Как пережить смерть ребенка и не сойти с ума. Реальная история

Марина Гончарова, 2023

Можно ли позвонить на тот свет и услышать свою погибшую дочь? Можно! И это не шутка.«Как пережить смерть ребёнка и не сойти с ума. Реальная история» – книга–шок, книга–откровение, книга–живительный источник для отчаявшегося путника, из последних сил бредущего по пустыне горя.Удивительная, неожиданная история о смерти, открывающая двери в потрясающий мир жизни.Эта книга заставит по-новому взглянуть на вопросы жизни и смерти и станет для вас маяком, тем самым светом в конце тоннеля. События этой книги произошли на самом деле, но имена всех участников этих событий изменены.

К читателю

Не бойся брать эту книгу в руки.

Смерть — тема, которую не хочется обсуждать. Мы до ужаса боимся ее, она табуирована в обществе.

На страницах этой книги я расскажу историю встречи с ней лицом к лицу, о том, как смерть единственной дочери перевернула мою жизнь.

Расскажу, как шла этот путь сама, и помогу преодолеть его тебе.

Ты держишь в руках книгу о смерти, но даже не представляешь, как много она тебе откроет о жизни, о любви, о смыслах, о тебе самом.

Если ты прямо сейчас проживаешь свою личную трагедию, то эта книга для тебя — как живой источник для путника, идущего по пустыне.

Строки этой книги не раз заставят тебя плакать. Плачь. Много раз ты улыбнешься и, возможно, даже будешь смеяться. Смейся от души. Можно.

Перевернув последнюю страницу, ты обнаружишь себя совсем другим человеком: сильным, отважным, готовым идти дальше и творить свою уникальную историю жизни.

Сейчас я не скажу тебе: эй, давай руку, вставай — и пошли! Я подозреваю, что у тебя может не быть сил. Я знаю, как это бывает. Поэтому налей себе душистый чай, укутайся в плед и просто читай эту удивительную историю о смерти, открывающую дверь в потрясающий мир жизни.

ГЛАВА 1. ЗА СЕКУНДУ ДО

Эта нога в обрамлении рваного края штанины модных джинсов абсолютно точно была дочкиной. Было так странно, так невозможно видеть узкую ступню Олесиной ноги, выглядывающую из-под покрывала, закрывающего тело, лежащее на асфальте.

Мозг отказывался верить в происходящее с того момента, когда утром рабочего дня прозвучал звонок, а в телефонной трубке я услышала голос: «Здравствуйте. Олеся вам кем приходится? Дочерью? Вы только не волнуйтесь. Она умерла».

Сумасшедшая гонка по городу, раздутая голова со звенящей пустотой внутри, и только одна мысль: это не она! Нет. Не может быть. Какая-то чудовищная ошибка. Не может быть и все.

В груди тишина — сердце, похоже, встало на паузу. Тело онемело, нестерпимо хотелось в туалет.

Но это была она. Падение с высоты.

Умерла.

Шок, который переживает каждый человек при известии о смерти, похож на цунами, которое сносит весь привычный мир в одно мгновение. Огромная волна обрушивается исполинской своей мощью, погребая под собой всю такую привычную твою жизнь. Моего светловолосого ангела больше нет в этом мире. Да и мира самого больше нет. Меня в нем тоже нет.

В том прежнем мире сияло солнце, шли люди по своим делам, строили планы на выходные и планировали отпуск, решали проблемы, праздновали победы, жарили картошку на обед и покупали новое платье.

Новый мир пуст и темен. Его как будто вымочили в отбеливателе, и он потерял все свои краски. В нем невероятно тяжело дышать и трудно смотреть через узкие щели опухших глаз. Чтобы что-то сказать, приходится делать неимоверные усилия, чтобы выдавить слова через комок, застрявший в горле.

В моей новой реальности болит голова от бьющихся в черноте черепной коробки вопросов — за что?! Почему с нами? Что теперь?

Как несправедливо, господи, как нечестно.

Ведь у нее были планы на жизнь, она только начинала. 21 год! Она еще ни разу серьезно не влюбилась. У нее должны были быть дети и долгая счастливая жизнь.

Как жить с этой зияющей дырой в груди? Зачем просыпаться, когда тебя ждет только одно — выть в подушку в черной пустоте бесконечного ужаса твоей новой жизни?

Есть только одно желание — не быть.

Умереть. Лишь бы не чувствовать этой острой боли.

Исчезнуть, потому что смысла в твоей жизни больше нет и ты не умеешь жить, когда ты больше не мать.

Память безжалостно высвечивает эти события, доставая их из самых черных времен моей жизни.

Вот меня куда-то ведут — надо хлопотать о похоронах. Без меня никак.

Нужно купить одежду. Подруга ведет под руки в магазин, где я с глупой улыбкой говорю продавцу, что мне нужны чулки.

— Нет-нет, мне не надо с эротичными кружевами. Мне для дочки. Она умерла, понимаете! Мне в гроб. Моя дочка умерла…

И снова, прямо посреди магазина, срываюсь в бездну, пугая воем шарахнувшихся от меня людей.

А вот день похорон. Солнце сияет так не к месту. Я не могу простить апрель за предательство. Ведь я раньше так любила весну! Я держусь за мамину руку.

— Мамочка, я не могу! Я не могу войти в этот зал. Я не хочу видеть ее в гробу… Ну, мама!

— Надо, доченька. Ну что ты, глупышка… Ведь это твоя дочка, Олесенька… Пойдем, милая, пойдем.

На деревянных негнущихся ногах поднимаюсь по бесконечной лестнице в траурный зал, едва дыша, подхожу к гробу. Нет, конечно. Это не моя Олеся. Какая-то взрослая, вовсе непохожая. Шарфик на голове такой странный. Она такое не носит. А что вообще происходит?!

Подходят люди и говорят что-то. Мир снаружи пытается пробиться в мою пустоту, как будто через толстый слой ваты. Ему это плохо удается, я почти не понимаю слов.

Отец Олеси. Откуда он здесь? Мы развелись, когда Лесе было два года. Последний раз он видел ее девятилетней. Подошел, спросил сурово:

— Ну что, не уберегла дочь?!

А я только моргала виновато, смахивая с щек бесконечно льющиеся слезы. Да, не уберегла.

Кладбище. Гулкий звук падающих комьев земли на крышку гроба. Недоумение. Это что, все всерьез, по-настоящему?

9 дней. 40 дней.

Погребальные хлопоты закончились. Добро пожаловать в персональный ад!

ГЛАВА 2. ЗАТКНИТЕ ЭТИХ ЛЮДЕЙ!

В горе люди плачут. Друзья и близкие готовы сделать все, чтобы хоть как-то поддержать. Будут укладывать тебя спать, не догадываясь, что там твой мир еще страшнее, чем снаружи. Захотят тебя накормить, не понимая, что ты не можешь есть и лучшим выходом для тебя было бы умереть. Да хоть бы и от голода.

Они напичкают тебя успокоительными, лишь бы не видеть твоей страшной истерики, трясущихся плеч в очередном приступе накатившего осознания потери.

И они будут говорить.

— Сколько можно убиваться? Хватит плакать.

— Будь сильной.

— Крепись. Ты справишься.

— Надо жить дальше.

— Все будет хорошо, успокойся.

— Время лечит.

— Ты еще молодая, родишь еще.

— Надо жить дальше, ведь жизнь продолжается!

Тебе хочется заорать им — заткнитесь! Жизнь продолжается — это худшее, что может быть, вы не понимаете?! Это обещание бесконечного ада на земле, а не слова поддержки!

И ты орешь это. Только про себя.

Желаю никогда не услышать этих слов. Запомни их сам и никогда не говори человеку, проживающему утрату. Они гарантировано вызовут еще более тяжелые эмоции, тем самым усугубят его состояние. Не ты проживаешь сейчас величайшую из потерь. Ты понятия не имеешь, как невыносимо слушать это человеку, который держится из последних сил.

Нужно быть готовым к тому, что часть знакомых и приятелей исчезнут из твоей жизни. Возможно, уйдет, не вывозя этой непосильной ноши, самый близкий человек. Увы, так часто распадаются пары после смерти детей.

Останутся те, кто смогут принять тебя другую: незнакомую, чужую, тяжелую.

У меня осталось всего два человека.

Муж, который волок мое тело на прогулку в любую погоду, как будто это было его последней миссией на земле. Он жил в режиме нон-стоп, чтобы в любой момент обхватить руками трясущееся, воющее существо, некогда бывшее его женой.

Молчаливая подруга с огромными серыми глазами. Она постоянно была рядом, молча следя за моим телом, чтобы оно ненароком не выпало с балкона, не умерло от обезвоживания и голода и не причинило себе вреда другими доступными способами.

Эти двое сменяли друг друга, не позволяя мне оставаться одной. Они смогли выносить мое горе, говорить о нем и делить его со мной. Мой муж Александр и моя Оля, настоящая сестра, хоть и не по крови.

Конечно, то огромное количество людей, что знали меня, никуда не исчезли. Просто отошли на время. Горюющий человек — большое испытание на человечность, проверка способности сострадать.

Выбирая отдалиться, они не становятся плохими и не перестают хорошо к тебе относиться. Просто никому не хочется, чтобы было плохо. А им некомфортно рядом с твоим горем, и хочется скорее назад, в свой солнечный и благополучный мир.

Все попытки приободрить тебя натыкаются на яростную молчаливую ненависть, что плещется в твоих глазах. Кроме того, ты больше не являешься тем человеком, с которым они были знакомы и дружили. Теперь все, что было раньше между вами, — невозможно. Отнесись к этому с пониманием и не держи на них зла.

Поделюсь личным опытом с «другой» стороны для того, кто сейчас находится рядом с человеком, у которого случилось горе.

Твоя помощь окажется помощью, если ты:

— дашь возможность человеку говорить о своем горе. Будешь принимать факт смерти вместе к ним, не пытаясь переключить разговор на другую тему;

— задашь простые вопросы: чем я могу поддержать тебя прямо сейчас? Что я могу сделать для тебя?

— не будешь пытаться облегчить его боль, предлагая переключиться на что-то, куда-то поехать, пойти;

— не обидишься, если твой горюющий друг откажется от твоей помощи;

— будешь рядом насколько это возможно.

Волной горя, что так внезапно изменила мир, смоет то, что должно быть смыто, проявив самое ценное — настоящих, своих людей.