Наталья Менке
@fee_copywriting
ГОРОД КОВАНЫХ УЗОРОВ И СМОРОДИНОВОГО ВИНА
Каждый год, когда приходит весна, меня тянет путешествовать. Убрав зимние вещи на антресоли после генеральной уборки, я спешу на стук колес, чтобы спустя день или два почувствовать под ногами булыжники других городов и стран.
⠀
Если бы не карантин, я гуляла бы сейчас по Праге. Я была здесь много раз и буду приезжать сюда снова и снова. Я люблю четкие очертания ее крыш, воздушных башенок и кованых узоров в легком сумраке раннего вечера. Джаз, доносящийся с кораблика, отражение Карлова моста в реке и величественный, царящий над городом Пражский Град. Люблю пройтись рано утром по узким, еще пустым улочкам Старого города, выйти на залитую ярким солнцем Староместскую площадь, пока спят туристы, и выпить горячего кофе в только-только открывшейся кофейне. Люблю прогуляться в парке под Страговским монастырем: вокруг цветущие деревья, кустарники с нежными розовыми цветами и раскинувшийся под ногами величественный город.
⠀
Как только все закончится, я поеду в Прагу. Я приеду в субботу утром и отправлюсь пешком через весь центр — на набережную Влтавы. И я буду смеяться от счастья, глядя на толпы туристов! Я выйду на набережную, на крестьянский рынок, и куплю бутылку терпкого смородинового вина. Постелив газету, я сяду прямо на набережную, свесив ноги к воде. Улыбаясь ветру и солнцу, буду пить вино и радоваться жизни. Наслаждаться свободой и Влтавой, любоваться Пражским Градом.
⠀
Позже, устав от долгой прогулки, я зайду в мою любимую кондитерскую, закажу себе кофе и смородиновый тарт с лепестками розы и растекусь от удовольствия. А рано утром, с первыми лучами солнца, я вылезу из постели и пойду на Карлов мост, потру там собачку — и окажусь в другой реальности.
⠀
МАЛЫШКА НА МИЛЛИОН… ЭТИКЕТОК
Борис Борисович злился:
— Как вы контролировали? Заказ горит, а этикеток нет!
— Этикетки должны быть! — возразила ему Наталья, молодая женщина с короткой стрижкой.
— Мне звонил Артемьев! — Борис Борисович зло посмотрел на нее, раскладывая ручки на столе по цветам.
— Артемьев в жизни этим не занимался!
⠀
Сквозь тонкие стены слышался голос секретаря Светланы:
— Але, «Алмаз»? Это телефон восемь-три-три… Нет? Извините! — хлоп, трубку повесили, приглушенный Светкин голос: «Да и пошла ты…»
⠀
Он набрал номер — занято, связь с Молосковицами была аховая. Протянул Наталье рацию и кивнул: звони! Та поджала губы, набрала номер — раздались гудки. Сбросили.
⠀
— Сколько можно просить — контролируйте каждую неделю!
— Мы по четвергам сверяемся, а сегодня среда! Я договорюсь с «Радугой» — они за пару дней напечатают!
— Мы планировали заказ в конце месяца! — прищурился он.
— Они на обрезках напечатают, — парировала Наталья с вызовом.
— Отгрузка завтра!
— Этикетки есть! — она снова набрала номер, опять отбой.
⠀
Борис в упор смотрел на нее. От злости она покраснела — он забарабанил пальцами по столу:
— Срывается заказ, вы это понимаете?
— Скажите, чтобы Нина проверила! Не делали мы клей, а этикетки были!
⠀
— Строй… Комплекс… Евро… Трейд, «Стройкомплексевротрейд». Блииин… Але, Стройкомплексевро… евротрейд? Примите факс! Что? Как? Как принять? Говорите громче, я вас не слышу! Стартуйте! Да чтоб тебя, сорвалось!
⠀
От крика Светланы Борис поморщился, Наталья опять набрала номер — безуспешно.
⠀
— Стройкомплексевротрейд? Факс примите! Надо на «Старт» нажать! Нет кнопки? Вообще кнопок нет, только диск?
⠀
Борис посмотрел на Наталью, не выдержал и фыркнул. Она посмотрела на начальника, попыталась сдержать улыбку — оба рассмеялись:
— Борис Борисыч, я на принтере напечатаю и разрежу.
— Резать устанете! — он забрал у нее рацию. — Я свяжусь с ними, отправим клей позже.
⠀
Внезапно рация ожила, оба вздрогнули.
— Але? — раздался в трубке сонный голос Нины.
— Нина, проверьте, этикеток на сегодняшний заказ хватает?
— Хватает, — на том конце послышалось недоумение.
— Но в отчете стоит две штуки!
— Ой… та я, наверно, ошиблась, щас поправлю!
— Я могу идти? — Наталья поднялась и, торжествующе стуча каблуками, вышла из кабинета.
ГАГАРИН И ГОЛОДНЫЕ СЕРДЦА
Татьяна Ивановна постучала карандашом по столу:
— Напоминаю, что Степанов, Ольшанская, Осипова и Бруд сегодня делают стенгазету. Степанов — ответственный!
— А чего Степанов? — возмутился Олег.
— Потому что ты комсорг, — припечатала учительница. — Ключи от класса отнесете на вахту; краски, кисточки, бумага — в шкафу. Остальные свободны.
Класс опустел за пять минут.
⠀
— Есть хочется… — печально сказала Дашка Осипова.
— У меня яблоко осталось, хочешь?
— Так, хватит! — прервал их Олег. — Осипова, ты рисуешь. Марина, вырежи картинки из журналов и перепиши красиво статьи — ну те, что мы готовили. Ольшанская, пишешь «День космонавтики».
— А ты? — язвительно спросила голодная Дашка.
— А с меня передовица.
⠀
Все занялись делом. Маринка вырезала портрет Гагарина, потом ракету. Переписала на лист в клетку его биографию и стала смотреть, что делает Ксенька. Та, заметив, что подруга наблюдает за ней, прошептала:
— А чего это Машка глазки Герасимову строит? Он же с Ольгой гуляет!
— Это кто кому строит, Ольга сама за ним бегает.
— Ничего не бегает. Они целовались уже!
— Врет она все! Он за Машкой бегает, а Ольга ему прохода не дает/ И вообще, хочешь, сама ей скажи! — девочки на секунду замолчали.
— Машка на дискач зовет, ее мать духи купила, «Же Озе» называются, надушимся у нее!
— Эй! — вмешался Олег. — Бруд, переписала?
— Да, вот! — она протянула ему листки.
— Ольшанская, а ты?
— А я букву П уже написала, немного осталось!
— Букву П… Какую еще П? Ты пишешь «День космонавтики»! — взвился он.
— Ой, точно! Сейчас переделаю!
— А я есть хочу… — протянула Дашка, и парень повернулся к ней.
Перед страдающей художницей лежал альбомный лист с нарисованным звездным небом и Большой Медведицей.
— А я еще вот что написала, — продолжила она, и Маринка с Ксюхой удивленно подняли глаза.
Даша начала с выражением читать:
— Наш Олег с ума сошел. В туалет вчера пошел, там он влез на унитаз…
— И зажмурил крепко глаз, — закончила в рифму Ксюха.
— Да блин! — не выдержал Олег. — Ну что за дела, я домой хочу!
— А я — есть, — грустно закончила Дашка, и все рассмеялись.
⠀
Утром газета висела на стене.
— Молодцы! — похвалила Татьяна Ивановна. — Только… Ээ… Почему передовица-то вверх ногами?
