Антресоли Весны. Цикл «Пиши как художник»

Марина Генцарь-Осипова

Это первый сборник из цикла художественных рассказов «Пиши как художник». Название «Антресоли Весны» не случайно – все рассказы вошли в сборник по следам одноименного текстового Instagram-марафона, совпавшего по времени с глобальным карантином. В условиях самоизоляционной весны 2020-го чувствовалось определенное настроение, которое читается в этих текстах. Сборник получился разноцветным, но гармоничным. Читая страницу за страницей эти короткие рассказы, вы будете разбирать свои антресоли памяти.

Инга Куделькина

@ingita_k

КОГДА-ТО ОН БЫЛ АСОМ…

Все называли его просто АС. Антон Сергеевич или Александр Степанович, а может быть, Алексей Семенович? Никто не задумывался. АС — так короче, да и он не возражал.

Когда-то он действительно был асом: переговоры, контракты, деньги, подчиненные, женщины, автомобили, отели, перелеты. Потом пришла большая беда. АС пережил ее в одиночку, съежился, ушел в себя. Но сил в нем было достаточно, и он справился. Наладил новую жизнь, оставив в ней лишь необходимое: ноутбук, рюкзак, пару-тройку кафешек рядом с домом, добротный автомобиль далеко не последнего года выпуска, не более десятка телефонных номеров в памяти. Его мир стал маленьким, надежным, защищенным. Работал он теперь в уютном небольшом здании, затерявшемся на одной из труднодоступных улочек города, а свой бывший офис в центре выставил на продажу.

Однажды ранней весной, когда только начал таять снег, к АС приехал риелтор с женщиной. АС рассказывал о том, как здесь удобно, по-хозяйски открывал двери, показывал коммуникации, даже обрисовал, где можно поставить столы, куда посадить секретаршу, как организовать переговорную. Комнаты наполнились сотрудниками, шуршанием бумаги, телефонными трелями, запахом кофе. Он улыбнулся, на мгновение задумавшись. А она, заметив в нем эту перемену, удивилась, пригляделась, взмахнула головой. Перед ней стоял не усталый, неприметный, седеющий мужчина — перед ней стоял Он.

Весна разгонялась. Ее нельзя было остановить, как невозможно удержать рвущегося на волю коня, или реку во время половодья, или ростки, пробивающиеся из семян в нагретой солнцем почве. Нельзя остановить весну и любовь. Он получил от нее письмо. Называя его по имени-отчеству, обращаясь к нему на Вы, она писала, что ей хотелось бы продолжить знакомство. Сначала он опешил и отбросил эту мысль. Потом заметил, как стал прокручивать в голове возможные диалоги, подбирать слова, думать о том, куда ее можно пригласить.

Он решался день, два, неделю. Он беспокоился, что-то мешало ему. И однажды, проснувшись среди ночи, он понял что. Из открытого окна тянуло предрассветным холодком. Он вдруг осознал, что она настоящая, живая, как этот огромный мир снаружи. АС встал, закрыл окно, укутался в одеяло. И успокоился.

ПРОВЕРКА НА ЛЮБОВЬ

Дорога к школе от остановки занимала семь минут быстрым шагом. Обычно я шла по тенистой аллее, уверенная в себе и готовая поднять руку на любом уроке. Учеба давалась мне легко: мне нравилось узнавать чуть больше, чем рассказывали учителя. Любое незнакомое слово или фамилия в учебнике — и вот я уже ищу их в БСЭ. О, этот прародитель интернета, многотомный кладезь знаний, солидный и вызывающий восхищение и уважение. Особый восторг я испытывала, путешествуя по ссылкам: «См. статью…» — было написано курсивом. Это была удивительная игра с непредсказуемым маршрутом. Так, легко справляясь со школьной программой, я подошла к выпускному классу.

Моя школа была самой сильной в городе. Я не занималась с репетиторами — и без них впереди мне ярко светила серебряная медаль (одна четверка по второму, национальному языку была позорной, но справедливой) и льготное поступление в вуз.

В то майское утро я уверенно направлялась к школе, как вдруг кто-то окликнул меня. Обернувшись, я увидела Влада. Я давно знала, что нравлюсь ему. Отличница и хулиган — полярные герои, противоположности, неизвестные одного уравнения. Влад пропускал уроки, курил, ходил вразвалочку и презирал дисциплину. А еще у него были русые волосы и голубые глаза, в которые я запрещала себе смотреть. Влад напоминал мне Есенина, и я свято верила, что его можно перевоспитать.

Он приблизился, и я словно оказалась в его власти. Расстояние до школы утроилось, затихли гудки машин, вместо них послышалось щебетание птиц, в воздухе разлился нежный аромат японской акации, цветущей розовыми пушистыми зонтиками. В моей голове шумело приблизившееся море. Я едва касалась ногами земли, и только увесистый портфель удерживал меня на верном пути.

— Пойдем завтра в кино?

— Пойдем, — не задумываясь согласилась я.

— В 11… — я больно стукнулась пятками об асфальт.

— Как в 11? У нас же завтра на третьем уроке годовой диктант по азербайджанскому! Если не приду, у меня трояк вылезет в аттестате!

— Я знаю. Хотел проверить, что для тебя важнее.

— Дурак!

Я бежала по аллее. Над школьным двором летали розовые зонтики. Я сердито дунула, отгоняя их от себя, и распахнула дверь.