Сказки волчьего леса

Марина Владимировна Добрынина, 2023

Трудно Волку в Волчьем лесу. Но интересно. То враги нападут, то подчиненные развеселятся. Тысяча решений каждый день, и пойми попробуй – какое правильное.

Новость

Однажды сорока принесла на хвосте новость. Птица уселась на ветку, встопорщила перышки и приготовилась ждать тех, кому эта новость понадобится.

Первой пришла лисица.

— О! — сказала она и замерла, всем видом своим показывая почтительное изумление. Сорока не купилась. Сорока знала, что лисица всем это показывает.

— О! — повторила лисица, — что это у тебя на хвосте, дражайшая сорока?

Сорока самодовольно улыбнулась. Она хотела было промолчать, чтобы продемонстрировать свою значимость, но молчание ее продлилось ровно семь секунд.

— Новость! — кокетливо сказала сорока.

— Ну надо же, новость! — восхищенно воскликнула лисица. — А она интересная?

— Конечно! — соврала сорока. На самом деле она не знала, интересна эта новость или нет. Она вообще не имела представления, о чем может быть это известие, но это и не имело значения. Главное ведь в том, что его принесла она, сорока.

— Голубушка, — проворковала лисица, — а дай мне взглянуть на нее хотя бы одним глазком.

— Нет! — возмущенно воскликнула сорока и перепорхнула на другую ветку дерева, подальше от лисицы.

— И правильно, не стоит она этого, — раздалось рядом чье-то угрюмое ворчание. Это был волк. Он подкрался незаметно и сидел сейчас недалеко от волчицы и чесал задней лапой большое седое ухо.

— Лучше мне скажи, что там, — продолжил волк.

— Вот еще! — возмутилась сорока, — Это моя новость! Буду я ее всяким показывать.

— Разве я всякий? — удивился волк. Он вправе был удивляться. Раньше они частенько болтали с сорокой о том, о сем, и волку казалось, что эта глупая птица его уважает.

— Ты… Ты не всякий, — смутилась сорока, — но ты пойми, волчишка, я не могу так сразу.

Волк, может быть, и понял бы, не назови она его волчишкой. А сейчас ему очень не понравилось это слово, и потому он оскалился, показав белые крупные клыки. Сорока взлетела чуть выше. И сверху ей хорошо было заметно появление медведя. Заметно издалека. Косолапый медленно шел, задумчиво оглядывая окрестности и громко пыхтя. Так он создавал видимость неповоротливого добродушного животного.

— Что здесь такое? — пробасил он, приблизившись и задумчиво глядя на волка и лисицу маленькими черными глазками. Волк хмыкнул. Лисица переступила с лапы на лапу и пролаяла:

— Сорока. Новость не дает.

Медведь сел на задницу, задрал голову вверх и спросил:

— Сорока, ты почему не даешь новость?

— Ну это, — отчего-то залебезила сорока, — понимаешь, Потапыч, новость-то, она одна, а их вон сколько. А новость-то важная, должно быть. Вот и не даю.

Медведь почесал лапой голову, задумчиво посмотрел на делающего вид, что его все это не касается, волка, и пробасил:

— Нехорошо это, сорока.

— Нехорошо, конечно нехорошо, — согласилась с ним сорока и торопливо добавила, — только вот мне кажется, что правильно.

— Вот нам твое кажется… — тихо проговорил волк, но поймал очередной взгляд маленьких черных глазок, прижал уши и замолчал.

Раздалось близкое прыг-да-скок. Это прискакал заяц. Крупный такой, сильный заяц-русак. Лисица сразу посмотрела на него плотоядным взором, но нападать не решилась. Все же, съесть зайца не было первоочередной задачей.

— Ну ты наглый, — тихо проговорил волк.

Заяц только дернул ухом и поинтересовался:

— Ну, что тут у нас интересного?

— Новость ждем, — ответил медведь, все еще пытающийся разглядеть сороку меж ветвей.

— Какую новость? — спросил заяц.

— Да сорока на хвосте принесла.

Заяц задумался и медленно проговорил:

— Я, может, конечно, что-то путаю, но мне кажется, что сороки новости на хвосте все же не носят.

— Ты дурак! — тявкнула лисица, — Даже младенцы знают, что сороки носят на хвосте новости!

— Да! — отозвалась сверху сорока, — Носят!

Пристыженный заяц замолчал. Ему казалось, что он прав, но он не мог позволить себе пойти против общего мнения. Вот если бы он был медведем… тогда оно, конечно, да.

Медведь, волк, лисица и заяц сидели под деревом и смотрели вверх, на сороку, задрав головы.

И тут сверху спорхнула летучая мышь. Она повисла вниз головой прямо над зверями и пропищала:

— Доброй ночи. Что не спим? Что творим тут?

— Новость ждем, — ехидно отозвался волк.

— Какую такую новость? А почему я не знаю:? — спросила мышь.

— Сорока на хвосте принесла, — тут же отозвалась лисица, — ты что не знаешь, сорока на хвосте всегда приносит новость, а мы ее ждем!

— Не знаю, — удивилась мышь, шевеля ушами, — и в самом деле, не знаю. Мимо меня как-то прошло. Да и не видела я новости у нее на хвосте.

— Как так не видела? — удивленно и даже обрадованно как-то воскликнул заяц.

— Ну так, — отозвалась мышь, — летела, смотрела и не видела. Гадость у нее какая-то к хвосту прилипла, но на новость совсем не похожа.

— К-какая такая гадость? — расстроенно произнесла сорока.

— Белая, — уверенно сказала летучая мышь, задумалась и добавила, — и липкая.

— Какой кошмар! — воскликнула сорока и взлетела, шумно хлопая крыльями. — Я не перенесу этого позора!

— Я говорил, — пробормотал заяц, — я всегда это знал. Сороки новости на хвосте не носят. На спине, может быть, но на хвосте — точно нет.

— А я вот думаю, мышь не права, — медленно произнес медведь, задумчиво глядя вслед растворяющемуся в темноте силуэту сороки, — и это была новость.

— Новость-новость, — поддакнула лисица и облизнулась, глядя на мышь.

— Ага, — хмыкнул волк, поднимаясь, — верить не запретишь. Мышь, ты со мной?

— Я сама по себе! — пискнула летучая мышь.

Волк пожал плечами и удалился.

— И все-таки это была новость, — задумчиво проговорил медведь.