Папа для волчонка

Марина Кистяева, 2019

В этом мальчике Макар увидел себя. Десятки лет назад. В глазах этой молодой женщины он утонул, единожды заглянув… Принял на работу. Пригласил на свидание. Чтобы встретить её на трассе в качестве автоподставщицы… Что будет в книге? Любовь, как она есть. К семье, к женщине, к ребенку. Ревность, капля драмы. Страсть. Много света и никакого насилия.

Глава 4

Это была их общая единая боль…

Но о ней Варвара не была готова говорить.

— Соболезную.

Варвара медленно мотнула головой.

— А вы очень опасный человек, Макар.

— С чего такие выводы?

— У вас отличная память, феноменальная. Про ваши аналитические возможности я вообще молчу. Первый раз столкнулась с тем, что меня «щелкнули», как орешек. Можно ещё воды? — она приподняла бутыль, показывая, что всё выпила.

Макар снова всверлился в неё тяжелым взглядом, но Варвара и не такие выдерживала. Научилась.

И всё же внутри неё что-то засвербело, заставляя мобилизовать все душевные внутренние силы. А хотелось расслабиться, немного забыться. Пришлось напомнить себе, что она не имеет права быть слабой. За слабость в этой жизни, к сожалению, приходится платить высокую цену.

— Я всё же предлагаю кофе.

— Давайте, я сварю. Я, когда училась, подрабатывала баристой.

— Серьезно?

— Да.

— Варя, не откажусь. Заодно немного и поостынем. Да и полученную информацию переварим. Кофе вот в этом ящике.

Макар открыл верхний ящик, и Варя не без удовольствия отметила, что Карельский кофеман. По крайней мере, пакетов семь с разными видами кофе у него имелись.

На саму Варю кофе оказывал не только тонизирующий эффект, но и успокаивающий. Она любила вечерами, когда взрослые братья укатывали тусить, а Ваня засыпал, выходить на веранду с чашкой дымящегося напитка, устраиваться поудобнее в плетеном кресле-качалке и смотреть на небо, не важно звездное или затянувшееся тучами. Такие вечера особенно ценны. Они дают веру в будущее. В счастье.

Варя поднялась с дивана и направилась в сторону Макара. Всучив ему пустую бутыль, она, встав на цыпочки — вот когда сожалеешь, что имеешь рост «метр с кепкой» — достала несколько пачек.

— На мой вкус? — решила уточнить она.

— Давай попробуем.

Карельский не спешил отходить от неё, лишь чуть сдвинулся в сторону. Варвара невольно отметила, как от мужчины, даже когда он ничего не говорит, исходит аура силы, под которую просто нельзя не попасть. Молчаливый. Грозный. Взрослый.

А у неё что-то ёкает внутри. И мышцы живота начинают странно сжиматься, словно от неведомого предчувствия.

Варвара не чуралась мужского внимания, но всегда реагировала спокойно. Да, она кому-то нравится, кто-то даже нравился ей. Нормальное течение жизни. В основном всегда пытались привлечь её внимание. А ей некогда было: то огород, то помочь родителям, то учеба, то подработка. Бегала, суетилась. Мама приучила её, что женщины в ответе за дом, за уют. И это было правильным.

А романы… Они не цепляли сердце Варвары.

С Карельским было иначе. Ещё в спортзале, когда она, запыхавшаяся, вбежала в поисках Вани и натолкнулась на суровый, едва ли не осуждающий взгляд, у неё подкосились колени. Вот это мужчина! Такой и прогонит взашей, и приласкает, и отшлепает и залюбит. Глупая мысль да ещё и недружелюбный тон мужчины настолько поразили Варю, что девушка мгновенно встала в стойку. Если вначале хотела даже пококетничать, поинтересоваться, где ей найти директора этого заведения, то, услышав жесткий тон, мгновенно перехотела. Она терпеть не могла, когда с ней разговаривали пренебрежительно. Даже осуждающе. То есть её обвинили без суда и следствия, сделали свои выводы. И она с удовольствием послала бы данного субъекта куда подальше, если бы вовремя не услышала, кто перед ней.

Дальше проще и в тоже время хуже.

Ей нужна была работа. Пришлось ждать и идти на уступки.

Чего уж тут греха таить, услышав про свидание и про «не скажешь мне нет», она готова была лечь под Карельского. Мерзко? Гадко? Осуждайте, ей плевать. Она знала, за что боролась, знала конечный итог своей цели, а осуждения… да ради Бога. Как там говорят? Пусть в неё кинет камень тот, кто ни разу не согрешил. Да и согрешить с таким, как Карельский, будет наверняка приятно физически. Возможно, ей даже понравится.

А потом приедет домой и проревется, закрывшись в ванной. Она не гордая, потерпит. Зато будет работа, в которой она очень нуждалась. «Эллада» — крутой фитнес-центр, и у неё будет возможность проявить себя. Через пару месяцев, может, перейти на вариант работы персонального тренера, где и оплата другая.

Деньги… деньги… чертовы деньги!

Варя выдохнула и выбрала арабику.

Четыре месяца назад их отлаженная счастливая жизнь рухнула. Да, у каждого были какие-то заморочки, свои тараканы в голове, проблемы. Многие решались за семейным советом.

Но главное — у них были родители.

И счет в банке. Два миллиона. Кому-то на обучение, кому-то первоначальный взнос на ипотеку. Кому-то на лечение. Марк, Митя, она — каждый из них готов был, не задумываясь, отдать свою долю другому. Когда Митя поступал, они с Марком решили и сообщили об этом родителям — надо будет дать взятку, они готовы отдать деньги. Родители молча приняли их решение. У них так было заведено: дети — неотъемлемая часть семейного совета, и их решения имели такой же вес, как и у родителей.

Деньги для поступления Мити не понадобились. Он у них молодец.

Зато деньги понадобились на другое.

Сначала на похороны.

Потом — откуп шантажисту.

При мысли о том, что они отдали всё, что заработали родители и частично они, злость накрыла Варвару. Показывать её она никому не собиралась. Работа баристы научила её не только делать хороший кофе.

Кофеварка у Карельского была что надо. Навороченная и многофункциональная. Поэтому Варвара, всё так же радуясь в душе минутному затишью, сохраняя видимость спокойствия и чувствуя спиной взгляд Макара, от которого по всей коже вставали волоски, засыпала кофе.

— Где можно взять чашки?

— Тут.

Мужчина подошёл к ней ближе, чем следовало. Встал сбоку, едва касаясь части спины и плеча, потянулся и открыл ещё один шкаф.

Варвара мысленно усмехнулась.

Всё-таки он её клеит. Самым бессовестным и беспринципным образом.

Ей это, черт возьми, почему-то нравится. Где привычная злость? Негодование? Мужчина пригласил её в дом и фактически прижимается пахом к её заднице. Хорошо-хорошо, не прижимается и никак не к заднице, потому что разница в росте сказывается.

И всё же… Всё же…

Варю окатило жаром. Это её собственная реакция, или жар ей передался от Карельского? Вот же… соблазнитель чертов! Сначала, значит, по душам поговорить, а потом в койку затащить? Так, Варя, а ну-ка, не кипешить. Всё по порядку.

Что она не могла проигнорировать, так легкий дискомфорт в трусиках. Была бы она дома, приласкала бы себя.

Ох…

Карельский всё же отошёл от неё и, сев на диван, откинулся на спинку, вытянул ноги вперед и закинул руки за голову. Варя как раз обернулась и, увидев мужчину в такой позе, сглотнула. Хорошо, что она варит кофе. Правильно.

Меньше будет обращать внимание на мужчину.

Не до него сейчас…

Как он ловко и умело её раскусил! Просчитал мгновенно. Варя восхитилась. Редко сталкиваешься с тем, что собеседник настолько осведомлен. Более того, владеет информацией и обширной. Тут невольно задумаешься. И задумаешься серьезно, стоит ли вступать в дискуссию с таким оппонентом.

Кофемашина работала почти бесшумно. Варя скупо улыбнулась. Она тоже мечтала домой приобрести крутой аппарат, но, ввиду последних событий, мечта пока оставалась несбыточной.

Ничего, заработает. Обязательно.

— Кофе готов.

— Отлично.

Макар пружинисто поднялся и двинулся к ней навстречу. Варя же специально отвернулась, чтобы снова не попасть под его «самцовскую» ауру. Кто бы слышал её мысли! Ей о предстоящем разборе полетов стоит думать, а она о мужике. Зато как отвлекает!

— Спасибо.

Варя протянула чашку таким образом, чтобы их пальцы ни в коем случае не соприкоснулись.

— Сахар? Сливки?

— Нет, я черный.

— Как и я.

Их взгляды встретились, и у Вари всё же побежали мурашки по спине. С одной стороны, ей даже нравилась собственная реакция на Карельского. Почему бы и нет? С другой… Лучше просто пока об этом не думать.

Она осталась стоять с чашкой у кухонного гарнитура, повторив позицию Макара пятью минутами раньше. Мужчина же, поняв, что она не собирается отходить, вернулся к дивану и сделал глоток.

— О, вкусно. У тебя замечательно получается.

— Вот и славно. Погоните из «Эллады», приду к вам работать баристой.

— Я обдумаю это предложение.

Они пили кофе молча. Выжидающе. Бросали друг на друга взгляды, но предпочитали пока молчать.

— Итак, Варвара, нам с тобой осталось выяснить, зачем тебе понадобились деньги, что ты решила пойти на разводилово, выражаясь жаргонным языком.

Ну, вот и всё.

Перемирие закончилось, белый флаг убран.

— Макар, я не хочу это обсуждать.

— Придется.

— И я ненавижу, когда на меня давят.

— Девочка, поверь, на тебя ещё никто давить и не начинал.

Варя демонстративно медленно задрала брови кверху, стараясь не обращать внимания на разволновавшееся сердце.

Когда стояла на дороге, мило улыбаясь мужчинам, что остановились вроде бы как помочь, а почти все, да что все, девять из десяти осматривали девушку с головы до ног, уже мысленно представляя, как будут её иметь за несчастные три-пять тысяч, что одолжили, она оставалась совершенно спокойной. Периодически возникало желание отвесить хук кому-то или врезать между ног, а в остальном Варя вела себя едва ли не равнодушно.

Занятия спортом приучили к контролю, который не раз ей пригождался в непростых ситуациях.

Разговаривая же с Карельским, она постоянно балансировала на грани. То ли сорваться, то ли рассмеяться, то ли позволить себе быть свободной и поддаться влиянию серых глаз, обрамленных такими длинными ресницами, что тут невольно позавидуешь.

— Вот и не надо. Поговаривают, у вас очень интересная биография с многочисленными белыми пятнами, — она не могла удержаться от легкой шпильки в его адрес. — Поэтому в ваших способностях я не сомневаюсь, Макар.

А ещё ей нравилось его имя.

Сильное. Властное.

Идеально ему подходящее.

— Моя репутация бежит впереди меня?

— Совершенно верно.

— Так даже проще. Ты знаешь, с кем имеешь дело. Осталось мне узнать.

Он продолжал гнуть свою линию, не позволяя уйти от темы.

— Знаете, Макар, я даже немного удивлена.

— Чем?

— Когда вы сказали про свидание, у меня возникла мысль, что такой мужчина, как вы… подготовитесь. Да-да, мы все жертвы телевидения и, насмотревшись шпионских фильмов, думаем о разном. Например, что вы про своих дам собираете небольшое досье. Чтобы знать, что ожидать. А что? Неплохой подход, — она сделала ещё одну эффектную паузу, не без удовольствия заметив легкий, едва заметный прищур Карельского. Значит, она попала в «яблочко». — Наверное.

— Не только у одного меня имеются аналитические способности, — усмехнулся в ответ Макар, снова откидываясь на спинку дивана и вытягивая руки вдоль спины. Вольготная поза, показывающая, кто в доме хозяин. Ну-ну. — Это радует. Приятно общаться с умным собеседником. Вдвойне, когда это привлекательная девушка.

Вот же ж…

— Благодарю за комплимент.

Их разговор напомнил Варваре игру в кошки-мышки. Оба осторожны, не перегибают палку. Одно неверное слово, и мышеловка захлопнется.

Не нужно уточнять, кто и в какой роли выступал.

— Не стоит ранних благодарностей. Ты ловко уходишь от интересующей меня темы.

— А вы ловко к ней возвращаетесь.

— Ты же понимаешь, что я всё равно докопаюсь до истины.

— Может, не стоит? Зачем вам это?

— Люблю, когда всё по справедливости. Сейчас же меня не покидает чувство, что в твоей семье, девочка, происходит что-то нехорошее. Все дорожки ведут к этому заключению. Я так понимаю, рассказывать ты мне ничего не собираешься. Что ж… Я тебя в некоторой степени понимаю — тоже не стал бы раскрываться перед незнакомым человеком. Поэтому… — теперь пришла его очередь делать многозначительную паузу, за время которой Варя напряглась неимоверно. — Мы с тобой говорили о свидании. Хорошо-хорошо, о нем говорил я. Вот сегодня мы его и устроим. У тебя дома. Заодно и с твоими братьями познакомлюсь. Так что ждите меня к восьми. Думаю, идеальное время для ужина.