправляется в Финляндию, чтобы на месте разобраться в случившемся…

Глава 1

Эта история началась примерно за месяц до основных событий. Причем я сама невольно их спровоцировала. Но я и предположить не могла, во что выльется мое невинное замечание давней подруге Светке-парикмахерше, когда та заявилась ко мне в гости. Здесь нужно отметить, что Светка — человек, мягко говоря, неординарный. Порой она не устает меня удивлять. Так случилось и на сей раз, правда, я тогда не думала, что Светка воспримет все столь серьезно.

Светка пришла похвастаться новыми джинсами — серо-синими в полоску, с низкой посадкой, с вышивкой на правой брючине, которые мне сразу не понравились. Начнем с того, что мне в принципе не нравится такая модель. Нет, я никоим образом не против моды, тем более молодежной, но создателей этой модели я бы привлекла к ответственности. Может быть, даже уголовной. Ну, это я, конечно, преувеличиваю — видимо, сказывается работа в прокуратуре на заре моей профессиональной деятельности. А если серьезно, мне очень жаль молоденьких глупышек, у которых в лютые морозы из-под коротенькой курточки торчат голые спина и живот, и если у этих девчушек пока еще нет проблем со здоровьем, то в будущем они у них непременно будут.

Но это юные девчонки, какой с них спрос? Я и сама в восемнадцать лет была такой дурехой, что вспомнить страшно. А тут — Светка. Вполне зрелая, сложившаяся дама, заведующая парикмахерским салоном… И вот заходит она ко мне в этих джинсах, куртке до пупа — а на улице, между прочим, середина февраля и минус восемь, — нос красный, сама скукожилась, но вся сияет. Снимает куртку, вешает и сразу этак поворачивается ко мне попой и томным голосом спрашивает:

— Ну как?

— Ужасно, — мрачно, но абсолютно честно ответила я.

— Почему? — недоуменно воззрилась на меня Светка.

— Потому что ужасно, — вздохнула я. — Во-первых, такие джинсы зрительно укорачивают ноги — ты разве никогда не замечала?

Светка бросила взгляд вниз.

— Ты что, хочешь сказать, у меня короткие ноги? — нехорошо сузила она глаза.

— Во-вторых, — не отвечая на провокационный вопрос, продолжила я, — у тебя вся спина наружу, и пузо тоже. А пузо, кстати, у тебя… приличное.

— У меня? — изумленно хлопнула глазами Светка и обернулась в растерянности, словно мои слова могли быть адресованы кому-то еще, и на всякий случай уточнила: — У меня?

— Ну, не у меня же, — усмехнувшись, проговорила я. — Ладно, пошли пить кофе.

Светка покорно пошла за мной, видимо, впав в ступор от неожиданного открытия. Сев за стол, она сразу же пододвинула к себе сахарницу и бухнула в чашку три ложки сахара. Затем принялась за печенье. Я помалкивала, но бросала на подругу выразительные взгляды.

— Что это ты так на меня смотришь? — подозрительно спросила Светка.

— Да так, ничего, — с улыбкой пожала я плечами. — А ты, наверное, к лету захочешь топиков-шортиков-сарафанчиков накупить, а, Света?

— Ну и захочу, и что? — с вызовом спросила Светка.

— Да так, ничего, — повторила я, но уже не с улыбкой, а со вздохом.

Светка решительно поднялась и направилась к высокому зеркалу в комнате. Повертевшись перед ним и так и сяк, она вернулась в кухню мрачнее тучи. Помолчав минуты четыре, она наконец обреченно изрекла:

— Короче говоря, я толстая!

— Ну, я не стала бы так категорично… — начала было я, но Светка меня перебила:

— Даже не спорь. Я и так все понимаю. Только вот что же мне делать-то теперь?

— Ну, может быть, для начала отказаться от этого? — я обвела взглядом свой собственный стол, на котором стояли коробка шоколадных конфет, торт и банка сгущенки, — все это, между прочим, Светка притащила с собой, из моего угощения наличествовали лишь кофе, сахар и диетическое низкокалорийное печенье.

— Нет, этого я точно не смогу! — тут же заявила Светка. — И не уговаривай.

— Ну почему? Это не так уж сложно, — принялась убеждать ее я. — Может быть, только поначалу, а потом привыкаешь, и никаких сладостей уже и не хочется совсем, я тебе точно говорю! К тому же иногда все-таки можно себя баловать, это и я себе позволяю.

— Тебе можно, — грустно сказала Светка. — Ты потом разгрузочные дни устроишь, и все! А у меня силы воли нет.

— Надо вырабатывать, — посоветовала я.

— Бесполезно и поздно, — еще более грустно проговорила Светка. — Я уже пробовала, и ничего не получилось. Так что мне бы какой-нибудь щадящий метод… Может быть, к экстрасенсу пойти?

— Это еще зачем? — хмыкнула я. — Чтобы он не глядя определил, толстая ты или нет?

— Чтобы вылечил!

— От чего?

— От ожирения! — отрезала Светка.

— Да ладно наговаривать-то! — в сердцах воскликнула я. — Ожирение! Нет у тебя никакого ожирения! Тебе и сбросить-то нужно пару-тройку килограммов! А все проблемные места твои — вот они, их простыми упражнениями можно исправить! Я тебе сейчас целый комплекс могу предложить, причем, заметь, совершенно бесплатно, в отличие от всяких там магов!

— Это трудно, — ныла Светка, — я не смогу, мне бы таблетки какие-нибудь, чаек для похудания…

— Твоя задница не уменьшится ни от каких таблеток! Только здоровье подорвешь, дурочка! А на целлюлит вообще они не действуют!

— У меня что, и целлюлит? — ахнула Светка.

— А то! — злорадно слукавила я. — Ты как думала — сгущенку банками лопать!

Светка призадумалась крепко. Вечер оказался безнадежно испорчен — Светка не хотела ни общаться, ни смотреть кино, она вообще ничего не хотела. Она думала. А так как этот процесс был не очень для нее характерен и давался с трудом, она совсем поникла и вскоре засобиралась домой. Я уже даже пожалела, что подняла тему Светкиной фигуры, оказавшуюся для подруги столь болезненной.

Однако через пару дней Светка позвонила мне совершенно в другом настроении. Она просто звенела ручейком в трубке:

— Танюша, ты не представляешь, какое замечательное я нашла решение своей проблемы! Это божественно! Я просто летаю!

— Неужели холодильник выбросила? — не удержавшись, съязвила я, но Светка была настолько окрыленной счастьем, что не заметила иронии в моем голосе.

— Нет, что ты! Я теперь хожу в спорткомплекс, занимаюсь фитнесом! Это одна моя клиентка мне посоветовала, она ходит туда уже полгода и выглядит просто прекрасно! Ой, там все так замечательно! Спорткомплекс называется «Волжский берег». Здание только что после ремонта, зал просторный, музычка такая… заводная! А уж тренер наша — просто прелесть! Чудная женщина, такая милая, все подсказывает, помогает, ни на кого не кричит!

— А чего ей кричать-то? — удивилась я.

— Ну, бывает, что женщины не сразу начинают правильно двигаться, не очень хорошо понимают, что от них хотят… А Маргарита Федоровна в жизни голоса ни на кого не повысит! Только, правда, мышцы здорово болят, но Маргарита Федоровна сказала, что так оно и должно быть поначалу. А потом ничего, пройдет! Я сегодня взвесилась — и не поверила своим глазам! Я уже похудела на пятьсот граммов! И скоро я вообще смогу выбросить эти чертовы джинсы и купить себе новые, на целый размер меньше, а то и на два!

— Ну-ну, — только и сказала я. — Но смотри не перестарайся, а то эдак через полгода от тебя вообще ничего не останется. Не на что будет джинсы надевать.

— Как это? — не поняла Светка.

— А вот так! Растаешь, как Снегурочка, и испаришься.

— Ой, ну тебя, — с обидой проговорила Светка. — Нет чтобы порадоваться за подругу!

— Да я рада, рада, — успокоила я ее. — Желаю тебе дальнейших успехов!

Я действительно порадовалась за Светку. Вот хватило же ума не прибегать ко всяким там таблеткам и экстрасенсам! И сила воли откуда-то нашлась. Молодец, подруга! Вот только надолго ли ее хватит? Зная Светку много лет, я с сожалением могу констатировать, что ей свойственно загораться какой-нибудь идеей на короткое время, а потом очень быстро скисать. Ну, будем надеяться, что за это время она пару килограммчиков все-таки скинет.

А потом я и думать забыла и о Светке, и о ее спорткомплексе. У меня своих забот хватало. И вот примерно через две-три недели, уже после Восьмого марта, Светка позвонила мне и безапелляционно заявила:

— Я сейчас к тебе приеду!

Я даже не успела ничего ответить, услышала лишь короткие гудки в трубке. Светка приехала очень быстро и с порога сказала:

— Я к тебе по о-очень важному делу, это о-очень серьезно, так что отложи все свои дела и приготовься слушать!

— А нельзя ли как-то потактичнее? — нахмурившись, не удержалась я от замечания.

— Нельзя, — отрезала Светка. — Когда речь идет об убийстве!

Тут уж я только и сказала:

— Проходи.

Светка прошла в комнату, села на диван и сразу выпалила:

— Нашего тренера убили!

Честно говоря, у меня вытянулось лицо.

— Какого тренера? — уточнила я. — Ту самую милую женщину?

— Нет, совсем другого! Он тоже в нашем спорткомплексе работал, только с мужчинами, в тренажерном зале! Но самое интересное, что убили его не у нас!

И Светкино лицо засветилось таинственным блеском.

— И где же?

— За границей! — подняла Светка указательный палец. — Так что тебе предстоит прекрасная возможность развеяться! А то ты совсем закисла, дома сидишь… Смотри, а то тоже скоро придется на фитнес ходить! — Светка не упустила случая вставить мне ответную шпильку, правда, напрасно старалась: я-то своей фигурой вполне довольна.

— Отлично! — усмехнулась я. — Ты уже за меня все решаешь. По твоей прихоти, значит, я должна ехать бог знает куда. Просто чтобы развеяться. А ты в курсе, что я только что закончила очередное расследование?

— Никогда не нужно останавливаться на достигнутом! — ничуть не смущаясь, сказала Светка. — Движение — это жизнь! И потом, не бог знает куда, а всего лишь в Финляндию! Ты знаешь, что питерцы вообще туда на выходные отдыхать ездят?

— Во-первых, мы не в Питере живем, — напомнила я своей беспечной подруге. — А во-вторых, они-то едут отдыхать. А я, получается, работать. И вообще, мне непонятно, ты что, меня нанимаешь для расследования? С какой стати? Или у тебя был роман с этим тренером?

— У меня-то нет, — с каким-то, как мне показалось, сожалением ответила Светка, — а вот у нашей Маргариты Федоровны был. И она сказала, что готова выложить любые деньги, чтобы узнать, кто его убил. А она дама обеспеченная. Во всяком случае, денег у нее достаточно, чтобы оплатить твои услуги.

— А откуда она знает обо мне? — я пристально посмотрела на Светку, и глаза подруги тут же забегали.

— Ну, я сказала, — жалобным и в то же время виноватым голоском протянула она. — Ну а что такого-то? Ты же профессиональный частный детектив! Почему я не могу подкинуть тебе работу? Ты же не скрываешь свой род занятий!

— В том, что сказала, ничего страшного нет, но боюсь, что ты от моего имени уже наобещала этой женщине с три короба, а я еще и не уверена, что возьмусь ей помочь! Мне уже начало совсем не нравится. Финляндия! Как я буду там работать?

— Ну, ты же частный детектив — тебе лучше знать! — пожала плечами Светка, и я чуть не задохнулась от ее нахальства.

— Всегда, прежде чем подкидывать мне работу, советуйся со мной! — отчеканила я, глядя ей прямо в глаза, и отвернулась.

— Таня, Таня, — Светка сразу засуетилась. — Ну, я не могла ей отказать, понимаешь? Она такая милая, хорошая, она так плакала! Я просто обязана была ей чем-то помочь! Ну, разве я виновата, что его убили в Финляндии? Да и не так уж это страшно и далеко! И дорогу она тебе, естественно, оплатит! И страна хорошая, цивилизованная! Я же не предлагаю тебе ехать в какую-нибудь там… Банзанию!

— Нет такой страны, — со вздохом сказала я.

— Вот видишь, а Финляндия есть, — не унималась Светка. — И Маргарита Федоровна говорила, что за дополнительные сложности она готова заплатить больше!

— А что это она так волнуется за этого тренера? — подозрительно спросила я. — Ну, был роман, ну и что?

— О, там все гораздо серьезнее, — махнула рукой Светка. — Они вообще-то собирались пожениться. И в Финляндию поехали в предсвадебное путешествие. Так что убийство произошло, можно сказать, на глазах самой Маргариты. Понимаешь теперь ее горе?.. Вместо свадьбы — похороны!

— Да, ситуация, конечно, не из приятных, — со вздохом согласилась я. — А почему они поехали именно в Финляндию?

— Потому что там живут их родственники. Вернее, родственники со стороны жениха. Это мне рассказала сама Маргарита Федоровна. Она нас с тобой сейчас ждет в спорткомплексе. Кстати, вместе с ней там ждет еще один человек, он уже в курсе насчет тебя.

Я снова почувствовала раздражение. Вечно эта авантюристка опережает события! Договаривается там с кем-то за моей спиной… Безобразие просто!

— И кто же этот человек? — не став вновь изливать свой праведный гнев, уточнила я.

— Некто Барсуков Борис Алексеевич. Он был давним приятелем покойного, приходил частенько в тренажерный зал подкачаться. Фигура у него и правда ничего, — эти слова Светка вновь сопроводила каким-то сожалеющим вздохом.

— Кстати, а как зовут самого покойного? — спросила я.

— Курилов Валерий Владиславович, — ответила Светка. — Такой мужчина видный, накачанный… Так вот, он не возражал против того, чтобы Барсуков там занимался, хотя Борис официально в спорткомплексе не числится. По дружбе, разумеется.

— А что ты еще знаешь обо всех этих людях? — задумчиво спросила я.

— Ой, ну что я особо могу знать? — пожала плечами Светка. — Я же туда заниматься ходила, а не в гости! Вот ты встретишься с Маргаритой и Барсуковым, они тебе все и расскажут.

«Если захотят, конечно, — подумала я. — Хотя Маргарита, скорее всего, расскажет, ибо заинтересована в поисках убийцы. А вот Барсуков. Кто его знает, что это за друг?» Одним словом, сначала нужно было поговорить с клиенткой, а потом уже решать, браться за дело или нет. И я поехала со Светкой в спорткомплекс «Волжский берег».

* * *

Очутившись в вестибюле спорткомплекса, Светка толкнула одну из дверей, и мы оказались в тренажерном зале. Нам навстречу сразу же двинулась высокая, стройная брюнетка, очень яркая и привлекательная. По словам Светки, этой женщине было около сорока лет, но она вполне сохранила красоту и свежесть. Большие черные глаза смотрели на меня и Светку с тревогой и вопросом.

— Маргарита Федоровна, вот это и есть моя лучшая подруга Таня, частный детектив. Я вам про нее рассказывала, она готова вас выслушать и помочь, — затараторила Светка, хотя я еще не знала, готова помочь или нет.

Я кивнула.

— Добрый вечер, — проговорила Маргарита низким, грудным контральто. — Как меня зовут, вы уже знаете, а фамилия моя Серебрякова. Я думаю, нам лучше поговорить у меня в кабинете. Борис, идем с нами! — крикнула она широкоплечему мужчине, который стоял у окна и до нашего прихода разговаривал с Маргаритой.

Тот неторопливо двинулся за нами, по дороге представившись мне и поглядывая на меня невозмутимым, флегматичным взглядом. Выглядел Борис Барсуков совершенно спокойным. А может, он был таким всегда в силу особенностей своей нервной системы.

В небольшом кабинете Маргариты Федоровны, больше похожем на раздевалку, все расселись на стулья, и я сразу задала свой первый вопрос:

— Прежде всего, Маргарита Федоровна, скажите, с какого по какое число проходила ваша поездка в Финляндию?

— Выехали мы из Тарасова шестого, — твердо ответила женщина. — А вернуться должны были тринадцатого.

— Всего неделю, — вставила Светка, хотя я и без нее не страдала проблемами с арифметикой.

— А как произошла трагедия? И когда? — спросила я. — Поподробнее, пожалуйста.

— Это случилось девятого. Валерий поехал куда-то по делам, а я осталась дома…

— Стоп! — перебила я Маргариту. — Давайте-ка все-таки полностью восстановим картину. Как мне сообщила Светлана, вы поехали туда к родственникам. Что это за родственники, чьи они, почему вы решили их навестить и что вы понимаете под словом «дом»?

— Хорошо, я расскажу все по порядку, — согласно кивнула Маргарита. — Дело в том, что мать Валерия давно уехала в Финляндию на постоянное место жительства. С собой она взяла младшего сына, Кирилла, а всего у нее их было трое: Анатолий, Валерий и Кирилл. Это случилось в восемьдесят восьмом году, Валерию тогда было двадцать лет, а старшему, Анатолию, двадцать пять. И они наотрез отказались ехать туда. У Анатолия даже, кажется, возник конфликт с матерью по этому поводу. Я не знаю точно, что там произошло, я не вдавалась в подробности. Знаю только, что Анатолий с тех пор мало общался с обоими братьями.

— Он живет в Тарасове? — снова перебила ее я.

— Да. И если вам нужно с ним поговорить, то вы можете это сделать послезавтра… Как раз состоятся поминки — девять дней со дня смерти Валерия… — Она смахнула слезу, но тут же взяла себя в руки. — Поминки будут у меня дома, придут только родные, их очень мало… И Анатолий, я так думаю, должен прийти. Во всяком случае, я ему позвоню. Так что и вы приходите, пожалуйста, к трем часам.

— Непременно, — заверила я Серебрякову. — А теперь давайте вернемся к разговору о посещении Финляндии.

— Да-да, — спохватилась Маргарита Федоровна. — Итак, Валерий пригласил меня в Финляндию, чтобы познакомить со своим младшим братом. Мать у них умерла год назад, а Кирилл живет в Финляндии, в городке Тампере, со своей семьей. Все было замечательно, мы благополучно долетели, нас хорошо встретили… Кирилл показывал нам столицу, самые интересные места… Потом мы поехали к ним в Тампере, вместе отмечали Восьмое марта… Кирилл по российскому обычаю каждый год поздравляет с Женским днем свою жену. И мы свою поездку старались приурочить к этому дню. Казалось, ничто не предвещало беды. И вот… Так неожиданно все получилось, просто ужасно!

Она потемнела лицом и закрыла его руками. Я терпеливо ждала, когда женщина снова будет в состоянии продолжать разговор.

— Сейчас на каждом шагу убивают, — со вздохом поддакнула Светка, видимо, считая, что так она проявит свое сочувствие.

Маргарита не расслышала ее реплики, а я незаметно показала Светке кулак. Борис Барсуков по-прежнему казался безучастным ко всему происходящему.

— Извините, — Маргарита отняла руки от лица и продолжила: — Девятого, среди дня, Валерий неожиданно куда-то собрался идти. Я еще удивилась — разве у него могут быть здесь дела? К тому же все предыдущие дни мы проводили вместе… Но возражать я, естественно, не стала — мало ли что может быть… А зря! Если бы настояла, выспросила у него все, этой трагедии могло бы и не быть. Одним словом, он уехал, обещал вернуться вечером. Но когда пробило десять вечера, а ушел он в два, я начала волноваться. Еще через час я не выдержала и попросила Кирилла позвонить в полицию — сами понимаете, чужая страна, незнакомые порядки… Что я могла думать? Да все, что угодно! Что его задержали за какое-нибудь нарушение паспортного режима, что просто по каким-то причинам заинтересовались его личностью, что ему стало плохо, в конце концов! Хотя это было маловероятно, с его-то здоровьем и физической формой, но разве может женщина в таких случаях рассуждать здраво? В общем, в полицию мы позвонили, сообщили все данные… Нас постарались успокоить и посоветовали ждать, а они примут меры… Прождали мы до трех часов ночи. К этому времени уже, кажется, никто не сомневался, что произошла по меньшей мере неприятная история.

Маргарита горестно вздохнула и достала сигарету. Борис молча протянул ей зажигалку.

— И что же случилось в три часа ночи? — спросила тем временем я.

— Нам позвонили и сказали, что обнаружен труп мужчины, при котором найдены документы на имя Валерия Курилова. Пригласили приехать в морг… Господи, мне до сих пор об этом жутко вспоминать! Я была как во сне, двигалась как заторможенная. Мы с Кириллом поехали в морг на его машине, и там… Там я и увидела Валерия. Мертвого… Конечно, я сразу его узнала, со мной началась истерика… Потом со мной разговаривал какой-то представитель полиции, спросил, кто я и когда в последний раз Валерия видела. Я объяснила как могла, хорошо еще, что Кирилл был рядом и помог мне собраться с мыслями, сама я плохо соображала. Затем он отвез меня домой, его жена дала мне успокоительную таблетку — она и сама была в шоке. До утра я проспала, потом меня снова вызвали в полицию. Там я уже более четко постаралась ответить на вопросы. Ну а затем… Была обычная рутина, соблюдение формальностей, улаживание дел, перелет… У меня это плохо отложилось в голове, потому что, как вы, наверное, сами понимаете, в подобном состоянии трудно сконцентрироваться…

— Мы понимаем, — заговорила было снова Светка, но я жестом сделала ей знак замолчать.

— Я вернулась в Тарасов тем же рейсом, которым мы планировали вернуться вместе, — со вздохом заключила Маргарита. — Только Валерию суждено было вернуться в гробу… А потом здесь были похороны, снова улаживание формальностей… Вот, собственно, и все. Сегодня мы оба должны были приступить к работе, и я пришла в спорткомплекс, несмотря на то, что заранее договорилась с начальством об отпуске за свой счет сроком на месяц. Я пришла скорее просто так… Я сама вышла к тем, кто занимался у Валерия, хотя все уже знали о том, что занятий не будет, — нового тренера еще не подобрали, все произошло так неожиданно. Спасибо Светлане, что предложила мне помощь.

— Понятно, — мысленно уложив рассказ женщины в голове, проговорила я. — И у вас нет никаких предположений, по какой причине Валерия могли убить?

— Абсолютно, — покачала головой Маргарита.

— Как он был убит?

— Его ударили ножом, — голос Маргариты дрогнул. — Ударили сзади, нож попал прямо в легкое… Сам нож торчал в теле. В полиции сказали, что он умер от легочного кровотечения… Значит, его можно было спасти… Но это произошло в таком безлюдном месте!.. А Валерий потерял сознание, он даже кричать не мог… Господи, я как представлю, что он чувствовал себя беспомощным, мне самой повеситься впору!

Она махнула рукой и отвернулась.

— А где обнаружили его тело? — спросила я спустя некоторое время.

— Около Нокиа. Это такой маленький городок, в нескольких километрах от Тампере. Промышленный пригород, по сути дела… Я еще удивилась, что ему там понадобилось?

— Никого из знакомых у него там нет?

— Насколько мне известно, нет, — твердо ответила Маргарита. — И он вообще ни разу не упоминал в разговорах этот город.

— А у него были при себе деньги в тот вечер?

— Нет. Ну, сущая мелочь — на проезд, на всякие пустяки… — скептически произнесла Серебрякова. — Нет-нет, основная сумма денег оставалась у меня.

— Так что это не убийство с целью ограбления, — с видом знатока прокомментировала Светка.

— Похоже, что так, — задумчиво кивнула я. — А в Тампере у вашего жениха были знакомые, кроме брата и его семьи?

— Только знакомые его брата. Они приходили в гости в день нашего приезда, знакомились с нами. Но Валерий сам их впервые видел, и никаких конфликтов между ними не возникло. Так что я просто не знаю, что думать! — в отчаянии вскричала Маргарита.

— Думать нужно не вам, — как могла успокоила ее я. — Ваша задача — как можно полнее воспроизвести картину вашей жизни. Меня интересует как то, что происходило в Финляндии, так и то, что было между вами здесь.

— Хорошо, я отвечу, — закивала Серебрякова. — Может быть, Борис что-то добавит.

Она кивнула в сторону лысого, насупленного Барсукова. Выглядел этот человек очень мужественно. И эту мужественность, помимо очень «конкретной» прически, подчеркивали татуировки и почти анекдотическая цепь на шее.

— Да, а чего я? — тут же хмуро отмахнулся он. — Я-то чего могу сказать?

— А вы, я так понимаю, приятель Курилова? — обратила я на него внимание.

— Ну, можно сказать…

— В таком случае, наверное, вы можете предположить, кто желал смерти Валерию? — в лоб спросила я.

— Да ну… Как-то… — растерялся Барсуков, наморщив лоб. — Смерть — это вообще…

Я внимательно смотрела на него. Этот мужчина не производил впечатления особо общительного и, более того, человека, способного сказать что-то определенное. Барсуков оправдал мои ожидания. Пока что я не дождалась от него ни одной вразумительной и хоть сколько-нибудь длинной фразы.

«Видимо, придется выяснять, что он за человек, у других людей, — сделала я про себя вывод. — Сам Борис Алексеевич вряд ли расскажет о себе подробно. Но пока нужно попытаться выудить из него хоть какие-то сведения. И вопросы задавать те, которые требуют точного и прямого ответа».

— Борис Алексеевич, — решительно обратилась я к Барсукову. — Как давно вы были знакомы с Валерием?

— Ну… — Барсуков снова наморщил лоб. — Лет двадцать, наверное.

— И как вы познакомились?

— Да как… Просто. На тренировке.

— На какой? — продолжала напирать я.

Меня вдруг охватило раздражение к этому молчаливому и какому-то угрюмому человеку. Борис Барсуков казался мне неотесанным чурбаном, который не в состоянии связать двух слов и интересуется только поддержанием форм своих мускулов.

— Давно это было, — произнес Барсуков. — Мы совсем еще пацанами были. Секция как раз новая открылась, по боксу. Ну, я и пошел туда. И Валерий тоже пришел. Там и познакомились.

— А потом как складывались ваши отношения?

Барсуков неопределенно пожал плечами, затем, поймав мой раздосадованный взгляд, ответил уже более развернуто:

— Подружились. После тренировок пиво ходили пить вместе, ну, и все такое. Так и пошло.

— А вы давно посещаете этот тренажерный зал?

— Год назад пришел, узнал, что Валерий теперь тут работает.

— А до этого чем занимались? — не отставала я.

Барсуков отвел взгляд в сторону. Затем хмуро произнес:

— Так… Другие дела были.

— Вы сейчас где работаете? — с чрезвычайно важным видом вставила вдруг Светка.

Барсуков выразительно посмотрел на нее и четко ответил:

— Нигде.

— Понятно, — со вздохом констатировала я, решив, что поговорю о Борисе Алексеевиче с самой Маргаритой Федоровной наедине. — А где вы находились во время поездки Валерия в Финляндию?

— Дома был, — Барсуков, казалось, слегка начал раздражаться.

— Вы живете один?

— Да.

— Ну что ж, — я повернулась к Серебряковой: — Маргарита Федоровна, расскажите теперь о своих отношениях с Валерием. Как вы познакомились?

— Познакомились мы здесь, — начала тренерша. — Это было два года назад. Вернее, я здесь тогда уже работала, а Валерий только что пришел. А отношения… Как они обычно складываются у взрослых людей? Не станете же вы слушать, в какие кафе и рестораны мы ходили!

— Нет, конечно, — кивнула я. — Я имела в виду в общих чертах.

— У нас все складывалось довольно гладко и ровно, мы жили без скандалов…

— А вы жили вместе? — перебила я.

— Последние полгода — да. Это уже после того, как мы договорились о свадьбе. Правда, приходилось жить то у меня, то у него, потому что у меня взрослый сын, и, к сожалению, он вырос большим разгильдяем, так что я не могу оставлять его надолго без присмотра. Мы когда в Финляндию-то уезжали, я волновалась.

— Что, такой ненадежный парень? — удивилась я.

— Да! — Серебрякова с раздражением махнула рукой. — Совершенно безответственный. Институт совсем забросил, лекции прогуливает, сессию едва не завалил… Если бы я не суетилась, его бы выгнали. А так начинаю знакомых на уши поднимать, деньги совать… И все равно боюсь, того и гляди вышибут. Работать он тоже не хочет… Я сама виновата, избаловала его, — призналась она. — Я с мужем очень давно развелась, почти сразу, как Даниил родился. Пил он сильно, — пояснила она. — И чувствовала себя немного виноватой, что мальчишка без отца растет. Старалась все для него делать, чтобы ни в чем не нуждался. Да, видимо, перестаралась, — с горькой усмешкой заключила она.

Светка озабоченно кивнула.

— Вы, наверное, хотите спросить, почему я повторно не вышла замуж, когда была еще совсем молодой? — продолжала Маргарита Федоровна. — Видимо, боялась наступить на те же грабли, обжегшись на молоке, дула на воду. Не хотела снова на пьяницу нарваться. А вообще-то, если честно, просто не нравился никто. Я, знаете, люблю настоящих мужчин — сильных, уверенных в себе, надежных…

Светка при этих словах мечтательно закатила глаза и тихонько вздохнула, искоса бросив взгляд на Барсукова.

— А в наше время мужчины обмельчали, — с оттенком презрения продолжала Серебрякова. — Ничего не умеют и, главное, не хотят. Все стараются за счет женщины прожить. В гости придут — цветочка не принесут, зато норовят еще и попользоваться чем-нибудь. Я не уважаю таких. А их, к сожалению, большинство. За собой не следят, в тридцать пять лет уже животы висят, мешки под глазами, одышка… В жизни ничего достичь не могут, только плакаться в жилетку любят. Сколько я ни знакомилась в свое время — ни на ком не могла выбор остановить. Нет, женщина должна чувствовать себя с мужчиной, как под надежным крылом. Вот тогда она будет счастлива!

Маргарита Федоровна производила впечатление женщины, которая сама кого угодно может взять под крыло. Однако твердость и уверенность в себе соседствовали в ней с женственностью и мягкостью. Я почувствовала, что Серебрякова, прожив много лет вдвоем с сыном и разочаровавшись в мужчинах, по-видимому, сохранила в душе большой запас нерастраченной любви и заботы, которые она готова была подарить своему «настоящему мужчине». Наверное, изрядную часть этих качеств она переносила на своего сына, поэтому он и вырос таким, по ее словам, безответственным разгильдяем.

— Маргарита Федоровна, а как складывались отношения у вашего сына с Валерием? — затронула я еще одну тему.

— Не очень гладко, — подумав, с сожалением ответила Серебрякова. — Даниил вообще большой эгоист. Всегда считал, что мамочка живет только для него. А мамочке вот вздумалось и для себя пожить, — усмехнулась она. — К тому же Валерий был человеком жестким, порой даже резким. Он не очень-то позволял Даниилу выпендриваться и задирать нос. Знаете, я ему за это очень благодарна. Именно благодаря Валерию я сама стала гораздо строже с Даниилом. Конечно, это нужно было делать гораздо раньше, но, увы… — развела она со вздохом руками.

— А как вы уживались все втроем?

— По-разному, всякое бывало. Хотя мы не всегда жили втроем — я же говорю, периодически уходили на квартиру к Валерию. А когда жили у нас, то Даниил порой устраивал скандалы и истерики. Вернее, устраивал он их мне, потому что Валерий вмиг пресек бы подобные выходки. Даниил кричал на меня, что я променяла сына на чужого мужика, что я не даю ему жить так, как он хочет. Хочет! Если жить так, как он хочет, нужно иметь огромный счет в швейцарском банке. Да и тот испарится через год. В общем, пытался спекулировать материнскими чувствами, как всегда делают избалованные дети любящих родителей.

Я признала, что Серебрякова оценивает своего сыночка объективно.

— А с самим Валерием как ваш сын общался? — поинтересовалась я.

— Ох, ну Даниил порой позволял себе всякие глупые детские номера. Телевизор демонстративно переключал на другой канал, замок на дверь в свою комнату повесил… Как обиженный ребенок, — вздохнула Маргарита Федоровна.

— А где вы собирались жить после свадьбы? — уточнила я.

— У Валерия, — ответила Серебрякова. — У него новая хорошая квартира в элитном доме. А Даниил должен был остаться в той, в которой мы живем сейчас. Хотя боюсь, что мне пришлось бы наведываться туда ежедневно. Теперь уже не придется, — дрогнувшим голосом заключила она.

— А у Валерия не было своих детей?

— Нет, — покачала она головой.

— А почему? Он ни разу не был женат?

— Нет, не был. Я сама удивилась, когда узнала об этом. Все голову ломала — такой мужик классный, почему же так получилось?

— И что он говорил по этому поводу? — полюбопытствовала я.

— Шутил, что с его характером трудно ужиться, — улыбнулась она. — Характер у него и в самом деле был крутоват, но все-таки, наверное, причина не в этом. А в чем? Ну, не знаю, скорее всего, просто так сложилось… Не встретил никого подходящего, вот и все, — пожала плечами Маргарита Федоровна.

— Борис Алексеевич, — обратилась я к молчавшему Барсукову. — А вы что-нибудь можете сказать по этому поводу? Все-таки вы с юности были знакомы с Валерием. Почему он так и не женился в свое время?

Барсуков как обычно пожал плечами, потом, наморщив лоб, сказал:

— Он другими делами увлекался. Спорт любил, в армии служил… Он вообще-то рассудительный всегда был, не влюблялся сгоряча, как многие по молодости… Потому, наверное, и не женился рано, как многие из друзей. А потом уже более серьезно стал об этом думать. Вот и нашел… Маргариту, — он показал глазами на Серебрякову, которая, вспомнив о своей неудавшейся роли жены Курилова, снова едва сдерживала слезы.

Я задумчиво кивнула ему головой в знак того, что все поняла. И задала прямой вопрос теперь уже Серебряковой:

— Как вы думаете, кто мог желать смерти Валерию? Это очень важно, если исключить возможность случайного убийства.

— Вы думаете, что кто-то специально поехал за нами в Финляндию, чтобы там убить Валерия? — ахнула Маргарита.

— Такую вероятность нельзя исключать, — пожала я плечами.

— А что, разве так просто поехать в Финляндию? — полюбопытствовала Светка. — Визу ведь нужно получить, то-се…

— То-се в данном случае, видимо, означает лишь наличие денег, — усмехнувшись, сказала я. — А визу получить совсем просто, достаточно купить тур. В этом случае все гораздо проще. Представитель турфирмы приходит в консульство с кипой документов на туристов, и там ему их просто штампуют. Обычно никаких особых проверок. Это же не Великобритания, в конце концов, а Финляндия. С какой стати отказывать в визе кому-то из российских туристов? У него же на лице не написано, что он едет туда с целью совершить убийство! Наоборот, подразумевается, что он честный, мирный турист и едет ознакомиться с достопримечательностями славной страны, а также с ее обычаями.

— Понятно, — со вздохом ответила Светка. — Вот так: езди по всему свету, убивай кого хочешь…

— А ты что предлагаешь? — снова усмехнулась я. — Проходить всем проверку на детекторе лжи, например?

— Да нет, — пожала плечами Светка. — Это я так…

— Так вот, — продолжила я, обращаясь к Серебряковой. — В связи со всем этим я бы хотела познакомиться с людьми, которые окружали Валерия Владиславовича.

Маргарита Федоровна внимательно посмотрела на меня.

— Я так понимаю, что вы согласны заниматься этим делом, — проговорила она.

— Правильно понимаете, — кивнула я. — Надо узнать, кто мог убить человека в чужой стране, причем не с целью ограбления? Почему, зачем? И ведь наверняка убийство умышленное, спланированное. И мне очень интересны его причины.

— А почему оно не может быть случайным? — нахмурила брови Светка.

Я проигнорировала вопрос Светки и посмотрела на Маргариту:

— Так как мне познакомиться с близкими Валерия?

Серебрякова вздохнула и, прикинув что-то в уме, проговорила:

— Приходите на поминки. Мне кажется, это будет наиболее удобный момент.

— Обязательно, — кивнула я.

— Правда, там обычно, кроме родственников, никого особо не бывает. И вряд ли тот, кто виноват в смерти Валерия, пойдет туда, — высказала Светка свое мнение.

— Все равно, — возразила я. — Познакомиться нужно со всеми.