Перо Жар-Птицы. Высшая Школа Сказкотворчества. Ступень 2

Марина Михайловна Винокурова

Данная книга о добре и зле, о сказочных и не очень, героях, попадающих в различные ситуации и проходящих порой очень трудные испытания, о любви и коварстве, о перерождении и о многом, многом другом.Есть здесь и самоисполняющиеся сказки, особый жанр сказок, которые имеют свойство сбываться после их написания, и сказки о Роде, и наблюдения из жизни, и сказки, написанные по мотивам русских народных сказок.Впрочем, о чем они для вас, решайте сами!

Сказ про то, как Василиса Ларец Драгоценный отыскала

В некотором царстве, в некотором государстве жила была красна девица. Звали ее Василиса.

И была она нрава кроткого, спокойного, что в любой ситуации помогало ей правильные решения находить, действовать взвешенно, в отчаяние на впадать. Любую трудную задачу решала она без тени замешательства,

Любое дело Василиса делала с удовольствием и радостью, неутомимо и с любовью помогая другим.

И жизнь ее была тяжелая. Матушка рано умерла, а отец второй раз женился.

Ох и невзлюбила ее мачеха, за нрав ее кроткий, спокойный, за мужество, с которым она все лишения переносила, за приветливость и неутомимость, с которыми она все дела делала. Как ни загрузит Василису работой, а она, слез не льет, не жалуется, в отчаяние не впадает, а только знай себе, улыбается, светом вокруг себя все озаряет.

Почернела от злобы мачеха, зубами скрежещет, спать перестала. Днем и ночью думу думает, как Василису уморить.

Не раз и не два мачеха ее изводила, била почем зря, на хлебе да на воде держала, в лохмотьях ходить заставляла.

На беду ее, дом их в темном лесу, в чаще непроходимой, стоял. Даже свет туда не проникал.

Выгонит мачеху Василису из дома в дремучий лес хворост собирать, а ей все нипочем.

Найдет поляну посветлее, да и глядит в оба глаза, веточки одну за другой отыскивает, в вязанку складывает. Взвалит хворост на плечи, каким-то чудом дорогу до дому найдет и все такая же приветливая, спокойная, улыбчивая. хоть и руки все израненные, лицо исцарапано, и одежда в клочья порвана.

Молчит, слова поперек не скажет, и никто не видел, что на душе у нее было.

Лишь яблонька старая знала, под которой мамушка захоронена, о чем она думу думает. Только с ней она мечтами своими делилась, сидя у матушки на могилке.

А хотелось ей Ларец Драгоценный найти, чтобы свое Предназначение узнать, дело по душе отыскать, да им заниматься с удовольствием и радостью.

Знавала она от маменьки покойной, что когда — то в роду у них Ларец Драгоценный был, который по наследству передавался.

А в том Ларце Книга особенная была. Советы давала, Сокровенные желания исполнять помогала, Путь указывала. Как откроет ее человек, в книге надписи нужные для него появляются.

Но то ли во время страшных войн, то ли голода великого, исчез тот Ларец. Может лихой человек украл, а может кто на хлеб обменял, чтоб детишек малых от смерти спасти.

И с тех пор о нем ни слуху, ни духу.

И вот однажды послала ее мачеха на чердак, порядок навести, пыль, паутину, да мусор убрать, полы намыть, хлам старый разобрать.

Трудится Василиса не покладая рук, вещи старые перебирает. Притомилась уже, а чердак большой, конца и края не видно.

Вот, наконец, и до самого дальнего угла добралась.

Смотрит, сундук старый, потемневший от времени стоит. Замок большой на нем висит, кованый, пыльный, весь проржавел.

Огляделась вокруг, глядь, а на притолоке маленький ключик лежит. Хотела было сундук открыть, да не тут-то было, ржавчина не дает. Взяла немного маслица, да и смазала замок.

Крышку откинула, а там свиток берестяной лежит, печатью сургучной скрепленный, лампа волшебная, блюдечко с голубой каемочкой, да яблочком наливным, и ключик золотой.

Развернула она свиток и видит, на нем надпись:

— Ларец Драгоценный Змей Змеевич украл, за тридевять земель унес, в тридевятое царство, тридесятое государство. Заточил он его в темницу, цепями обмотал, бережет, как зеницу ока. Хочет, чтобы книга его желание исполнила, Властелином Мира сделала. Да только заперт Ларец.

Только тот, кто Золотым Ключом владеет, открыть его сможет.

А найти тридевятое царство, тридесятое государство лампа волшебная, и блюдечко с голубой каемочкой, да яблочком наливным помогут.

Лампа страхи распугает, кривду покажет, да суть высветит, а блюдечко с яблочком покажет тебе все, что пожелаешь.

И чтобы Ларец сей забрать, надо Змея победить. Но сделать это непросто.

Много охотников Ларцом Драгоценным завладеть хотели, да только головы свои сложили безвременно.

На пути Кощея бессмертного остерегайся, в лапы ему не попади.

Обрадовалась Василиса, забилось сердечко в предвкушении, того и гляди, как птица, выпорхнет. И решила она счастья своего попытать, в путь-дороженьку за тем ларцом Драгоценным отправиться.

Сказано — сделано. Собралась она в дорогу.

Краюху хлеба в котомку положила, воды родниковой налила, да про волшебные предметы не забыла. Лампу, блюдечко с голубой каемочкой, да яблочком наливным, да ключик золотой с собой взяла.

На рассвете с матушкой попрощалась, землицы родной в тряпицу насыпала, поклонилась дому родному, батюшке родимому, да яблоньке старой, взвалила котомку на плечи и в путь отправилась.

Идет, сквозь чащу непролазную пробирается, через коряги и кочки перепрыгивает, а не сдается. Путь свой неутомимо продолжает. Вот уже и солнце взошло, светлее стало, а все тропинки не видать.

Тут из чащи олень выбежал, постоял, замерев, глядя на Василису, да и бросился прочь. Мигом исчез, словно и не по чаще непролазной бежал.

Удивилась Василиса, пошла вслед за оленем, поняла, что выход он ей указал. А вскоре и на тропинку вышла. Идет по ней, удивляется, сама с собой разговаривает:

— Кто же это ее тут протоптал? Уж не чудища ли лесные?

Самой смешно стало от этой мысли. Идет, улыбается.

А тропинка все шире. Вот уже в дорогу лесную превратилась.

Долго ли, коротко ли шла, и оказалась не распутье, где камень стоит.

А на нем надпись.

Направо пойдешь — мужа найдешь

Налево пойдешь-богатство найдешь

Прямо пойдешь — убитой будешь

Решила Василиса налево пойти. Ведь чтобы мечту свою исполнить и батюшке помочь, деньги нужны. Дорога-то неблизкая.

Ходко идет, но все примечает. Где кочка какая приметная, где деревце поваленное лежит, где тропы звериные проложены. Неспокойно ей как-то. Тревожно.

Час идет, другой, третий, притомилась. Решила сил поднабраться, перекусить. Села на полянке у сосенки, краюху черствую жует, водицей родниковой запивает, а сама думу думает.

— Что не так? Почему сердце беду чует?

Разморило ее после еды, она и задремала. И снится ей яблонька старая, что у могилки матушки растет. Говорит ей яблонька:

— Потому твое сердечко тревожится, что беда тебя ждет впереди. Что же ты моя милая, про волшебные вещи-то, что из сундука с собой в дорогу взяла, позабыла? Они-то тебе и помогут беду увидеть, да истину понять.

Проснулась Василиса, да скорее в котомку свою полезла.

Достала лампу волшебную, дорогу ей осветила, а дорога почернела сразу.

Вспомнила она и про блюдце с голубой каемочкой, да яблочком наливным.

Достала его из котомки, яблочко по блюдцу катает, да приговаривает:

— Катись, катись яблочко по тарелочке, покажи мне, что меня на этой дороге ожидает?

Смотрит, а на блюдце, как в зеркале картина ей открылась. Ведет ее дорога, по которой шла, прямо в логово разбойников, которые одиноких путников отлавливают, грабят, да убивают.

Поняла она, что не зря сердце ей вещало, опасность чуяло. Не той дорогой она пошла, не туда свернула. Делать нечего. Ноги уносить надо, пока цела.

Вскочила она, даже краюху доедать не стала, да и назад пошла. Ходко идет, не мешкает, по приметам, что примечала, ориентируется.

Вот уже и камень впереди виднеется.

Подошла к нему, остановилась.

— От Судьбы не убежишь. Была не была. Прямо пойду. Назад пути нет. Коли суждено мне погибнуть, так тому и быть, а коли нет, Ларец отыщу, и мечту свою исполню.

Встала, вдохнула полной грудью, распрямилась, мужество свое собрала. и пошла навстречу своей судьбинушке.

И так ей легко стало, так радостно, что выбор свой сделала, против себя не пошла.

Идет, улыбается, жизни радуется. И все-то ей хорошо, — и дорога светлая, и солнышко греет, и птички поют. Идти по такой дороге одно удовольствие.

Вдруг шум неясный до нее доноситься стал. И чем дальше идет, тем громче он, тем грознее. И в том шуме горе какое-то Василисе слышится. Будто плачет кто, горючими слезами заливается.

Вскоре впереди река показалась. Полноводная, широкая, вброд не перейдешь. Да и течение в ней быстрое, бурное.

Коли в воду зайдешь, тут же смоет, в пучину унесет.

Подошла Василиса к речке, села на бережку, прикоснулась к воде ласково, да приговаривает:

— Река, реченька, сестрица, что рыдаешь так громко, о чем горюешь?

Ты печаль свою поведай, авось я и пригожусь.

— Да как же не рыдать мне, не печалиться.

Заплыла в мои воды рыба огромная, невиданная, дно мое взрывает, воду баламутит, всю рыбу распугала, все водоросли повырывала, дно в ямы, да в канавы превратила, весь ил на поверхность вынесла. И теперь моя вода замутилась, силушку свою потеряла, да чистоту.

— Не печалься, Сестричка, помогу я тебе.

Достала лампу волшебную, осветила ей реку, и увидела, где чудище невиданное, рыба морская прячется, под какой корягой сидит. Достала блюдце с голубой каемочкой, да яблочком наливным с яблочком, и говорит:

Катись, катись яблочко по тарелочке, покажи мне, где рыбаки живут.

Открылась на блюдце деревня, люди ходят, сети рыболовные сушатся.

Побежала она в деревню, рыбаков позвала. Те сеть в речку забросили, да вытащили рыбину. То-то им радости было! Еды теперь вдоволь на всю деревню хватит. Рыбина-то большая!

Успокоилась реченька, посветлела. Течение плавное,, водица прозрачная Да так ласково, так нежно журчит, словно маменька своему дитятке колыбельную поет.

Говорит Реченька Василисе:

— Ты меня от Чудища спасла, теперь я тебе помогу. Вот тебе Волна Речная. Коли трудность какая или препятствие в пути встретишь, Волну зови, она все лишнее, ненужное, опасное смоет, дорогу очистит.

Поклонилась Василиса Реченьке.

— Благодарю тебя, Реченька, за добро, за ласку. А мне пора.

И отправилась Василиса дальше.

Долго ли, коротко идет, вдруг слышит, в лесу кто-то стонет. Да так жалобно, так тяжко.

А кто, не видать.

— Помоги мне, Девица, помоги мне, Красная. а уж я тебе добром за добро отплачу

— Где ты, Чудо лесное? Не вижу я тебя. Не знаю, где искать.

Еще горестнее стон послышался.

— Нет мне спасения. Видно, погибнуть мне тут придется. Если ты меня не спасешь, то никто уже не поможет.

Задумалась Василиса, все свое спокойствие, да мужество собрала, смекалку, да неутомимость свою подключила, да тут и вспомнила про лампу волшебную.

Достала она ее из котомки, лес осветила, и увидела в свете ее Чудо лесное прозрачное, в паутине запутавшееся. И чем больше он сопротивляется, тем больше в ней вязнет. А к нему уже паук огромный подбирается, того и гляди, сожрет.

Вскрикнула Василиса от ужаса, направила свет своей Волшебной лампы прямо в глаза пауку, ослепила его, тот и убежал прочь.

А Василиса к Чуду Невидимому подошла, от паутины липкой освободила, накормила, напоила, ранки целебной мазью намазала, они тут же и затянулись.

Поблагодарило ее Чудо Невидимое, да и говорит:

Коли помощь моя потребуется, в ладоши хлопни, да скажи:

— Чудо Лесное, Невидимое, помоги!

Я и появлюсь.

Поклонилась ему Василиса и отправилась дальше.

Не день и не два идет, вот уже и цель совсем близко

Да только беда с неожиданной стороны подкралась.

Прознала мачеха про Ларец тот Драгоценный, да Ключик золотой, и решила Василису убить.

Сговорилась она с Кощеем Бессмертным, дружбу с ним завела, награду пообещала, волшебные предметы, лампу, да блюдечко с яблочком отдать.

Бросился Кощей Бессмертный в погоню, вот-вот настигнет.

Хочет девицу убить, волшебные предметы отобрать, да еще и от мачехи награду получить.

А Василиса идет, беды не чует. Вот присела она под деревцем отдохнуть, слышит, мама — сойка птенца своего учит, наставляет:

— Сначала подумай, потом скажи. Помни, любое слово — Волшебное. Оно великую Силу имеет. И сказанное вгорячах может беду навлечь, а с добрым посылом — судьбу изменить.

Вот например, слова — Вместе, Мы — сила! Мир тебе, добрый Человек! Счастья вам, Благодарю! — любому силы придаст, с трудностями поможет справиться, поддержку ощутить, из беды вызволить. Помни об этом, сын, никогда не забывай!.

Поразилась Василиса мудрости мамы — сойки. Вот оно как, оказывается! Никогда она над такими простыми вещами не задумывалась.

Взяла себе в копилочку слова волшебные, слова нужные.

Идет дальше, задумалась, размышляет. А Кощей нагоняет, вот уже и дыхание его смрадное позади слышно.

Оглянулась Василиса, Обмерла сначала со страху. Виданое ли дело, живой скелет на нее несется, костями гремит.

Только видит, кости-то все друг об друга трутся, скрипят на ветру, как несмазанная телега, да так печально, что у Василисы аж сердце зашлось, так ей Кощея жалко стало. Да и конь под ним неухоженный, немытый, грива не чесана. Видно, давно по нему скребок, да расческа не ходили.

Что делать, ума не приложит, совету мудрого у помощников, Волны речной, да Чуда Невидимого, просит.

Говорят они в голос:

— Коня отмыть, Кощея добром завоевать надо, вот тогда и победишь.

А как отмыть, да добро проявить?

Вспомнила тут Василиса слова Волшебные, от сойки услышанные, повернулась к Кощею, поклонилась, да и говорит:

— Мир тебе, добрый человек. Раздели ты вместе с конем со мной трапезу. А потом я тебе косточки мазью целебной смажу, чтобы артрит не мучал. Они и заживут. И коня твоего обихожу, намою, начищу, да гриву расчешу.

Опешил от такой наглости Кощей, аж в ступор впал. А потом как заорет:

— Ты что, дрянная девчонка, делаешь? Да как ты смеешь, мне Великому Кощею Бессмертному, мира желать?

А сам только вид делает, что злится, уж очень ему понравилось, что его добрым назвали.

А конь уже мордой трется, Василисе руки лижет. Так ему помыться хочется, да гриву расчесать.

Смягчился тут Кощей.

— Ладно, — говорит, — смазывай, а то и вправду артрит проклятый замучил, житья от него нет.

Смазала Василиса косточки, да суставчики больные Кощеевы, мазью целительной, заживляющей. Бегает Кощей, радуется, аж подпрыгивает. Ничего не скрипит, нигде не болит.

Потом за коня его принялась. Позвала Помощницу, Волну речную. Вдвоем они быстро управились. Волна моет, да чистит, а Василиса гриву расчесывает.

Стоят оба красавца, на солнышке блестят, улыбаются, чистенькие, сверкающие, да такие ладные, что Василиса прямо залюбовалась обоими.

Говорит ей Кощей:

— Спасла ты меня от хвори многолетней, а за это не буду я тебя губить, в угоду мачехе твоей. Хоть и злодей я, а все же, не весь еще человеческий облик растерял. За смекалку твою, да за ласку награжу я тебя.

Отпущу с богом, и коня из своей конюшни дам, ловкого, да быстрого. Не только по Земле он скачет, но и по небу летит.

Он тебе еще пригодится.

Свистнул тут Кощей, и прискакал к нему конь белогривый, весь в яблоках. Крыльями хлопает, копытами бьет, не терпится ему в дорогу отправиться. Застоялся в конюшне без дела.

— А мачеха твоя получит по заслугам, — продолжает Кощей, — за свое черное сердце. Все зло, ей тебе причиненное, к ней и вернется. Да будет так!

Сказал он так, вспрыгнул на своего коня, и был таков. Хотела его Василиса поблагодарить, а его уж и след простыл.

И Василиса тоже в путь отправилась на коне своем белогривом.

Только впереди путь ей высокие, до неба, горы преградили, аж солнца не видать.

Но Василиса не отчаялась. Погладила она своего коня белогривого, шею руками обняла и попросила его через горы те перелететь.

Красавец-конь разбежался, грива на ветру развевается, крылья свои раскрыл и полетели они над горами, над лесами, по голубому небу. С облака на облако перескакивают, красотами любуются.

Перелетели через горы, приземлились, и дальше, как ни в чем не бывало, едут.

Только лес все гуще, все темнее. Вот уж совсем чаща непролазная, да болота кругом. Хотел конь белогривый взлететь, да крылья за ветки цепляются. По болоту хотел пройти, да ноги вязнут.

Сидят на кочке, думают. Что делать, не знают.

Позвала тогда Василиса Помощников, стали вместе думать, как через болото переправиться. Тут Невидимое Чудо лесное пошушукался с Волной Речной и говорит:

— Плот надо сооружать, а как готов будет, садитесь на него и ждите.

Делать нечего, надо приниматься за работу.

Ходит Василиса по лесу, жерди, деревья, да толстые ветки собирает, рядом их складывает И конь белогривый не отстает, стебли травы, ветки тонкие, да гибкие в зубах носит, в отдельную кучу складывает. А как набрали достаточно, стала Василиса плот мастерить. Стеблями, да веточками бревна скрепляет, друг с другом переплетает, как корзину плетет.

Готова работа.

Хоть и небольшой, да вместительный, крепкий, да легкий плот получился. Загляденье просто.

Положила Василиса плот на берег, забрались они с конем на него, за борта крепко схватились, ждут.

А Волна Речная тут как тут.

Подхватила она плот на свой Гребень, поднялась, выпрямилась во весь рост, мостом изогнулась и перенесла Василису с конем через болото. Да так быстро, что и оглянуться они не успели, как уже там.

Поблагодарила ее Василиса, и пошли они дальше.

Идут-идут, а конца пути все не видно.

Вот уже вечер наступил. Притомились они. Стали думать, где бы переночевать.

Смотрят, впереди замок стоит. Решили они на ночлег попроситься. Подошли ближе. Только постучать хотели, дверь сама и открылась.

Зашли Василиса с конем в замок, хозяев кличут, да никто не отзывается. Тихо внутри, мрачно, темно, только паутина везде, да летучие мыши глазами сверкают. Вдруг смотрят, в середине зала Меч-Кладенец висит, силищей неимоверной переливается, огнем светится.

Подошла Василиса, зачарованная его красотой, поближе, к мечу прикоснулась, а они и лег ей в руку, как будто всегда в ней был. Задрожал весь замок, заревел на разные голоса, того и гляди, на Василису с конем обрушится.

Жутко стало Василисе. Хотели они обратно выйти, а дверь и захлопнулась. И сколько не дергали ее, не открывается она. Конь в окно хотел вылететь, а оно не пускает, только злобно ставнями по копытам бьет, к куполу поднялся, там сети огнем палят.

Села Василиса, пригорюнилась. Конь рядом стоит, глаза в пол опустил, с ноги на ногу переминается. Поняла она, что в ловушку они попали. Замок этот заколдованный, а как выбраться из него, неизвестно.

Тут Василиса шепот тихий услышала:

— Не пугайся, Василиса. Это я Чудо Невидимое. На меня колдовство не действует. Я для него невидимый. А раз я невидимый, то входить и выходить могу без всякой опаски. Вы спать пока ложитесь, отдохните, а я выход поищу. А как найду, придумаем, как вас от колдовства спасти, из замка наружу выйти.

Выслушала Невидимое Чудо Василиса, тихонько кивнула в знак согласия, говорит коню:

— Утра вечера мудренее. Давай пока спать ляжем, а там и выход найдется.

И легли они отдыхать. Только какой же это сон, если в западне оказались, а выбраться как, не знают. Но друг перед другом держатся, виду не подают, что не спят.

Вот время какое-то прошло, опять Василиса шепот слышит:

— Вставайте, я выход нашел, выведу вас. Только лампу свою волшебную зажги, чтобы вам с конем видно меня было, когда я вас к выходу поведу.

Взяла Василиса котомку, да про меч не забыла, зажгла Лампу Волшебную, осветила Чудо Невидимое, и только коня хотела разбудить, а он уже и сам встал, копытами от нетерпенья перебирает. Чудо Невидимое впереди идет, а Василиса с конем не отстают. Так и вышли из замка.

Оказавшись на свободе вздохнули все с облегчением. Все хорошо, что хорошо кончается. Впредь надо быть осторожнее со всякими бесхозными замками.

Отошли от замка, переночевали под чистым небом, на полянке и дальше в путь двинулись.

Долго шла, летела, скакала Василиса на своем коне белогривом, много трудностей еще встретила, и, наконец, дошла до тридевятого Царства, Тридесятого государства, где Змей Змеевич Ларец Драгоценный прятал.

Решила Василиса, перед тем как в Царство зайти, в блюдце с голубой каемочкой да яблочком посмотреть, обстановку выведать, да стратегию разработать. Достала его, да и говорит:

Катись, катись яблочко по тарелочке, покажи мне, где мне Змея найти, Ларец Драгоценный отыскать.

Тут картина ей и развернулась.

Смотрит, на холме, глубоким рвом со всех сторон окруженном, дуб могучий стоит, в три обхвата не охватить, а на дубе Ларец Драгоценный висит, весь цепями опутанный.

Вдалеке Чудище трехглавое, чешуйчатое летит, огонь из голов во все стороны изрыгает, молнии во все стороны бросает, рыком рычит, чешуей стучит, деревни палит, избы разоряет, людей убивает, когтями раздирает, да съедает.

Обмерла она было от страха, но потом сосредоточилась, мужество свое, спокойствие и неутомимость в кулак собрала, выпрямилась, меч крепко в руках сжала, села на коня и поскакала во весь опор навстречу Судьбе.

Перелетели они через ров, на холме остановились. И Змей Змеевич тут как тут. Громом гремит, огонь изрыгает. Рычит грозно:

— Ты кто такая, и зачем сюда явилась? Али меня не боишься? Спалю, сожру и косточек от тебя не останется.

— Василиса я, законная владелица Ларца Драгоценного, который пришла забрать. Не боюсь я тебя, душегуб проклятый. А добром Ларец не отдашь, силой возьму.

Захохотал тут Змей, да так громко, так раскатисто, что земля задрожала, деревья с корнем повывернулись. За живот держится, пальцем на нее показывает, ржет, остановиться не может.

— Ты? У меня? Силой? Ахахахахахахахаха. Да я тебя одним щелчком по пояс в землю вгоню.

На одну руку посажу, другой прихлопну.

— Погоди, Змей поганый хвалиться. Еще неведомо, чья возьмет.

Махнула Василиса мечом волшебным и снесла змею одну голову.

Рассвирепел Змей, чиркнул пальцем огненным и приросла голова на место.

Бросился он на Василису, и не успела та слово сказать, как вогнал он ее в землю по колени.

— Ну что, Василиса, каково тебе в земле-то сиживать?

— Не хвались, Змей раньше времени. Лучше дело делай, а не разговоры разговаривай.

Вот сошлись они опять, бьются не на жизнь, а на смерть.

Собрала Василиса все свое мужество, мечом махнула, и отрубила Змею две головы.

Нахмурился Змей, зарычал. Чиркнул пальцем, опять головы на место приросли.

Кинулся на Василису, по пояс в землю вогнал.

Поняла Василиса, что дело плохо, достала из-за пазухи тряпочку с Землей русской, да в глаза поганому Змею и швырнула. Ослеп Змей глаза трет, рычит на всю округу. Тут Василиса волшебные слова вспомнила, да как закричит:

— Вместе, Мы — Сила!

Набросились тут на Змея и Волна Речная, и Чудо Невидимое, и Конь Белогривый, в яблоках. Молотят его почем зря. Волна Речная пасти змеиные заливает, огонь в них тушит, Чудо Невидимое в глаза земли подсыпает, еще больше ослепляет, а конь белогривый копытами со всей дури по ногам лупит, опоры лишает. Все ноги ему оттоптал.

Воспользовалась передышкой Василиса, выбралась из земли, подскочила к Змею и отсекла ему все три головы. Тело разрубила на куски, сожгла, а пепел по ветру развеяла.

Будет знать, гад ползучий, как русский народ обижать!

Вздрогнула земля русская, ушел под землю замок змеиный, а с ним и злоба черная разрушилась. Ров заровнялся, цепи на ларце исчезли.

Подошла она к Ларцу Драгоценному, отперла его ключиком золотым, Книгу волшебную открыла, а в ней надпись — Все пути тебе подвластны, отныне и навсегда. То, что задумала, сбывается. Ждет тебя Замок заколдованный, в котором ты уже побывала. Чары спали, и теперь ты в нем хозяйка. Обустрой его, как мечтала, как думала, дело свое открой. И коня белогривого с собой возьми. Он твой верный друг.

Оглянулась Василиса, хотела коня погладить, за ушами потрепать

Смотрит, а перед ней Чудо чудное!

Конь белогривый, в яблоках в прекрасного Ивана-Царевича превратился.

Говорит ей Иван-Царевич:

— Заколдовал меня Змей проклятый, в коня превратил, когда я биться с ним приехал. И заклятье то только смерть его могла разрушить. Освободила ты меня, Василиса Прекрасная, человеческий облик снова вернула. А за время пути нашего полюбил я тебя всем сердцем, за доброту, за ласку. Мила ты мне.

Потупила глаза Василиса, зарделась.

Чего греха таить, и Ваня ей по сердцу пришелся.

Взяли они Ларец Драгоценный, своих помощников, да все вместе в замок заколдованный и отправились.

Обратная дорога быстро прошла, весело, не заметили, как до замка дошли.

А тут все сияет, сверкает, куда и мрачность делась.

В честь победы над змеем закатили они пир на весь мир, да и свадебку сыграли вскоре.

А Ларец Драгоценный на почетное место поставили. Василиса, все, как написано в книге, сделала.

Замок обустроен так, как мечталось, места в нем для всего и всех хватает.

Живет Василиса, делом своим с душой занимается, с любовью и радостью.

Да и с Иваном живут душа в душу, не ссорятся вот уже много-много лет.