Последняя любовь Синей Бороды

Марина Белова

Подруги Марина и Алина, намериваясь устроить личную жизнь своей приятельницы Кати Журавлевой, познакомили ее с респектабельным бизнесменом Андреем Говоровым. Все сложилось как нельзя лучше, дело шло к свадьбе, были куплены кольца и разосланы приглашения на банкет, но незадолго до бракосочетания жениха застрелили в собственной квартире. Под подозрением невеста. Марина и Алина не могли оставить подругу в беде и начали свое расследование. Тут-то и выяснилось, что и на солнце бывают пятна. Оказалось, господин Говоров трижды вдовец. Все его жены, молодые и здоровые, трагически погибли. Что стоит за чередой этих смертей? Роковая случайность? Или эти женщины чем-то не угодили своему мужу? Подругам есть над чем задуматься.

Глава 2

За стремительным развитием романа Кати Журавлевой и Андрея Говорова мы следили на протяжении двух недель. Счастливая Катя через день забегала к нам, чтобы поделиться очередной радостью. Говоров заваливал ее роскошными букетами, закармливал бельгийским шоколадом и дарил милые безделушки из антикварного магазина. Под шумок Алине удалось уговорить Андрея Семеновича дать ей отсрочку за машину. При Кате он просто не посмел ей отказать: так ему хотелось выглядеть щедрым и великодушным.

И вот грянула долгожданная развязка. Катя пришла в «Пилигрим» в сопровождении Говорова, чтобы пригласить меня и Алину на свадьбу.

— Свадьба будет очень скромная, — предупредил нас Андрей Семенович, — только самые близкие. А на следующий день мы отбываем с Катюшей в круиз. Помните, я вам заказывал каюту на корабле?

— На том, что пойдет от Кейптауна до берегов Антарктиды? — уточнила Алина.

— Именно! Но теперь мне нужна самая лучшая каюта для самого лучшего свадебного путешествия! И не через месяц, а уже через две недели, — добавил он, не отводя счастливых глаз от Катюши.

— Не сомневайтесь, будет вам самая лучшая каюта, — растрогавшись, шмыгнула носом Алина. — Как же вы хорошо вместе смотритесь, милые вы мои!

Засиживаться в «Пилигриме» жених и невеста не стали: слишком много дел было перед свадьбой. Сказав, что на торжестве будут только самые близкие, Говоров явно погорячился. Таких близких у него и Кати насчиталось человек пятьдесят. Свадьбу решено было отпраздновать в загородном ресторане, там же должна была состояться выездная церемония бракосочетания.

Уходя, Катя нам шепнула:

— Как же я вам, девчонки, благодарна! Я ваша должница на веки вечные. Я такая счастливая!

Увы, судьба с Катюшей распорядилась иначе. Ее счастье разбилось на следующее утро. В девять мы открыли туристическое агентство. За окошком моросил мелкий дождик. Посетители явно к нам не торопились. Мы с Алиной пили в кабинете чай, наслаждаясь тихим осенним утром. Наша секретарша Алена от нечего делать расставляла по полочкам туристические каталоги и изредка поглядывала в окошко, не выглянуло ли солнце.

В этой утренней тишине телефонный звонок прозвучал пронзительно громко и тревожно.

— Ну вот, день начался, — вздохнула я, отставляя в сторону чашку с недопитым чаем. — Туристическое агентство «Пилигрим». — В трубке слышались рыдания. — Кто это? — Мне и в голову не могло прийти, что звонит Катя.

— Ну почему со мной это случилось? — сквозь череду затяжных всхлипов услышала я.

Только теперь я ее узнала:

— Катя, ты?

— Я, — тяжело выдохнула она. Первой мыслью было, что свадьба расстроилась. Но все оказалось значительно хуже. — Я не знаю, что мне делать. Я боюсь здесь находиться, но если я уйду, меня все равно найдут и спишут все на меня. Я знаю.

У меня защемило сердце. Кажется, действительно случилось что-то страшное. Кто найдет? И что на нее спишут?

— Катя, о чем ты?

— Андрея больше нет.

Я перевела взгляд на Алину и нажала на кнопку громкой связи.

— Катя, ты можешь толком объяснить, что произошло? Что значит «нет Андрея»?

— Андрей мертв. Его убили.

— Как и когда это произошло? — У меня перед глазами всплыла картинка: счастливые и жизнерадостные Катя и Говоров входят в агентство. Это было вчера, суток не прошло — и вот такая трагедия.

— Сегодня, сейчас… Я не знаю, как это произошло, — Катя с трудом выговаривала слова. Мне показалось, что силы ее на исходе и она вот-вот упадет в обморок. — Я была в душе, вышла, а он… — не в силах больше владеть собой она разрыдалась.

— Катя, где ты сейчас находишься? — перекрикивая ее плач, спросила я.

— У Андрея.

— Ты вызвала полицию? Нет? Тогда жди, мы сейчас будем. Поехали! — бросила я Алине и стала спешно натягивать на себя плащ. — Мы должны быть на месте раньше, чем туда приедет полиция.

— Полагаешь, полиция спишет смерть Андрея на Катю? — проследила ход моих мыслей Алина.

— Чаще так и бывает, именно свидетели преступления оказываются за решеткой. Мы должны быть рядом с Катей, чтобы не допустить ничего подобного.

— Да, — поддержала меня Алина. — Мы ее познакомили с Говоровым — наш долг быть с ней до конца. Вот ведь как жизнь складывается! Только предложение сделал, а наутро покойник. Просто злой рок какой-то! — кляла Катину судьбу Алина, едва поспевая за мной.

— А… — Алена даже не успела ничего спросить. Две ее начальницы пулей пронеслись мимо нее.

Новый автомобиль завелся с пол-оборота и плавно тронулся с места. Торопясь успеть, Алина вела машину нервно, обгоняла другие автомобили, пару раз даже нарушила: проехала на желтый свет светофора и едва не сбила пешехода, когда тот переходил улицу на свой законный «зеленый».

Пришлось мне сделать ей замечание:

— Не мчись! Пять минут ничего не решит. А если нас остановит гаишник, мы не скоро приедем к Кате.

— Ладно, — Алина сбавила скорость. — Почти приехали.

Через десять минут мы остановились во дворе элитной высотки, в которой на последнем этаже жил Говоров. Если верить Алине, квартира у него была роскошная: большая, просторная, с огромной террасой и застекленной лоджией размером с комнату, которая была обустроена под оранжерею.

Дверь открыла дрожащая как осиновый лист Катя.

— Где? — с порога спросила Алина.

— Там, в комнате, — махнула рукой Катя.

— А он точно мертвый? — спросила я, прежде чем открыть дверь в комнату.

— Я же врач, могу отличить мертвого от живого, — обиделась Катя. — Тем более такое ранение… Выстрел в висок неизбежно приводит к смерти.

— Значит, его застрелили? А сам он себя убить не мог? — спросила Алина, заглядывая в комнату. — Кстати, где он?

— Около комода.

Алина, а вслед за ней и я, вошла в спальню. Шли мы очень осторожно, на цыпочках, как будто боялись кого-то разбудить.

Андрей Семенович лежал на животе перед распахнутой на террасу дверью, лицо было повернуто в нашу сторону. Глаза открыты. Ни страха, ни удивления я в них не прочитала. Если бы не маленькая дырочка с запекшейся вокруг кровью, я бы подумала, что он нас разыгрывает: притворяется мертвым, тогда как на самом деле живой.

— Похоже на самоубийство, — Алина взглядом показала на ладонь Говорова, которая лежала поверх маленького пистолета.

— Какое самоубийство?! — вскричала Катя. — Его убили!

— Успокойся, ты могла не заметить пистолет. Нет, не трогай! — одернула я Катину руку. — Полицию по-любому надо вызвать, даже если он сам себя убил.

— Вы меня не поняли, — мотнула головой Катя. — Андрей не мог пустить себе пулю в висок.

— Но ты же видишь! — Алина взглядом показала на труп.

— Не мог — и все! В это утро у него было очень хорошее настроение. Он был по-настоящему счастлив! Я не могла ошибиться. В таком состоянии люди не стреляются.

— Хорошо, расскажи нам, что сегодня произошло? — попросила я, добавив: — Если можешь, конечно. На что ты обратила внимание? Легкая грусть, небольшая нервозность, перепады настроения от веселого до грустного?

— Да нет же! Мы проснулись. Андрей принес мне кофе в постель. Мы пили кофе, смеялись, строили планы на сегодняшний день. У меня сегодня выходной. Андрей сказал, что тоже никуда не пойдет и весь день мы проведем вместе. Потом я пошла в душ. Не знаю, сколько там была. Минут двадцать, наверное, может, больше. Вышла, отправилась на кухню, чтобы приготовить завтрак. Поставила на огонь воду. Зашла в спальню, чтобы спросить, какие яйца любит Андрей, всмятку или в мешочек, — подробно рассказывала Катя. — А он лежит, не дышит. Сначала подумала, что ему плохо, а когда подошла…

— Ты выстрел слышала?

— Нет, я же в душе была.

— Понятно — шум воды… Значит, и звонка, если кто-то звонил, ты тоже не слышала.

— Нет.

— Может, и не звонили, а так вошли, — предположила я.

— Как?

— У кого-то ключ был или, как вариант, орудовали отмычкой.

Алина побежала к входной двери, но вскоре вернулась.

— Нет, — ответила она на мой немой вопрос, — на замках не видно каких-либо повреждений или царапин. Или пользовались ключами, или Андрей сам впустил убийцу. Катя, вспомни, у кого могли быть ключи? У домработницы, родственников? Родители его живы?

— Ну откуда мне знать? — сквозь слезы ответила Катя. — Мы с Андреем знакомы всего ничего. По большому счету я о нем ничего не знаю: с кем дружил, с кем ссорился, кто хозяйство вел. Он ни о ком не рассказывал, как будто мы с ним одни были на планете.

— Так уж одни? — не поверила я.

— Да! Нам хорошо было вдвоем! Он меня даже никому представлять не хотел. Говорил, что я со всеми его друзьями на свадьбе познакомлюсь. Боялся, что меня у него уведут.

— Даже так? Ладно, вернемся к делу, — вздохнула Алина. — Сколько прошло с того момента, как ты вышла из душа и его нашла?

— Минут десять. Сразу позвонила вам.

— Значит, где-то полчаса, — подсчитала Алина, глядя на часы. — Кто-нибудь видел тебя, входящей в квартиру? Консьержка в доме есть?

— Консьержка? Нет. Большая часть квартир в доме пустует. Дом новый, многие еще только ремонт делают. Есть и непроданные квартиры. Андрей не хотел оплачивать консьержку для всего дома. Говорил, что ему и сигнализации достаточно.

— Кто видел, когда ты с Андреем заходила в дом? — пыталась выяснить я. — Например, соседи?

— Нет, соседние квартиры пока свободные: там никто не живет. Но вчера вроде бы кто-то стоял у подъезда, какие-то женщины, — вспомнила Катя.

— Ерунда! Вчера было вчера. Ты могла и ночью уйти.

— Алина, ты предлагаешь Кате уйти? — догадалась я.

— А ты хочешь, чтобы ее обвинили в преступлении?

— Я не убивала! — отпрянула от нас Катя.

— А мы так и не думаем, — успокоила ее Алина. — Но у следователя определенно возникнут сомнения в твоей непричастности к смерти Андрея Семеновича, если его, конечно, не удовлетворит версия самоубийства.

— Нет, бежать нельзя, — покачала я головой. — Не только мы в курсе того, что Андрей и Катя собирались пожениться. Если он никому ее не показывал, еще не означает, что люди не знали, какие изменения грядут в его личной жизни. Следовательно, Катю все равно найдут и будут допрашивать. Она может проболтаться, что провела ночь с Говоровым, и тогда начнется. Почему не сказала? Почему сбежала? Почему утаила? Кате лучше самой вызвать полицию и рассказать все как есть.

— Чтобы ее тут же забрали в следственный изолятор?

— Ну почему сразу в следственный изолятор? — заспорила я с Алиной. — Какие против нее улики?

— Да уже само ее присутствие здесь — улика! Что получается? Или она сама шлепнула Говорова, или он застрелился при ней, то есть она не помешала ему совершить самоубийство.

Слушая Алинины рассуждения, Катя бледнела и одновременно покрывалась испариной.

— Допустим, она уйдет. Но тогда у нее должно быть алиби. Сидела дома и смотрела телевизор? Не годится!

— Уговорила, — сдалась Алина. — Вызывай, Катя, полицию, чтобы потом не сказали, что вызвала поздно, потому что улики прятала. Где телефон? Звони!

— А может, сначала в «Скорую» позвонить?

— Звони в «Скорую», — пожала плечами Алина. — Приедут врачи и сами вызовут полицию.

Пока Катя дрожащими пальцами пыталась нажать нужные цифры, Алина знаками показала мне отойти в сторону.

— Ты что-то хочешь сказать?

— Я вот думаю, а нам здесь быть обязательно? Катя была невестой Говорова, а мы ему кем приходимся? Почему здесь оказались?

— Но не оставлять же Катю в таком состоянии наедине с покойником?

— Как пить дать, Воронков узнает, что мы здесь были. Опять будет скандал, упреки, обвинения и угрозы засадить нас за решетку. Мне-то что? Мне как с гуся вода, а вот тебя ждут неприятности. Знаю, как Сергей Петрович любит жаловаться твоему мужу. Подумай! — уговаривала меня Алина покинуть квартиру Говорова.

Кое в чем моя подруга была права. Есть у нас такой приятель — Сергей Петрович Воронков, майор полиции. Периодически жизнь нас сталкивает лбами. Чего греха таить, любим мы, я и Алина, вляпаться в разные криминальные истории. Естественно, наша сыскная деятельность не остается Воронковым незамеченной. Как только он встречает нас на месте преступления или натыкается на наши фамилии в полицейской сводке — дескать, такие-то находились рядом с трупом, — непременно грядет скандал. А еще Сергей Петрович любит из лучших побуждений, разумеется, периодически сообщать моему мужу, чем я вне семьи занимаюсь. Вместо того чтобы мужу и дочке вязать носки, я провожу с подругой частное расследование, сопряженное с риском для жизни. А какой тут может быть риск? Покойники никому вреда принести не могут, они же покойники! Хотя всякое было.

В том, что майор Воронков обязательно узнает, а то и сам приедет на место преступления и увидит нас над трупом, очередным трупом, можно было даже не сомневаться, поскольку не было случая, чтобы он не узнал о наших с Алиной «похождениях».

— Может, пойти на опережение? Самим позвонить Воронкову? — предложила я.

— Ага, — хмыкнула Алина. — Так и так, зашли к подруге, а ее жениха перед нашим приходом убили. Вот ведь незадача!

— И все-таки я позвоню, — решилась я. — Он-то уже привык, что мы три раза на год о трупы спотыкаемся, а если следователь, который нас не знает, приедет? Нас могут не понять.

— Ладно, звони, — разрешила мне Алина.