Имперский марш

Марина Дробкова, 2016

Внимание! Эксклюзивно только для читателей магазина Литрес! В книге содержится первая глава еще не вышедшей второй части истории «Техноведьма»! Главная героиня «Имперского марша» Аня Пчелкина живет в интернате на загадочном острове Светлоярск и обладает особыми способностями – она может управлять механизмами с помощью свиста и пения. Но этот дар приходится скрывать – таким детям-техно грозит серьезная опасность. Чтобы реализовать свои способности, спасти друзей и узнать о своей семье, ей приходится преодолеть много трудностей. Читателя ждет удивительный мир науки и магии, в лучших традиция фантастических произведений для детей и подростков. Первая книга серии «Техноведьма» вошла в шорт-лист премии «Новая детская книга» и получила множество положительных отзывов ещё до публикации.

Оглавление

Глава третья,

в которой неожиданно слишком много воды

Аня

Утром меня разбудил радостный визг девчонок в коридоре. Не выспавшаяся после ночного приключения, я с трудом разлепила веки и, кое-как одевшись, выползла на галерею, куда выходят все двери на втором этаже. Преграждая мне дорогу, бежал тоненький ручеек. Мелкота из младшей группы шлепала по воде ногами, расшвыривая брызги во все стороны, и веселилась.

— Что это? Откуда? — закричала я.

Девочки, разумеется, не знали. Я бросилась в сторону, откуда начиналось наводнение. Нетрудно было догадаться, что след приведет в душевую. Из-под двери бежала вода, стоило распахнуть дверь — и навстречу хлынул целый поток. Девчонки, следовавшие за мной по пятам, завизжали еще радостнее и громче.

— Это совсем не весело, — строго сказала я. — Вы ведь не хотите, чтоб мы все утонули?

Девочки притихли и замотали головами. Тогда я послала более сообразительную позвать кого-нибудь из взрослых, и та сразу умчалась выполнять поручение.

— А ты сбегай за старшими мальчиками, — на всякий случай отправила я и вторую. Неизвестно, кого найдут быстрее.

После чего храбро двинулась в душевую.

Воды здесь было по щиколотку — с учетом того, что часть уже разлилась по коридору. У стены, посередине между кабинками, от пола почти до потолка хлестал огромный фонтан. Я не сразу поняла, откуда он взялся. Стоило подойти ближе, и все стало ясно. Там тянулась узкая труба с холодной водой. Труба была очень ржавой, и рано или поздно ее должно было прорвать. Судя по размерам потопа, это произошло еще ночью либо на рассвете. Я подняла голову. Какое счастье, что не прорвало ту широкую трубу с кипятком, как однажды случилось на кухне. У поварихи тети Лены потом очень долго не проходили ожоги.

Дырочка в трубе была маленькой, я легко заткнула ее пальцем, и фонтан тут же отключился. Но вот беда: стоять вниз головой и кверху… другой частью тела было очень неудобно, а на помощь что-то никто не спешил. Пожалев, что не поискала сначала хотя бы тряпку, я начала активно осматриваться, насколько позволяла моя поза. Заметив тряпку и ведро в дальнем углу, я, секунду поразмыслив, отпустила зажатое отверстие и устремилась туда. Но в этот самый момент в душевую ворвалась целая толпа — филологичка Даша, старшие девочки и малявки всей кучей, то есть совсем не те люди, которых я надеялась тут увидеть. А поскольку бежала Даша всю дорогу очень быстро и впереди всех, она-то и попала под фонтан в тот момент, когда я отпустила трубу. А так как росту она была невысокого, ее окатило с ног до головы. От неожиданности я даже остановилась.

— О мой бог, — только и сказала Даша, стряхивая с себя воду. — Дайте же кто-нибудь тряпку.

Я опомнилась и кинулась к ведру. Тем временем Лиза и Викусик Нагорные прижали дырку ладонями — разумеется, вдвоем, одна рука поверх другой. Маша выгоняла малышей из душевой, Лялька отряхивала воспитательницу, остальные в растерянности толпились рядом.

— Погодите, не отпускайте! — предупредила я сестер, присаживаясь рядом на корточки с тряпкой наготове. — Отпустите по моей команде.

Так они и сделали, — но нас это не спасло. Перевязать куском ветоши бьющий фонтан оказалось невозможно, мы втроем только вымокли до нитки, пытаясь это сделать. Викусик сразу заверещала: она не любит мокнуть. Под дождь только под зонтом выходит.

— Трубу надо перекрыть, — подала голос филологичка.

— Конечно надо! Где пацаны, где дядя Коля? — воскликнула я, все еще сражаясь с фонтаном. В конце концов, мне это надоело, и я снова заткнула дырку большим пальцем.

В прошлый раз трубу в два счета перекрыл привратник (он же слесарь, электрик, плотник и шофер нашего интерната. Он же муж тети Лены и папа Виталика).

— Ты забыла? — ехидно спросила Юлька. — Сегодня день привоза. Все ушли на пристань.

Ах да! Я действительно забыла. Пятого числа, раз в месяц, приходит паром и привозит нам разные нужные вещи. Но обычно дядя Коля берет с собой одного из старших мальчишек, чтоб быстрее, а в начале и конце учебного года, когда привоз особенно крупный, с ними едет директриса. Они отправляются к пристани на интернатской машинке и оборачиваются за каких-нибудь полчаса.

— Зачем же ушли все? — додумала я свою мысль вслух.

— Мафынка сломалась, — важно ответил самый младший из мальчиков Никитка, опять заглянувший в душевую.

— Да, — подтвердила филологичка Даша. — Поэтому пришлось идти всем, чтобы сразу взять весь груз. Ведь пешком не быстро, а паром ждать не будет. Сегодня просто день чрезвычайных происшествий. Девочки, надо спуститься в кухню, там есть еще ведра и тряпки, все равно придется вычерпывать всю эту воду.

— Я пойду! — вызвалась Натка и тут же зашлепала вон из душевой, на ходу скручивая длинные волосы в пучок и закалывая шпилькой.

Даша командовала дальше:

— Лиза и Вика, смените Аню, у нее уже рука устала. Осторожно, не облейтесь. Давайте будем меняться, пока не перекроют трубу.

— Но… мы же не можем стоять тут, пока они не вернутся! — в ужасе воскликнула я. — Может быть, кто-то из нас это сделает?

И тут же оглядела пеструю компанию. Мокрая насквозь филологичка, которая хорошо разбирается в стихах, но вряд ли что-то понимает в трубах.

Лизу с Викусиком — даже если сестер кто-то сменит — искать кран лучше не посылать, они переругаются по дороге. Чудо, что до сих пор этого не случилось. Словно услышав мои мысли, сестры тут же начали пихаться, воюя за первенство у трубы.

Маша не в счет, она, наконец, увела подальше мелких, к облегчению воспитательницы. Юльке я бы не доверила такое важное дело.

Остается Лялька…

— Аня, ты права, — вдруг услышала я голос филологички. — Ты самая разумная, сходи, пожалуйста, в подвал, поищи там кран. Это должно был под лестницей, рядом с библиотекой.

Ну что ж, сама напросилась. Кое-как отжав совершенно мокрую футболку, я вышла из душевой, столкнувшись в дверях с Наткой. И только успела услышать, как Нагорных на посту меняет Лялька.

Говорят, когда-то мэр жил в центральном доме на площади. Но сейчас этот дом пришел в такое жалкое состояние, что в нем не мог жить не только мэр, но даже дворник. О да, в городе имелся дворник! Он вместе с семьей обитал в крошечном, но симпатичном белом домике в одном из примыкающих к площади переулков. Жена дворника недавно побелила домик мелом, который получали из остатков ракушек, уж этого добра в приморском городке водилось с избытком. В отличие от большинства жителей острова, у дворника была работа — мэр платил ему деньги за то, что он убирал мусор с улиц и подметал площадь. Это позволяло дворнику воспитывать дома единственного сына, не отдавая его в интернат. У многих горожан возможности зарабатывать не было: они получали крохотное пособие, только чтобы прокормить себя и время от времени как-то обновить одежду. На острове были и пекарь, и портной. И даже лодочник. Они тоже могли зарабатывать и жить с детьми, но зарабатывали мало, потому что людей, способных платить, на Светлоярске становилось все меньше.

А мэру построили дом на берегу залива. И построили явно не здешние мастера. Во-первых, потому что дом очень отличался от всех остальных зданий: у него не было ни башенок, ни стрельчатых или полукруглых окон, ни колонн — да вообще ничего красивого. Зато он был новый: прямоугольный, с зеркальными стеклами, с садом на крыше. Во-вторых, дом был в кратчайший срок свинчен из нескольких блоков, привезенных большим кораблем, — на том же корабле приплыли и смуглые строители в одинаковых комбинезонах; по окончании работ тот же корабль увез их обратно.

В этом домике у моря мэр не только жил, но и работал — так поступали многие правители, чтобы сберечь время и не обзаводиться слишком большой охраной.

И сейчас мэр восседал в мягком вертящемся кресле, привезенном на остров вместе с домом, поскольку мебельная фабрика давно закрылась, а местные мастера умели делать разве что табуретки, столы, рамы для кроватей и шкафы, но никак не мягкие кожаные кресла.

Ослабив узел галстука и расстегнув верхнюю пуговицу, упитанный мэр постукивал ручкой по столешнице дорогого дерева. Начальник охраны стоял перед ним навытяжку.

— Что там за история с часами? Случайность или кто-то постарался?

— Выясняем, господин мэр. Пока причина не установлена. Сегодня уже все в порядке: часы снова играют Имперский марш, — отвечал охранник.

— «В порядке!» Все-то у вас «в порядке», — проворчал мэр. — А вот я в этом не уверен. Надеюсь, вы не забыли, зачем я здесь поставлен? Не допускать возвращения техно!

— Я думаю, это все же случайность, — не очень уверенным голосом произнес начальник охраны. — Рандомный выбор, не более. Скорее всего в результате недавней починки…

— Что вы тут терминами бросаетесь? «Рандомный»! Говорите нормальным языком. — Мэр с недовольным видом откинулся на спинку кресла. — Будет очень неприятно, если орланы разнюхают что-то, чего не знаем мы. Тогда меня попросят отсюда. А вместе со мной — и вас.

— Мой долг — служить Империи, — отчеканил начальник охраны, щелкнув каблуками.

— Ну так идите и служите, — устало махнул рукой мэр.

Когда начальник охраны вышел, он еще долго бормотал что-то про «тупого солдафона» и чье-то нежелание работать. Потом нажал кнопку внутреннего вызова:

— Зайдите ко мне.

Вошла секретарша с блокнотом — немолодая усталая женщина. Мэр посмотрел на нее с грустью. Он с удовольствием поменял бы эту секретаршу на другую, помоложе и покрасивее, но не было возможности. Молодежь не умеет писать без ошибок, и тем более — печатать. Не говоря уж о том, что островитяне в глаза не видели такую вещь, как компьютер. Единственный компьютер, точнее, ноутбук, лежал в сейфе под кодовым замком и выдавался секретарше только тогда, когда было нужно составить письмо. Сам мэр смотрел на нем почту и новости с Центрального острова. Конечно, он предпочел бы знать, что делается на материках, но руководство архипелага не разрешало. Пока. Но мэр не терял надежду…

— Во сколько у меня сегодня встреча с горожанами? — пробурчал он, со скукой глядя в потолок.

Женщина глянула в блокнот:

— В восемнадцать часов на сцене летнего театра, господин мэр.

Мэр хмыкнул:

— Можно подумать, у нас есть еще зимний театр. Осенний театр, весенний театр. — Он все больше раздражался и не замечал, что размахивает руками. — Ответы подготовили? Опять ведь будут задавать те же вопросы.

— Конечно, господин мэр. — Женщина опустила взгляд.

— И еще. Ваша дочь, я надеюсь, делает то, что поручено? Сейчас это важно как никогда.

— О, не беспокойтесь, — заверила секретарь.

— Как я могу не беспокоиться, — взорвался мэр и хлопнул ладонью по столу. — Дети, дети! Дети подросли, неужели непонятно? Не сегодня завтра в ком-то из них может проснуться техноволшебник — и меня призовут к ответу. А вас с вашей дочерью, если что, выкинут на улицу. Так что на вашем месте я бы беспокоился.

Лицо женщины пошло красными пятнами.

— Д-да, конечно. Мы все сделаем как следует, господин мэр.

— Надеюсь на это. Идите пока. И сделайте мне мохито со льдом.

Когда секретарша вышла, мэр встал и включил вентилятор, заходил по комнате.

— И прозябаю же я в этой дыре, — процедил он сквозь зубы. Вытер платком пот со лба. — Но зато я здесь мэр! А там буду — никто.

Аня

Спускаясь по лестнице, я почуяла вкусные запахи из кухни. А ведь мы все сегодня даже не завтракали из-за этого потопа! Ну ничего, главное — быстрее закончить, а там и остальные вернутся.

Ключ от подвала висит всегда на гвоздике на самом видном месте, поскольку никаких секретов за дверью не скрывается. Отперев замок, я нашарила тут же сбоку висящий фонарик, включила и отправилась вдоль стены на поиски крана. Трубу найти было несложно, она тянулась на той же высоте от пола, что и в душевой. Кран — вернее, вентиль, — я тоже отыскала довольно быстро. Он действительно был под черной лестницей, которая вела из подвала в сушилку — на чердак. Но с вентилем пришлось повозиться, поскольку он изрядно заржавел и отчаянно сопротивлялся. Упираясь ногами в стену и пыхтя, я в конце концов завернула его максимально вправо, после чего плюхнулась прямо на пол отдохнуть. И вдруг снаружи щелкнул замок! Я сначала не поверила. Потом вскочила и бросилась к выходу. Так и есть: заперто.

— Эй, откройте, здесь я! — крикнула я, замолотив ногами в дверь.

Никакого эффекта.

— Эй, что за шутки?

Я стучала, и кричала, и трясла ручку. Но снаружи как будто все вымерли.

— Да что ж это такое! — сказала я вслух и с досады пнула дверь в последний раз. Конечно, что удивляться: девчонки с воспитательницей сейчас усиленно вытирают пол, тетя Лена занята готовкой и не слышит, а Маша с мелкими может быть где угодно. Скорее всего — на улице. А дверь вполне могла захлопнуться от сквозняка.

Оглядываясь по сторонам и соображая, что же делать, я вдруг заметила, что из-под двери, ведущей в библиотеку, пробивается свет. Ища вентиль, я смотрела только на трубы, поэтому сразу и не обратила внимания. Какой же умник забыл погасить лампочку? Женек со своими «фенрирами»! Ну конечно, они вчера последними были в подвале. Я толкнула дверь и вошла в тесное помещение. Библиотека представляла собой склад, книги высились стопками у стен. Именно сюда мы перетащили их из той комнаты, где провалился пол. Шкафы пришлось оставить на месте, они все равно не влезли бы в эту каморку. Жалко, что теперь книжки лежат в пыли. Больше всего тут совсем детских: сказки, раскраски, про птичек, про собачек. Немножко учебников для начальной школы: буквари, прописи, природоведение. Для нас — домоводство, для мальчишек — столярное дело. И еще есть про любовь и про пиратов — эти читаны-перечитаны. А вот, в углу, учебники по физкультуре — это так смешно! Ну как можно учить физкультуру по учебникам, когда у нас такой замечательный физрук Саша. То есть дядя Саша, но старшим он разрешает обходиться без «дяди». Мы зимой с ним даже на лыжах ходим, хотя снег бывает редко.

Я провела рукой по корешкам: «Физкультура», «Физкультура», «Физика», «Физкультура»…

Стоп. Почему этот называется «Физика»? Приподняв два верхних в стопке учебника, я вытащила третий. «Физика. Десятый класс, — значилось на обложке. — Механика. Теория относительности. Электродинамика. Колебания и волны». Я начала листать книжку. Непонятные картинки. Незнакомые слова. Хотя…

Я перевернула очередную страницу.

Руны.

Это же руны! И заклинания! И еще всякое… Неужели я нашла волшебную книгу?!

Сердце заколотилось сильно-сильно, и я захлопнула учебник. Множество мыслей, обгоняя друг друга, мелькали в моей голове. Если это правда волшебная книга, то это же… Это же…

Но как странно она называется! И почему на ней написано «Десятый класс»? В школе не бывает больше девяти классов. Потом дети либо начинают работать с родителями, чтобы со временем занять их место — шить одежду, ловить рыбу, печь булочки. Либо остаются здесь воспитателями, как Даша и физрук. Либо… пропадают. Как Димка. А ведь до Димки пропадали и другие дети, просто это было давно и подзабылось.

А может, раньше был десятый класс, и в нем учили волшебству? Почему же сейчас не учат? Я еще повертела книгу в руках, размышляя над этим странным обстоятельством, потом сунула под футболку, выключила свет и вылетела из библиотеки. Это надо обдумать. Как следует обдумать. И спросить у кого-нибудь. Почему нам ничего не говорят? Скорее всего, учебник попал в эту стопку случайно, у него такой же белый корешок, как у физкультурного, а их никто никогда не читает. Возможно, он очутился среди них давным-давно. Но ведь откуда-то же он взялся!

Я остановилась перевести дыхание. Так нельзя, надо успокоиться. У меня еще будет время выяснить, откуда взялся учебник волшебной физики, а сейчас надо выйти из подвала.

Я еще пару раз ударила в дверь — безрезультатно. Впрочем, зачем тарабанить? Проще подняться на чердак и крикнуть оттуда. Наверняка наши уже вернулись, и будет кому услышать меня с улицы.

На секунду я задержалась, разглядывая замочную скважину. Наверное, я могла бы вспомнить мелодию замка — ведь мы регулярно пользуемся этой дверью, чтобы попасть с бельем на чердак, — насвистеть и открыть… Но я тут же выкинула эту мысль из головы. Сергей же предупреждал: никому не показывать свое умение. А если я на глазах у всех выйду из запертого подвала (с учебником неведомой физики под мокрой футболкой), это будет слишком… нестандартно.

Придется тащиться наверх.

«И кто только придумал сделать лестницу, которая не ведет никуда, кроме подвала и сушилки?» — думала я, топая по ступеням. Вот наконец и чердак. Хорошо бы повесить сушиться футболку, только в чем я выйду?

Я распахнула слуховое окно и выглянула наружу. Отсюда был виден кусок переулка, по которому как раз шагали все наши с ящиками и коробками в руках. Сейчас они завернут за угол и пройдут с другой стороны через главные ворота. Меня не услышат, кричать бессмысленно. К счастью, на спортплощадку высыпали малыши вместе с Машей — видимо, она уже успела покормить их завтраком. Я набрала побольше воздуха и приготовилась заорать, как вдруг в небе, прямо над нашим домом, мелькнула крылатая тень. Крик застрял у меня в горле. Птица плавно снижалась, делая большие круги, пролетела мимо моего окна, наконец спустилась и ударилась о землю. Малыши не оставили своих игр, когда орлан поднялся на ноги и ринулся в интернат через распахнутую дверь кухни как к себе домой. Юниор-полицейские для всех нас — не редкость. Патруль постоянно кружит над городом — над побережьем, над площадью, над парком у летнего театра. Но у нас они недавно уже были. Зачем этот новый визит? Неужели из-за вчерашнего происшествия? И почему-то орлан только один, такого раньше не случалось.

Пока я предавалась размышлениям, внизу наконец-то запел замок.

— Не закрывайте! — крикнула я в лестничный пролет и чуть не кубарем скатилась вниз.

А потом остановилась как вкопанная.

У выхода из подвала стояли наш привратник и комиссар юниор-полиции.

— Ну здравствуй, девочка, — сказал полицейский, впившись в меня взглядом.

В его лице, пожалуй, нет ничего птичьего. Но вот глаза… Так смотрят, мне кажется, хищники, перед тем как броситься.

— А я… тут… трубу перекрыла, — промямлила я, лишь бы не молчать.

— Сама перекрыла трубу? — с интересом уточнил орлан.

— Ну… да.

А что я еще могла сказать?

— Аня, ты же вся мокрая, а у тебя и так насморк. Марш переодеваться! — прикрикнул дядя Коля, выводя меня из оцепенения.

Исполненная благодарности к нему, я со всех ног бросилась подальше от этого страшного места.

В спальне растрепанная Юлька заплетала косу.

— Где ты была? — напустилась она на меня. — Мы там из сил выбились, пока вычерпали всю эту воду а ты балду пинала?

Первой мыслью было дернуть ее за косу. Но у меня под футболкой прятался волшебный учебник физики, который вряд ли стоило показывать Юльке.

— Вообще-то дверь захлопнулась, пока я в подвале возилась с краном. Думаешь, так просто закрутить воду? И кстати, не ты ли помогла ей захлопнуться, а?

Лучшая защита — это ведь нападение. Как учит наш физрук: главное, не давать противнику опомниться. Но Юлька тоже училась у нашего физрука. Она уперла руки в боки и применила другой принцип: «Делай лицо».

— Нет, не я! — ехидно заявила она. — Но большое спасибо этому человеку, потому что так тебе и надо!

— Да? — Я пожала плечами. — Ну так чем же ты недовольна?

Я спокойно направилась к своей кровати переодеваться. А Юлька еще пару секунд морщилась, видимо сообразив, что сказала что-то не то.

— А где ты ночью была, Насекомое?

Этот вопрос ткнулся в спину моей клетчатой рубашки, когда я уже праздновала победу. Оказалось — рано. К счастью, волшебную книгу я успела спрятать в тумбочку, а вот с ходу придумать логичное объяснение ночной отлучке не получалось. Застегивая верхнюю пуговицу я повернулась к Юльке:

— Во-первых, мне некогда, потому что я хочу есть и иду в столовую. Во-вторых, тебе какое дело?

Я решительным шагом направилась вон из комнаты.

— Да я тоже туда иду, — пропела Юлька. — И можешь не говорить, я и так знаю, где ты была. И с кем.

При этих словах мое сердце отчаянно застучало. Она знает про Сергея? Но откуда?

Пока я лихорадочно соображала, что бы ей ответить, мы уже дошли до столовой. Навстречу нам вышел физрук Саша.

— После завтрака бегом на рисование, а потом будет физкультура. Не перепутайте.

И он быстро ушел.

Это еще почему, интересно? Мы же должны были сегодня писать диктант. Неужели из-за того, что орлан здесь? Стоит им прилететь — тут же происходят изменения к худшему. Как-то раз — и навсегда — запретили собирать в лесу растения для гербария. Вроде как там опасно. А что там опасного? По-моему, там нет никого, кроме птиц, духов и, возможно, одинокого беззубого вампира.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я