Облом в благородном семействе

Марина Белова

Телефонный звонок, слезы, страшные новости – все это было потом. А сначала – встреча со старой институтской подругой Ларисой и ее мужем Славой. Вечер омрачился ссорой супругов, но если бы Ирина знала, что последует утром… Утром Славу нашли на собственной кухне с ножом в груди. Несложно догадаться, кого полиция увезла с собой в качестве главного подозреваемого, – Лариса только успела попросить подругу забрать ее сына из летнего лагеря. Ирина поехала за город и с удивлением узнала, что Павлика забрал несуществующий «дедушка». Совсем недавно жизнь Ирины была так прекрасна, а теперь у нее две серьезнейшие проблемы: вычислить настоящего убийцу Славы и найти похищенного мальчика.

Глава 1

— Славик умер, — тихо прошептала Лариса в телефонную трубку.

— Ты глупо шутишь, — не зная, как отреагировать на подобное заявление, отозвалась я.

— Нет, он действительно мертв. Я не понимаю, как это произошло. Я не знаю, что мне делать. Что мне делать?! — словно в бреду повторяла Лариса.

В телефонной трубке послышалось тихое всхлипывание. Я молчала, с трудом переваривая новость.

«Спьяну, что ли, мелет? С чего бы Славику умирать? — подумала я. — Вчера он был живой и здоровый. Не скажу, что он радовался жизни, но кого сейчас удивишь отсутствием оптимизма?»

— Ира, помоги! Что мне делать?

Но это было потом, а сначала, как говорится, сначала был кофе, хороший, натуральный, горячий и ароматный. Дернул же меня черт пригласить Лариску в кафе! А затем принять ее приглашение — заскочить к ней, посмотреть на Славку, с которым мы пять лет проучились в одном институте и десять лет не виделись.

Ждали мы Славика с работы долго, коротая время за воспоминаниями и шампанским. Когда он наконец появился, бутылка шампанского была выпита, а Лариса осоловевшими глазами взирала на окружающий мир. Поговорить ей еще хотелось о многом, но какой же разговор, по ее мнению, если в бокале ничего не плещется? Как Славик ни упирался, а бежать за очередной бутылкой ему пришлось — жена на своем настояла. Он сбегал быстро, и мы опять вернулись к воспоминаниям о студенческих годах.

Вскоре Лариса сидела за столом и откровенно клевала носом, не обращая внимания ни на меня, ни на мужа. После затянувшейся паузы она очнулась, встала и поставила нас в известность:

— Все, ребята, с вами хорошо, но мне пора отходить ко сну. Баю-баюшки-баю, — заплетающимся языком протянула Лариска и вышла из-за стола. Ее качнуло, она схватилась за спинку стула и недовольно спросила: — Черт, что со мной? Это ты во всем виноват. Кто тебя, Слава, просил приносить красное шампанское, после того как мы с Иришкой опорожнили две бутылки белого… — она икнула и добавила: — На двоих. Не знаешь, что покупать? Кто же мешает белое с красным? Видишь, что со мной? Глаза иначе как на переносице взгляд не фок… фокусируют. О господи, я еще могу так умно выражаться. Фо-ку-си-руют, — по слогам выговорила Лариска и укоризненно посмотрела пьяными глазами на своего мужа.

Слава пожал плечами и промолчал.

— Кто? А? Кто просил тебя покупать красное шампанское? — не унималась Лариска, топнув ногой.

— Вас, девчонки, не поймешь! — попытался пошутить Славик. — То они истошно орут, что им мало, что они сто лет не виделись и за встречу грех не выпить, то вдруг заявляют, что я же их и споил! Ведь вы одну бутылку еще до моего прихода приговорили.

— Две, — поправила мужа Лариса, — две бутылки. Одну мы с Иришкой в кафе раздавили. Потом я решила показать ей тебя, мое сокровище, — она повисла на плече у Славика и демонстративно обслюнявила ему щеку. — Ты ведь тоже с ней много лет не виделся? Кто виноват, что ты так долго не приходил? Вот мы и развлекали себя, как могли. Вовремя нужно домой являться, дорогой. Где ты был? А?

— Ой, Лора, не устраивай показательных выступлений. Ты прекрасно знаешь, я был на работе.

— На какой работе? Как ее зовут?

— Лариса, прекрати!

— Какие мы обидчивые! Как я погляжу, ты просто горишь на этой своей работе! Вот только денег у нас как не было, так и нет. Ты там на общественных началах вкалываешь? Да? Ну как же, пердовик, — Лариса поперхнулась на слове, чертыхнулась и медленно повторила: — Передовик производства! За грамоты пашешь, а деньги, между прочим, никто не отменял. Хотелось бы и нам на них вблизи посмотреть, а то больше другие на них любуются.

— Лариса, перед Ириной неудобно! Ну чего ты завелась? Что она про нас подумает? Все будет, подожди, — Слава укоризненно посмотрел на жену, потом перевел взгляд на меня. Лариска только надменно фыркнула, влила в себя из мужниного бокала остатки красного шампанского и вновь уселась за стол.

Я сидела молча, чувствуя за собой определенную вину: слухи о том, что Лариска часто прикладывается к бутылке, давно ходили в нашем окружении. Надо же мне было ее встретить? Но кто же знал, что так обернется?

Увидев на улице свою институтскую подругу, я так обрадовалась, что у меня напрочь вылетели из головы все россказни об ее пьянстве, в их правдивости которых я сильно сомневалась, мало ли что могут наговорить, у нас народ такой, смешать с грязью — раз плюнуть.

Мы поболтали минут пять, пошел мелкий дождик, не стоять же нам на улице, тем более что погода совсем не располагала к беседе на свежем воздухе, вот я и предложила заскочить в кафе «Уютный уголок», попить кофе. Идея заказать шампанское возникла как-то сама собой. Конечно же, надо было ограничиться одной бутылкой и не тащиться с Лариской, но нам так не хотелось прощаться, а сидеть и ничего не заказывать было неловко. У меня, как на грех, в данный момент не было достаточной суммы для посещения ресторана. Денег у меня хватило ровно на два кофе и бутылку шампанского (при нынешних-то ценах), а у Лариски и того меньше в кошельке оказалось, но, несмотря на это, по дороге домой она все же купила еще одну бутылку.

Теперь я, конечно, вспомнила, что мне рассказывали о Ларискином пьянстве и несостоявшейся карьере Славика. Он хоть мужик и хороший, но в сегодняшней экономической политике совершенно не рубит, как работал десять лет назад в конструкторском бюро при заводе, так до сих пор и работает, правда, до начальника этого самого бюро все-таки дослужился. Хорошо, что еще завод на плаву держится, а так бы давным-давно разогнали бы КБ вместе с заводом. Хотя, может быть, для Славки это было бы и к лучшему, нашел бы себе работу престижную и денежную, не такой уж он и никчемный, как его характеризует Лариска.

Он, между прочим, институт окончил с красным дипломом, его на кафедре оставляли. И если бы не ушел, был бы сейчас доцентом или профессором, да только Лариска подбила его перейти на завод, на более высокую зарплату. Сначала Славик выиграл: профсоюз время от времени разные путевки подбрасывал, первые годы они и на Кавказ, и в Болгарию, считай, даром ездили, какой-то ширпотреб по бартеру перепадал, телевизор корейский по сей день смотрят.

Только все хорошее давным-давно кануло в Лету. Теперь у Славки, как у всех, вернее, большей части этих «всех», в кармане — вошь на аркане. А Лариска, глядя на более удачливых мужей своих подруг, злится и ест его поедом.

А чего злиться? Сама выбирала. Ну и выбрала умного, честного и порядочного. А оказалось, при нынешних обстоятельствах этого мало. Сейчас, если хочешь хорошо жить, про эти качества лучше на время забыть. А когда насобираешь на светлое будущее своих детей, можно вспомнить и о совести. Это я не о себе. Славку я понимала: не мог он ничего с завода вынести, не потому что нести нечего, а потому что пресловутая порядочность мешала ему это сделать. Такой уж он человек, вроде ничего не надо: сыт, одет и слава богу. А Лариске этого было мало, она в налоговой инспекции работает и видит, какие люди туда захаживают, да на чем приезжают, а в декларацию заглянешь, диву даешься, как с голоду не помер.

— Ларис, может, кофе выпьешь? — миролюбиво предложил Славка, видя, как жена словно кисель расплывается по столу.

— Нет, не буду, я пойду, — не согласилась Лариска, встала и шаткой походкой, не простившись со мной, побрела в спальню. Видно, последний бокал шампанского ей был уже совсем лишним.

— Нельзя ей пить, — сказал Слава, как только послышался грохот упавшего на кровать тела. — Хорошо, что сегодня обошлось без битья посуды. Наверное, тебя постеснялась.

— А что, и такое случается?

— Регулярно, как только выпьет, — хмыкнул Славка.

— Не давай пить!

— Как? Она что, дома пьет? Лорка — человек общительный, знакомых у нее куча, только общается она с ними по большому счету через бутылку. Менталитет такой у нашего народа, без рюмки вроде и поговорить не о чем. Традиция… Эх, переломал бы я эти традиции к чертовой бабушке.

— Ну, это ты зря, — попробовала я обидеться. — Я к спиртному равнодушна.

— Зачем же тогда ее в кафе пригласила? — резонно спросил Славик. — Хотя дело не в тебе, она привыкла по кабакам шастать. Где работает Лариса, помнишь? Почему говорят, налоговиков не любят? На мой взгляд, их просто обожают, жить без них не могут! Отблагодарить хотят — или презенты приносят, или в ресторан приглашают. А какие презенты у нас любят носить? Правильно, коньяк и шампанское. А уж если куда приглашают, так гуляют на всю катушку. Вот Лариска и привыкла к «сладкой жизни». Она иной раз приходит с работы и не ужинает — сыта, на жареную картошку смотреть не может, сосиски у нее тошноту вызывают. Спрашиваю, почему не ешь. А она отвечает: «Не хочется». Где уж после эскалопов сосиски жевать?

— Извини, я не знала.

— Да ты-то здесь при чем? И работа здесь ни при чем. Это я во всем виноват. Чего Лорка бесится? Насмотрится за день на «дольче виту», домой приходит, а тут я сижу, как тень социалистического прошлого со всеми его атрибутами. Машина у меня «Жигули», папаша пожаловал на окончание института. В то время как многие «Мерседесы» каждый год меняют, у меня денег нет, чтобы резину заменить. Квартира с мебелью от бабки в наследство досталась. Сама видишь, даже «стенка» с тех времен стоит. Хорошо хоть восемь лет назад я выиграл на заводе польскую кухню, а так бы на бабкиных табуретках сидели. Перечислять дальше? — Славик грустно рассмеялся.

Я хотела вставить, что многие так живут, но он понял, о чем я собираюсь сказать, и, не дожидаясь, когда я раскрою рот, продолжил:

— Нет, конечно, все не так плохо, на жизнь нам хватает, Лариске на тряпки тоже, сынишка на приставке играет, в секции разные ходит, а вот «Мерседес» я купить не могу, и шубу из норки тоже не могу. Я даже эту самую норку от кролика вряд ли отличу. Зато моя благоверная, которая по бедности ходит зимой в искусственной дубленке, вчера по телефону не советовала своей знакомой покупать шубу из песца, она, дескать, из личного опыта знает, как этот мех быстро стареет. Мне стало смешно, а потом — жалко Лариску и обидно за себя, вроде бы не дурак, а жить не умею.

— Слав, а может, тебе поменять работу?

— Не знаю, сделали мне недавно одно заманчивое предложение, — задумчиво протянул Славка, решая про себя, рассказывать мне или нет.

— А ты? — живо поинтересовалась я, подталкивая его к откровенности. — Ты это предложение принял?

— Нет, еще нет. Есть обстоятельства.

— Чего же ты ждешь? Удача — барышня капризная, может к другому переметнуться. Упускать ее нельзя.

— Я инженер и совершенно не понимаю, как люди делают деньги, ведь можно во что-то нехорошее вляпаться, — наклоняясь к моему уху, зашептал Славка, а потом отпрянул и громко возмутился: — Все чем-то торгуют, перепродают. Но так же нельзя, нужно кому-то и работать? Не могут все торговать! Кто-то должен и производить!

— Производят! Слава, производят. Кто мебель делает, кто столяркой занимается. Я могу тебе кучу примеров привести.

— А деньги? Где взять деньги на производство? В банке под бешеные проценты? Квартиру заложить, эту бабкину хрущевку малометражную? А если проект прогорит, где жить? К родителям проситься? Ты же в курсе отношений Ларисы с моей матерью. В Ираке обстановка поспокойнее будет, чем в нашей семье.

— Тебе какую работу предложили? — мне не хотелось переводить разговор на обсуждение семейного конфликта Гончаровых старших и младших, и я вновь спросила о предложенной ему работе.

— А так… пустое дело, не стоит твоего внимания, — Славик передумал со мной откровенничать и замолчал, но я не унималась и в благородном порыве пыталась направить его стопы к обеспеченному будущему.

— Хорошо, нет денег на производство, тогда можно строить, в этом случае база не нужна, тем более что сейчас строители в цене. Многие здания перепланируются, требуются инженеры, которые бы квалифицированно делали расчеты: какую стенку убрать, какую оставить, где колонну поставить, а где и так потолок не обвалится.

— А, ты говоришь об евроремонтах? — догадался Славик. — Краем уха слышал, сколько наш сосед заплатил за ремонт с перепланировкой. Ира, откуда у людей такие деньги?

Я не стала ему ничего отвечать. Славик — наивная душа, мыслит забытыми категориями. Откуда у людей деньги? Понятное дело — не из тумбочки. Сама верчусь как белка в колесе (это я, конечно, загнула), работаю в агентстве по продаже недвижимости и плюс еще сдаю в аренду квартиру, оставшуюся в наследство от бабушки, благо квартира на первом этаже и в центре города, идеальное место для офиса. В целом на жизнь мне хватает, тем паче, что живу я одна, с мужем давно развелась, а детьми так и не обзавелась.

— С каждым днем злости в Лорке все больше и больше, — Славик опять вернулся к теме семейной жизни. — Раньше хоть при сыне скандалов не заводила, а теперь и при нем… Сейчас Павлик в лагере, каждый вечер Лариска душу отводит, и пилит, и пилит. Сегодня она заметно перебрала, а то так скоро от меня бы не отцепилась. Много выпила?

— Слав, я не знаю ее нормы. В кафе бутылку выпили, и по дороге сюда она в ларьке купила. Зря ты, конечно, если у вас такие проблемы, еще за одной побежал.

— Ты думаешь, она бы от меня отстала? Нет, только хуже было бы, скандал бы устроила, а так выпила и спать завалилась. Не переживай, от одной невыпитой бутылки она трезвенницей не станет. Извини, что так получилось. Мне стыдно за нас, настроение тебе испортили.

— Да нет, это ты меня прости, я ведь не знала, что у вас в семье нелады, извини.

Я попросила у Славика прощения, хотя, если честно, мне о чужих проблемах и знать не хотелось — своих по горло. И потом, не люблю я, когда кто-то жалуется мне на свою долю горькую, — сама могу про свою жизнь рассказать, а там решайте, у кого она слаще.

Мне захотелось прервать беседу и проститься, потому что помочь Славке и Лариске, кроме как советом, я не могла. А советы, кто их слушает? Чтобы уйти, повод был — тупую глухую боль я уже давно ощущала в затылке.

— Слава, я пойду, у меня от шампанского голова разболелась. Да и поздно уже, тебе завтра на работу, отдыхай.

Слава при слове «работа» криво усмехнулся и предложил:

— Я провожу?

— Не стоит, у вас перед домом — стоянка такси, через пять минут буду у себя.

Он проводил меня до двери, я спустилась по ступенькам, вышла из подъезда и побрела в сторону остановки. Головная боль набирала силу и с каждой минутой становилась все нестерпимей. Если, сидя у Гончаровых, у меня болел лишь затылок, то теперь боль подобралась к вискам и полностью оккупировала всю мою черепную коробку.

И с чего у меня разболелась голова? Выпила я не так уж много, в основном шампанским наливалась Лариска. Может, шампанское было не лучшего качества? Точно, или Лариске, или Славке продали в ларьке левое шампанское, там часто бывают недоброкачественные продукты. Лично я всегда покупаю все только в магазине, хотя и в магазине можно приобрести нечто из стратегических запасов времен «холодной войны».

Мои часы показывали половину десятого, час пик давно прошел, и улица выглядела пустынно. Машины со светящимися «шашечками» на крыше вереницей стояли вдоль обочины, таксисты радовались любому пассажиру. Я подошла к первому в шеренге автомобилю, взялась за ручку и уже намеревалась ее открыть, чтобы шлепнуться на сиденье и назвать водителю свой адрес, как в последнюю секунду вспомнила — мой кошелек пуст.

Очевидно, от боли я окончательно отупела и забыла, что все деньги оставила в кафе. Теперь мне не то что на такси не хватит, но и на троллейбус не наскрести. Ничего, это даже к лучшему, может, на свежем воздухе головная боль сама утихнет, к тому же мой дом отсюда недалеко. Единственно, что в такой поздний час я не рискну добираться дворами, идти придется по освещенной улице.

Ночной город сверкал рекламами, заманивая живописными вывесками в рестораны и магазины праздношатавшуюся публику. От яркого и назойливого мигания у меня зарябило в глазах и затошнило. Напрасно я себя обнадеживала — свежий воздух не принес мне избавления от мигрени, пришлось по ходу зайти в круглосуточно работавшую аптеку.

— Я вас слушаю. Что желаете? — приветливо спросила у меня девушка в белом халате.

— Мне лекарство от головной боли. Только чтобы подействовало наверняка и сразу, — отрывисто сказала я и в подтверждение к сказанному коснулась рукой виска.

— Солпадеин, панадол, парацетамол, анальгин, аспирин-упса? Что предпочитаете?

— Упса не подойдет, — ужаснулась я, представив, как шипучая таблетка кипит в наполненном шампанским желудке, — хочу выпить таблетку сейчас же.

— Если вам так плохо, я могу дать стакан воды.

— Несите воду, — согласилась я с аптекаршей.

Девушка метнулась со спринтерской скоростью в лабораторию, где готовят микстуры, и через пять секунд протянула в окошко стакан воды и таблетки.

Я быстро распечатала упаковку, кинула таблетку в воду и, подождав немного, когда она растворится, выпила залпом всю жидкость. По всей вероятности, лекарство было хорошее, голова моя мигом просветлела, и до меня дошло, что я зашла в аптеку без копейки в кармане. Вот это да! Ситуация не из приятных. Попробуй теперь объясни, что ты не аферистка, промышляющая мелким воровством, а действительно забыла деньги дома.

Я полезла в сумку за кошельком в надежде, что там что-нибудь завалялось. Чуда не произошло, кошелек приветливо раскрыл свою пасть, обнажив красную шелковую подкладку, своей чистотой напомнившую мне беззубый рот младенца. Я в растерянности посмотрела на аптекаршу.

— Помогло? — участливо поинтересовалась девушка.

«Какая милая, само сострадание, — подумала я. — Интересно, как она изменится в лице, когда узнает, что у меня нет денег?»

— Да, спасибо. Таблетки мне больше не нужны. Вот, возьмите, пожалуйста, — и я протянула коробочку с аспирином обратно в окошко.

— Мы не принимаем лекарства назад, у нас такое не практикуется, — ужаснулась девица, заподозрив меня в обмане. — Заплатите, пожалуйста.

— Понимаете, у меня сейчас нет денег. Вот, посмотрите сами, — я показала в окошко пустой кошелек. — Я вам завтра деньги занесу, не беспокойтесь, и заберу всю упаковку, а пока возьмите назад аспирин, и мне, и вам так спокойнее будет.

— Женщина, вы с воем уме? Здесь аптека! — гордо возвестила она.

— Я понимаю, что не в «секонд хэнд» зашла, — хихикнула я от пришедшего мне в голову идиотского сравнения.

— Вы пьяны, — смекнула аптекарша и косо покосилась на меня.

Только этого мне не хватало, чтобы меня уличили в алкоголизме.

— Нет. Что вы! — искренне возмутилась я. — Я выпила только один бокал шампанского, и все деньги пришлось отдать официанту за бутылку, — ни с того ни с сего начала я перед ней оправдываться. — Вы ведь знаете, какие цены в ресторанах? Я с подругой туда заскочила выпить кофе и не рассчитала своих финансовых возможностей. А потом у меня заболела голова, и об отсутствии денег я вспомнила лишь тогда, когда выпила вашу таблетку. Кстати, очень хорошее лекарство, подействовало моментально. Всем буду его рекомендовать.

— И что прикажете мне с вами делать? Поштучно мы таблетки не продаем. Упаковку, пусть даже без одной таблетки, никто не купит, — в голосе девушки пропали сердитые нотки, и теперь она говорила со мной снисходительно.

— Я вам, честное слово, завтра принесу деньги. Ну, хотите, возьмите мое удостоверение.

— Не нужно мне ваше удостоверение, принесите деньги завтра до девяти часов. В девять мне сдавать сменщице кассу.

— Чтоб мне провалиться, если завтра до девяти я не буду у вас, — пообещала я и с просветленной головой выскочила на улицу.