Общага

Марина Балагур

Студенческое общежитие, гостиница, военная казарма, «ночлежка» в подшефном колхозе, вагон пассажирского поезда. Опасности и курьёзы, романтические и комические истории, анекдоты и актёрские байки на пути от абитуриента до выпускника театрального факультета.Для всех, кто был, кто есть, кто будет студентом; кто был, кто есть, кто будет молод; кто знает, и кто не знает жизнь; кто любит, и кто не любит театр.В книге использованы иллюстрации автора.

Глава 5. Класивые и сясто моемся

Поступив в институт, я на правах студента получила место в общаге в трёхместной комнате. Ежегодный ремонт (силами студентов же) и врождённое чувство опрятности части жильцов, а также дикий контроль кураторов и комендантов всё же поддерживали общагу в более-менее приличном состоянии. В данный момент общага после летнего ремонта была уже несколько покоцана проживающей там во время вступительных экзаменов абитурой.

Из всех, с кем я познакомилась в первые дни общаговской жизни, мне запомнилась особенно одна девочка. Совершеннейшая мамина дочка. Её коронной фразой была фраза: «Это негигиенично!» Я тоже была домашний ребёнок, но у неё, бедняжки, был мягкий женственный характер, такая же фигура и не совсем кино-сценическое лицо… Ну, в общем, совсем не кино-сценическое. Самолюбие у девочки было, а необходимой жизнестойкости не оказалось. При отсутствии характера всё это завело её между вторым и третьим курсом в какую-то жуткую историю! Очень сильно желая выйти замуж, она попала чуть ли не в криминальную «малину». Учёба по боку, из общежития исчезла. Рассказывали какие-то детективные версии всего этого. Я не знаю, что с ней сталось. Кажется, она, всё-таки, как-то оттуда выбралась и уехала домой. Без диплома и без белого платья.

Это была одна из многих жертв большого города, приехавшая из провинции, из-под маминого крыла. Меня, честно говоря, это поразило больше, чем я ожидала. Подсознательно я примеряла ситуацию на себя, мне представлялось что-то общее между нами. С той, видимо, разницей, что учёба занимала бо́льшую часть моих устремлений, и это работало как предохранитель. «Первым делом самолёты, а девушки потом!«* А также «котлеты отдельно, а мухи отдельно».

Уважаемые мамы! Отправляя детей одних на произвол судьбы, прививайте им хоть какие-то знания о жизни, кроме правил гигиены! Если, конечно, вам нужны ваши дети.

Первые дни я элементарно не врубалась в планировку общаги. Она была построена, что называется, «буквой «зю». Два блока зеркально перевёрнуты друг от друга и посередине соединены общим холлом. Все квартиры одинаковы, расположение комнат идентично. Запомнив номер своего этажа, и поднявшись до него в лифте, надо было ещё сообразить, в какую сторону идти — влево или вправо от холла. А поскольку лифты были с двух сторон здания, в обоих блоках… В общем, весёлый аттракцион «Угадай, где живёшь».

В сентябре холодно, отопления ещё не было, солнца уже не было. Горячей воды — само собой. Но, вообще-то говоря, попали мы в общагу не в сентябре, а уже к октябрю. Так как в сентябре всё доблестное советское студенчество участвовало в битве с урожаем.

Чаще всего боролись с картошкой. Побеждала картошка. На полях её оставалось столько, что совесть борющихся никак не могла быть чистой. Картошку зарывал в землю и сапог измученного студента, и трактор нерадивого колхозника, и неожиданно (как всегда) выпавший, как снег на голову, снег. И всё-таки картошка попадала на овощебазы и затем на столы потребителей, а затем снова в поле, чтобы вырастить ещё более мощную армию своих бойцов, на которых будет брошено новое поколение доблестных студентов и лаборантов, и многих других бюджетных работников.

И опять же по поводу радости. В этих трудовых повинностях народ видел именно её. Ещё один пример победы эмоцио над рацио. Думали разве о гражданском долге, шефской помощи, отработке бесплатной учёбы, сохранении урожая? Как же! Вспоминается это с улыбкой, потому что свежий воздух, молодость, приключение, избавление от заседания в аудитории-лаборатории, движу́ха, компанейские дружеские тусовки. «Ничего, ничего, постою, подышу свежим воздухом… А то всё кабинет, кабинет…»

Конец ознакомительного фрагмента.