(Не)мимолётный роман

Марина Повалей, 2023

Костры инквизиции давно отгорели. В них сгорели все упоминания о прекрасных и сильных женщинах. До Эльташи дошли лишь старые сказки и изжившие себя традиции. И книжка со смешными стишками. Её наследница южного края и использовала, чтобы избавиться от навязанного брака. Таше придётся сделать из похотливого духа фамильяра и помочь потерянному призраку. Обрести себя, но сохранить жизнь и положение. И не дать сердцу разбиться. Пожалуй, это будут посложнее остального.Первая часть дилогии. Книга в редактуре.

Глава 2.

На спех пришпилила последнюю прядь, так и норовящую выбраться из причёски. Да уж. Только бы бабушка не пожаловала к поезду. Боюсь, что вида моих волос старая герцогиня не переживёт. Двинулась было к выходу, как услышала истеричное:

— Шляпка! Шляпку забыла.

— Ты же ушёл отдыхать? — яд в голосе и не подумала скрыть. Ни минуты покоя!

— Звезда моя, разве могу я спокойно отдыхать, зная, что ты можешь что-нибудь натворить. Нет мне покоя! — широченная ладонь картинно прижалась ко лбу, демонстрируя степень трагичности ситуации. — Ни при жизни, ни после смерти. Вся надежда на тебя. Чтобы всё вышло, и моя неупокоенная душа отбыла в перерождение!

Наигранность, очевидная фальшь никак не вяжутся с полюбившимся Змею воплощением в молодого мужчину с идеально-скульптурным ликом и телом атлета. Девица подошла бы больше. Но как-то не задалось у меня с подругами. Последней вот, не далее, как пол часа назад, чуть не силой влила восстанавливающую настойку. Иногда даже моя совесть пробивается сквозь дела насущные.

Заодно и проверю на человеке без магии. Положенную запись уже внесла в журнал, осталось отследить результат. Самой пока не довелось опробовать. Поискала взглядом подопытного, но Дракона носильщик унёс вместе с чемоданом.

— Всё. Сгинь. И не вздумай показываться, пока не позову. Бабуля может что-то учуять. Я прощупаю почву и дам знать, когда будет безопасно.

Змей отвесил поклон в своей излюбленной, театральной манере и растворился без следа.

— Бабушка! Отец! — бросилась к родным, не думая, как буду обнимать обоих сразу.

— Создатель всемогущий! Девочка! Какая красавица! Как выросла! Похудела! — запричитала действующая герцогиня Эстесадо. Сейчас ничем не отличаясь от миллиона других бабушек.

— Дочка! Ну наконец! — герцог оказался более сдержан. Только радость в обычно строгих глазах выдала истинные чувства командующего приграничным гарнизоном. Но я о ней никому!

— Папа! — уткнулась в широкую, родную грудь, вдыхая почти позабытый запах табака и дорожной пыли. Ну и что, что сукно жёсткое. Зато какое родноое. — Как же хорошо дома, — с удивлением почувствовала скользнувшую слезинку. Большая редкость, между прочим.

— Ну-ну! Ташенька. Сейчас и я не сдержусь. Представляешь, что люди скажут? — пожурил отец, стирая пальцем каплю с моей щеки, — стало быть, дома? — спросил в неверии.

— Ваша светлость! Сэр Ракос! — прервал мой смех знакомый голос с новыми нотками. — Кристофер Эука, генерал-майор инженерных войск в ваше распоряжение прибыл!

Не одну меня застопорил диссонанс в словах хама.

Прохожие с любопытством оборачивались, носильщик, гружёный моей поклажей, сбился с шага, не дойдя до цели. Да и вообще… Военный мундир, застёгнутый на все пуговки, так оттенил глаза мужчины, что они заблестели, словно став шире. Золотые эполеты сияют на летнем, южном солнце… Китель невеже идёт.

Почувствовала себя неловко.

— Ваша светлость! Стало быть, это вы! Какая честь для нас принимать вас! Рад! Очень рад! Давайте пока отбросим формальности, до вашего вступления в должность? — полковник по-светски протянул, как оказалось, генералу, руку для пожатия, которую тот встретил с улыбкой. Может же быть нормальным.

— Знакомство с вами не меньшая честь для меня. Спасибо, что встретили, — с виду совершенно искренне адресовал он отцу.

Светлость? Кто он? Герцог? Маркиз?

Как, в конце-концов, генерал может быть так молод? Так вообще бывает? Ему чин при рождении пожаловали?

При слове генерал воображение рисует бочкообразного старика, с седыми усами, украшенного медалями. Ну или хотя бы, как герцог Эстесадо — крепкого и статного, но немолодого. Хоть папа и полковник.

Так какого демона целый генерал поступает в распоряжение полковника?

— Леди Элеонора и леди Эльташа Ракос, стало быть, старшая и младшая герцогини Эстесадо. Мои мать и дочь, — остановил поток вопросов в моей голове голос отца.

Лёгкий, едва уловимый кивок от ба, книксен⁷ от меня. Я душу в него вложила! Сделала его с таким лицом, пока отец не видел, чтобы ни у какого генерала и сомнений не возникло в степени моего “глубочайшего уважения”.

— Кристофер Эука, маркиз Прасгал, к вашим услугам, леди, — невесомое прикосновение к руке бабушки. Быстрое к моим пальцам. Не обязательно было сжимать мою ладонь так, чтобы тепло его руки чувствовалось и сейчас. Постфактум.

— Милая?! — бабушкин голос прозвучал на редкость растерянно. Неужели увидела мою мину?

Не представляя, как буду оправдываться, очаровательно улыбнулась семейству. Всем сразу.

— Что это? Создатель Всемогущий! Ташенька? — герцогиня брезгливым жестом повела рукой в сторону клетки с котом.

Ах, это!

— Знакомьтесь, это Дракон. Мой питомец, — радостно оскалилась, объясняя.

— Но… зачем тебе ЭТО? — бабуля никак не унимается.

Ответ на это у меня заготовлен.

— Бабушка, это мой друг. Так тоскливо, одиноко было одной в Келсе. А когда он появился, то как-то и радостнее стало возвращаться с учёбы, — грустная мордочка, сопровождающая объяснение, обязана закрепить результат.

— Деточка, обычно леди твоего возраста из этих чувств заводят детей. Именно пробудившийся материнский инстинкт заставляет женщину скучать в доме, полном слуг! — эх, бабуля! Я-то всегда думала, что ты на моей стороне!

Долгие разговоры меня выматывают. Как и люди. Даже думать над ответом не стала. Но противная ухмылочка Эуки взбесила неимоверно!

Узнает Змей, кого предлагал прокрутить в финте с окучиванием и окольцовыванием — проглотит собственный призрачный хвост. Генерал-майор это не прыщавый маг-недоучка девятнадцати лет от роду (ладно-ладно, нет у Сибаира прыщей).

— Милая, и что с твоей причёской? — взгляд старой герцогини выразительно проследовал за всё же выбившейся противной прядью. Ответа она не ждала. Отточенным жестом поправила собственный, сегодня, снежно-белый локон, мягкой волной ниспадающий на чёрное шёлковое платье и, взяв меня под локоть, поволокла по перрону с силой тягловой лошади.

Ба — мастер неудобных вопросов. Ей даже свидетели не требуются для полноты конфуза. Несмотря на это, один взгляд на старую леди, звук её голоса, вызывает во мне волну тепла.

— Ваша светлость, мы будем рады, если вы остановитесь у нас. Комната в башне для вас уже готова, — поставила родственница попутчика перед фактом, следуя своей манере. Наплевала на то, что должна бы спросить его мнения. Вот она — хозяйка этой земли, которая уже всё за всех решила. А вдруг, в порядке бреда, генерал хотел приобщиться к солдатскому быту?

— Премного благодарен. Если вы не против, обращайтесь ко мне по имени.

В знак согласия герцогиня едва кивнула — этой реакции она и ждала.

— Ваша светлость! Доблого денёчка! — мы, всей честной компанией остановились на голос. Маркизу, вздумавшему проигнорировать приветствие, пройти помешала я. Как можно было не заметить, что все остановились и врезаться мне в спину? Ума не приложу! Но этот жёваный крот сумел-таки! Буквально влепил меня в облако чего-то цитрусового, едва уловимого.

— Здравствуйте, миссис Эндден, Мелани, — поприветствовала бабушка. Мужчины кивнули. Тонкие брови старшего недовольно сдвинулись, а глаза младшего сверкнули. — Всё в порядке? Я слышала, что вчера пропала ваша корова. Она нашлась?

— Та, если бы! Нету, ваша светлость! Всё поле обежала, пелелесок. Нету нигде, — всплеснула руками мать моей недоподруги. Я же подобралась. — Как же мы тепель без колмилицы! — острый подбородок женщины начал подрагивать. И до того неразборчивая речь зазвучала ещё сложнее. — Маленькая леди, может…

— Безусловно! — да и хватит пока общения с родственниками. — Бабушка, отец. Я помогу миссис Эндден и буду к ужину, — книксен присутствующим и я заторопилась, заправляя волосы под шёлковую шляпку. — Не выпустите пожалуйста Дракона из клетки. Он эээ… Лучше я сама!

Смешанные слова прощания и сожаления мне в спину, свербящую от взгляда. Догадываюсь, чьего. Родные-то привыкли.

Немного погодя, сидя за обеденным столом на ферме Эндден, я закончила писать кабалу⁸ и свернула листок. Старое, даже не заклинание, скорее заговор. Официальной магической наукой такое не признаётся. Я и сама — скорее эту самую руку себе отгрызу, чем поведаю своему преподавателю по старомагическому, что промышляю подобной ерундой. Только пару лет назад, найдя в потрёпанной книжке этот стишок, я сразу его запомнила из-за его просторечности, народности. “Поди, поди, покручись, повертись, да с ветром домой воротись”. Это не мёртвый язык пришлых когда-то в наш мир первомагов с их “дееветфайилрсли”, чтобы зажечь светляк.

Стишок запомнился, а когда тем же вечером я встретила мальчишку-пастуха, возвращавшегося с пастбища без одной овцы, то шутки ради сделала, как в книжке говорилось. Стишок с кличкой овцы написала, над пламенем слово запечатала, но когда отдавала Ксиру, вложила толику своей силы, с наказом идти на закате, не оборачиваясь и на том месте, где паслась овца, свёрток сжечь.

Шутка удалась. Овца вернулась ещё до полуночи. Я же взялась за потрёпанный талмуд с ещё большим энтузиазмом, на всякий случай сделав для него дыру в паркете, где книжка и хранилась, пока мне не выделили лабораторию. Заклинания эти, работают всегда и требуют очень мало силы, что с моим крошечным резервом просто находка!

— На закате идите в поле, не оборачивайтесь. Написанное не читайте. Листок сожгите там, где оставили корову, — по привычке проговорила, обжигая бумажку над огнём в серой, каменной печи. Хоть миссис Эндден и знала это не хуже меня.

— Спасибо, маленькая леди! Как холошо, что вы велнулись! Но эээ… это ж ненадолго?

— На лето. Каникулы.

Запах горелой бумаги заполнил собой помещение.

— Славно, славно… Что возьмёте в уплату?

— У вас подрос цикорий на грядке, под окном кухни. Первые цветы?

Миссис Эндден всё же улыбнулась, не сдержав радость от факта, что плата мне не изменилась. Все они считают, что я могла бы озолотиться на местных с их бедами. А я, блаженная, всё цветочками беру, да прочей ерундой. Ерундой для них, драгоценностью для меня. Но, что взять с герцогской дочки…

— Конечно! Я мигом!

Горсть синих цветков, бережно завёрнутых в газетную бумагу, легла передо мной.

Необычайно ценный дар. Первые цветы с ветки, отданные добровольно и с благодарностью. Погладила жамканый, рифлёный свёрток.

— Может, возьмёте молока. Эм… для полковника… возьмёте? — косясь на дверь, неуверенно спросила хозяйка.

— Он будет рад.

Вооружённая здоровенным кувшином и кульком с уникальным ингредиентом, засобиралась домой, но после недолгих колебаний решила всё же объясниться с бывшей подругой.

Мелани застала уже переодетой и заметно посвежевшей. Хороша, всё же моя настоечка! Ай да, Ташенька!

— Поговорим? — вопрос, хоть и риторический, но я как-никак будущая хозяйка этого края. А людям необходима иллюзия свободы. В наш прогрессивный век, так точно. Частная собственность и прочая красиво звучащая лабуда.

— Говори, — Мелани положила расчёску на столик, глядя в глаза моему отражению в зеркале.

Я не стала проходить. В комнате так воняет сладкими духами, что хорошо бы и дверь открыть, и окно распахнуть. Но это дело вкуса. Если их хлев требует такого дресс-кода, кто я такая, чтобы возмущаться, в конце-концов?

Хотя есть у меня один отварчик. Пару капелек, и всю вонь впитает. Жаль, не с собой…

— Во-первых, я хочу извиниться. Мне действительно очень жаль, что я сорвалась, — услышав меня, Мелани улыбнулась. Победно так, с превосходством.

— Надо же! Сама герцогиня Эстесадо извиняется передо мной!

— Мелани! Я всегда относилась к тебе как к равной, по-доброму. Несмотря ни на что.

— Не смотря на что? Как к равной? Или по-доброму?! Ты уж определись! Одно бьёт другое! Твоё доброе отношение, это отношение хозяйки к своей служке! — возмутилась, продолжая сидеть, но развернулась лицом ко мне.

— Это ложь! Ты всегда была моей единственной подругой! — жёваный крот! Да я прибью её сейчас!

— Подругой?! Да на кой демон мне сдалась такая подруга? Подруга, с которой каждую минуту чувствуешь себя ничтожеством! — оскорблённая выпятила подбородок, набрала побольше воздуха и продолжила: — что бы я ни делала, что бы ни говорила, за версту видно, что ты хозяйка, а я твоя горничная. А это не так! Ты посмотри на себя! Худая, как жердь! Ходишь вечно в каком-то тряпье, как простопятовка. Да если бы герцогиня во время не присылала тебе новый гардероб, ты бы и это снашивала до дыр! Не причешешься никогда! Вечно с узлом. Не накрасишься! А могла бы блистать! С твоими-то возможностями! Нет же, вся в своих экспериментах, зельях… да от тебя травами воняет похуже, чем на лугу в зной! Почему?!!! — из её глаз брызнули слёзы. — Почему всё так несправедливо? Почему вам всё, а мне ничего? А оно вам и не надо! Тебе же всё равно это всё мешает! Отвлекает только от твоих зелий! — красное от слёз лицо упало на сложенные на столе руки.

Тот редкий момент, когда моё, вечно спящее человеколюбие и жалость очнулись, синхронно встрепенулись. Она ведь права. Старше меня на два года, Мелани всю жизнь стремилась сначала вырваться из Итвоза⁹ в столицу, к старшей сестре. Там из кожи вон лезла, чтобы познакомиться с парнем поприличнее. В те, мои редкие вылазки с одногруппниками, во всю старалась всех очаровать. Кроме Сибаира. Его она никогда не трогала.

И я. За восемнадцать лет мне же и правда не пришлось ничего делать самой. Хочешь экспериментов? — пожалуйста, вот тебе лаборатория. А домашний дух присмотрит, чтобы ты её не спалила к демонам. Разрешили женщинам учиться в университете? — собирай, детка вещи, дом в столице ждёт.

Даже дёрнулась, чтобы подойти к ней, но вовремя опомнилась. У сострадания ведь тоже должны быть границы. Согласия достаточно.

— Ты права. Всё это и правда несправедливо. Но я не выбирала, в какой семье родиться. Так же как и ты.

Рыдания стали ещё горше.

— Если тебе станет легче, то ты сполна мне отомстила за жизненную несправедливость, — я всё же прошла и села напротив Мелани на узкую, девичью кровать. — Помнишь, как-то вы с Люси рассказывали о том громком деле два года назад? Как несколько дворян похищали девушек, издевались над ними, насиловали, убивали… Помнишь? — правая сторона лица у меня начала меленько подёргиваться. Ожидаемо. На эту тему я даже думать спокойно не могу. — Вспоминай, сейчас ты всё поймёшь. Семерых казнили, троих оправдали. Доказательств их причастности было недостаточно. Пол года следствия и оправдательный приговор. Вспомнила? — в ответ девушка громко шмыгнула носом и закивала. — Так вот: человек, с которым я помолвлена с двенадцати лет, один из этих троих¹⁰.

Глаза бывшей подруги в ужасе расширились, она прижала ко рту обе ладони. Во истину: само удивление.

— После вашего рассказа я много чего нашла по тому делу. Частный сыщик помог. И знаешь… мне не верится в его невиновность… Я всегда знала, что выйду замуж за подходящего человека, что скорее всего он будет гораздо старше. Ты же понимаешь, что когда-нибудь я стану здешней владетельницей и мне нужен будет взрослый и мудрый супруг, который станет оплотом… Только знаешь, я не уверена теперь, что вообще смогу дожить до этого времени с мужем-садистом, — по привычке положила руку на щёку, чтобы хоть немного скрыть судорогу. — Я хотела тайно обвенчаться с Сибаиром, он был почти готов. Тогда бы за извращенца меня точно не выдали. Так что да. Мы квиты. За несправедливость мира ты хорошо отомстила. Мне.

Пока ошеломлённая Мел молчала, я встала, просканировала её магией, посчитала пульс и сердцебиение. Достав записник, всё пометила, дабы дома переписать в журнал.

— Мне жаль, что я сорвалась. Жаль, что увидела тебя в тот момент. Я не контролировала себя.

Ответа не случилось. Но я и не ждала. Выйдя с фермы отправилась домой.

Примечания

7

Книксен — неглубокий поклон девушки с лёгким приседанием. Распространено как уважительное приветствие, прощание, знак благодарности.

8

Кабала — здесь использовано, как название ритуала (эти и другие подробности можно узнать в телеграм-канале автора).

9

Итвоз — родной город обеих девушек, в котором они сейчас находятся. Столица герцогства Эстесадо.

10

В диалоге упоминается дело, расследуемое в книге “Сначала было похищение”.