Египетские вечера

Марина Серова, 2004

До чего же красива и необычна эта ваза из Древнего Египта! Весьма простая на вид, она притягивает внимание и знатоков, и обычных посетителей выставки, и… преступников. Да и цены эта вазочка умопомрачительной. Потому-то ее и украли. И кто теперь сможет отыскать исчезнувший раритет, кроме… частного детектива Татьяны Ивановой? Только она! Правда, Татьяна сейчас занимается совсем другим делом – по просьбе знакомой расследует подозрительное самоубийство ее возлюбленного. Но ведь как раз этот человек охранял пропавшую вазу, а значит… Значит, поиски Ивановой так или иначе связаны с исчезнувшим экспонатом. Найдет ли Таня вазу? А куда она денется? Только сначала ей придется… погибнуть…

ГЛАВА 4

Была я как-то раз в этом заведении. Честно признаться, ну лично для меня, — наискучнейшее место. И как только люди могут часами стоять, к примеру, около одной вазы и любоваться ею? Минут пять на нее посмотреть еще можно, но не более.

А уж разговоры какие! Если выставка открывается, то потом о ней на всех тусовках только и говорят. И слова подбирают, что впору со справочником по искусству в кармане ходить. Впрочем, все можно объяснить другими словами: я просто для этого не гожусь.

Мне по душе погони и риск. Если случается долгое время сидеть без работы, то у меня сразу образуется шило в одном месте. Именно поэтому я не могу долго смотреть в одну точку, даже если она самая красивая в мире.

Войдя в Дом ученых, я сразу почувствовала запах. Ни с чем его не спутаешь! Вокруг витал… запах очага культуры. Кто, интересно, придумал это выражение? Просто обхохочешься. Очаг культуры. Бывает очаг заражения, поражения. А тут — очаг культуры. Правда, очаг может быть еще и семейным, но у меня со словом «очаг» почему-то всегда неприятная ассоциация.

Я подошла к вахтерше и сладким голосом поинтересовалась:

— Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, где мне найти Олега Ивановича Быстрякова? Мне сказали, что я могу застать его здесь.

— Он в выставочном зале. Поднимайтесь на второй этаж, потом направо. Только вам придется заплатить за вход, — якобы с сожалением произнесла старушка. — Смешная цена — тридцать рублей.

На самом деле смешная. Выставка благотворительная, что ли? Тогда вообще бы уж ничего не брали.

Я с удовольствием выложила тридцать рублей, получила взамен билетик и пошла по огромной лестнице, застланной почти до дыр протертым ковром. На втором этаже повернула направо и вошла в зал.

С ума сойти! Здесь, оказывается, так много желающих полюбоваться вазой. Но как найти того, кто мне нужен? Я огляделась по сторонам. Хоть бы одно знакомое лицо увидеть. И тут мне несказанно повезло.

— Виталий, — я подошла к симпатичному парню и взяла его под руку, — не ожидала тебя встретить здесь.

— Татьяна, — благодушно отреагировал парень. — Скорее всего, это тебя странно видеть здесь. Неужели заинтересовалась искусством?

— А ты уже причислил меня к совершенно неисправимым? Зря. Я еще не пропащая. Только вот первый раз пришла. Совершенно никого не знаю и ничего тут не понимаю. Не мог бы ты быть моим гидом, если можно так выразиться? — Я скорчила просящую мину и ласково посмотрела на Виталия.

— Иванова, так странно от тебя все это слышать, — некоторое время раздумывал парень. — Впрочем, от меня не убудет. У тебя есть десять минут. Спрашивай, что надо. А потом, извини, у меня тут встреча. Я не смогу весь день тебя сопровождать.

— А ты что, весь день тут собираешься находиться? — Мои глаза непроизвольно расширились от ужаса.

— За десять минут всего представленного на выставке точно не посмотреть.

— Понятно. Ну и что тут смотреть главное? — взбодрилась я.

— Здесь выставлена ваза. Неземной красоты и чудной работы. Она такая в мире одна-единственная! Представляешь, сколько денег она может стоить?

— А ты уверен, что такая в мире одна?

— Именно такая точно одна. Есть того же времени и того же мастера, но совершенно другие, — с видом знатока отвечал Виталий. — Можешь не сомневаться в моих словах.

— Ну тогда показывай мне это сокровище.

Мы сделали несколько шагов и очутились перед небольшим квадратным стеклянным стеллажом. Именно в нем и красовалась ваза, освещенная со всех сторон специально расставленными лампочками. Как ни странно, но выглядела она совершенно обычно. На мой взгляд, конечно.

— Красотища, — буркнула я.

— Не то слово. Впрочем, словами и не описать. — Глаза Виталия затуманились, и взор стал абсолютно отсутствующим.

— Может, посвятишь меня в ее неземную красоту? Чем она так примечательна?

— Да ты что! — Глаза Виталика широко распахнулись. — Это же настоящая египетская ваза. Да, она не выглядит шикарной. Зато какая старина! Четвертый век до нашей эры. До нашей эры — понимаешь?!

— Ага. Понимаю. Очень древняя. Но как она не рассыпалась на кусочки за такой большой срок? — искренне поинтересовалась я.

— Тогда мастера лучше были, — энтузиазм у моего товарища снова пропал, и он вертелся, как уж на сковородке.

— А…

— Глина у них была особенной. И заметь, рисунков почти нет. Только сверху и снизу чуть-чуть. Это тоже круто. Древний Египет, одним словом.

— А где охрана? — Я оглянулась. — По моему мнению, тут должен быть целый взвод, раз ваза такая крутая.

— Все здесь есть, — мой приятель отмахнулся.

У дверей стояло несколько человек, похожих на охранников, но вид они имели скучающий. В нападение они не верили.

— Виталий, а кому принадлежит эта ваза? — не удержалась я от вопроса.

— Есть у нас в Тарасове коллекционер. Вернее, он даже не коллекционер в чистом виде, а просто владелец, скажем так. Гольдфельд Марк Гиршевич. Ваза, по его словам, досталась ему по наследству. И он ею очень дорожит.

— Понятно. А как его тогда вообще уговорили вазу показать народу? Ну, отдать на выставку, я имею в виду.

— Это все Быстряков. Надеюсь, знаешь такого? — Виталий посмотрел на меня такими глазами, что мне просто стыдно было сказать «нет».

— Конечно. Слышала, — быстро ответила я. — Но не видела ни разу. И как же он смог уговорить господина Гольдфельда? Я так понимаю, что денег за это много не платят. Вон билеты какие дешевые.

— Да разве в деньгах дело? — воскликнул мой знакомый.

— А разве нет? Скажи, пожалуйста, зачем человеку показывать свою вазу за просто так? У него должен быть какой-то интерес.

— Олег Иванович Быстряков кого хочешь уговорит. Расписал, наверное, всю важность от такого мероприятия, на чувство гордости надавил. Я, впрочем, не знаю, как это делается. Но ты сама подумай: разве ты не хотела бы похвалиться, что имеешь такую ценность?

— А что тут хвалиться? И перед кем? Я понимаю еще — собрать дома светскую тусовку, показать вазу. Но за тридцать рублей!

— Ценители искусства есть не только в среде богатых. — Виталий посмотрел на меня как на глупую.

— Но ты все равно меня не убедил, — настаивала я. — Ведь есть опасность, что с вазой что-нибудь случится. Тогда как быть?

— А что с ней может случиться? Украсть ее невозможно. Тут охрана имеется.

— Да просто разбить. Вдруг какой ненормальный попадется, — не унималась я.

— Мне так кажется, что ты тут одна ненормальная. Кому придет в голову уничтожать такой экземпляр?

— Виталий, — вздохнула я, — а ты можешь познакомить меня с Быстряковым? Он, кстати, здесь?

— Зачем тебе? — Виталий уже оглядывался по сторонам и нервно теребил часы. — Слушай, ко мне должны сейчас прийти…

— Трудно, что ли? — надула я губки.

— Увижу, познакомлю. — Лицо парня осветилось, когда он увидел стройную, высокую девушку, идущую прямо к нему. — Все, тебе пора ретироваться, — улыбаясь ей, прошептал он мне.

— Но я на тебя надеюсь.

Виталий уже шел навстречу красотке. Я снова осталась в одиночестве.

И что теперь? Ждать, пока на горизонте появится Быстряков? И чтобы Виталий его увидел? И потом — не факт, что мой приятель вспомнит о своем обещании познакомить меня с ним. Вон он как возле молодухи увивается. Прямо искры во все стороны разлетаются!

Я повернулась к вазе и стала на нее смотреть. А что еще прикажете тут делать? Внезапно меня окликнули.

— Татьяна! — Я повернулась на зов и увидела… Мельникова.

Надо же, как быстро он действует. Просто никуда не скроешься. Сейчас все карты мне спутает. Я нехотя двинулась в его сторону.

— Ну, чего тебе еще? — вяло поинтересовалась я.

— Да ты, собственно, мне не нужна, — весело откликнулся он. — Я, как сама понимаешь, по делу сюда пришел.

— Не буду тебе мешать, — улыбнулась я в ответ и пошла к выходу.

В дверях я столкнулась с мужчиной в элегантном костюме. Он шел с чашкой кофе в руках и, естественно, вылил все содержимое прямо на меня.

— Ох, простите! — начал извиняться он. — Простите…

— Только этого мне не хватало! — Я почувствовала, как мое настроение разбилось вдребезги.

Мельников по пятам ходит, а теперь еще этот придурок вздумал вылить на меня кофе. И что он вообще с ним ходит? Все люди тут как люди, на произведения искусства любуются, а он, видите ли, кофейком балуется.

— Ах, как неловко получилось, — оправдывался мужчина. — Вам пятно надо сразу замыть, — решил посоветовать он.

— Я думала, вы предложите мне вещь сразу выкинуть. — Я посмотрела на испорченную фирменную футболку, одну из моих любимых. Купила ее в дорогущем магазине по баснословной цене, а теперь вот придется, видимо, с ней распрощаться.

— Вы торопитесь? — вдруг спросил элегантный тип. — У меня тут есть небольшой кабинетик. Вы можете там посидеть, а я попрошу тетю Валю, она вам быстренько вещь постирает. И высушит. Она будет как новенькая.

— Ничего себе услуги, — присвистнула я. — У вас тут и прачечная есть?

— Да нет. Идемте. — Мужчина крепко взял меня под руку и повел по коридору.

Мы поднялись еще на этаж и вошли в действительно небольшую комнату.

— Давайте знакомиться, — мужчина подал мне совершенно чистую белую рубашку. — Меня зовут Олег. Переоденьтесь. Я отвернусь.

Я сняла футболку, надела свежую рубашку, и только тут до меня дошло, с кем я так «неудачно» познакомилась.

— Вы Олег Иванович Быстряков? — выпалила я.

— Да, — скромно потупил он глаза. — А мы с вами знакомы?

— Нет, но…

— То-то мне ваше лицо неизвестно. Забыть вас я бы не смог. Это точно.

— Меня зовут Татьяна, — затараторила я. — Я так много о вас слышала…

— Ну, тогда будем общаться по-простому — раз уж вы заочно со мной знакомы. Посидите здесь минуточку. Я сейчас вернусь.

Быстряков вышел за дверь с моей футболкой. Я же не могла скрыть радости, что первая нашла того, с кем необходимо поговорить. Вот Мельников, поди, там мечется в поисках…

Комната выглядела чистой и современной. Странно, что Олег Иванович оставил меня здесь одну. На столе компьютер. Мало ли что я за человек. Может, начну в файлах рыться, тайны выведывать? Хотя, скорее всего, комната эта не его. Он ведь не здесь работает. Тут он просто тусуется. Я с тоской посмотрела на чайник. Сейчас бы чего горяченького выпить…

Олег вернулся быстро.

— Мне так кажется, — присел он около меня и пристально посмотрел в глаза, — что встреча наша отнюдь не случайна. Видно, судьба.

— Все может быть. — Я состроила глазки. — Давно хотела с вами познакомиться. А тут вот такой случай.

— Расскажите мне о себе. — Быстряков полез в стол и вынул оттуда кофеварку и банку, на которой значилось, что в ней должен находиться очень даже приличный молотый кофе.

— Это тот самый? — спросила я, косо посматривая на банку.

— Что? — не сразу понял меня Быстряков. Потом, проследив за моим взглядом, сообразил: — А, тот самый. Вам покрепче?

— Да, спасибо.

— Так чем вы занимаетесь? — улыбнулся Олег.

— Это совсем неинтересно. Я работаю в газете. Названия вам не скажу, — сделала я таинственное лицо. — Но буду благодарна за интервью.

— Нет, деточка. Интервью вам не будет. По крайней мере, пока.

— Почему? — прикинулась я совсем дурочкой.

— Как я могу давать интервью человеку, который не говорит, из какой он газеты? Вы не находите это, как бы сказать, немного нелогичным? Или вам есть что скрывать?

Надо же! Не хочет о себе рассказывать, так лучше бы так прямо и сказал. А то вешает мне тут всякое… Ну, не сообщила я название газеты. Так ее просто нет, той газеты, в которой я якобы работаю. А если придумаю название, он и проверить может. Значит, этот вариант отпадает. Быстряков слишком осторожный.

— Да нет. Что мне скрывать? — пожала я плечами. — Я могу с вами совсем не говорить. Давайте помолчим. — Сейчас я наверняка выглядела этакой обиженной особой.

— Молчать мы не будем. — Олег Иванович налил мне кофе, рукой волшебника достал откуда-то печенье и поставил все это передо мной.

— Спасибо.

Быстряков сел и очень внимательно стал меня осматривать. И тут я решила дать ему отпор. По всей моей роли, я должна была смутиться и, по крайней мере, опустить глаза, но я этого не сделала. Более того, я таким же манером стала изучать его. А уж сделать свой взгляд тяжелым мне совершенно не составляет никакого труда.

Олег Иванович несколько поостыл.

— А вы не такая… — негромко произнес он.

— Какая «не такая»?

— Вам что-то от меня нужно? — Быстряков занервничал.

— Да что мне может быть от вас нужно? Это вы, кажется, меня сюда пригласили. — Я закончила атаку и принялась спокойно пить кофе.

Мы немного помолчали. Я видела, что мужчина чем-то напуган, и не могла понять причину. В любом случае человек просто так дергаться не станет. Хотела его проверить на прочность, но, кажется, вывела из равновесия.

— Давайте встретимся с вами в другой обстановке, — мой голос снова стал сладким. — Мне не хотелось бы, чтобы мы вот так бездарно расстались. Я сегодня точно узнаю про интервью и тогда, быть может, открою вам секрет моей службы.

Мне надо было успокоить Олега и усыпить его бдительность. Не понравилась мне его реакция.

— Я даже и не знаю… У меня весь день распланирован. — Быстряков всматривался в мое лицо, но поиски его были безуспешными. Интеллектом сейчас я не блистала.

— Я не прошу вас изменять ваши планы. Просто найдите мне в них место. Мне хочется отблагодарить вас. Вы ведь не бросили меня в беде. Другой бы просто извинился и ушел, оставив меня в испачканной кофте. А вы такой заботливый… — Я рассыпалась в благодарностях и покусывала губы.

— Смотрите, Татьяна, не перехвалите меня.

Моя цель была достигнута. Быстряков расслабился. Скорее всего, он уже начал думать, что ему померещилось, будто я такая загадочная. Конечно, нет. Я обыкновенная женщина из разряда красивых дурочек. А голова у меня только для одной цели, ну, максимум, для двух-трех. Но они не включают в себя размышление и умозаключение.

— Я много слышала о вас. И, честно сказать, мне льстит знакомство с вами.

— Думаю, вы не единственная, кто так думает, — улыбнулся Олег.

— Но вы ведь не всем предлагаете постирать кофточки?

— Такое со мной в первый раз, конечно. Но это еще ни о чем не говорит.

Я сделала грустное лицо.

В этот момент в комнату постучали. Вошла женщина и принесла мою футболку — абсолютно чистую.

— Надо же! — воскликнула я. — Это просто волшебство какое-то. Так быстро! Невероятно!

— При современной технике все вероятно. — Быстряков протянул женщине деньги, и она ушла.

— Отвернитесь, — попросила я. Быстро переодевшись, направилась к двери. — Спасибо вам за кофе. Очень вкусный.

Я решила больше не настаивать на беседе, а просто уйти. Но Олег остановил меня у порога.

— Таня, давайте встретимся с вами сегодня в кафе «Пеликан». Знаете, где такое находится?

— Да, — глаза мои засветились.

— Буду ждать вас в девять часов. Приходите, вы не пожалеете. Ах да, мы же собирались по-простому общаться! Тогда следовало бы на «ты» перейти… Приходи!

— Непременно, — кивнула я и вышла в коридор.

Я быстро спустилась вниз и села в свою машину. Я сама еще не знала, зачем мне все это понадобилось, но чувствовала, что открываться перед Быстряковым пока не следует.

Ну сказала бы я, что являюсь частным детективом. Поговорил бы он со мной. А дальше что? И как бы он в таком случае разговаривал? А общаясь с ним на другой волне, можно узнать гораздо больше. Очень может быть, что этот тип мне ничем не поможет в моем расследовании, но и исключать противоположную возможность тоже нельзя. Будет видно.