Бриллиантовый дождь

Марина Серова

Час от часу не легче! К Жене Охотниковой – профессиональному бодигарду – обратилась клиентка с просьбой найти пропавшего муженька. Тот уехал в Москву к другу три дня назад, и с тих пор от него ни слуху ни духу. Евгения берется за поиски.

Глава 2

Что касается здешней погоды, то она, несомненно, была лучше тарасовской. Дождя не было, но не было и тепла. Обычная ветреная погода без солнца. На небе тучи, но не грозовые, а абсолютно безобидные. Во всяком случае, на первый взгляд.

— И где-то здесь находится Андрей, — задумчиво произнесла стоящая рядом со мной Виолетта. — Мы сумеем его найти, правда?

— Вне всякого сомнения, — поддержала я клиентку, хотя на самом деле, чем больше я думала о том, как это осуществить, тем быстрее надежды на успех таяли. Но не говорить же об этом Стрельниковой. — Ладно, пошли. Для начала нам необходимо отыскать жилье и средство передвижения.

Гостиница, которую мы с Виолеттой выбрали, была средней. Не шикарный пятизвездочный отель, но и не третьесортная ночлежка. Мы взяли два соседних одноместных номера и, получив ключи от комнат у портье, отправились наверх разбирать вещи. Честно говоря, я не торопилась нанести визит на Комсомольский проспект. Мне не хотелось разочарований в самом начале. Но рано или поздно ехать туда все равно придется. Это неизбежно.

Я рассовала вещи в шкаф и присела на кровать. Достала из сумочки записную книжку Андрея Стрельникова. Виолетта оказалась права. Кроме адреса Израильтянина, уцепиться здесь было не за что. Даже детальный просмотр книжки ничего не дал. Там вообще было минимальное количество записей, а те, которые и имелись, относились к тарасовским знакомым.

Пуля и Израильтянин. Какое же дельце могли затеять эти двое? С чем оно связано? Да и вообще, вместе ли они? В одной ли связке? Сколько вопросов уже предстоит выяснить. А сколько их еще появится в процессе поисков Виолеттиного мужа? Страшно представить.

В дверь осторожно постучали.

— Открыто, — ответила я, убирая записную книжку. — Входите.

В номер вошла Стрельникова.

— Я готова, — проинформировала она меня. — А ты?

— Я тоже. Поехали.

У портье мы поинтересовались, где поблизости можно взять напрокат автомобиль. Он сказал нам, что за углом направо вполне можно осуществить подобное желание. Так мы и сделали. Выбрав «жигуленок» седьмой модели вишневого цвета, мы с Виолеттой тронулись в сторону Комсомольского проспекта.

На квартире Израильтянина нас запросто могло ожидать несколько непредвиденных сюрпризов, и я, заранее предполагая такой вариант, засунула револьвер себе за пояс брюк.

— Кажется, Израильтянина зовут Василием, — припомнила Стрельникова. — По-моему, так говорил Андрей, но я могу и ошибаться.

— Не очень подходящее имя для еврейских корней, — заметила я.

— Согласна. Но имя у него точно было не еврейским, поэтому я и обратила на это внимание.

— Ты на всякий случай останься в машине, — посоветовала я Виолетте.

Она попыталась было возразить, но я жестко произнесла:

— Если начнется стрельба, мне бы не хотелось, чтобы ты схлопотала пулю. Или тебя устраивает такая перспектива?

— Хорошо, — потупилась она. — Тебе виднее.

Сто сорок шестой дом по Комсомольскому проспекту располагался у самого края проезжей части. Огромная многоподъездная коробка в девять этажей. Через арку в центре здания мы проехали во двор и припарковали «семерку» неподалеку от детской площадки.

— Ни пуха ни пера, — пожелала мне Виолетта, когда я заглушила двигатель.

— К черту.

Я вылезла из салона и смело шагнула в нужный подъезд. Отыскав восемьдесят вторую квартиру, я остановилась на лестничной площадке и еще раз проверила наличие пистолета за поясом. Так, на всякий пожарный случай. Только после этого глубоко вдавила кнопку дверного звонка. Он откликнулся мелодичной трелью в глубине помещения. Но больше никакой реакции не последовало. Я позвонила еще раз. Тот же результат. Выждав пять минут и сделав еще один контрольный звонок, я раскрыла свою сумочку и извлекла набор отмычек. Не уходить же отсюда с пустыми руками.

Я здорово рисковала по причине того, что мои действия мог заметить кто-нибудь из соседей близлежащих квартир и вызвать наряд милиции. А перспектива провести неопределенное количество времени в столичном участке, давая объяснения, мне нисколько не улыбалась. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского.

Замок в двери квартиры Израильтянина был один и уже третья по счету отмычка без труда провернулась в нем. Щелкнул замок. Я толкнула дверь от себя, и она отворилась. Револьвер перекочевал из-за пояса в мою правую руку. Я шагнула в квартиру.

Помещений было немного. Всего одна комната и кухня, не считая ванной и туалета. Я оперативно осмотрела все и убедилась, что квартира пуста. Ни Израильтянина, ни кого-то другого здесь не было. Однако внешний вид квартиры говорил о том, что не так давно здесь кто-то появлялся и перевернул все с ног на голову. Вещи были разбросаны по полу, ящики стола и секретера выдернуты, матрац на кровати вспорот и его содержимое также развеяно в пространстве.

Могло быть только два объяснения данному обстоятельству. Либо сам Израильтянин в спешке покидал свою обитель, либо кто-то побывал здесь уже после его отбытия и, проникнув в квартиру так же, как и я, искал что-то важное.

Я прошлась по комнате. Перерывать все по новой не имело смысла. Если и искали здесь определенную вещь, то, без всякого сомнения, уже нашли. Или, наоборот, не нашли. Тогда и мне этого не обнаружить. Тем более что я и представления не имела, что следует искать.

На кухонном столе стоял телефон. Я приблизилась к нему. Автоответчик отсутствовал. Определитель номера тоже.

Ну что ж, можно и уходить.

Я вышла из квартиры и закрыла за собой дверь. Случился тот самый первый облом, которого я опасалась больше всего. Израильтянин был единственной ниточкой к Андрею Стрельникову по прозвищу Пуля.

Потоптавшись немного на лестничной площадке, я решительно позвонила в соседнюю квартиру. Открыли почти сразу. На пороге стоял здоровенный детина под два метра ростом и килограммов эдак на сто двадцать. На нем были обвислые спортивные штаны, изжеванная майка и сланцы.

— Чего надо? — не очень вежливо поинтересовался он у меня.

— Соседа вашего ищу. Его Василием, кажется, зовут.

— Точно, — подтвердил детина. — Васька. Петряков. А ты шлюха, что ли?

Я подумала, не дать ли ему в морду за такое обращение. Но потом передумала. В конце концов, какое мне дело до его оценки.

— С чего такое предположение? — мой голос был полон негодования.

— К Ваське никто больше из баб не ходил и не искал его, — сообщил мне «любезный» сосед.

— Нет, я по другой части, — постаралась я улыбнуться ему. — Так где он, не знаете?

— Свалил.

— Куда?

— Понятия не имею. Уже недели полторы, как свалил.

— Один? — поинтересовалась я.

Детина окинул меня долгим взглядом с головы до ног, пристально всмотрелся в глаза, а затем произнес:

— С дружком. Дружок к нему какой-то приехал. Водку они сперва жрали дня четыре. И я у них бывал, — похвастался он. — А потом оба свалили в неизвестном направлении. Может, зайдешь? — неожиданно предложил он мне.

— Зачем?

— Ну так, посидим, выпьем, видак посмотрим. Пошли?

— Нет, спасибо, — отказалась я от столь заманчивого предложения. — У меня мало времени. Тороплюсь. А как звали его дружка, вы, случайно, не припомните?

— Андрюха. Но Васька чаще называл его Пулей. А тот его в ответ кликал Израильтянином. Как урки какие-то, — ухмыльнулся он. — Потом Васек еще одному звонил.

— Кому? — насторожилась я.

— Хрен его знает. Он его Индусом назвал.

— Индусом?

— Ага. У Васьки уже давно телефон отключили за неуплату, он ко мне и зашел. Мне, говорит, в Астрахань позвонить надо. Вот он и позвонил туда какому-то Индусу. Не знаете такого?

— Что-то не припомню. А говорил что?

— Кто? Кому? — сосед оказался туповатым человеком. Соображал с трудом.

— Василий что говорил Индусу?

— Я не прислушивался особо, — признался он. — Но вроде как говорил, встретиться, мол, надо по важному делу. Остальной разговор я не слыхал.

— Вы мне очень помогли, — сказала я. — Большое спасибо.

И оставив детину в недоумении на предмет того, чем же он так здорово подсобил мне, я спустилась на улицу вниз.

Виолетта уже топталась возле машины, то и дело поглядывая наверх.

— Что так долго? — подскочила она ко мне, едва завидев.

— С соседом общались.

— А Израильтянин?

— Его нет. — Я открыла дверку и села за руль. Виолетта тоже нырнула в салон. — Он уехал полторы недели назад в неизвестном направлении. Вместе с твоим мужем, кстати.

— Откуда такая информация? — повернулась ко мне лицом Стрельникова.

Я завела мотор и выехала со двора. Интересно, наблюдает ли за нами из окна стодвадцатикилограммовый детина?

— Я же говорю, пообщалась с соседом. Он мне и выложил все, что знал. И еще. Накануне отъезда Израильтянин звонил в Астрахань некоему Индусу. Тебе говорит о чем-нибудь эта кличка?

— Ни о чем. Впервые слышу, — ответила Виолетта. — Кто он такой?

— Будем выяснять, — резюмировала я.

Все-таки визит на квартиру Израильтянина не прошел даром. Во всяком случае, появилась информация для размышлений. Во-первых, все тот же Индус из Астрахани. Кто он такой? Зачем понадобился Израильтянину и Пуле? Во-вторых, хотелось бы знать, кто побывал на квартире Израильтянина после отбытия двух друзей. Если, конечно, считать, что весь этот бедлам устроил не сам хозяин квартиры со своим другом. Стало быть, есть люди, которые так же, как и мы с Виолеттой, разыскивают их. И наконец, в-третьих, я знала теперь имя и фамилию Израильтянина. А это уже кое-что.

— Что мы теперь предпримем? — поинтересовалась Стрельникова.

— Трудно сказать, — пожала плечами я. У меня и в самом деле не было определенного плана в голове на этот счет. — Давай обсудим это в гостинице. Так сказать, в спокойной обстановке. Но, полагаю, что начать нам придется именно с загадочного Индуса.

— Поедем в Астрахань? — уточнила она.

В ответ я промолчала. Срываться из одного города и мчаться тут же в другой — не самый лучший способ ведения поисков. И мне не хотелось начинать именно с этого. Но с другой стороны, что нам делать в Москве. Попробовать узнать что-нибудь о Петрякове?

Оставив «семерку» на стоянке возле гостиницы, мы вошли внутрь и направились к стойке портье за ключами от своих номеров. Рядом со стойкой спиной к нам стоял высокий худощавый мужчина в строгом двубортном костюме стального цвета и с зализанными назад волосами. Он говорил о чем-то с портье, когда мы приблизились. Я услышала лишь конец фразы.

— Попридержите за мной номер еще денька три. Если я не появлюсь, придет человек и расплатится, — говорил высокий господин.

— Разумеется, — подобострастно ответил ему портье, покосившись на нас с Виолеттой. — Никаких проблем, Олег Игнатьевич.

— Ну вот и ладушки, — весело ответил Олег Игнатьевич и развернулся, чтобы уйти.

Я как раз в этот момент собиралась обратиться к портье и шагнула вперед. Высокий нечаянно толкнул меня в плечо.

— Поаккуратнее, пожалуйста, — недовольно буркнула я.

— Простите.

И тут наши глаза встретились.

— Женя? — ошарашенно произнес он, и тут же лицо Олега Игнатьевича озарилось счастливой улыбкой. — Не может быть!

— Граф?! — я была поражена встречей не меньше его. — Что ты здесь делаешь?

— Вообще-то, я коренной москвич, — рассмеялся он.

— Да нет, я не об этом. Что ты делаешь в этой гостинице?

Граф бросил взгляд на застывшего в недоумении портье и, взяв меня под локоть, отвел немного в сторону.

— Я навещал одного друга, — сказал он доверительно.

Граф нагло врал мне. Его друзья никогда не станут останавливаться в такой гостинице, как эта. Не тот уровень. Они все предпочитают комфорт и роскошь. И потом этот вороватый взгляд на портье. Я была уверена на сто процентов, что мой старый знакомый приходил сюда для встречи с какой-нибудь дамочкой, но от меня он сей факт решил благоразумно скрыть.

Дело в том, что с Графом я познакомилась более полутора лет назад, когда он со своими друзьями приезжал к нам в Тарасов обделывать кое-какие темные делишки. Граф был именитым вором в законе, смотрящим по Москве и человеком с обширными связями и непререкаемым авторитетом. Тогда он здорово помог мне в одном деле, которое по воле случая перекликалось с его делами. Разумеется, между нами не обошлось и без легкого флирта. Граф сазу же начал подбивать ко мне клинья. И вот сейчас, стоя передо мной, он наверняка воспылал новыми чувствами и, естественно, не мог сказать об истинной цели визита в эту гостиницу.

Впрочем, я не очень-то и настаивала на правдивом ответе. Какая мне разница, с кем он там встречается. Меня интересовало совсем другое. Увидев Графа и узнав его, я моментально сообразила, что он и есть тот единственный шанс, который судьба так благосклонно посылает мне. Кто еще может знать криминальный мир Москвы лучше, чем Граф? С его помощью найти Виолеттиного мужа будет значительно проще.

— Да что же мы, как чужие, в самом деле, — между тем сменил тему Граф. — Дай я хоть поцелую тебя.

Не спрашивая моего разрешения, он привлек меня к своей груди и два раза поцеловал. В щеку и в шею.

— Я скучал по тебе, — признался он.

— Польщена.

— А ты не скучала?

— Просто до умопомрачения, — отшутилась я и обернулась к Виолетте. — Познакомься, это — Виолетта. Виолетта, это — Граф. Вор в законе, — добавила я многозначительно.

Граф рассмеялся на мои слова.

— Уже нет, — ответил он.

— Как это? — удивилась я.

— Как поется в песне, с бандитизмом я навеки завязал и теперь я добропорядочный и законопослушный гражданин России.

— Так я тебе и поверила, — усомнилась я в его словах.

— Нет, я серьезно. А знаете что? — неожиданно произнес он. — По-моему, нашу встречу просто необходимо отметить. Как вам мое предложение?

— Я не против, — мгновенно откликнулась Виолетта.

— Я тоже, — поддержала я клиентку. — А каким образом?

— Мы отправимся в ресторан, — просто ответил мой старый знакомый. — Причем в самый престижный и дорогой ресторан Москвы. Такие красивые девушки, как вы, другого и не заслуживают, — при этом Граф улыбнулся мне одной из своих самых обворожительных улыбок. — Мы поедем в «Корону». Там собирается весь московский бомонд.

— В самом деле?

Я смотрела на Графа и дивилась. Он очень изменился за то время, которое мы с ним не виделись. Раньше он был немногословен и сух, а сейчас в нем появились мальчишеское бахвальство и велеречивость.

— Да, — немедленно отреагировал он. — А ты знаешь, кто хозяин «Короны»?

— Нет. Откуда?

— Пастор. Ты ведь помнишь его, Женечка?

Разумеется, я помнила Пастора. Он был тоже одним из тех, кто приезжал вместе с Графом в Тарасов. Общалась я с ним, правда, мало, но впечатление он на меня произвел положительное.

— Надо же? Он уже тоже не вор в законе?

— Вор, — Граф понизил голос. — В жизни Пастора, в отличие от моей, не произошло никаких изменений. Он все еще законник. Так мы едем или нет?

Раздумывать мы с Виолеттой не стали и вслед за Графом покинули холл нашей гостиницы. Я уже было по привычке двинулась в сторону оставленной «семерки», но Граф нежно взял меня за руку.

— Нам сюда, — сказал он, указывая рукой на белоснежный «Мерседес» последней модели, припаркованный слева от входа.

— Блеск! — восхищенно произнесла Виолетта.

— Прошу, — Граф галантно распахнул перед нами заднюю дверцу автомобиля, предлагая сесть в салон.

Мы не заставили себя ждать. Сам Граф занял переднее сиденье рядом с водителем, молодым накачанным парнем в кожаной коричневой куртке. На наше появление качок никак не отреагировал. Он даже не поменял позы и, положив огромные руки на руль, смотрел прямо в лобовое стекло.

— Поехали в «Корону», Мичиган, — распорядился Граф.

Мичиган молча включил зажигание, и «мерс» плавно отъехал от тротуара. Всю дорогу Граф то и дело оборачивался и, демонстрируя нам достопримечательности столицы, без перерыва рассказывал какие-нибудь интересные случаи из своей жизни, так или иначе связанные с данной достопримечательностью. Он вообще был очень весел и общителен. Не знаю, постоянно ли он теперь такой или это встреча со мной так вдохновила бывшего смотрящего Москвы. Виолетта слушала его, раскрыв рот. Я видела, что Граф ей нравится. Еще бы, мужчина он видный. Кстати, я заметила, что Граф удосужился свести татуировки с пальцев рук. От многочисленных зэковских перстней не осталось и следа. Что касается качка за рулем по прозвищу Мичиган, то он за все время пути так и не произнес ни слова.

Ресторан «Корона» и впрямь был самым престижным и популярным в столице нашей родины. Об этом можно было судить по тем машинам, которые в изобилии стояли у входа. Сплошь дорогостоящие иномарки и «Волги» с правительственными номерами. Последних, правда, было значительно меньше, чем автомобилей импортного производства, но все-таки и они имелись.

Внутри также царила роскошь. Мраморный пол и громадные колонны, пушистые ковры с высоким ворсом, в которых в буквальном смысле слова утопала нога, хрустальные люстры под потолками и многообразие зеркал. На входе в просторном холле деловито топтались две гориллы в смокингах и при бабочках на кипенно-белых сорочках. Им куда больше подошло бы работать вышибалами в кабаках или щеголять в камуфляжной форме на военных базах. Но они были здесь и с приклеенными к губам улыбками, которые очень не шли к остальному их облику, встречали посетителей, тем не менее зорко поглядывая по сторонам. Они были готовы погасить вспыхнувший в любом из залов скандал и выставить буяна из ресторана за считанные секунды.

Завидев на пороге «Короны» Графа, ребятки в смокингах только что на цыпочках не запрыгали перед ним. Раболепие было полным. К нам с Виолеттой, как к спутницам большого человека, также отнеслись с надлежащим почтением и вниманием. Мгновенно по какому-то невидимому нам сигналу из главного зала выкатился маленький толстенький человечек, здорово смахивающий на колобка из известной народной сказки, и на всех парах подлетел к нам. У него были реденькие волосы, поросячьи глазки без ресниц и круглый, как теннисный шарик, нос. Одет в белый костюм-тройку и черные лакированные туфли.

— Олег Игнатьевич! — воскликнул он с неподдельным восторгом. — Добрый день. Мы рады приветствовать вас у нас в «Короне». Ваш столик, как всегда, забронирован исключительно для вас и ваших гостей.

После этих слов Колобок галантно склонился в поклоне передо мной и Виолеттой. Граф щедро раздал чаевые ему и двум гориллам на входе.

— Прошу вас, проходите, — Колобок указал рукой на зал и отошел чуть в сторону, пропуская нас вперед.

Официанты тоже стремительно засуетились, едва мы сели за столик. Обслуживанием руководил сам Колобок.

— А что, Антон, — по-свойски обратился к толстячку в белом костюме Граф. — Хозяин-то здесь?

— Разумеется, — расплылся в улыбке великовозрастный Антон. — Господин Монькин наверху, у себя в кабинете.

— Передай ему, чтобы спустился к нам, — распорядился Граф. — У нас как раз не хватает одного кавалера для дамы.

— Будет сделано, Олег Игнатьевич.

Колобок тут же ретировался, предварительно убедившись в том, что официанты верно приняли у нас заказ и ничего не напутают без его контроля.

— Я хочу поговорить с тобой, Граф, об одном деле, — сказала я, когда мы наконец остались втроем.

По опыту я знала, что такие люди, как Граф, не любят вести деловые разговоры во время трапезы. Откладывать объяснения на конец обеда не хотелось, и я решила изложить дело хотя бы в общих чертах сейчас.

— Слушаю, — с готовностью откликнулся он.

— Мы с Виолеттой прибыли в Москву по делу.

— Меня это нисколько не удивляет, — перебил меня Граф. — Я воспринимаю тебя, Женечка, только в совокупности с какими-либо заданиями или трудностями.

— Не иронизируй, пожалуйста, — надулась я. — Лучше скажи, сможешь ли нам помочь?

— Постараюсь. В чем суть?

Я знала, что Граф не откажет мне в просьбе.

— Дело в том, что муж Виолетты пропал. Он уехал из Тарасова в Москву три недели назад. Сказал, что затеял какое-то прибыльное дельце. С тех пор от него ни слуху ни духу. Нам уже удалось кое-что выяснить. Он приехал сюда к своему другу по кличке Израильтянин. А сам Виолеттин муж в определенных кругах известен как Пуля. Мы побывали на квартире Израильтянина, но никого там не нашли. Сосед сказал мне, что оба дружка съехали около полутора недель назад. Предварительно Израильтянин звонил в Астрахань некоему Индусу. На этом наши поиски зашли в тупик.

— Да уж, это точно, — задумчиво произнес Граф.

Я видела, что он заинтересовался, а этого уже было более чем достаточно.

— Тебе ничего не говорит ни одна из этих кличек?

— Ничего. Но можно навести справки, — ответил он.

— Так что, поможешь?

— Думаешь, я могу отказать тебе? — улыбнулся он.

— Спасибо, — я благодарно улыбнулась ему и посмотрела на Виолетту.

— Я буду вам очень признательна, Граф, — скромно потупила глазки та.

— Нет, так не годится, — запротестовал бывший вор в законе. — Обращение на «вы» меня не устраивает ни под каким соусом.

Стрельникова покраснела еще больше, но сказать ничего не успела. Огромная тень легла на наш столик.

— Всеобщий привет! — прозвучал за моей спиной густой бас.

Я обернулась. Это был Пастор собственной персоной.

— Присоединяйся к нам, Пастор, — обыденно предложил ему Граф, и я сделала вывод, что друзья видятся довольно часто. — Я познакомлю тебя с двумя очаровательными особами. Впрочем, с Женей ты уже знаком. Не правда ли?

Пастор перевел взгляд на меня, и его губы тронула едва заметная улыбка. Насколько я помню, он вообще был скуп на эмоции. Пастор всегда поражал меня своей представительностью, возможно, из — за крупной комплекции. Правильные черты лица, благородная посадка головы, густые волосы, на висках уже тронутые сединой. Ко всему прочему с момента нашей последней встречи он еще отпустил и усы. Тоже седоватые, но Пастору они шли. Но вот кисти рук у него явно вступали в диссонанс с обликом. Он не последовал примеру Графа и оставил на пальцах все вытатуированные в свое время на зоне перстни. Только на среднем пальце правой руки татуировка была скрыта массивной золотой печаткой.

— А это Виолетта, — между тем представил мою спутницу Граф.

Пастор сначала поцеловал руку мне, затем Стрельниковой.

— Очень приятно, — сказал он.

— Взаимно, — улыбнулась Виолетта.

Она окинула Пастора с ног до головы долгим взглядом, оценивая, видимо, как потенциального кавалера.

— С удовольствием составлю вам компанию, — произнес хозяин «Короны» и, подчиняясь едва заметному знаку Графа, сел рядом с Виолеттой.

В этот момент официанты стали подносить нам заказанные блюда, а Граф обратился ко мне:

— Я думаю, Женечка, есть смысл рассказать и Пастору все то, что ты только что поведала мне.

— А в чем дело? — Пастор тоже перевел взгляд на меня.

Я не спеша повторила свой рассказ. Несмотря на то что стол накрыли с фантастической скоростью, а официанты во главе с Колобком по имени Антон топтались в нескольких метрах от нас, боясь прозевать какой-нибудь знак со стороны почетных клиентов, никто не торопился приступать к трапезе.

— Пуля, Израильтянин, Индус, — вслух произнес Пастор, когда я закончила повествование. — Фигуры в криминальных кругах, я так подозреваю, незначительные. Но попробовать пробить по некоторым каналам можно.

— Не тяни резину, Пастор, — поторопил его Граф. — Скажи лучше, когда будет результат?

— Минуточку. — Хозяин «Короны» с шумом поднялся из-за стола. — Я сейчас. Позвоню в одно место.

В рядах официантов тут же возникло беспокойное шевеление, но Пастор, даже не обратив на них внимания, стремительно вышел из зала.

— Граф, — обратилась я к старому знакомому, — а почему ты все-таки ушел в «отставку»?

— Это долгая история, Женечка, — улыбнулся он. — Если тебе все еще будет интересно, давай вернемся к этой теме как-нибудь потом.

Граф жестом подозвал официанта и так же молча, жестом, попросил его разлить по бокалам шампанское.

— Ну, давайте, за встречу! — предложил Граф.

Мы дружно с мелодичным звоном чокнулись и выпили.

Пастор вернулся уже через две минуты.

— Все в порядке, — радостно сообщил он. — Можем приступать к обеду.

— Спасибо за разрешение, — съязвил Граф.

— Нет, серьезно, — смутился его большой друг. — Я полагаю, что максимум через час мы получим информацию о разыскиваемых вами ребятах.

И больше не добавив ничего, он с азартом взялся за вилку и нож.