Нокаут по наследству

Марина Серова, 2020

Частного детектива Татьяну Иванову нанимает Инесса Локтева, недавно получившая в наследство от своего дяди квартиру в Москве. Дядю она почти не знала, о том, как он жил и чем занимался, представления не имеет, поэтому опасается, что с наследством могут возникнуть сложности. Перед самым отъездом в Москву становится понятно, что проблемы обязательно будут, потому что за Инессой следит подозрительный мужчина.

Глава 2

Как я и предполагала, людей в здании вокзала было достаточно для того, чтобы я сразу потеряла надежду найти нужного мне человека. Куртка, джинсы, кепка, очки. Я рассматривала окружающих меня людей и понимала, что под это описание может подойти каждый второй из тех, кого я видела. Глаза разбегались. Трое в очках, но без кепки. В кепке, но без очков? Пожалуйста, вот один такой, а вон и второй проплывает. Темные куртки, как оказалось, носили почти все мужчины вокруг. Светлые джинсы были не в таком почете, но тоже присутствовали.

Все, потеряла я мужика.

— Не знал, что я так для тебя важен, — прозвучало за спиной.

Я обернулась. Миша.

Увидев его, я испытала настоящее облегчение. Теперь нас было двое, а это означало, что уже две пары глаз будут высматривать в толпе неизвестного мне человека, который по какой-то причине ходил за Инессой как привязанный.

— С чего ты решил, что ты так важен? — спросила я.

— Ну, ты же меня искала? — предположил юрист. — Думала, наверное, что я тебя поматросил и бросил. Стоишь, озираешься. Растерялась? А зря. Я верный.

— Миш, высматривала я не тебя, — отмахнулась я. — Но и тебя я рада видеть. Ты здесь давно?

— Минут сорок. Решил пораньше…

— Я не о том, — перебила я его. — Ты все время находился тут?

— Ну да.

— И наверняка смотрел на входные двери?

— Ну, смотрел.

— Мужчина лет тридцати, темная куртка, кепка, очки, — быстро перечислила я. — Скорее всего, торопился. Мог задержаться при входе, чтобы осмотреться. Не помнишь такого?

Миша, как я и предполагала, осмотрелся. Стало понятно, что на мой вопрос он не ответит.

— Тут все торопятся. Я, Тань, рассматривал представительниц женского пола, — наконец признался он. — Если на горизонте появлялся мужчина, то я автоматически списывал его со счетов. Иными словами, не заострял внимания на том, как он одет и как себя ведет. А что такое? Твой знакомый? Потеряла? Зачем он тебе?

Я сунула Мише в руки свою сумку.

— Билеты, полагаю, ты уже выкупил?

— Выкупил. Так кого ты искала?

Мы двинулись в сторону платформ, от одной из которых должен был отходить московский поезд. По пути я рассказала Мише о том, что случилось. Начала со звонка Инессы, закончила тем, что сильно расстроена тем фактом, что упустила странного типа. Послушав меня, Миша тоже стал с подозрением всматриваться в лица людей, и некоторые даже привлекли его внимание.

— Смотри, Тань, мужик около окна.

— Он в спортивном костюме и лысый.

— Он мне не нравится.

Инессу я заметила неподалеку от нашего вагона. Она была без багажа и стояла, облокотившись о перила заграждения. Я проследила за ее взглядом, он упирался в парк, который какой-то умник разбил прямо у подножия перрона. Редкие деревья освещались мощными прожекторами, от перрона начиналась усыпанная мусором широкая тропа. На лавке о чем-то спорили два неряшливых гражданина, и каждый, кто ждал отправления своего поезда, мог наблюдать за тем, что происходило за пределами суматошной вокзальной жизни.

— Вот она, Миш.

Миша замедлил шаг. Потом приосанился.

— Ты чего это? — усмехнулась я.

— Познакомишь? — тихо произнес он.

— А ты как думаешь?

Я подошла к Инессе, тронула ее за плечо. Обернувшись, она какое-то время смотрела на меня, явно ничего не понимая.

— А вы тут откуда взялись? — наконец спросила она.

— Да вот, решила проехаться с вами, — призналась я. — Так сложилось, что не успела вас предупредить.

Миша сделал шаг вперед.

— Михаил Фрудберг, — улыбнулся он. — Вы не представляете, насколько я рад знакомству.

Инесса посмотрела на Мишу, потом на меня. Похоже, ей были нужны объяснения.

— Это юрист, Инесса, — сказала я. — Тот самый, с которым я обсуждала ваше дело. Откликнулся-таки на вашу просьбу. Выкроил время, чтобы сопровождать вас в поездке. Если будет надо, то окажет содействие. Проконсультирует, объяснит, поддержит.

— Но вы же… — Инесса помотала головой. — Ничего не понимаю. Ни вы, ни он не собирались в Москву, кажется.

Миша благоразумно отошел в сторону.

— Поехать с вами я решила после вашего звонка, — сказала я Инессе неправду. Это было проще сделать, чем дать ей понять, что в какие-то моменты своей жизни я тоже не сразу могу принять верное решение. — За вами следили, это так. Я тоже видела того человека.

Инесса подошла ближе.

— Значит, мне не показалось. Потому что я себя все-таки уговаривала, — прошептала она. — Ругала даже за то, что вам сообщила об этом. Думала, что отвлекаю от дел. Вы ведь вроде бы уже не работали на меня.

— Ну-у-у… — замялась я. — Мне пришлось пересмотреть свое решение. Теперь я тут. Юрист тоже.

— Я очень испугалась.

Она была готова заплакать. Пришлось взять ее руки в свои.

— Давайте будем думать о хорошем, — попросила я. — А то на вас лица нет.

— Вова тоже согласился поехать со мной, — сказала Инесса. — Тоже выкроил время. Так что я бы одна точно не осталась.

Словно услышав ее слова, к нам подошел тот самый мужчина, который садился с Инессой в такси. Он был высоким — Миша Фрудберг вполне мог бы уткнуться этому великану носом в грудь, окажись они лицом к лицу. Но проверить этот факт не представлялось возможным, потому что Миша так и стоял в стороне, ожидая, пока мы с Инессой закончим разговаривать по душам.

— Вов, — произнесла моя клиентка, — это Татьяна. Я тебе рассказывала. Частный детектив.

— Помню, — ответил Вова. — Тот самый детектив, который решил, что твои волнения — пустое?

— Ну, что ты такое говоришь?

— Владимир, — протянул он мне руку.

Я ответила на рукопожатие.

— Я сразу поняла, что жених моей клиентки в этих трудных жизненных обстоятельствах ее уж точно не оставит, — заметила я. — И ведь не ошиблась.

— Наверное, хорошо разбираетесь в людях? — насмешливо спросил Вова.

— Стараюсь, — уклонилась я от прямого ответа.

— И что же вы тут делаете?

— Приняла решение все-таки поехать с Инессой в Москву.

Владимир хмыкнул. Если бы сарказм имел запах, то все, кто был рядом, задохнулись бы на месте.

— Я так и понял, — он посмотрел на мою дорожную сумку. — Но что же подвигло вас изменить решение?

И тут на сцену вышел юрист Миша. Все это время он стоял поодаль, но слышал каждое слово из нашего разговора. Он протянул Вове руку.

— Михаил Фрудберг. Консультирую клиентов Татьяны по юридическим вопросам. Работаю с выездом.

Я посмотрела на Инессу. Похоже, такого представления она не ожидала.

— И деньги, наверное, за это возьмете? — не унимался Вова.

— Этот вопрос я буду обсуждать только со своей клиенткой, — ответила я. — Вы, насколько я в курсе, не имеете отношения к нашему делу. Но я очень рада, что в Москве рядом с вашей невестой будут находиться несколько человек, готовых помочь ей в любую минуту.

— Вы в курсе, что очень навязчивы?

— Мне не нравится, когда со мной разговаривают в таком тоне. Если чем-то обидела, то прошу прощения.

Разумеется, я его обидела. Он имел полное право выказывать свое недовольство, он же жених моей клиентки. Но не он обратился ко мне несколько дней назад, не он внезапно получил наследство, не он пил кофе, сидя рядом со мной за столиком на веранде кафе.

— Инесса, — обратилась я к девушке, — если наша помощь вам не нужна, то мы попрощаемся и уйдем, пожелав вам удачи. Никаких неустоек платить не нужно.

Инесса замялась. Вова натянуто улыбнулся, тронул ее за руку.

— Как ты себя чувствуешь? — обратился он к Инессе.

— Все хорошо, — ответила она и повернулась ко мне. — Слегка штормит. То ли давление, то ли нервы. Вот и не захожу в вагон, стою на свежем воздухе.

— Сегодня прохладно, — заметил Миша. — А в Москве потеплее будет.

— Осень, — вздохнула я. — Тут не угадаешь.

— Точно, — подвела черту Инесса.

Вдоль состава быстрым шагом прошел человек в форме проводника.

— Думаю, надо бы нам что-то решить с заселением, — сказал Миша. — Пассажиров, кстати, кот наплакал. Это шестой вагон? А у нас седьмой. Вот горе-то. Может, рядом с вами окажется свободная полка? Или две?

В свой вагон я зашла последней. Задержалась, осмотрелась. И только потом взялась за поручни.

* * *

Как только мы погрузились в состав и разобрались с билетами, я оставила Мишу в одиночестве, поскольку мне предстояло приступить к довольно трудоемкому процессу — я собиралась обойти весь состав, чтобы убедиться в том, что нас никто не преследует.

Я обошла все вагоны в обоих направлениях. Двигалась медленно, и не только потому, что вагоны раскачивало при движении. Мне было необходимо рассмотреть всех, кого я встречу на пути.

Купейные вагоны я, понятное дело, не могла осмотреть так тщательно. Пассажиры, которые заплатили деньги за то, чтобы их личного пространства не коснулся ни один взгляд, в поле моего зрения не попали. А те, кого я успела заметить, не подходили под описание.

Темная куртка, светлые джинсы. Кепки, наверное, уже на голове того человека не было. Очки, впрочем, он тоже мог убрать куда подальше.

С каждой минутой надежда обнаружить преследователя Инессы становилась все слабее. Но, с другой стороны, все было не так уж и плохо. Если я его не обнаружу, значит, есть доля вероятности, что он не поехал с нами в Москву.

Поиски не увенчались успехом. Я понимала, что ищу иголку в стоге сена.

В конце концов, я вернулась к Мише.

— Нет? — спросил он.

— Нет, — ответила я.

— Ну и ладно. Остановимся на этом. Знаешь, как говорят? Не трогай — не пахнет.

— Это ты еще мягко выразился. А как насчет вот этого: помяни черта, он и появится?

— Не хотелось бы. Ну что, попробуем узнать о свободных местах рядом с нашими бедолагами?

Если бы суровый Владимир услышал, каким словом его назвал Миша, то одним юристом на земном шаре стало бы меньше.

Он сходил в соседний вагон и вернулся окрыленным.

— Не будем торопиться, — решил Миша. — Проводница обещала, что все устроит. Скоро остановка, кто-то с поезда наверняка сойдет. Тогда она нам сообщит.

— А долго еще до остановки?

— Примерно полчаса, — сказал Миша.

— Посижу с ними, — решила я. — А ты пока оставайся здесь.

Мы с Мишей смогли перебраться в вагон, где устроились Инесса с Владимиром, примерно через час. И если Инесса обрадовалась соседству, то Владимир, наоборот, ушел в себя.

Постепенно за окнами стало совсем темно. В Москве мы должны были оказаться к полудню. Самым слабым звеном среди нас оказалась та, из-за которой, собственно, мы все и рванули в Москву. Инесса пожаловалась на усталость и решила поспать.

— Но вы сидите, — разрешила она. — Мне так даже уютнее.

Моя клиентка еще при первой нашей встрече явила мне признаки недомогания. Тогда, в кафе, она призналась в том, что «проблемы с головой» мучили ее с детства. Они мешали ей нормально существовать — жить с таким недугом было очень неудобно. Она уже успела пройти массу медицинских обследований и честно призналась, что хочет завязать с этим делом, но чувство юмора не утратила. Сказала, что медицина традиционно оказалась бессильна, а потом с улыбкой пояснила: «Ничего страшного внутри меня они не нашли. Но обнаружили мозг, представляете?» К тому же, добавила она, периодически «шторм» в голове прекращался, и со временем она привыкла списывать недомогание на то, о чем всегда вспоминают, если что-то начинает болеть, — на погоду, нервы или недосып.

Впереди была долгая ночь, но ни мне, ни Мише, ни Владимиру спать не хотелось. Миша болтал не переставая, пытаясь вовлечь в разговор хмурого Владимира, но тот не велся. А потом и вовсе дал нам понять, что лучше бы нам подумать о ночевке, и демонстративно поправил свою куртку, которой укрылась Инесса. Миша же решился на крайние меры: в попытке наладить отношения с Владимиром он достал из сумки бутылку коньяка.

— Ты чего это? — не поняла я.

— У меня синдром попутчика, — ответил Миша. — А в бутылке лекарство.

— В бутылке коньяк.

— После всего, что я узнал за последние несколько дней — а узнал я много интересного, — я бы тоже опрокинул пару капель, — вдруг сказал Владимир. — Практически не пью, потому что моя работа связана с физическими нагрузками. Но, черт возьми, сейчас я с удовольствием составлю вам компанию.

Я обалдела от такой перемены в его настроении. Может быть, Вова на самом деле алкаш, который маскируется в светлое время суток, а по ночам выпускает своих внутренних демонов на волю? Да не похоже. Видела я его на перроне, пока еще не совсем стемнело. Буйный, но не запойный. На перроне он вел себя воинственно, и его вполне можно было понять: частный детектив, который сначала отказывается работать на его девушку, вдруг резко меняет свое решение. Да еще и какого-то юриста с собой в дело тащит.

Но что-то и его тревожит. Может, расколется?

Вслед за коньяком Миша достал из сумки пару одноразовых стаканов и извлек из кармана горсть лимонных карамелек.

— А больше у меня ничего нет, — развел он руками. — Тань, тебе не предлагать?

— Не предлагай.

— Я так и знал.

Я достала из сумки термос с кофе, который предусмотрительно захватила из дома.

— Со своим поехала.

Мужчины распивали интеллигентно, предварительно согревая одноразовые стаканчики в ладонях. И все же не хотелось, чтобы мои спутники увлеклись. Наш вагон был плацкартным, и проходившая мимо проводница, конечно же, заметила, что на столике красуется бутылка. Решив, что наше застолье вскоре перестанет быть чинным, а сделать с этим она вряд ли что-то сможет, она устало сообщила, что курить в поезде запрещено. Распивать, в принципе, тоже не рекомендуется, но мы вроде, по ее мнению, приличные люди.

Миша угостил ее конфеткой, посетовал на то, что такая красивая женщина, как она, работает в сложных условиях, а потом пообещал, что мы будем вести себя подобающим образом. Проводница, которая за годы своей работы наверняка и не такое слышала, подумала и сказала, что скоро будет остановка продолжительностью одиннадцать минут. На перроне, добавила она, будет возможность размять ноги, покурить и «что там вам еще нужно».

Коньяк Миша захватил дорогой. Казалось бы, все условия для интеллигентных посиделок были предоставлены, но сопящая в перегородку Инесса напоминала о том, что утром мы все должны иметь ясные головы.

— Давай за знакомство, — в третий раз сказал Миша великану Вовке.

Вовка к тому времени довольно заметно «одомашнился». Пожаловался на духоту и стянул с плеч свитер. Смотреть на его мышечную массу можно было бесконечно. Инесса рядом с ним выглядела тщедушным подростком.

— За знакомство, — кивнул Вова.

Подумав, я добавила немного коньяка и в свой кофе. Совсем немного.

Миша и Владимир постепенно нашли общие темы для разговора. Они обсуждали нелегкий процесс получения загранпаспортов, разрешений на работу за границей, вида на жительство. Владимир, как оказалось, имел в этом некоторый опыт.

— Так вышло, что в прошлом помотало меня по разным спортивным школам и всяким организациям, — проговорил он. — И знаете, что я вам скажу? Подготовка документов для получения заграна — это ужас. Вот был у меня один парнишка. Ученик, значит. Физкультуру не любил, спорт презирал. Все ему казалось, что он вечно останется молодым и красивым. Меня нашли его родители, которые собирались в будущем запихнуть сына в престижную военную академию. И не у нас в стране, а далеко за ее пределами. А в академиях с тобой не будут возиться. Ты сразу должен соответствовать требованиям. Определенное количество раз подтянуться, отжаться, присесть, и все это, к примеру, с утяжелением. Ну, ладно, говорю, понял. А сколько времени у нас есть? Родоки отвечают, что полгода, не больше.

— А кем ты работаешь, никак не пойму? — спросил Миша.

— Тренером.

— А вид спорта какой?

— Основы физической подготовки, лечебная гимнастика, массаж, — перечислил Владимир. — Ты не представляешь, сколько людей мечтают делать по утрам гимнастику, но не могут найти мотивацию. Я помогаю в поисках. И люди получают то, что хотят. Молодые мамочки начинают выполнять приседания, не выпуская младенцев из рук. Дети с тяжелой формой ДЦП с удовольствием пытаются хлопать в ладоши. И пусть у них не получается, но они аплодируют своим попыткам, понимаешь? А запустившие себя бизнесмены вдруг находят время для того, чтобы накачать пресс. Привыкают к этой самой гимнастике. Делают потом упражнения и рекомендуют меня своим знакомым. Вот так все и происходит. Главное, чтобы без фанатизма, но в обязательном порядке.

Мы с Мишей переглянулись. Вот те на.

— Позволь заметить, что теперь я твой фанат, — сообщил ему Миша.

— И ты превратил того пацана в буйвола? — спросила я.

— Превратил в человека, — поправил меня Владимир. — Однако он так никуда и не поступил.

— Не набрал нужную мышечную массу? — предположил Миша.

— Слишком поздно подал документы на загран, — ответил Владимир. — А тот, кто не успел…

Мы с Мишей переглянулись.

–…тот не поступил, — закончил фразу Миша. — Это прямо анекдот какой-то.

— Слезы, да и только, — кивнул Владимир и посмотрел на спящую Инессу. — Я ведь спортом по жизни болен. Не так, чтобы фанатеть без перерыва. Как видите, я и хороший коньяк уважаю временами. Но Инка шибко слабенькая.

Я решила, что пришло время затронуть тему личных привязанностей.

— Давно вы встречаетесь? — спросила я.

— Полтора года вместе. А познакомились случайно.

— А бывает по-другому? — встрял Миша. — Все когда-то случайно знакомятся.

— Я ведь частные уроки даю, — пояснил Владимир. — Вот был в одной семье, там мужик после аварии. Реабилитация. Простенькая гимнастика, все дела. Как-то раз во время занятий Инка и пришла к нему. Он, оказывается, хотел что-то там поменять в обстановке своей квартиры, вот и вызвал ее. Так и познакомились. Уже потом, когда она ушла, я попросил у мужика ее номер телефона. Вот так все и завертелось у нас.

— Красивая история, — заметила я. — Но что же насчет сегодняшнего-то молчим? Мы не просто так в одном месте собрались. Если у вас, Владимир, есть вопросы, то я отвечу.

— Ну, Тань, — расстроился Миша, — ну нормально же сидели…

— Обиделась, значит, — хмыкнул Владимир. — Но я вам вот что скажу. Инка мне дорога поболее собственной жизни. Представьте себе, что та, с которой ты намерен связать себя на веки вечные, вдруг заявляет, что получила в наследство столичную жилплощадь, но решила об этом не говорить.

— Да, неприятный момент, — согласился Миша. — Но, собственно…

— Подожди, — остановил его Владимир. — Понимаю, все это можно проглотить. Мало ли, новость такая. Понимаю и то, что в голове это должно как-то устаканиться. Но после начинаются какие-то сомнения, и моя половинка идет с ними не ко мне, а обращается к частному детективу. А детектив вдруг ей отказывает в помощи. Инка мне все это рассказала не по частям, а сразу. Поставила перед фактом. Ошарашила. И тут же заявила, что едет в Москву. Никакие уговоры не помогли. Просьбу подождать меня, чтобы я разобрался тут со своими делами, она не услышала. Вернее, так: не приняла к сведению. Отпустить ее одну я не мог, остановить тоже не получилось, поэтому пришлось срочно обзванивать всех, кто был у меня на повестке, и постараться хоть как-то сохранить клиентуру. Я перенес три встречи и потерял доверие двух потенциальных клиентов. Конечно, увидев вас на перроне, я, честно говоря, был не сильно обрадован. Это хорошо, что у меня в Москве дела есть, которые я давным-давно откладывал. Так что одно уравновесило другое. Принимаете такие извинения?

— Ну, блин, — расстроенно протянул Миша и посмотрел в черноту за окном. — А когда остановка-то?

Владимира понесло. Ему срочно надо было высказаться, и он полностью переключил внимание на меня.

— А когда нам надо было вот-вот выезжать из дома, она вдруг заметила, что на наши окна пялится какой-то придурок, — продолжал он. — Инка мнительная, а я еще и пошутил неудачно: сказал, что это призрак ее умершего родственника, от которого наследство и прилетело.

— Жестоко, — заметила я.

— Возможно, — согласился со мной Владимир. — Нервы были на пределе. Я, разумеется, тут же посмотрел в окно. Никого не увидел. А она твердила, что это я слепой.

Забывшись, Владимир повысил голос. Но потом опомнился и перешел на шепот.

— Она была уверена, что за нами кто-то следил. Мало того, она говорит, что он ехал за нами до вокзала.

Миша вздохнул.

— И она была права, — сказала я. — За вами действительно следили.

— Не понял, — протянул Вова. — Следили? За нами? Когда?

— Инесса не сочиняла, вы зря ей не поверили, — объяснила я. — За ней действительно следил какой-то человек. Я видела это собственными глазами. Не дождавшись от вас понимания, она обратилась ко мне. И я приехала к вашему дому. Сидела в машине недалеко от подъезда. И я видела этого человека.

— Не болтайте ерунду, — пробормотал Владимир.

— Хорошо, — согласилась я.

Поезд дернулся. Залязгал, заскрипел, задрожал. И, словно закашлявшись, стал останавливаться рывками.

— Пойду на улицу, — сказала я. — Миш, составишь компанию?

— Да, конечно, — Миша засуетился, набросил на плечи свой пиджак. — Не курю, но под коньяк, возможно, смогу себе позволить. Владимир, друг мой, предлагаю и тебе прогуляться. Эта остановка перед Москвой последняя.

Владимир колебался. Посмотрел на Инессу, потом на нас.

— Спит? — поинтересовался Миша.

— Спит.

Проводница спустилась на перрон первой. Потом выпустила нас в прохладную ночь, а сама осталась стоять около вагона.

Владимиру срочно требовались объяснения.

— Вы утверждаете, что за нами велась самая настоящая слежка? — спросил он. — Не могу поверить. Бред какой-то.

Я не спешила с ответом. Оказавшись на перроне, первым делом осмотрелась. Здесь, кроме нас, было несколько человек, которым, видимо, не спалось, как и нам. Они тоже решили воспользоваться возможностью подышать свежим воздухом и вышли из поезда. Конечно, всех я рассмотреть не могла. Но среди тех, кто попал в поле зрения, не было никого похожего на преследователя Инессы.

Я прислушалась к своей интуиции. Она из последних сил мычала о том, что нельзя быть уверенным во всем, что ты видишь. Вероятность того, что слежка продолжалась до сих пор, была огромной. Знать бы, кому это нужно…

Владимир все еще ждал моего ответа. Я описала ему человека, которого потеряла из вида в здании вокзала. Спросила, не похож ли он на кого-то из знакомых.

— Нет, не похож. Да и знакомых не так много, — ответил Владимир. — Инка не особенно общительная девушка, и тому есть причины. Ее мать в прошлом сильно придавила дочь своим характером, и Инка с трудом сходится с людьми. Нет, никаких очкариков в кепках рядом не водится.

— И раньше кто-то похожий на глаза не попадался? — спросил Миша. — Может быть, случайно. Нет?

Владимир ненадолго задумался.

— Нет, — твердо заявил он. — Не видел. А я вообще-то тип довольно подозрительный.

— И ревнивый, — добавила я.

— И ревнивый, — с вызовом в голосе подтвердил Владимир. — Если увижу кого-то, кто мне чем-то не понравится, то сверну шею без лишних объяснений.

— Страшное дело, — заметил Миша. — А ты только физкультуру преподаешь? Чем-то ты ведь раньше увлекался? Предпочтения какие?

— Санный спорт. Футбол. Спортивная гимнастика. Вольная борьба. И это лишь малая часть. Мне всегда было интересно прокачивать собственное тело. Если я начну перечислять все, то закончу не скоро.

— Понял, понял, — кивнул Миша. — Ты молодец. У меня все.

Проводница посмотрела в нашу сторону и вздохнула. Миша направился к ней танцующей походкой. Я не слышала, о чем они разговаривали, но наверняка он сумел расположить ее к себе еще больше.

* * *

Спать Миша решил на верхней полке. Владимиру тоже пришлось забираться под потолок. Мы с Инессой, которая за время нашего отсутствия перевернулась на другой бок, ночевали на нижних ярусах.

Я поняла, что Владимир может сильно исказить картину нашего совместного будущего. Нужно было брать ситуацию в свои руки. Перед сном я решила объяснить ему политику партии.

— Тот, кто вас преследовал, вполне может сейчас находиться в соседнем вагоне, — предупредила я его. — И я не знаю, каковы намерения этого человека. Инесса вовремя забила тревогу. Я успела «схватить» незнакомца визуально, но потеряла его следы на вокзале в Тарасове. Просто будьте начеку, Владимир. И если вам что-то покажется подозрительным, то сообщите мне. Не делайте ничего, что могло бы осложнить ситуацию. Этим делом занимаюсь я, поэтому свои эмоции берегите, как что-то очень ценное. Иначе дела наши будут плохи. Вы со мной согласны?

Я разговаривала с ним совершенно серьезно. Настаивала на том, что главный, кто будет заниматься безопасностью его невесты, не он. Владимир, сам того не ведая, за время нашего общения много чего успел о себе рассказать. Ущемленное самолюбие, плохо скрываемая обида на мир в целом и на женский пол в частности, неправильно сросшиеся «переломы» нервной системы и готовность молниеносно ринуться в драку — все это говорило о том, что Инессе предстояло связать свою судьбу с человеком, имеющим очень сложный характер. Сама же она была флегматичной особой. Несмотря на сложности в отношениях с волевой матерью, моя клиентка осталась доверчивым человеком, которому непременно нужна была поддержка. И физическая, и моральная, и бог знает какая еще. В лице этого качка по имени Вовка она, конечно, нашла все, что искала. Или почти все. Но ведь они еще не услышали медные трубы, не прошли ни сквозь огонь, ни через воду. Они только начинали.

Впрочем, я слишком мало знала о каждом из них.

— Как теперь уснуть? — пробормотал он, выглядывая в коридор из нашего плацкартного вагона.

Я приняла его слова за проявление слабости и моментально вцепилась в момент.

— Я рядом, — успокоила я его. — И тоже сумею дать отпор. Уверяю вас, что опыта в этом у меня больше, несмотря на то что физически вы сильнее.

— Давай на «ты», — протянул он мне руку.

— Давно пора, — согласилась я и протянула свою.

* * *

Всю дорогу я присматривалась к окружающим нас людям. Старалась проследить за теми, кто вместе с нами покидал тарасовский поезд.

Никаких намеков на присутствие таинственного преследователя я так и не увидела.

Москва встретила нас проливным дождем, который не позволял выйти на улицу целый час. За это время мы успели выпить по стакану кофе и слопать по булочке, а также обсудить дальнейшие перспективы.

Миша, оказывается, забронировал в одном отеле два одноместных номера. Оно и понятно, он не предполагал, что в Москву нас прибудет четверо. Инесса и Владимир проделали тот же фокус. Но жить в разных концах города, с учетом обстоятельств, нам совсем не хотелось. Просчитав риски, мы решили не удаляться далеко друг от друга.

В том отеле, куда мы должны были заселиться с Мишей, свободных мест не оказалось. Владимир позвонил в то место, где была их с Инессой бронь — та же ситуация.

Миша задумался.

— Минутку, — сказал он и, достав мобильник, отошел в сторону.

— Лучше бы оставили все, как было, — заметил Владимир. — Ничего страшного не произошло бы.

— Миша что-нибудь придумает, — ответила я. — У него тут знакомые есть. А вы давно в Москве были?

— Давно, — призналась Инесса. — Лет десять назад в последний раз была… Может, двенадцать даже. Проездом. Дядя Боря тогда посчитал, что у меня есть время, чтобы заехать к нему. Забрал меня с вокзала на такси, привез к себе домой. Посидели у него. Он мне тарелку супа налил, потому что я была голодная. Передал посылку для мамы, лекарства какие-то она просила.

— А я только по работе приезжал, — сказал Владимир. — Сертификат получал на Боровицкой, помню. Семинары посещал всякие.

Вернувшийся Миша сиял, как новенький отполированный «Мерседес».

— Ребята, — возвестил он, подхватывая свою сумку, — живем!

— Где? — мрачно спросил Вовка.

— На Тверской, дети мои, — Миша с благостным выражением лица прижал ладонь к груди. — А эту улицу смело можно назвать сердцем Москвы.

— Не поняла, Миш, — остановила я его. — Ты отель в центре нашел, что ли?

— Я позвонил однокурснику, — обиделся Миша. — Человек после окончания университета женился на москвичке. По большой любви, кстати. И укатили они сюда на постоянное место жительства. Мы поддерживали отношения. Такие, знаете, приятельские, теплые, ни к чему не обязывающие. Он не раз говорил, что если я буду в Москве, то он готов помочь с жильем. Я не придавал значения. Зачем оно мне?

— А сейчас решил придать, — поняла я. — И как же он помог?

— У его жены когда-то были родители, царство им небесное. После них в доме на славной улице Тверская осталась квартира, которую они с женой категорически отказываются продавать. Вообще-то они ее сдают, но не так давно последние съемщики уехали. Нам очень повезло, ребята.

— Представляю, сколько товарищ за это денег попросил, — усмехнулся Владимир.

— Ни цента, — подмигнул ему Миша. — А знаешь почему?

— Почему? — спросила я.

— Потому что человек хороший. Поедем туда на такси. Хочу поглазеть в окошко. В метро такой возможности у нас не будет.

* * *

Мне приходилось бывать в Москве. Но, честно признаться, я не очень погружалась в созерцание ее красот — на передний план всегда выходила моя работа. И тут, как говорится, не до дефиле по подиуму.

Сейчас же, сидя рядом с Инессой на заднем сиденье желтого «Ситроена», который вез нас к новому месту проживания, я смогла расслабиться и даже успела словить какой-то кайф от того, что увидела. Это была не Москва, а целая Москвища. Наследство, которое привалило моей клиентке, могло свести с ума только тем, что имело определенные географические координаты. Но Инессу, кажется, нисколько не вдохновляла перспектива жить среди высоких домов, подножия которых обнимали многополосные трассы.

Кстати, этим утром в поезде она проснулась первой из нас. И чувствовала себя превосходно.

— Отдых. Вот то, что мне было нужно, — призналась она, когда мы остались наедине. — Не хочу, чтобы Вовка думал, будто я немощь какая-то. Больных людей никто не любит.

— Ну, тут ты не права, — возразила я.

— Не так выразилась, — поправилась она. — Любят. Но со временем эти люди могут стать тяжелой ношей для тех, кто рядом. Поэтому я рада, что врачи не нашли у меня ничего серьезного.

Квартира, которой «угостил» нас Мишин однокурсник, состояла из трех комнат, что было очень удобно. Инесса и Владимир заняли одну, а мы с Мишей разошлись по оставшимся.

Обустроились минут за десять. Побросали багаж, переоделись. И решили не откладывать дела в долгий ящик.

Инесса изъявила желание немедленно посмотреть на то, что ей досталось. Миша был готов выехать прямо сейчас. А вот Владимир ехать с нами отказался.

— Ну, что ж, — объявил он, когда мы собрались на кухне. — И у меня начинается гонка. Своя, личная. Надо ехать.

Инесса совсем не была готова к тому, что ее Вовки не будет рядом в такой волнительный для нее момент. Она уже сидела за столом, ждала обещанный Мишей горячий чай и строила планы на сегодняшний день.

— Отложи, пожалуйста, — попросила она. — Поедем с нами. Все понимаю, но просто перенеси свою встречу, а?

Миша в этот момент наполнял кружки, обнаруженные в кухонном шкафу, кипятком. В каждой кружке уже лежал пакетик с чаем.

— Вов, действительно, — с едва заметным укором в голосе сказал он. — На твоем месте я бы послал всех клиентов на все четыре стороны. Хотя бы на пару часов.

— Не получится, — ответил на это Владимир и сел рядом с Инессой. — Ты же знаешь, что не могу.

— Знаю, — пробормотала она. — Конечно, знаю.

Владимир поцеловал ее в щеку.

— Слушайте, мне правда жаль, — повысил он голос, словно оправдываясь. — Не будь вас рядом, я бы поехал.

— Но мы — рядом, — сказал Миша и поставил перед ними чай. — Ладно, живи, Вован. Без тебя справимся.

— Давайте сделаем так, — предложил Владимир. — Если я закончу раньше, то присоединюсь. Вы только адрес назовите.

Он включил диктофон на своем мобильном телефоне. Инесса назвала адрес. Владимир улыбнулся:

— Вот теперь твой голос всегда будет со мной.

Он посмотрел на часы. Спохватился, пошел в комнату, вернулся оттуда с папкой в руке.

— Договорились? — еще раз уточнил он, открывая входную дверь. — Адрес знаю. Если получится, то нагряну.

— Договорились, — отозвалась Инесса.

Владимир вышел из квартиры и захлопнул дверь. У меня тут же появилось ощущение, словно из кухни вынесли половину мебели.

— Предлагаю сегодня вечером по-настоящему отметить приезд, — заявил Миша. — Недалеко есть супермаркет. Думаю, что там мы найдем все, что нужно. Не волнуйтесь, я угощаю.

Мы с Инессой были не против. Она, как и я, предпочитала волноваться по другому поводу.

* * *

Повод этот, собственно, и привел нас в столицу. Нужный нам дом располагался на Кутузовском проспекте. Квартира, в которой некогда проживал родной дядя Инессы, находилась на шестом этаже сталинской десятиэтажки. Такие дома, насколько мне было известно, давно уже считались памятниками архитектуры. Недвижимость в этом районе стоила очень дорого.

Мы стояли перед квартирой уже минут десять. Любовались входной дверью, обитой темно-красным дерматином. За ней могло находиться все, что угодно: от замурованного портала в параллельный мир до пыточной. Инесса заметно нервничала. Она была у дяди всего один раз, с того времени внутри могло многое измениться. Но ключей от квартиры у Инессы не оказалось.

— А откуда они у меня? — удивилась она. — Я думала, что, возможно, я тут смогу их у кого-то получить.

— У кого? — не выдержал Миша. — У дворника?

Инесса не ответила. Вид у нее был довольно несчастным. Я вспомнила, что она рассказывала о своей матери. О ее силе духа, о нетерпимости. Инесса не могла не ощущать на себе последствия такого воспитания, быстро тушевалась перед трудностями и терялась. Вот и сейчас сникла. Надо было срочно ее выручать.

— Ключи могут дать в полиции, — предположила я. — Но нужно будет доказать, что ты имеешь право на эту жилплощадь.

— У меня с собой письмо из Москвы. — Инесса полезла в сумочку. — Этого ведь достаточно?

— Вполне, — остановила я ее. — Осталось узнать, где находится отделение полиции.

Послышался резкий металлический скрежет — кто-то открывал замок двери соседней квартиры. Через мгновение на пороге появилась невысокая пожилая женщина с вязаной накидкой на плечах.

— А вот и помощь, — подскочил к ней Миша и протянул руку. — Здравствуйте.

— Через порог не здороваются, — строго сказала женщина. — Ты или туда, или сюда.

Внутренне я приготовилась к конфликту, который мог разразиться в любой момент. В глазах соседки мы выглядели чужаками, представляющими угрозу. Кроме того, наш возраст тоже мог не внушать доверия. Незнакомые молодые люди возле квартиры покойного соседа — вот то, что она увидела. Я надеялась, что она не станет бурно реагировать. Ни Мишу, ни меня, ни Инессу нельзя было назвать словом «молодежь». Таких, как мы, просто так веником из подъезда не вышвырнешь. Мы были старше, чем ей показалось сначала, и не представляли никакой угрозы. Но как объяснить это человеку, который нас впервые видит?

Однако женщина оказалась не из породы тех, кто ругается по пустякам. А потом произошло то, чего я не ожидала. Она сделала шаг вперед и всмотрелась в лицо Инессы.

— Я тебя помню, — сказала она. — Я помню тебя, девочка.

— Здравствуйте, — неуверенным тоном произнесла Инесса. — Мне очень жаль, но я вас не знаю.

Соседка покойного Бориса Семеновича посмотрела на меня, потом на Мишу. Видно, решала, с кого начать.

Выбор снова пал на Инессу.

— Зайдешь ко мне? — спросила соседка и отступила в сторону. — И друзей своих приглашай.

* * *

Квартира, в которую мы попали, требовала капитального ремонта. Но старенькие обои, выкрашенные масляной краской древние плинтуса и советский напольный ковер не могли скрыть того, что квартира роскошная. Она поражала высокими потолками с лепниной, которая узким кантом проходила по краям потолка, и шириной окон со старыми деревянными рамами.

Да, не просто так этот дом считался элитным.

Женщина представилась Кларой Николаевной. Провела нас в комнату, но предварительно попросила оставить в коридоре обувь.

— Я не боюсь, что вы мне сделаете что-то плохое, — заявила она, усадив нас в ряд на диван. Сама же она отошла к окну, возле которого стоял широкий письменный стол с лежащим на нем ноутбуком. — Я людей за версту чувствую.

Она снова посмотрела на Инессу:

— Вот ты меня не узнала, а я тебя сразу вспомнила.

Последние слова Клары Николаевны были обращены к Инессе. Та напряженно всматривалась в лицо соседки, стараясь вспомнить, при каких обстоятельствах они встречались. Понятное дело, что связующим звеном между ними выступал дядя Инессы, но сама она, кажется, мало что помнила.

— Ты приезжала к дяде в гости, он нас и познакомил, — напомнила Клара Николаевна. — Я принесла ему яблоки. Вы сидели на кухне, а на твоих волосах был розовый ободок. Очень яркий, поэтому я и запомнила.

— Точно, — улыбнулась Инесса. — Я его потом где-то потеряла.

— Слава богу, память к ней вернулась, — всплеснула руками Клара Николаевна. — Но сейчас ты здесь по другому поводу, да?

— По другому, — ответила Инесса.

— А я все ждала, когда хоть кто-то объявится, — покачала головой женщина. — Борис Семеныч в последнее время мало с кем общался. Похоронами занималась я. Он оставил мне деньги. Знал, что больше он никому не нужен. Мы дружили.

В комнате, залитой солнечным светом, повисло молчание. Клара Николаевна все еще смотрела на Инессу. Та тоже не отводила взгляд.

— А теперь ты приехала зачем? — негромко спросила Клара Николаевна.

— Есть причина, — ответила девушка. — Я, кажется, получила от дяди в наследство его квартиру.

— Ах, вот оно что, — задумчиво произнесла соседка. — Ну да.

Я приготовилась к худшему. Женщина могла все не так понять. Инессу можно было обвинить в чем угодно. В равнодушии ее матери по отношению к младшему брату, например. Наверняка Клара Николаевна была в курсе той давней истории. И плевать ей на то, что даже сама Инесса не знала о том, когда, сколько раз и какая именно кошка пробежала между ее родственниками. Или в отсутствии должного уважения к дяде, который мог любить ее и скучать по ней. В желании заполучить то ценное, что после него осталось. Наконец, в стремлении любым способом остаться в Москве.

Но Клара Николаевна снова удивила.

— Сейчас приду, — сообщила она и вышла из комнаты, но через минуту вернулась, держа в руке связку ключей.

— Борис Семеныч сказал мне, чтобы я это передала тебе. Передаю. Два замка — два ключа. Верхний замок, правда, не работает, поэтому закрывать дверь нужно только на нижний. Ну? Чего глаза прячешь? Подставляй руку.

Ключи опустились на раскрытую ладонь. Это был торжественный момент, я даже дыхание затаила. Впрочем, Клара Николаевна снова нас удивила.

— Я, грешным делом, думала, что вместо тебя придет кто-то другой.

Инесса заметно стушевалась. Я тоже не могла понять, о чем говорит Клара Николаевна.

— А что, есть еще кто-то, кто мог бы претендовать на квартиру? — тихо спросила Инесса.

— Не знаю, — поджала губы Клара Николаевна. — Это я так, предположила.

— А зачем тогда говорить такие вещи? — не выдержал Миша. — Если вы что-то знаете наверняка, то можете с нами поделиться.

— А ты тоже наследник, что ли?

Я тронула Мишу за руку. Он замолчал, и вовремя.

— Просто мы знаем о Борисе Семеновиче очень мало, — сказала я. — Я уж так… во множественном числе. Инесса у нас девушка стеснительная, застенчивая. Трепетный цветочек. Никогда ни о каком наследстве не мечтала. Соответственно к его получению готова не была. Но ваша фраза о том, что вместо нее вы ожидали кого-то другого, честно говоря, наводит на определенные мысли.

Клара Николаевна не желала развивать тему.

— Насколько мне известно, больше никаких наследников нет, — произнесла она. — А что я там сказала или подумала, вас не касается.

Миша с силой провел ладонями по коленям. Клара Николаевна внимательно следила за его действиями.

— Ладно, — проговорила она, когда Миша оставил в покое свои ноги. — А вы, полагаю, ради компании сюда явились?

Миша резко поднялся с дивана, шагнул к Кларе Николаевне. Она инстинктивно сделала шаг назад.

— Михаил Фрудберг, нотариус. В данный момент работаю на Инессу Локтеву. Помогаю разобраться в тонкостях делопроизводства, планирую вместе с ней обойти все «подводные камни», соблюсти формальности и не напортачить.

Клара Николаевна осторожно протянула Мише руку. Он поднес ее к губам и, улыбаясь, выпрямился.

Бедная женщина не знала, как на это реагировать. Миша конкретно переигрывал. Надо было срочно отвлечь ее внимание на себя.

— А я Таня, — представилась я.

— Нотариус? — с сомнением в голосе переспросила Клара Николаевна, осмотрев Мишу с ног до головы. — Вы меня в чем-то подозреваете? В каких-то махинациях с чужой квартирой?

— Ничего подобного, Клара Николаевна, — успокоила я ее. — Вы абсолютно ни при чем. Просто там, где внезапно появляется какое-то наследство, всегда есть вероятность обнаружения тех, кто захочет его получить незаконным способом.

Клара Николаевна посмотрела на Инессу, потом перевела взгляд на Мишу.

— Вот жила я себе спокойно, — тихо пробормотала она. — Думала, что ничего случиться не может. Да и с чего бы?..

— А тут приехали какие-то непонятные люди и напугали вас, — подхватил Миша. — Да?

Клара Николаевна гордо поправила прическу.

— А я и не испугалась.

Инесса громко вздохнула и откинулась на спинку дивана.

— Ребят, — заявила она, — а я и не думала, что все будет так…