Ласточка смерти

Марина Серова, 2015

Дублер телохранителя – такого дела у Евгении Охотниковой еще не было! Под видом охраны двухлетнего Гарика, сына недавно погибшего в авиакатастрофе бизнесмена Гончарова, Евгения должна была присматривать и за его старшим братом Денисом, хотя у того уже был свой бодигард. Но, как известно, один охранник – хорошо, а двое – еще лучше! И действительно, Денису повезло, что дед позаботился о двойной охране для внука: не подозревающий об отлично организованной защите, охотник за наследством Гончарова шел напролом, и, не будь Евгении, Денис не дожил бы до оглашения завещания!..

© Серова М., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

Глава 1

— Женечка, ты уже встала? — Тетя Мила, как всегда, торопилась приготовить мне завтрак. Из-за жары она была в легком, почти воздушном халатике и сланцах на босу ногу.

— Тетя Мила, подожди с кофе!

— Ты что, пойдешь бегать натощак?

Я не стала в сто первый раз объяснять тетушке, что утреннюю пробежку нужно делать на пустой желудок. Просто надела майку и шорты и отправилась в парк.

Утро было чудесное: после вчерашнего дождя было прохладно и дышалось как-то легче. Жара расслабляет. Я выбежала на дорожку и потрусила в центр парка. В это время в парке — никого. Только я и мои мысли. Но думать тоже особо было не о чем. Последняя работа завершена, май скоро кончится, а впереди у меня долгое лето! И этим летом я пообещала себе, что буду отдыхать! Никаких клиентов! Может же у Евгении Охотниковой быть хотя бы один отпуск! Хотя бы месяц!

Пробежав пару кругов, я хорошенько размялась, сделала несколько глубоких вдохов и решила, что пора завтракать.

Когда я уже подходила к дому, у меня почему-то засосало под ложечкой. Что-то не давало мне покоя. Какое-то предчувствие. Нет, не беды — наклевывающейся работы! В такое утро! Накануне лета! Но я продолжала лелеять надежду, что все это — только шутки моего разума.

Я решительно открыла дверь квартиры. На пороге стояла улыбающаяся тетя Мила:

— Женечка! Тут звонил какой-то Стас, по-моему, это твой бывший клиент, он просил тебя ему перезвонить.

— А ты забыла записать номер телефона? — Я так надеялась, что мои предчувствия не сбудутся!

— Женечка! Ты же знаешь: такие вещи я никогда не забываю, — назидательным тоном ответила тетя Мила и протянула мне листок с цифрами. Что ни говори, а идея выдать меня замуж становится у тетушки навязчивой. В каждом моем клиенте она видит потенциального жениха. И, естественно, заводит разговор о свадьбе. Вот и сейчас она протянула мне листок с номером телефона, недвусмысленно подмигнув. Мне бы ее заботы! А надежды на отпуск, похоже, испаряются. Я осмотрела листок со всех сторон — скорее по привычке — и направилась в свою комнату.

Да, это был Стас, и он действительно был моим клиентом. Этот не в меру активный и настойчивый блондин работал ведущим менеджером рекламного агентства «Брикс» и за свой неординарный креатив получал большие деньги. Но в прошлом году он попал в неприятнейшую историю: слоган его рекламной кампании задел за живое местных бандитов, и те объявили охоту. Пришлось охранять его до тех пор, пока недоразумение не прояснили. Да… У каждого в жизни бывает черная полоса. Сейчас в его жизни наступила полоса белая. И теперь этот Стас вот уже минут пятнадцать уговаривает меня стать телохранителем двухлетнего малыша.

— Станислав, я не умею обращаться с детьми. И потом, где у меня гарантия, что мамочка не заставит меня быть ему еще и няней? Няня из меня никакая, ты, вероятно, и сам об этом догадываешься. К тому же у нас в городе нет миллиардеров, у которых мафия воровала бы детей. Все это ничем не обоснованные страхи.

— Женя, она не просто боится. За этим что-то кроется. — Стас был очень серьезен.

— Гончаров погиб в авиакатастрофе. Его никто не убивал. Это — несчастный случай. Вряд ли у него были серьезные враги. Там все было под контролем его тестя, и я думаю, что так будет еще очень долго. Кто наследует капитал? Вдова? Дети?

— Нотариус попалась чересчур православная: до сорока дней отказалась говорить на эту тему.

— Вот это номер! И как отреагировало семейство?

— Да просто ждут. Ругаться с ней никто не захотел, а сорок дней пролетят незаметно. К тому же на сороковой день положены поминки, а гостей будет… — Стас протянул последний слог, что должно было означать, что гостей, точнее, скорбящих, будет очень много. Да это и не секрет: Гончаров был крупной фигурой в городе, и его внезапная смерть не оставила равнодушными ни знакомых, ни клиентов. Как человека я его, конечно, не знала, но все равно жалко, когда люди погибают во цвете лет.

— Да, жалко… — Я на минуту замолчала, представив ужас, который охватил пассажиров за несколько минут до крушения лайнера.

— Ну, что, согласна? — Стас истолковал мое молчание по-своему.

— Не совсем. — Я снова вернулась на землю.

— Ну давай с ней хотя бы встретимся! — настаивал Стас.

— Я подумаю.

— Она хорошо платит.

— Сколько сидеть с ребенком?

— Женя! Сидеть с ним тебя никто не заставляет. Нужно просто сопровождать их, когда они уходят из дома. И все.

Я опять задумалась. Мои мечты об отдыхе улетучились. Я опять была на работе. И взбредет же в голову некоторым дамам, что их состояние настолько велико, что есть основания опасаться за детей!

— Ладно. Давай с ней встретимся, — ответила я в надежде убедить вдову, что ее опасения напрасны.

— Хорошо. Сегодня в двенадцать я за тобой заеду, — сказал Стас деловым тоном и отключился.

Я положила телефон на столик, приняла душ и вышла в кухню, где меня уже ждал утренний кофе.

— Женечка, я сделала покрепче, как ты любишь, — улыбнулась тетя Мила. — Тебе ведь сегодня на работу?

— Похоже, что да, — ответила я мрачно. — Не понимаю. На носу лето, время отпусков. И только человек начнет задумываться о том, как ему приятно провести время, сразу начинаются дела!

— Женечка! Преступники не дремлют, — назидательно сказала тетушка, — они не будут ждать, когда ты наплаваешься на турбазе или вернешься из той же Турции. Они будут действовать! — Она смешно округлила глаза.

Я улыбнулась. Действительно, Турция — не вариант, там жарко. А вот поехать на турбазу на Волгу, куда в последние годы зачастили столичные бизнесмены, — это было бы здорово! Море зелени и песчаный пляж, а еще уютные домики, экзотические фрукты на завтрак… Ммм… Но на Волге я могу появляться и в выходные. Надеюсь, что они у меня все-таки будут! Ведь говорил же Стас, что вдова нанимает меня не на целый день. Так, найдя компромисс между работой и отдыхом, будем проводить… Стоп! А на какой срок она меня нанимает? А если на все лето? Боже, как не хочется!

Я лениво пожевала крекер с сыром и выпила кофе. И тут перед моими окнами появился «Мерседес»! Кого это в такую рань принесло? Я выглянула в окно: шофер вышел и оглядывал подъезды, видимо, просчитывая номер квартиры. Возможно, искали меня. Я поспешила сменить банный халат на более пристойную одежду. Тем временем тетя Мила уже открывала дверь.

— Мы к вам без предупреждения… — начал гость, оглядывая прихожую.

— Проходите, проходите, — засуетилась тетя Мила, пропуская в квартиру солидного мужчину за пятьдесят в светлом летнем костюме и рубашке без галстука. Судя по газетным фотографиям, это был Юрий Борисович Рыков, председатель правления Софтбанка и заместитель председателя правления Волгапромбанка, своего же дочернего предприятия. Он подошел ближе, и от меня не скрылись ни глубокие морщины около губ, ни складка, прорезавшая высокий лоб с залысинами. На близком расстоянии Рыков выглядел на все свои шестьдесят три. Его голову украшала седина, но в глазах еще бегали озорные искорки. Рыкова сопровождал неулыбчивый крепкий парень тоже в костюме, но с галстуком. Внешность парня была бы ничем не примечательной, если бы под светлым льняным пиджаком не угадывались стальные мускулы.

— Я так понимаю, мы попали в квартиру Евгении Охотниковой, — ни к кому не обращаясь, заметил Рыков, — а вот и сама хозяйка. — Он посмотрел на меня, и на его лице появилась вежливая улыбка, должная изображать благосклонность, после чего она погасла так же внезапно, как появилась.

— Я к вашим услугам, — в тон ему манерно ответила я.

— Рыков, Юрий Борисович, — представился гость. — Где мы могли бы спокойно поговорить? — поинтересовался он, осматривая квартиру.

— В моей комнате. — Я прошла по квартире, показывая дорогу. Гости молча последовали за мной.

Юрий Борисович Рыков был в Тарасове фигурой чуть ли не эпической. О его деятельности, в том числе и общественной, можно было рассказывать часами. Газеты писали о том, что он занимается благотворительностью. В частности, он дал деньги на операцию Юре Новикову — малышу из детдома, который чуть не ослеп. Он содержал дом инвалидов в Заводском районе, и он же покупал на Новый год подарки детям из малоимущих семей. Что касается его карьеры, то Рыков прошел путь от простого экономиста до председателя правления старейшего Тарасовского коммерческого банка, и остается только догадываться, какую работу он проделал за эти годы. И вот теперь он приехал ко мне домой, и, я думаю, не только для того, чтобы убедиться в моем здравии.

— Располагайтесь, будьте как дома. — Я указала гостю на кресло, стоявшее в углу, а сама пристроилась напротив, на подоконнике. Рыков сел и положил руки на подлокотники. Сопровождавший его парень встал за спинкой кресла и, казалось, замер.

— У меня к вам большая просьба, Евгения. Я слышал, вы — лучший телохранитель в городе, с одним только маленьким «но»…

Я вопросительно подняла бровь.

— Вы — женщина, — закончил мысль Рыков.

— Это… намек или…

Он не дал мне договорить.

— Вы — женщина, а женщина — не авторитет для семнадцатилетнего подростка.

— Что вы имеете в виду? — Такая трактовка вопроса поставила меня в тупик. Мысли забегали, пытаясь логически связать приход Рыкова с моим женским естеством. — У меня есть опыт работы с подростками!

— Я подумал о том, чтобы нанять вас телохранителем для своего внука. У меня, правда, есть на примете один парень, Сергей Шмыга, вы его должны знать…

— А, Сережа… — протянула я. Парень действительно был неплохой, старательный, но моего опыта у него, к сожалению, не было. Об этом я и сказала Рыкову. Не то чтобы мне очень хотелось охранять внука известного банкира. Просто в таких делах лучше быть в курсе вещей.

— Я не обольщаюсь по поводу его умения, поэтому и приехал к вам. — Рыков вынул бумажник и достал из него фотографию симпатичного парня с лукавыми искорками в глазах. — Вот он, — довольно проговорил именитый дед. — Мой внук. Хорош?

Ну как я могла сказать, что не хорош, если мальчишка мне и вправду понравился? Я тщательно рассмотрела фото, чтобы запомнить лицо. С фотографии на меня смотрел мальчик, обещавший превратиться в красавца-мужчину. Его густые каштановые волосы были аккуратно подстрижены, а голубые глаза улыбались. Он стоял, сложив на груди руки, на фоне фонтана, и тучи брызг за спиной оттеняли здоровый цвет его лица.

— А почему такой ажиотаж? — спросила я прямо. — Не далее чем полчаса назад мне позвонил один мой бывший клиент и сказал, что младшему сыну Гончарова тоже нужен телохранитель. А теперь вы, как я понимаю, тоже хотите нанять меня, но уже к его старшему сыну? Чем вы объясните такой спрос на мои услуги?

Лицо Рыкова окаменело. Видимо, он не был готов посвящать незнакомую ему женщину в свои сугубо личные дела.

— Я вас, Евгения, пока еще не нанял. Я думаю. С одной стороны, было бы неплохо, если бы телохранитель Дениса был парнем. Не будет проблем с дисциплиной. Но, с другой стороны, вы опытнее. Вот лично вы, Женя, как бы вы поступили на моем месте?

Да, конечно, проще всего предоставить решение мне. И это мне говорит председатель правления Софтбанка!

— Я бы на вашем месте наняла парня, раз с ним будет немного проще, а сама бы я в свободное от основной работы время за ним бы приглядывала. Кстати, в двенадцать за мной заедет Стас, и мы отправимся к мадам Гончаровой договариваться об охране ее двухлетнего чада.

— Вот и чудесно. А я со своей стороны предлагаю вам доплату за присмотр.

— Присмотр за кем: за Денисом или за Сергеем? — Я позволила себе пошутить. Рыков улыбнулся.

— За обоими. Парни молодые, кто знает, чего они могут натворить. Ну что, по рукам?

Я согласилась. А куда было деваться? Отпуск все равно пропал.

Рыков поднялся с кресла, продефилировал в прихожую, кивнул на прощание тете Миле и ушел в сопровождении своего немого то ли шофера, то ли телохранителя.

«Ну и что ты теперь намерена делать? — спросила я себя. — А если не получится охранять сразу двоих? Если Сергей окажется полным тупицей или вы не дай бог поссоритесь? А если детям действительно грозит опасность? Стоп! На последний вопрос ответа пока нет. Предположим, что потенциальная опасность есть всегда, и будем действовать, чтобы ее предотвратить».

* * *

Ну, что, Евгения Охотникова, если ты не ищешь работу, то работа сама тебя найдет. Не вовремя, конечно, но найдет. Где бы ты ни пыталась скрыться. В дверь звонили. Это наверняка Станислав. Вон во дворе его машина. Теперь мне предстоит встреча с горькой вдовушкой, пекущейся о благополучии своего чада. Нужно надеть что-то такое, что произведет на нее впечатление. Я достала из шкафа летний брючный костюм в стиле «милитари» и удобно пристроила кобуру. Легкий спортивный макияж дополнил образ. Я закончила с переодеванием вовремя: Стас, обласканный тетей Милой, уже входил в комнату, держа в руке чашку кофе.

— Ну как, ты уже готова? — спросил он с ходу, умудрившись одновременно отхлебнуть кофе. Кофе был горячий, и Стас закашлялся.

— Не торопись. — Мои слова относились и к кофе, и к нашему визиту. — Расскажи мне о семье.

— А что рассказывать? О них весь Тарасов знает, — хмыкнул Стас, садясь в кресло.

Я почему-то вспомнила, как час назад в этом кресле сидел Рыков. Он тоже не хотел говорить со мной откровенно. Но Рыков — понятно, а почему Стас? Что может скрывать от меня ведущий менеджер крупнейшего в Тарасове рекламного агентства?

— Ну а в общем? Почему, к примеру, свекор Гончарова оставил ему бизнес? Ведь у него есть дочь?

— Дочь всю жизнь мечтала выйти замуж за немца и уехать в Германию. Что она впоследствии и сделала.

— А как же Гончаров?

— Гончаров был нужен Рыкову как хороший специалист. Рыков планировал расширение, и это ему удалось.

— То есть?

— С помощью Гончарова и его партнера Синельникова Рыков открыл филиал Софтбанка — Волгапромбанк, предприятие более масштабное, чем его собственное. Потом женил Павла на своей дочери. А вот Лиза подвела отца: прожила с Павлом около трех лет и сбежала в Германию к своему Вольфу. Здесь, в Тарасове, познакомились. Он два года работал в консульстве. Отец, конечно, дочь простил, но банк оставил Павлу. Как, впрочем, и внука. Теперь Денис — его единственная надежда. — Стас уже допил кофе и уставился в пустую чашку. — Виола и Гарик скорее помеха в его делах. Ведь теперь старику придется тянуть «Волгапром», а здесь… — Стас не договорил и выразительно посмотрел на часы. — Однако пора ехать. По дороге побеседуем. — Он поставил на стол пустую чашку и повернулся к двери.

— Расскажи теперь немного о Виоле. Кто она такая и… в общем, как мне себя с ней вести? — Мы прошли прихожую, Стас молча кивнул тете Миле и открыл дверь в подъезд.

— А никак. Сделай умное лицо и осмотри помещение. Я думаю, этого будет достаточно, чтобы произвести на нее впечатление.

— А дальше? Что я буду делать с двухлетним ребенком? — Я начинала паниковать.

— А ничего. Будешь сопровождать их на прогулках.

— И все?

— И все.

— На чем поедем? — поинтересовалась я. — Я бы предпочла свой «фольк».

— Но я бы тоже не хотел задерживаться после визита к Гончаровым, — задумчиво сказал Стас, — у меня полно работы.

— Значит, едем порознь, — предложила я, — разговор о семье откладывается?

— Да ничего там особенного нет, — успокоил меня он. — Приедем — все сама увидишь.

Я пробурчала что-то вроде «сами напросились» и пошла выгонять из гаража «Фольксваген». Машина послушно завелась, и я выехала из двора в сопровождении Стасовой «Ауди». Вообще, менеджер такого уровня мог бы позволить себе что-то более приличное. Но это его дело.

Стас ехал в центр, и тут меня взяло сомнение: к сему дню практически все здания в центре были заняты магазинами, причем магазинами фешенебельными. А также барами, ресторанами, салонами красоты и много еще чем. Но там почти не было жилых домов, а те, что остались, имели весьма жалкий вид. Сомнения очень скоро рассеялись: мы свернули на Проховникова и въехали во двор нотариальной конторы. В глубине двора красовался новенький особнячок, обсаженный вдоль фасада березками и голубыми елочками. Да! Такое чудо в самом центре Тарасова мог себе позволить только председатель правления Волгапромбанка!

Стас затормозил и махнул мне рукой. Я припарковала свой «Фольксваген» и вышла из машины.

— Ну как берлога? — улыбаясь, спросил Стас.

Вместо ответа я показала большой палец.

— Неплохо устроился. Я бы даже сказал, очень неплохо. Умер не вовремя.

— Умирают все не вовремя, — философски заметила я.

Нас никто не встречал, видимо, в доме не имелось прислуги или домработница была приходящей. Стас позвонил у входа, и дверь со звоном открылась, пропуская нас внутрь.

— У них что, нет охраны? — поинтересовалась я.

— Здесь охраняется весь двор: во-первых, дом, который выходит фасадом на улицу, — историческая ценность. Там разместилась нотариальная контора. А по поводу сигнализации на отдельных объектах — это по твоей части, Женя, — с улыбкой заметил Стас.

— Ну, ладно, поживем — увидим, — ответила я, не разделяя его энтузиазма.

Я толкнула дверь и шагнула в темную прихожую. За дверью, скрытый полутьмой, нас ждал… Сергей.

— Привет, Сережа, — поздоровалась я, — у нас здесь сегодня собрание всех граций?

Сергей улыбнулся.

— Ну, не всех, а только избранных.

Этот крепкий, коротко стриженный парень с круглой головой и немного торчащими ушами был одним из лучших учеников Ворошиловки, когда ушел по контракту в армию. Он взял академический отпуск, отслужил год, но дальше учиться не стал. Если бы не его недальновидность, из него мог бы получиться толковый офицер.

Мы критически осмотрели друг друга, и я заметила у него под жилетом выпирающую кобуру.

— Все так серьезно? — Я указала на кобуру глазами.

Сергей пожал плечами, что можно было истолковать как угодно. Делиться впечатлениями он явно не хотел. Ну что ж, разберемся сами.

— Виола сейчас спустится, — сказал телохранитель Дениса, провожая нас в холл, — располагайтесь, — он указал на широкие кресла рядом с потухшим камином и исчез где-то наверху.

— Как тебе оазис в самом центре города? — спросил Стас, наслаждаясь прохладой и полутьмой холла.

— Стильно, уютно, удобно, — отозвалась я, устраиваясь в необъятном кресле. — Но ты мне еще ничего не рассказал о хозяевах этого рая, — напомнила я.

— А вот и они!

По лестнице, ведущей на второй этаж, спускалась молодая полноватая блондинка с ребенком на руках. В ее огромных голубых глазах застыло удивленное выражение, а шаги были неслышными, как у кошки. Вдова была, безусловно, красива и не преминула подчеркнуть это замысловатой одеждой. На женщине был легкий, отделанный мехом пеньюар и немыслимые шелковые туфли. Однако ее фигура оставляла желать лучшего: видимо, после родов она так и не сумела избавиться от выпирающего животика.

— Здравствуйте, Женя, очень рада вас видеть. — Женщина улыбалась заученной улыбкой. — Я о вас много слышала. — Она опустила ребенка на пол. — Гарик, иди, поздоровайся с тетей Женей.

Меня покоробило от «тети». Так меня еще никто не называл! Но игру я приняла и скрепя сердце протянула руку малышу. Он остановился, посмотрел на мою протянутую ладонь и скуксился.

— Сейчас заплачет, — пробормотала я.

— Иди, иди, Гарик, к тете. Тетя Женя теперь будет охранять тебя от злых людей. — На ребенка эта тирада не произвела никакого впечатления. Он сморщил личико еще сильнее и заревел в голос. — Ничего, ничего, он привыкнет, — смущенно пробормотала женщина и снова взяла мальчика на руки. Малыш успокоился и засунул палец в рот. — Он редко общается с незнакомыми людьми, — оправдывалась мама. Потом она резко сменила тему. — Меня зовут Виола. Можете называть меня просто по имени. — Женщина протянула мне надушенную руку. Я пожала кончики холеных пальцев. — В ваши обязанности будет входить сопровождение нас на прогулки. Видите ли, Сергея нанял Юрий Борисович, и нам не всегда с ним по пути.

Сергей молча кивнул.

— Он охраняет Дениса, а у Дениса сейчас горячая пора: он заканчивает школу и готовится к экзаменам в вуз. Поэтому у нас возникла необходимость в двух телохранителях.

Виола по-прежнему улыбалась, и за ее улыбкой нельзя было прочесть, приятно ли ей присутствие двух телохранителей в доме или же она это осуждает. Все это будет ясно немного позже, а сейчас…

— Пойдемте, я покажу вам комнату Гарика. — Виола повернулась и стала подниматься по лестнице. Я послушно пошла за ней. Она обернулась, взглядом остановила Стаса, из чего я сделала вывод, что ей необходимо поговорить со мной наедине.

Комната Гарика была обычной детской, если не считать тех атрибутов, которые встречаются только у очень богатых людей. А игрушек здесь каких только не было! Меня трудно чем-то удивить, но не знаю, кем бы я выросла, если бы у меня в детстве было такое изобилие.

— Присаживайтесь, Женя. — Виола указала мне на цветной пуфик, куда я с ходу и опустилась. Сидеть было не очень удобно: пуфик был рассчитан на рост трех-пятилетнего ребенка, и мои колени поднялись чуть ли не до уровня ушей. Я улыбнулась комичной ситуации, но смолчала. — Расскажите мне о себе, — попросила Виола.

Я в общих чертах рассказала о буднях Ворошиловки, о дальнейшей службе, о неудачном опыте переводчицы — в общем, не стала особо ничего скрывать, но и не сочла нужным подробно распространяться о своих занятиях.

— Теперь вот работаю частным телохранителем, — закончила я и добавила: — Ребенка берусь охранять впервые.

Виола улыбнулась. На этот раз искренне.

— Ничего страшного. Маленький ребенок очень предсказуем, а его желания настолько естественны, что ошибиться практически невозможно. К тому же я всегда буду с вами. Оставлять Гарика только на ваше попечение я не стану. Но, сами понимаете, в наше время случается всякое. Детей воруют, чтобы получить выкуп с родителей, а мы сейчас остались без папиных связей. И я боюсь. — Последние слова она произнесла тоном ниже, и мне показалось, что ее голос дрогнул. Наверное, ей действительно было чего бояться. Вот только чего?

— Попробуйте описать ваши страхи, — невозмутимо откликнулась я. — Постарайтесь не преувеличивать опасность. Конечно, теоретически любого ребенка из богатой семьи могут украсть. Но на практике это происходит очень редко: у нас в Тарасове нет преступников такой квалификации. Ведь ребенка нужно не только украсть, но и суметь стребовать с родителей деньги. А это, поверьте мне, не так просто. — Мне показалось, что я говорила очень убедительно, но Виола слушала меня как завороженная. Может, я что-то объяснила не так?

— Расскажите мне подробнее, как все начинается, — попросила она.

— Что начинается? — Я не поняла.

— Ну, как определить, что моего сына решили украсть? — Виола смотрела на меня умоляющими глазами.

— Никак, пока это действительно не случится. Просто нужно быть всегда начеку, а это уже мои обязанности.

— А как вы это делаете?

— Подробности вам придется очень долго слушать, да и вряд ли вам они когда-нибудь пригодятся. У вас есть черный пояс по карате?

Виола отрицательно покачала головой.

— А у меня есть. И есть еще много чего из того арсенала, который сможет сохранить жизнь не только вашему сыну, но и вам.

Виола покосилась на выпирающую из-под рубашки кобуру и согласно закивала. Видимо, результаты собеседования ее устроили.

— Когда вы приступите к работе?

— Когда скажете. — «Помирать, так с музыкой», — подумала я.

— Тогда завтра в десять, — решила она. — Мы хотим сходить в летнее кафе. Это недалеко. Будем мы с Гариком, Денис с Сергеем, вы и больше никого.

— Хорошо, я буду готова, — пообещала я и поднялась.

— Пойдемте, я вас провожу. — Виола поставила Гарика на пол, заняла его игрушкой и двинулась к выходу.

Внизу, в холле, мирно беседовали Стас и Сергей. Видимо, Стас произвел на телохранителя лучшее впечатление, чем я. Они беззаботно болтали и посмеивались.

— Ну как, все состоялось? — улыбнулся Стас.

Я послала ему уничтожающий взгляд и направилась к выходу.

— До завтра, — сказала я Виоле и открыла входную дверь.

* * *

Утро выдалось что надо: на ярко-синем небе — ни облачка, солнце яркое, но ласковое — как раз то, что нужно для полного счастья или прогулки в летнее кафе. Но настроение у меня с утра было не очень: сегодня первый день моей работы на Гончарову… Ну не лежит у меня душа охранять ее отпрыска. Мальчишке ничего ровным счетом не грозит. И почему я должна тратить на него такой чудесный день только из-за мамочкиных опасений?

Виола, сюсюкая, собрала Гарика, прикрикнула на Дениса, чтобы тот быстрее вылезал из ванной, мило улыбнулась Сергею и забеспокоилась, осматривая себя в зеркале.

— Нужно убрать волосы, а то Гарик все равно мне их растреплет, — не обращаясь ни к кому, проговорила она.

Сказано — сделано. Волосы были собраны в пышный хвост, который увенчала дорогая заколка.

— Вот так-то лучше, — проговорила она.

Я критически осмотрела свои джинсы и пришла к выводу, что для такой прогулки они в самый раз. Если Виола заставит меня нянчиться с Гариком, можно не опасаться за внешний вид: пятна на джинсах смотрятся если не стильно, то, по крайней мере, естественно.

— Ну, все готовы? — Виола критически оглядела присутствующих. — Тогда поехали. — Она решительно направилась к выходу, бросив мне многозначительный взгляд. По-моему, это означало, что я должна взять Гарика на руки и следовать за ней. Я подняла малыша. Нет, так я долго не протяну! Скорее всего, я не вытерплю и скажу этой леди, что телохранитель и няня — разные профессии! У телохранителя, между прочим, обе руки всегда должны быть свободны!

Одно хорошо: я буду работать на нее только днем. Вообще-то и это тоже нехорошо. Может, отказаться от ее щедрости и просто отдохнуть? Малышу вряд ли грозит что-то серьезное. У нас не Америка, да и Виола — не Рокфеллер. Ну кто, скажите, позарится на сына вдовы владельца заштатного провинциального банка? Кто его может украсть? Ведь тех сумм, на которые рассчитывают преступники, у нее просто нет! Надо как-нибудь ей об этом сказать. Представляю, какое у нее будет лицо…

С такими вот черными мыслями я спустилась с лестницы, перебросила Гарика с левой руки на правую и направилась к машине.

— Поедем на «Ладе» и на Женином «фольке»! — распорядилась Виола. — Денис и Сергей — в «Ладу», а мы с Женечкой (терпеть не могу, когда меня так называют посторонние люди!) и Гариком — в ее машину.

Я угрюмо буркнула, что должно было означать согласие, и направилась к своему «Фольксвагену». Вообще-то до ближайшего летнего кафе было пять минут ходьбы, но Виола не захотела идти пешком, ей почему-то взбрело в голову, что ехать безопаснее. «На Проспекте всегда много народу, и есть возможность затеряться в толпе». Железная логика! Ну кому, как не ей, знать, где и когда можно «затеряться»! Я поставила Гарика на землю и открыла машину.

— Лезь, — тихо сказала я, стараясь, чтобы голос прозвучал не слишком грубо.

Ребенок недоверчиво оглянулся на меня, сморщил личико и приготовился плакать.

Тут же подскочила мамочка и принялась что-то нашептывать ему на ухо. Я не слушала. Открыла машину, влезла на место водителя и завела мотор. Мои пассажиры заняли заднее сиденье и захлопнули дверцы.

— Поехали, — скомандовала Виола.

«Без тебя знаю, что делать», — подумала я и выехала со двора. За мной след в след ехала «Лада». В таком составе и полном молчании мы прибыли на место. Я припарковала машину на стоянке рядом с «Ладой», и мы всей компанией ввалились в кафе.

Официанты сразу же оживились, и один из них подошел к нам.

— Что будем заказывать? — обратился он к Виоле, протянув ей меню.

Она долго смотрела в меню, сосредоточенно сморщив лобик, потом сделала заказ.

— Я надеюсь, вы тоже любите мороженое с шоколадной крошкой? — обратилась она ко мне.

— Да, пожалуй. — Сегодня я ненавидела шоколадную крошку, ненавидела мороженое и вообще всю эту затею. А в особенности я ненавидела людей, которые не видят разницы между няней и телохранителем. Гнев и обида кипели во мне, застилая глаза, и я только по многолетней привычке следила за тем, что делает раздатчица. И тут я заметила, что в одну из порций мороженого официант, как ему казалось, незаметно подсыпал какой-то белый порошок. Я стала следить за порцией. Официант поставил испорченное мороженое на поднос и принес его Денису! Так вот за кого нужно было по-настоящему опасаться! Сергей наблюдал за улицей, и от него ускользнули манипуляции официанта. И что теперь делать? Сбить официанта с ног? Отнять мороженое у Дениса? Броситься и опрокинуть вазочку на пол? Нужно что-то делать, но что?

Я лихорадочно осматривалась вокруг, ища решение. И тут увидела под столом какую-то черную крошку, быстро нагнулась, подняла ее и неуловимым движением отправила в мороженое Дениса.

— Денис! — крикнула я нарочито громко. — Не ешь! В твоем мороженом муха!

Парень отпрянул от стола. На его лице появилось брезгливое выражение.

Я быстро поднялась, взяла его мороженое, слегка толкнула официанта плечом, чтобы хорошенько запомнить его лицо. «Разберемся позже, — подумала я, — когда рядом не будет посторонних и некому будет закатывать истерику».

Официант инстинктивно повернулся в мою сторону. Он был худощав, с темными редкими волосами и зубами, на вид ему можно было дать лет тридцать пять — тридцать семь. Под белым халатом официанта угадывались стальные мышцы, прямой нос с горбинкой имел следы травмы, а рябоватое лицо было бледно как мел. Он понял, что я все видела, и, весь сжавшись, ждал моей реакции. Но из-за столика за нами наблюдала Виола. Если я сейчас начну при всех выяснять, в чем дело, она поднимет крик, и все мои усилия будут сведены к банальному скандалу с руководством кафе. А вот это мне было нужно меньше всего.

— Вот, — капризным тоном сказала я официанту, — полюбуйтесь, какая красавица в моем мороженом!

Официант побледнел еще больше и, пробормотав что-то невнятное, быстро ушел в подсобку.

Я посмотрела на Виолу и демонстративно направилась к молоденькой раздатчице.

Та, увидев меня, опустила глаза, молча приняла испорченное мороженое, взяла чистую вазочку и положила новую порцию. Я быстро вернулась к столику, поставила вазочку перед Денисом и огляделась. Виола увлеченно кормила Гарика, Денис тоже занялся запоздавшим мороженым, Сергей с легкой усмешкой смотрел на меня: дескать, отличилась наша краса и гордость, спасла ребенка от мухи. Я улыбнулась ему в ответ одними губами и спросила Виолу:

— Я отойду минут на пять?

Виола молча кивнула и продолжила кормить Гарика.

Я вышла из-за столика и направилась прямо в подсобку, но там никого не оказалось. Тогда я толкнула соседнюю дверь с надписью «Администрация». Там было закрыто. В самом кафе работали два официанта, оба они обслуживали других клиентов. Нашего официанта нигде не было. Он словно испарился. Я снова вышла в зал и подошла к раздатчице.

— Скажите, как можно увидеть ваше руководство?

— Директор приходит не раньше двенадцати, — с готовностью ответила девушка, не переставая накладывать мороженое. — А зачем он вам?

Я посмотрела на часы: было без двадцати одиннадцать.

— Хорошо, я зайду позже, — ответила я и пошла к своему столику.

Разговор с директором действительно можно было отложить. И не на попозже, а, к примеру, на завтра. Меня сейчас интересовал официант, который словно сквозь землю провалился. Тут явно что-то не так. Да, кстати, а почему по бульвару едет «Скорая»? Кому-то плохо? Но почему она едет так медленно? Что-то выжидает? Но что? Может, Дениса хотели отравить? Вряд ли: подозрение сразу же падет на работников кафе, кафе закроет санэпидстанция, газеты поднимут шум, а это никому не нужно. Значит, снотворное. Зачем? Чтобы Денис заснул, а потом увезти его на «Скорой»? Я на всякий случай запомнила номер и повернулась так, чтобы видеть лицо шофера. На миг в салоне мелькнула тень нашего официанта. Может, мне это просто показалось? Я инстинктивно положила руку на кобуру. Наверное, я сегодня крупно кому-то помешала, подбросив «муху» в мороженое! Но почему Денис, а не Гарик? А может, опасность подстерегает обоих? Стоп! Слишком много вопросов и ни одного ответа. Нужно обязательно все выяснить, ведь если кого-то из братьев решили украсть, они обязательно попытаются еще раз. Но с кого они начнут? И кто это — они?