Незванный гость

Марина Серова

Казалось бы, все как обычно: убийца, жертва и телохранитель между ними. Но Евгения Охотникова – профессиональный бодигард – чувствует, что здесь что-то не так. Еще ни разу ей не приходилось сталкиваться с противником, поступки которого она не могла бы просчитать. Кроме… одного человека, но тот – давно мертв. Тогда почему же она ощущает себя игрушкой в чьих-то руках, словно она одна из тех марионеток, которых Кукловод использовал в своих изощренных спектаклях? Нет, не зря ей так упорно вспоминается поединок с тем человеком. Но мертвецы не возвращаются из своих могил?..

Глава 3

Хотите заработать?

Не успела я прийти в себя после разговорчивого консультанта, как раздался телефонный звонок. Кто бы это мог быть?

— Алло, это Женечка? Вы меня не узнаете?

— Это Евгения Максимовна. Узнаю.

Конечно, я сразу узнала говорившего. Этот сочный баритон мог принадлежать только одному человеку — Аркадию Семаго. Любопытное совпадение: я как раз вспоминала его дело.

Тогда мне пришлось встретиться с очень умным и коварным противником. Тот тип пытался выжать из Аркадия немалую сумму, и если бы не моя помощь…

А вспомнила я это не случайно. Тогда события развивались очень загадочным образом. Противник Аркадия долгое время оставался в тени, действуя чужими руками. Я даже окрестила его про себя Кукловодом.

Этот Кукловод сумел создать у своей жертвы впечатление смертельной угрозы, исходящей неведомо откуда.

Очень похожее ощущение было сейчас и у меня. И если бы я своими глазами не видела, как полыхнул тогда грузовик, в котором он пытался уйти от погони, я бы решила, что визит мне нанес именно Кукловод. Не хотела бы я вновь встретиться с ним…

Семаго тем временем продолжал:

— Надеюсь, вы помните наше сотрудничество?

Куда он клонит? Конечно, я помню. Забыть такое трудно, даже не обладая моей феноменальной памятью.

— Помню, а что? Хотите предложить мне стеновые панели или подвесной потолок?

Я не забыла не только своего бывшего клиента, но и того, как резко он изменился, стоило только опасности миновать. Не люблю обманываться в людях.

Мы успели перейти на «ты», и мне казалось даже, что однажды вечером между нами возникло что-то… Впрочем, ладно, дело прошлое.

Как только его семья оказалась вне опасности, Аркадий моментально превратился в холодного отстраненного бизнесмена. Закончил он тем, что предложил мне отовариться стройматериалами в его фирме. И вот теперь ему от меня что-то нужно, ведь не о здоровье же моей тетушки он хочет справиться?

Разумеется, я оказалась права. После короткого обмена любезностями Аркадий отбросил игривый тон и перешел прямо к делу:

— Видите ли, Женя, одному моему, скажем так, деловому партнеру потребовались ваши услуги. Вы бы не хотели заработать?

Конечно, я хотела бы заработать. Вот только ничего хорошего от этих «деловых партнеров» я не ждала, да и время года можно было бы выбрать поудачнее. Впрочем, Аркадию я сказала только второе.

— Не берите в голову. Гарик очень серьезный человек. — Семаго словно почувствовал мои невысказанные сомнения. — Кроме того, ему действительно очень нужна ваша помощь. Разумеется, конфиденциальная. Я рассказал о ваших возможностях, и Гарика они очень впечатлили. Короче говоря, помочь ему можете только вы.

Вообще-то меня это не удивило. Именно так на меня и выходят новые клиенты — через тех, с кем я раньше уже имела дело.

Успех проделанной работы — лучшая рекомендация для меня. С другой стороны, я сама не работаю с посторонними людьми. Без рекомендации общих знакомых я за новый заказ просто не берусь.

Все шло по правилам, однако в этот раз я почему-то заколебалась. Интуиция подсказывала, что с этим делом все будет очень непросто.

— А в чем там дело? — все же спросила я.

И предчувствия меня не обманули.

— Ситуация такая же, как и со мной была. Гарик боится за свою семью и хочет обеспечить охрану, пока не найдет того подонка.

— Да, а что за подонок?

— Кто-то угрожает его семье.

Я внутренне похолодела. Совпадения становились просто неприличными.

Сначала мне звонит человек, покойного врага которого я только что вспоминала в связи с загадочным визитом в мой дом.

Потом оказывается, что мне предлагают охранять людей, имеющих те же проблемы, что и Аркадий когда-то.

Пожалуй, все закончится тем, что я вновь встречусь лицом к лицу с Кукловодом. Впрочем, нет, ведь он же давно покойник.

Однако мое подсознание не успокаивалось. Каждое мое задание таит в себе смертельную угрозу, однако никогда еще мне не было так не по себе.

Казалось бы, ну что такого странного в этом совпадении? В конце концов, телохранителя и нанимают, когда есть угроза жизни.

Но своей интуиции я привыкла доверять. Она не раз спасала мне жизнь, когда ничто еще не предвещало никакой опасности.

Вот черт! Еще неделя-две такой погоды, и мои нервы окончательно придут в негодность. Если я, конечно, не займусь делом. Я решилась и сказала терпеливо дышавшему в трубку Аркадию:

— Давайте координаты этого вашего Гарика. Я с ним встречусь и посмотрю, действительно ли так все серьезно.

— Ну вот и отлично! — обрадовался Семаго и продиктовал мне телефонный номер. — Он будет ждать вашего звонка и расскажет все подробнее, чем я.

— Да, и вот что. Надеюсь, угрозы, о которых шла речь, это не видеокассеты?

— Как у меня? Да нет, Гарику приходят письма. А почему вы спрашиваете?

— Так, глупости.

— Ну что ж, приятно было побеседовать, надеюсь как-нибудь с вами встретиться. Всего доброго!

— Всего доброго, Аркадий.

Похоже, мне придется изменить своему правилу и взяться-таки за это дело. Я с тоской взглянула в окно. Пошел мокрый снег. Когда же это кончится?!

По названному Аркадием Семаго номеру ответил молодой женский голос. Я назвала себя и уже через минуту имела счастье пообщаться с Гариком. Он, кстати, так и представился.

Судя по легкому, почти незаметному акценту, мой потенциальный клиент оказался горячим восточным мужчиной.

— Але, кто это, Женя?

Вот черт!

— Евгения Максимовна. А вас, извините, как по имени-отчеству?

Мой сарказм пропал зря. Похоже, таких тонких вещей человек на другом конце провода просто не понимал. Или не хотел понимать.

— Какое имя-отчество! Зови меня Гариком, и все дела.

— Ну хорошо, Гарик. Но мы с вами будем на «вы», хорошо?

— Да ладно, как скажешь. То есть как скажете.

— Где мы могли бы встретиться?

— Ресторан «Русский стиль» знаете?

— Знаю.

— Через час устроит?

— Нет.

— Почему это? — Похоже, мой ответ не на шутку удивил собеседника.

— Потому что у меня дела. Встретимся там после шести, устроит? — Я поймала себя на том, что невольно начинаю копировать манеру речи этого Гарика.

Метод известный, позволяет войти в доверие к собеседнику на самом глубоком, подсознательном уровне. Немало времени потратила я когда-то, чтобы этот прием стал автоматическим.

— Короче, жду в «Стиле» в полседьмого. До скорого! — И Гарик бросил трубку.

Да, подкинул мне Семаго клиента… Место для встречи, выбранное Гариком, сказало мне о нем куда больше, чем все эти его интонации и приблатненно растянутые слова.

Ресторан «Русский стиль» в тихом центре — это известное на весь город место сбора всяческого криминалитета.

Воровские «сходняки», поминки по погибшим браткам, а также сами поводы для этих поминок не раз случались в этом месте. В последний месяц я пару раз слышала название ресторана в связи с крупными перестрелками.

И вот теперь мне предстоит там встреча с клиентом. Одно мне неясно — что заставило этого Гарика искать помощи на стороне?

Этот вопрос я первым делом и задала, едва опустилась за столик в низком прокуренном полуподвале с оленьими рогами и медвежьими головами по стенам.

До того, как отправиться в ресторан, я добрых четыре часа провела в квартире с двумя молчаливыми ребятами в комбинезонах — техниками из «Гаранта». Они подъехали почти сразу после моего телефонного разговора с Гариком. Теперь если кто и полезет в квартиру в мое отсутствие, его ждет большой сюрприз.

Гарик, оказавшийся невысоким чернявым крепышом в джинсовом костюме, окинул меня внимательным взглядом, пожевал губами и ответил:

— Видишь ли, я вроде как занимаю м-м… довольно серьезное положение в определенных кругах. Те, кто решил меня напугать, должны быть очень крутыми ребятами. И если они узнают, что я купился на их мульку… Не хочу поднимать шорох вокруг своей персоны. Пацаны просто не поймут. Скажут, испугался какого-то ханурика.

— Почему ханурика?

— Да как сказать? Я, типа, в больших непонятках, кто это может быть.

— То есть как это? Вообще никаких предположений?

— Да нет, варианты есть, конечно. Проблема в другом — их слишком много. Пока я все проверю…

— Что, многих успели обидеть?

Ответом мне были долгое молчание и новый пристальный взгляд. Наконец Гарик спросил:

— Выпьешь?

— Нет, спасибо.

— А может, пошамать желаете? — Насколько я могла понять, Гарик был ненамного старше меня и потому постоянно сбивался с «вы» на «ты». Я сочла разумным не поправлять его.

— Я пообедала. Здесь варят кофе?

— По-любому. — Гарик поднял руку и щелкнул пальцами.

Через секунду к нашему столику подскочил стриженный под полубокс парнишка в трогательном синем фартучке.

— Только я пью кофе по особому рецепту. — Я продиктовала весь набор компонентов и правила их закладки.

— Скажи там Коляну, что это для моего гостя, — бросил Гарик, не глядя на официанта (или его следует называть половым?), — а мне еще виски.

Пока мы ждали заказ, продолжалось взаимное изучение. Не знаю уж, что почерпнул из осмотра Гарик, а я кое-что разглядела.

Спокойное, гладко выбритое лицо, цепкий взгляд непроницаемых темных глаз… На безымянном пальце своего визави я заметила обручальное кольцо. Ну и, конечно, неизменная золотая печатка. Подозреваю, что под воротником рубашки скрывается массивная золотая цепь.

Одним словом, классический набор хрестоматийных примет, по которым легко можно узнать многое.

Наконец ароматный обжигающий напиток был выпит, и я обратилась к Гарику, который тянул свое виски, продолжая спокойно смотреть прямо мне в лицо. Если он думает меня этим смутить, то зря старается.

— Вы, надеюсь, понимаете, что, прежде чем я начну на вас работать, мне понадобится полная информация. Хочу предупредить сразу — за криминал я не берусь.

— Да ладно, никакого криминала. Я хочу, чтобы Анька моя была под защитой, пока я этого козла вычислю.

Показалось мне или действительно в лице Гарика промелькнуло что-то вроде нежности, когда он говорил о своей жене?

— Насколько я поняла Аркадия, речь шла о защите семьи. У вас есть дети?

— Анька беременная на шестом месяце.

— Первенец?

— Ну.

— Ясно. Итак, что там с этими угрозами?

Гарик полез в нагрудный карман и извлек обыкновенный почтовый конверт.

— Вот. Это позавчера по почте пришло.

Я взяла протянутый мне конверт и внимательно его осмотрела. Ничего особенного, конверт как конверт. Отправлен три дня назад с одного из городских почтовых отделений.

Внутри оказался двойной лист из тетради в клетку. По этим клеткам и были написаны крупные печатные буквы разного размера.

«Падла ты уже достал. Прощайся сперва с женой потом твои уши найдут помойщики». Именно так, без запятых и прочих излишеств.

Кроме этого послания, в конверт была вложена, видимо, для пущей убедительности, газетная вырезка — коллаж из известной картины «Иван Грозный убивает своего сына», на заднем плане которой виднелись физиономии чинов правительства и всякие злободневные слова вроде дефолта и прочих экономических терминов.

— Что скажешь?

Я отложила вырезку и внимательно осмотрела послание.

— Писал мужчина, средних лет, очень уравновешенный, если не сказать — педантичный, и притом грамотный.

— А мне так не показалось.

— Вас пытаются ввести в заблуждение. Взгляните, как написана каждая буква: линии четкие и уверенные. Человек, настолько необразованный, каким хочет казаться автор послания, должен быть совсем непривычным к бумаге и ручке. Здесь же — ни одной помарки, такое впечатление, что писал чертежник.

— А может, по линейке?

— Посмотрите внимательнее. Нажим действительно везде одинаковый, но писали именно от руки. А после слова «женой» видите маленькое пятнышко? — Я указала на едва заметную точку. — Здесь он чуть запятую не поставил.

— Убедили. — Гарик поднял на меня взгляд, выражавший даже уважение (насколько могут выразить уважение два пистолетных дула). — А газета?

Я вновь взяла в руки вырезку.

— Газета говорит о том, что вы крупно насолили какому-то серьезному противнику.

— А что такого в этой картинке?

— В картинке — ничего. Судя по стилю и фрагменту статьи на обороте, это что-то аналитическое. Бумага и качество печати говорят в пользу «АИФа». Информации в этом ноль. А вот то, что ее вложили в конверт, указывает, что писал вам профессионал.

— То есть?

— Тот, кто писал это письмо, хотел создать определенный образ. Вырезанная из газеты репродукция «кровавой» картины в этот образ превосходно вписывается. Такую деталь мог предусмотреть только очень умный человек.

— Еще что-то расскажете?

— Очень мало. Вырезали уверенной рукой, большими ножницами. Скорее всего, это делал тот же, кто писал письмо. Вот и все.

— М-да.

— А почему вы решили обратиться именно ко мне? — Про милицию я и спрашивать не стала.

— Ну как… Получил я, значит, эту ерунду. Ну, посмеялся — мало ли дураков. У меня в особняке все время трое-четверо пацанов тусуются, Анька из дома почти не выходит — тяжело ей, да и по магазинам она одна не ездит. Так что бояться вроде нечего. А вечером были в сауне с этим барыгой…

— С каким барыгой?

— Ну, с Семаго Аркадием. Вот. Ну, я по пьянке ему и рассказал, как хохму. А он говорит, что с ним что-то похожее вроде было, и посоветовал обратиться к вам. Я сначала не хотел, но сегодня утром нашел дома вот это…

Гарик вновь полез в карман и извлек сложенный вдвое маленький листок кремовой бумаги. На нем было только одно слово, написанное уже знакомым почерком — угловатые печатные буквы разной величины, выписанные рукой чертежника.

Это слово было — «завтра».

— Вот после этого я и связался с Семаго, а он обещал позвонить тебе.

— Страница из календаря, как я понимаю?

— Ну. Из ежедневника в моем кабинете.

— Это меняет дело, все серьезней, чем я думала. Число сегодняшнее.

— В том-то и дело. Не могу понять, откуда это там взялось. Мой кабинет на втором этаже, везде решетки, опять же бойцы внизу.

— Но кто-то же проник в ваш кабинет? — Я не стала говорить Гарику, что очень понимаю чувства человека, который вдруг обнаруживает, что у него побывали незваные гости.

— Вот это меня и напрягает. Из своих никто не мог, просто незачем. Хотя х… черт его знает, кому сейчас можно доверять. Это, кстати, другая причина нашей встречи — лучше перестраховаться. Так?

— Совершенно верно. А много постороннего народа бывает в доме?

— Вот этим я как раз сейчас и занимаюсь. Приходил на той неделе водопроводчик — я краны в ванной менял, потом еще этот антеннщик мне тарелку ставил. Еще баба одна — она каждый день приходит убираться и готовить. Ну и еще там… Сейчас их всех проверяют.

— А как насчет «жучков»?

— Уже проверил, сразу же, как эту записку обнаружил. Все чисто.

— А в кабинет кто-то из чужих в последнее время заходил?

— Да если бы я знал! Меня дома-то, считай, не бывает днем, все время на работе. Их всех жена принимала, а ее я не хочу из-за этого дела дергать. Попытался невзначай расспросить, а она не помнит толком.

— А где вы, если не секрет, работаете?

— У меня два цеха колбасных своих, ну и там по мелочи еще…

— Ясно. А как же вы собираетесь своей жене объяснить мое появление?

— Да никак. Скажу, что нанял ей персонального телохранителя. Просто, мол, для собственного спокойствия. Так вы беретесь? В деньгах не обижу.

— У меня установленный тариф.

— Значит, плачу двойной. Аркадий говорит, ты можешь это… незаметно работать?

— Ну, в общем, никто пока не жаловался. Тут есть свои секреты, но главный принцип такой — киллер вообще не должен понять, что рядом с его целью находится бодигард.

— Телохранитель то есть?

— Ага. А теперь я прошу хорошенько подумать и ответить максимально искренне. Есть у кого-то серьезный повод осуществить эту угрозу?

— Да вообще-то, наверное, есть. То есть наверняка есть, и у многих. Но я вот во что въехать не могу — зачем им было меня предупреждать?!

— Это тот самый вопрос, который и я себе задаю.

— Может, просто пугают?

— А мотив?

— В том-то и дело. Ладно бы еще что-то требовали, а так ерунда какая-то получается.

— Тем более что пугать можно было и по почте. Проникать к вам в дом было слишком опасно. Нет, игнорировать эти предупреждения нельзя, с какой бы целью их ни оставили.

Конец ознакомительного фрагмента.