По ту сторону Грани

Марина Александрова, 2016

Для Мары наступают непростые времена. После того, как Лео очнулся, он не помнит того, что связывало их в прошлом. Для него она посторонняя женщина, которой не стоит доверять. Но и отрицать тот факт, что она дочь погибшей владычицы Кайруса, он тоже не может. Пришло время возвращения на родину. Впереди не просто новый, совершенно отличный мир с его жестокими нравами и традициями, но и множество закулисных интриг. Верить нельзя никому, просить о помощи некого. Для того, чтобы справиться с тем, что навалится на хрупкие плечи девушки, ей жизненно необходимо овладеть Даром Грани и сдержать обещания, данные Кайре, чтобы вернуть брата. Научиться привлекать на свою сторону новых союзников, стать сильнее, хитрее и жестче. Вернуть расположение любимого мужчины и взойти на трон, что так долго пустовал в ожидании последнего правителя Дома Серебра.

Глава 4

После завтрака с Главами и их отбытия восвояси я чувствовала себя странно разбитой и уставшей. Все же это тяжело — принимать участие, в, казалось бы, простой беседе и в то же время тщательно подбирать слова на любой, даже самый невинный вопрос. Это выматывало и с непривычки очень утомляло. А я-то всего два дня тут, привыкну ли к этому?

«Не поверишь, — хмыкнула я, обращаясь к Каа’Лиму, — я хочу спать!»

«Увы, но сие вряд ли возможно, особенно сейчас».

«Почему?»

«Ты чем слушала-то? Питер договорился о встрече с лучшими дизайнерами Кайруса. Он же сказал тебе перед завтраком, что они будут ожидать тебя в приемной на третьем ярусе в полдень».

Как ни странно, но этого я совсем не помнила…

«Ты еще кивнула ему с умным видом и сказала, что поняла».

— Если ты не заметил, в последнее время я всем так говорю и киваю, чтоб никого не обидеть, — фыркнула я, тем не менее возвращаясь в огромный зал с лифтами-телепортами, чтобы переместиться на нужный этаж.

Казалось, что на каждом из ярусов моей Резиденции есть вот такие вот огромнейшие залы с телепортами, стоило выйти из него, как я оказалась в весьма похожем на Зал Приемов помещении. Только в этот раз он оказался совершенно пустым. Моя охрана исчезла сразу после завтрака и где была на данный момент, я не имела ни малейшего понятия. Каа’Лим уверил меня, что они рядом, но держатся так, чтобы их присутствие не доставляло мне хлопот. Я была не против, правда, то и дело продолжала ловить себя на чувстве, будто кто-то за мной наблюдает. Может, это они?

Звук моих шагов гулким эхом отражался о стены зала. Казалось, само пространство вокруг пропиталось тишиной и теперь разбивалось с каждым моим шагом, осыпаясь осколками эха.

— Когда же две недели пройдут, это невозможно — преодолевать такие расстояния ежедневно, — пожаловалась я вслух, чтобы хоть немного оживить пространство.

«Неужели не интересно осмотреться?» — поинтересовался дэйург.

— Да ну, — отмахнулась я. — Было бы интересно, если бы не надо было таскаться ради всякой ерунды через эти ангары. А так, пока туда-обратно, уже и солнце зайдет. А я ведь в парк хочу, хоть воздухом подышать… — с сожалением вздохнула я.

«Сегодня вряд ли, — обрубил все мои мечты познавательного толка дэйург, — сейчас работа над твоим образом, потом нас ждут в Золотом Доме, где наш пупсик будет восстанавливать свои права путем отсечения главы прежнего Главы», — скаламбурил Каа’Лим и буквально зашелся в лающем смехе, довольный собственной шуткой.

Я лишь тяжело вздохнула, и смешно мне вовсе не было. Предстояла битва, а вовсе не казнь. И несмотря на заявление Амира, я до конца не верила, что все будет по-честному, а значит, я вновь могу его потерять. И что мне тогда делать?!

Мы долго шли по хитросплетениям коридоров и галерей. Время от времени появлялся фантом Питера, указывая нам точное направление.

— Я решил, что принять демонов с таким положением в обществе следует именно на третьем ярусе и именно в малой кофейной зале, — просветил Питер, когда мы оказались около высоких деревянных дверей светло-орехового цвета. — Чтоб знали свое место, — доверительно шепнул он мне, а я наконец начала понимать, что он гоняет меня с этажа на этаж, из одного конца в другой именно по одной простой причине: чтобы каждый «знал свое место», а в итоге страдаю одна я, ведь гостей по-быстрому спроваживают в «положенное» место, в то время как я везде ножками бегаю.

— Это так принципиально? — это был опрометчивый вопрос, поскольку Дух тоскливо посмотрел на меня, и заунывно, растягивая каждое слово, изрек:

— Ваши предки никогда не сомневались в моей способности правильно толковать положения о иерархии в обществе, владычица. Мне неведомо, почему многим кажется эта наука непосильной и скучной в изучении, — выразительно зыркнул он на меня, — но я думаю, что именно она — основа порядка в обществе. Хоть демоны, что пришли к вам сегодня, и известны в нашей стране, но в своих Домах занимают едва ли не последнюю ступень влияния, так что согласно…

— Я поняла, — уже заученно улыбнулась я.

Дверь отворилась передо мной, и в тот же миг за моей спиной оказалось двое демонов из Домов Воды и Огня. Как они так делают?! Молчаливыми тенями они ступали вслед за мной, а я уже мечтала поскорее разобраться с этим «образом» и отправиться в обратный путь. Но стоило переступить порог, как я растерянно замерла: надежда на скорое освобождение рухнула, осыпавшись горьким пеплом у моих ног.

«Это будет даже хуже, чем с Айрин», — подумала я.

Малая кофейная зала соответствовала лишь одному слову в своем названии: «кофейная». Мебель и стены, да и в целом цветовая гамма, соответствовали оттенку кофе с молоком и без. Малой же назвать ее было и вовсе нельзя. Все пространство было заставлено вешалками с одеждой, обувью, образцами ткани, какими-то сундуками, банками-склянками.

А посреди всего этого безобразия, склонившись в три погибели, стояли три демона разного окраса. «Вода, Воздух, Золото», — безошибочно определила я, не спеша давать команду «отбой и разогнуться», пока не буду уверена, что с лица исчезло выражение неприкрытого ужаса.

— Позвольте приветствовать вас, владычица, — тем временем изрек демон Дома Воды, странно растягивая гласные. На мужчине была обтягивающая черная рубашка и штаны из темной замши, сидящие на нем почти как влитые. Но не это привлекло меня больше всего. В отличие от тех, кого я видела до этого дня, он был необычайно худым, отчего черты лица выглядели более выразительными. А скулы… о такие скулы можно порезаться. Темные волосы, ярко голубые глаза…

«У него что, выщипаны брови?! — мелькнуло у меня в голове. — И губы чем-то накрашены!»

«Ну началось», — закатил глаза Каа’Лим, а я разом собралась и напряглась.

— Позвольте представиться, я Ари, — сделав небольшое ударение на «а», сказал темноволосый демон, — Это Витто и Луи, — поочередно указав на демонов Домов Воздуха и Золота, сказал он. Должно быть, Ари был тут «главарем». Демоны слаженно поклонились вновь, в то время как я с самым невозмутимым видом продолжала их рассматривать. Витто, как и Ари, был болезненно худощав, но одет в легкие льняные брюки и светлую свободную рубашку. Весь облик демона говорил о том, что он только встал с постели. Где-то не дочесал волосы, рубаха на выпуск, смятые брюки и совершенно потрясающая открытая улыбка.

«Одно из веяний моды, наверное», — вклинился в мои размышления дэйург, а я тем временем уже разглядывала Луи. Высокий, плечистый, не в пример упитанный, в сравнении со своими коллегами. Волосы собраны в хвост, из одежды только белая майка и обтягивающие голубые брюки.

— Очень приятно, — все же ответила я и как можно благожелательнее улыбнулась.

— Она такая милая, — тихонько протянул Витто, очаровательно улыбнувшись Луи.

«А?» — не найдясь с ответом, все, что смогла сделать, так это шокированно вопрошать о том, что тут происходит, одним емким звуком.

«Поверь, — спокойно отозвался дэйург, — тебе лучше пока об этом не знать».

— Вы позволите? — вопросительно изогнув идеально выщипанную темную бровь, спросил Ари. И, решив, что если буду мяться и дальше, то быстро покончить с этим не удастся, я глубоко вздохнула, как перед погружением в воду, и кивнула. И тут разверзлась бездна…

Три разноцветных вихря окружили меня и начали теснить в глубь комнаты. Витто водил небольшим инфокристаллом вокруг меня, пояснив, что таким образом он делает замеры, Ари с видом великого ученого пристально рассматривал то мое лицо, то кожу на запястьях и шее, а Луи тем временем обошел меня со спины, легко распустил волосы и погрузил в них свои изящные длинные пальцы.

— Владычица, — вкрадчиво заговорил Ари, — у вас потрясающая кожа, — продолжая удерживать мои запястья и поглаживать их большими пальцами. — Тон идеальный, но мне бы хотелось, чтобы мы кое-что примерили, прежде чем определимся с концепцией.

Тем временем «трио модников» организовало для меня пространство, где я могла бы переодеться, явив моему взору небольшую ширму и указав на нее пальцем.

— Владычица, позовите меня, когда разденетесь, — сказал Витто, на что я лишь кивнула.

«Должно быть, принесет мне одежду», — решила я, расстегивая камзол и скидывая сапоги. Честно сказать, я все ждала, когда появится целая армия горничных, которые будут меня одевать-раздевать, причесывать и все такое прочее. Но, как оказалось, такая должность не предусмотрена. Слишком подозрительны были демоны, чтобы позволять кому-то постороннему быть вхожим на их личную территорию. Позже я узнала, что дизайнеры были сюда допущены только после того, как подписали какой-то демонический договор на крови, и если со мной что-то случится от их действий, то умрут они, их семьи и семьи их семей. Правда, семьи будут убиты уже не магией, а, вроде как, дланью Совета. Да, с такими порядками гостей особо не пригласить. Те, кто в иерархии демонических кругов власти занимал не слишком высокое положение, оказывался самым незащищенным от рук власть имущих. Тот же Илай, совершив предательство, не поставил под удар свою семью лишь по одной причине — они были сильными. Соверши подобное такой как Витто, и, я уверена, что вырезали бы всю ветвь.

— Я все, — тем временем сказала я, сложив свою форменную одежду небольшой аккуратной стопочкой у ног и оставшись в одном нижнем белье.

Витто решительно ступил ко мне, мазнув по фигуре задумчивым взглядом и вновь достав инфокристалл, мило улыбнулся.

«Я тут голая!» — хотелось крикнуть ему.

«Поверь, — смешливо отозвался Каа’Лим, — такие как ты — это последнее, что его может заинтересовать!»

«Ну, знаешь ли, — обиженно фыркнула я, — много ты понимаешь! Он просто профессионал!»

«Уж побольше твоего», — было мне ответом, а после даже на мысленные разговоры времени не было.

Мне в примерочную полетели платья, больше всего напоминающие своим фасоном вторую кожу, — так сильно они облегали, оставляя открытыми ноги. Юбки-пояса… Да мое тренировочное платье в доме Лео было воплощением скромности в сравнении с тем, что предлагали мне эти мужчины. Туфли необычайных цветов и на запредельных каблуках!

— Вы так молоды, — щебетал Витто, — вам нужна одежда для простых прогулок, вечеринок, встреч с друзьями!

— А может, и брючки у вас есть? — неловко одергивая набедренную повязку и балансируя на огромных каблуках, поинтересовалась я.

— У нас есть все, — авторитетно заявил Ари. — И не стоит волноваться, давайте просто тратить деньги! — радостно всплеснув руками, подытожил он, а я от словосочетания «тратить деньги» как-то насупилась… В кого ж я такая жадная?

«Вот и я думаю…» — отозвался Каа’Лим, с интересом и нескрываемым весельем наблюдавший за моим преображением в «светскую львицу».

— Вы сегодня появитесь на турнире в Золотом Доме? — как бы невзначай поинтересовался Луи.

— Да, — кивнула я.

— О, — многозначительно произнес Ари, — и об этом я узнаю только сейчас! Мои нервы! — смешно задергав пальцами, модник побежал на другой конец залы и дальше кричал уже оттуда. — Первый выход в свет! Первый! И нам говорят только сейчас! Столько времени потратили, Кайра! А ведь тут все должно быть согласно традициям!

— Традициям? — насторожилась я, даже примерно не представляя, о каких именно традициях идет речь.

— Конечно, — раздалось с другого конца помещения.

Слово взял Витто:

— Как и ваш официальный костюм, который вы надеваете на собрание Совета и когда дело касается государственных дел, во время турнира Главенства Дома каждый член правящей ветви является на него согласно традиционным положениям. Когда-то давно, во времена таких турниров, любой член Дома мог оспорить право своего Главы, потому и положено приходить в полном обмундировании.

— В доспехах, что ли? — отгоняя от себя самые плохие мысли, поинтересовалась я. В уме живо представилась картина, как я шкандыбаю, гремя на всю округу «костюмчиком», отлитым из железа, поднимаю забрало, а Каа’Лим любезно вытирает выступившую на лбу испарину кончиком хвоста. Зрелище получалось жутковатое.

Витто, похоже, это тоже позабавило, потому и он, и Луи, весело ухмыльнувшись, покачали головами.

— Конечно нет, то есть не в том виде, как понимают это люди, — отозвался мужчина и поспешил на помощь своему товарищу, что продолжал копаться в барахле на противоположном конце зала.

— Мы не носим доспехи, отлитые из железа. Сами подумайте, как сильно нас будет стеснять подобный наряд.

— Невероятно! — тем временем вскрикнул, будто раненый зверь, Ари. И уже когда демон шел обратно к нам, я заметила, как дрожат его губы. — Ничего даже отдаленно подходящего нет! — казалось, что он вот-вот начнет рыдать, и причем вполне искренне. — Я просто и подумать не мог, что нечто подобное может пригодиться! Что же делать?

— Возможно, я смогу вам помочь? — раздался монотонный, немного скрипучий голос материализовавшегося рядом со мной Питера. В руках он держал вешалку с чехлом для одежды и два свертка. — Это принадлежало вашей матери, — сказал он, протянув мне свертки.

Я осторожно взяла чехол, аккуратно открыла и поняла, что у моей матери был изумительный вкус. Не то что у этих пришибленных с их розово-голубыми ремнями вместо юбок!

В серебристом чехле хранился наряд, который нельзя было охарактеризовать, как шикарный, блестящий или роскошный. Нет. Это были брюки и некое подобие корсета из черного материала, очень напоминающего плотную кожу. Лиф был инкрустирован серебром. Оно выплетало древнюю руническую вязь, складываясь в слова о долге перед страной, чести и о том, что с последним вздохом все мы будем призваны на суд Кайры и лишь исполнив то, что завещано сумеем занять место среди серебряных звезд на черном небосклоне в мире, где нет отражения. Надпись показалась очень странной. На дне чехла я нашла наручи из странного металла, что, казалось, однажды был напитан лунным сиянием и сейчас сиял, освещая окружающее пространство. На них не было ни символов, ни какого бы то ни было орнамента. Простой металл, отшлифованный и наполненный холодным светом призрачной луны, вот на что это было похоже, и он завораживал.

Одевалась я сама, но впервые за эти суматошные часы, проведенные в Кофейной зале, делала это с удовольствием. Костюм сидел как вторая кожа. Оставалось еще найти обувь, что я собственно и сделала, раскрыв первый пухлый сверток. Высокие сапоги, хвала всем богам без каблуков, на толстой рифленой подошве были моего размера, что определенно радовало. Хоть ногами в маму пошла! Когда у моих ног остался последний сверток, я немного растерялась, особенно в связи с тем, что он был подозрительно тяжелым. Но медлить не стала: время и впрямь поджимало, потому решительно открыла его, разорвав упаковку, и в немом изумлении уставилась на ножны из потертой темной кожи, в которые были вложены два серпа. С опаской взяла оружие в руки и едва не закричала: на краткий миг мои ладони обожгло. Боль была сильной, но тут же исчезла. Опасливо перехватив ножны, я взглянула на свои ладони и только приглушенно ахнула, заметив, как исчезает на коже ожог и вместе с ним древние руны, которые я не могла прочитать.

— Это фамильное оружие, — поспешил с объяснениями Питер, — и оно вас признало, иначе в руки бы не далось. Но будьте осторожны, оно не любит, когда его достают из ножен и не дают «пить».

— Что? — непонимающе посмотрела я на него.

Питер вздохнул и пояснил:

— Пить. Оно не подведет вас никогда, если будет получать свое… вознаграждение… кровь, понимаете?

Я не очень понимала, о чем он, потому растерянно покачала головой, ожидая продолжения.

— Это непростое оружие, Владыка, у него есть своя душа, если хотите, и лучше вам не найти, но, используя его, будьте готовы убивать или не прикасайтесь вовсе, — все же снизошел до пояснения он.

— Так, может, оставить его дома?

— Нет, на мероприятия такого плана абы какую железку не берут. Но послушайте меня, очень вас прошу, не рискуйте напрасно, не доставайте его просто так: оно злопамятно, — с толикой опаски покосился он на потертые ножны.

«Только злопамятной железки мне и не хватало», — тем временем подумала я, подавив желание посмотреть на оружие, достав его из ножен.

— Как это крепится? — покрутив в руках ножны и ремни к ним, спросила я у Питера, не желая просить помощи у демонов, что ждали меня за ширмой. Все же оружие непростое, лучше не рисковать.

— На бедрах, — в этот момент у него в руках оказались точно такие же ремни, как у меня в руках, и он без особого труда продемонстрировал, что и как застегивается, чтобы не спадало. После того, как он застегнул последний ремешок, активировалось непонятное мне заклинание, и ремни словно срослись с тканью его брюк.

— Ничего себе! А снимать как?

— Снимите штаны, и все, — фыркнул он, поражаясь моей несообразительности.

Что ж, осталось только повторить!

Закончив, я решила, что пора бы предстать пред очами моих «феечек», что впустую потратили несколько часов моей жизни, так и не предложив ничего вразумительного. И решительно шагнула за ширму. Ох, что тут началось! Не хватало для полного счастья только Айрин и Элфи, они бы сдружились. Честно вам скажу, я не понимаю этих творческих лю… демонов. Не знаю, как можно плакать, смотря на красивую одежду, но, видимо, можно, поскольку Ари умилительно смахивал крошечные слезки цвета насыщенного аквамарина. Витто восхищенно щебетал какие-то витиеватые комплименты. Один лишь Луи водрузил напротив небольшого трюмо черный ящик и, деловито пригласив меня занять место в кресле напротив, сказал:

— Зато я сегодня поработаю на славу!

Мне казалось, что он был единственным демоном в этой комнате, кто вел себя более-менее естественно!

То, что вытворял Луи с моими волосами, было похоже на магию. Несмотря на силу, что и так мерцала в них, ему удалось сделать их еще более блестящими, после чего собрать их по бокам в причудливое плетение, оставив ниспадать крупными кольцами на спину. Легкий макияж дополнил весь образ: я оставалась сама собой и в то же время была ярче и интереснее.

«Вот это — я, — подумала отстраненно, — а не девка в набедренной повязке и на высоченных каблуках!»

Предстоял бой, которого он ждал восемнадцать лет. Что эти восемнадцать лет для такого, как он? Собственно, ничего особенного. Он знал свои силы, был уверен в них и в том, что сможет все исполнить в точности, как планировал. Это не было его фантазией или мечтой, Лео всего лишь знал, что так и будет. Но сейчас его не слишком заботило грядущее, он хотел встретиться с тем, кого предстояло убить. Не потому, что мечтал излить свою ненависть и презрение, вовсе нет. Ему казалось это мелочным. Лео было любопытно: почему? Хотя, в принципе, имеет ли это значение? Наверное, нет. Он был почти уверен в ответе, но все же надеялся, что Илай его удивит.

Золотой демон, пока еще формально действующий Глава Золотого Дома, тоже готовился к грядущему. Страшно не было, скорее, хотелось продать свою жизнь подороже и постараться сделать все, чтобы нанести максимальный вред тому, кого так давно ненавидел. Уже второй день Илай находился в заточении. Что такое тюрьма в стиле демонов? На первый взгляд, ничего особенного. Просторная белоснежная комната без окон и дверей, только вот полностью изолированная от силовых потоков. Тут двое суток кажутся вечностью, когда из тела капля за каплей уходит сила. Волосы демона заметно потускнели, исчезло едва различимое сияние кожи, Илай выглядел изможденным. Но это лишь пока он находится в этом мешке.

Лео смотрел на него некоторое время, прежде чем позволил стене стать прозрачной и для самого заключенного.

— Доброе утро, мой дорогой, но не самый изобретательный враг, — усмехнулся Лео. — Как чувствуешь себя?

Илай не спеша поднялся на ноги и прямо посмотрел в глаза Лео.

— Мне будет гораздо лучше, когда выпущу тебе кишки, — зло оскалился он.

— Ну, — усмехнулся Лео, — все в твоих руках. А пока мечтаешь о столь заманчивой перспективе, может, расскажешь мне занимательную историю твоего падения?

— Зачем мне это? — усмехнулся мужчина.

— М-м-м, — Лео сделал вид, что тщательно обдумывает ответ, — я дам тебе себя порезать разок, хочешь? — вопросительно изогнул он бровь.

— Будь уверен, я и так это сделаю.

— Потом не обижайся, я предлагал, — наставительно сказал Лео. — Так что же пообещала тебе она? Можешь и не отвечать, я и так знаю, на что согласился бы идиот вроде тебя. Мое кресло в Совете, не так ли? — усмехнулся он, чем вывел Илая из себя. Ненависть, жгучая и такая пряная, захлестнула его с головой. Он ненавидел Дримлеона столько, сколько себя помнил и наконец-то, казалось бы, осуществил свою месть, а теперь он стоит и потешается над ним!

— Не только, — сквозь зубы прошептал он. — Она обещала твою жизнь! — зло выплюнул он. — Но, как видно, тут она меня подвела…

— Не совсем, — хмыкнул Лео. — И что же, ничего поумнее ты придумать не смог, кроме как уничтожить Серебро? Ведь даже ты должен понимать, чем нам это грозит…

— Баланс, равновесие, все это бред! Прожили мы эти восемнадцать лет без него и жили бы дальше! Что может дать нам эта новоявленная владычица?! Смешно даже называть ее так!

— Так посмейся, — почти ласково предложил Лео, — все же это все, что тебе осталось.

— Еще ничего не кончено!

— Дурак, для тебя все закончилось еще восемнадцать лет назад, когда ты сказал «да», — обнажая клыки, легко улыбнулся Лео, а Илай против воли отшатнулся от него. — Ненависть, глупее не придумаешь даже нарочно! Это ж надо, — будто сам с собой заговорил Лео.

— Ты забрал у меня все! А ведь я был…

— Да, ты был, — согласно кивнул Лео, — и время твое ушло.

— Мать не простит тебе…

— Как хорошо, что мне не нужно ее прощение, мой маленький и глупый брат.

Ступая по гулким коридорам подвала своей Резиденции, Лео испытывал смешанное чувство тоски и облегчения. У него и Илая была одна мать, но разные отцы, должно быть, потому он никогда даже отдаленно не чувствовал их родства. Мать Лео ушла от его отца, когда сам Дримлеон едва вступил в фазу взросления. Такие обиды, нанесенные в этом возрасте, не прощают. А Элионор не могла отпустить сына и всячески пыталась вернуть его расположение. Мать Лео, как и его отец, были из влиятельных родов Золотого Дома, и их потомки имели равные шансы возглавить Дом. И то, что Главой стал Лео, а не Илай, не имело никакого отношения к возрасту. Илай был слишком прямолинеен и не слишком изобретателен по части манипуляции окружающими. Братской любви не было никогда, младший брат открыто завидовал старшему, а Дримлеон тем временем периодически забывал, что у него есть этот самый брат, как и мать с отцом. Раз и навсегда вычеркнув эту женщину и все, что с ней связано, из своей жизни, он пресекал любые попытки Элионор сблизиться или наладить общение между братьями. Лео редко испытывал ненависть, можно сказать, что никогда. Его безразличие было гораздо страшнее. Сам демон искренне недоумевал, что ей от него надо? Он никогда не мешал ее счастью, не отравлял жизнь ее сыну или нынешнему мужу, у него были свои дела и не было ни малейшего желания вспоминать о родственных связях, касающихся матери. Да, была женщина, что дала ему жизнь и бросила его, когда была очень нужна. Оставив его наедине с ним… Он не мог этого забыть, как и принять, простить, смириться. Осознанно отказался от ненависти, выбрав для себя другой путь. И не потому, что считал, что ненавидеть было не за что. Просто это было пустой эмоциональной затратой, которая не несла для него ничего, кроме самоистязания. Ненавидеть можно тогда, когда плодом ненависти будет выгода. А это все пустое.

Тем временем маленький Илай видел отчаянье матери, которая всегда боролась за внимание Лео, ее восхищение и живой интерес, когда та слышала о его успехах. Ему казалось, что он для нее не значит и малой части того, что она испытывала к старшему сыну. И как бы он ни старался, каких бы успехов ни достигал, он не находил в ее глазах того блеска, восхищения, гордости, любви, что видел, когда она смотрела на старшего сына.

Лео с самого детства понимал, как опасны мании для демонов, на примере собственного деда. Он боялся зациклиться на одном единственном чувстве, но такого страха не было у Илая. Возможно, у него просто не было живого примера перед собой, чтобы понимать, куда заводят такие эмоции, что однажды переходят в навязчивые состояния. Его манией стал Лео. Сначала мать, потом общественность начали видеть достоинства брата, и, казалось, не замечали их в Илае.

Разочарование и зависть ребенка не ушли с годами, чувства переродились в ненависть, которая лишь крепла с каждым успехом Лео. А когда и девушка, что в свое время занимала особое место в сердце мужчины, предпочла ему Лео… Салия сделала свой выбор и стала «одной из», вместо того чтобы остаться с ним на долгие годы. Все это вкупе и стало толчком к тому, что в итоге привело его в глухую, сияющую белизной комнату. И даже силы покинули его по воле одного демона, которого он ненавидел больше всего в жизни! Стоило переступить порог собственного кабинета, как он увидел того, кого, если честно, видеть сегодня не хотелось вовсе.

— Чего? — не здороваясь, буркнул Лео, и не скрывая раздражения, разглядывая Оберона, что стоял к нему спиной, любуясь видом из окна.

— Ничего, — безразлично пожав плечами, ответил демон, так и не обернувшись.

— Ты Домом не ошибся в таком случае?

— Нет, — так же глухо отозвался он, думая, по всей видимости, о чем-то о своем. Оберон уже прибыл на турнир, судя по родовому мечу за спиной и одежде, в которой он пришел.

— Вырядился, — фыркнул Лео. — Рано еще. Сам не работаешь — другим не мешай.

Мужчина как-то лениво обернулся, встретившись льдисто-голубым взглядом с пронзительно-золотым, и сказал:

— Я уже закончил с делами на сегодня. Решил зайти, поговорить.

— О чем? — изогнув бровь, холодно поинтересовался Лео.

— Ну… ты ведь не в обиде?

— Тебе никто не говорил, что для Главы Дома Воды ты излишне прямолинеен? Или решил, что если спросишь напрямую, то и ответ получишь в том же духе?

— Нет, просто скучно дома стало.

— Если я скажу, что претензий не имею, ты уйдешь быстрее или решишь, что я пытаюсь завязать дружескую беседу?

— Ты раздражен. Почему?

— Если рассмотришь вон ту стопочку претензий и ответишь на них, я стану сговорчивее.

Оберон хмыкнул, покачав головой, но уходить не спешил.

— Ты же знаешь, я должен был попытаться.

Лео легко улыбнулся, сделал несколько шагов в сторону демона из Дома Воды и сказал едва слышно:

— Конечно знаю, только я пытаться не буду, я просто от тебя избавлюсь, но позже. Пока мне некем тебя заменить, и вроде ты неплохой малый, по крайне мере я знаю, чего от тебя ждать. Так что не волнуйся, я не в обиде. Выпить хочешь?

— Почему нет? — легко согласился Оберон, присаживаясь в одно из кресел напротив стола Лео. — Так уверен, что изучил меня?

Лео широко улыбнулся, и ответил:

— Нет, болван, я просто знаю, — весело прищурился он.

Это была Арена Золотого Дома, воздвигнутая еще тогда, когда дэйурги ходили по Кайрусу в облике людей, то есть очень и очень давно. Монументальное сооружение было способно вместить до десяти тысяч зрителей. Сейчас она была полностью заполнена. Многие пришли увидеть именно Лео, но подавляющее большинство прибыло не ради боя. Каждый ждал появления Серебра гораздо больше, чем боя между нынешним Главой и Дримлеоном, демоном-отступником, который вовсе им и не был. Это известие шокировало Кайрус, как и весть о том, что последняя из Дома Серебра вернулась вместе с ним. Тот, кого они долгие годы проклинали, оказался защитником их последней надежды, и за это каждый из собравшихся готов был простить ему все что угодно. Да, пресса Кайруса знала свое дело, и истории у них выходили весьма занимательные, порой немного сказочные, но не оставляющие равнодушными никого. Арена еще мгновение назад наполненная какофонией звуков и шума, теперь, казалось, погрузилась в молчаливое ожидание.

Трибуны пестрили от представителей демонического сообщества: Воздух, Огонь, Вода, Земля, Вечная ночь, Золото. Здесь собрались представители всех высших Домов Кайруса, и сам воздух, казалось, трещал от переизбытка силы, что питала их тела.

Лео легко вышел в центр Арены и вместе с собравшимися устремил свой горящий взор на ложу Глав. Ее еще не было, хотя все остальные уже здесь. Тоже напряжены и ждут, когда она придет. Интересно, почему? Боятся, что нарушит какое-нибудь правило? Или волнуются, как будет встречена общественностью. Наверное, зря. Вон, как смотрят, словно ждут, когда солнце на голову упадет.

На краткий миг ему показалось, что на небосклоне зажглась новая звезда, такая яркая и притягательная в своем призрачном сиянии. И лишь спустя краткий вздох, что непроизвольно сорвался с губ, он понял, что это ее волосы так мерцают на фоне предзакатного неба. Она вошла в ложу Глав, словно призрак ожившего прошлого и его величия. На ней был костюм, который он думал не увидит более никогда. Но он помнил, как его надевала Лива, и столь же потрясающе он смотрелся сейчас на Маре. Сердце в груди странно вздрогнуло, пропустив удар. Он смотрел на нее, и ощущал себя так, словно нет ни многотысячной толпы, ни Арены, что замерла в ожидании крови. Никого. Только он и она, и, казалось, она смотрела лишь на него. Краткий миг длиной в один оборвавшийся удар сердца, и вдруг все встало на свои места. Будто он прозрел за эту долю секунды, понял что-то очень важное для себя. Но вот сейчас никак не может вспомнить, что именно. А она продолжает смотреть на него с неподдельной тревогой во взгляде. И как бы он ни старался, но отвести свой взор не может, словно невидимые нити приковали его к ней.

Он не понимал ни слова из того, что кричали зрители Арены. Лишь подметил, что не осталось ни одного демона, кто остался бы сидеть на трибуне. И это не удивительно, ведь даже у него, кто лицезрел эту малявку в самых что ни на есть обносках, которые она возвела в ранг «удобной одежды», не осталось сомнения, что это владычица.

«Родовые клинки?..» — приглядевшись, отметил он, невольно ощутив волнение где-то в области груди. «Надеюсь, ей объяснили, что это не игрушка».

Он что, волнуется за нее? Это что еще!

Тем временем Мара подняла руки вверх, приветствуя собравшихся согласно положению, и сказала:

— Приветствую вас, дети Кайры! — ее голос, усиленный магией, эхом разнесся над трибунами, и сам Лео с трудом узнавал его. Девочка явно могла собраться, когда того требовала ситуация.

— Благоволит ли Серебро вызову? — спросил демон, что сейчас находился внизу вместе с Лео и являлся тем, кто был призван соблюдать законность и все формальности боя. Традиция требовала того, чтобы каждый Глава своего Дома высказал свое одобрение. Принято было начинать именно с первого Дома, остальные, соответственно, обычно говорили то же, что и Владыка. Да и в принципе разногласия быть не могло: бои всегда были лишь условностью, а решение было принято задолго до этого. В некотором роде очень гуманный метод… в сравнении с тем, что могло бы быть.

— Да, — твердо ответила она, занимая положенное место по центру, между других Глав. Стоило ей сесть, как словно по команде, в едином порыве заняли свои места собравшиеся демоны.

Он стоял на желтом песке Арены, и, несмотря на то, что вокруг меня гудела толпа и каждый пытался делать то же, что и моя охрана совсем недавно, мне казалось, что у меня в голове устроило пляски подвыпившее полчище муравьев, я не могла найти в себе силы отвести от него взор. Как же я боялась за него! Он ответил мне таким же прямым взглядом, полным достоинства и уверенности в себе. Легкая улыбка заиграла на его губах, когда все Главы по очереди подтверждали право на проведение боя. Илай стоял рядом с Лео. Он казался гораздо крупнее и сильнее его, но смотрел демон лишь прямо перед собой, словно собираясь с силами и что-то решая для себя. В отличие от Лео, он выглядел собранным и сосредоточенным, в то врем как Лео явно витал где-то на другом конце Вселенной, то мечтательно улыбаясь, то хмурясь каким-то своим мыслям. Видит Богиня, мне хотелось встать, подбежать к нему и треснуть его как следует по голове, чтобы перестал лыбиться и собрался! А не стоял так, словно вообще не знает, зачем мы сюда приперлись, а лично он ошибся дверью и застрял.

Бой начался внезапно. Стоило Яру сказать свое «Да», как что-то неуловимо изменилось, и у Лео, и у Илая, оказались в руках клинки. На Арену опустилась почти осязаемая, непроницаемая тишина. Тысячи взглядов наконец-то оставили меня в покое и обратились в сторону демонов, которым предстояло сойтись в схватке. Они кружили вокруг друг друга лишь краткий миг, после чего ринулись навстречу с такой скоростью и яростью, что даже мне было сложно разглядеть все подробности. Словно две волны, они схлестнулись и тут же разошлись. Глаза демонов стали непроницаемо черными. Щеку Илая расцвечивала быстро исчезающая золотая полоса. Не сдержав свой гнев, он зарычал, в то время как Лео засмеялся, словно услышал какую-то невероятную шутку. Я не заметила, когда он перестал улыбаться, но в тот же миг он исчез с того места, где стоял. По Арене вновь закружил золотой вихрь. И лишь свист стали, разрезающей воздух, и звон металла возвещали о том, что еще один удар отражен. Сейчас я видела нечто невообразимое, и все, что мне оставалось, это вцепиться руками в подлокотники кресла и смотреть на происходящее, молясь, чтобы все с ним было хорошо! Невидимая никому кроме меня нить, что опоясывала мое запястье, звенела и вибрировала, словно отражая то, что происходило сейчас с Лео. И мне казалось, что я сквозь нее могу чувствовать его. И даже поддерживать совей силой. Да, так мне было легче! В своем воображении я представляла, как по незримой голубой ниточке я делюсь с ним своей силой. Но с каждым вздохом, с каждым ударом сердца все тяжелее становилось удерживать картинку творящегося на Арене. Казалось, действие становится все быстрее, удары набирают силу и амплитуду, движения теряют очертания. Мое сердце стучало так, что еще мгновение — и оно разобьется о грудную клетку. И в тот самый миг, когда я подумала, что не могу различить происходящее действо на Арене, я почувствовала, как удлиняются клыки, как тьма расползается по поверхности глаз. И вдруг все вокруг меня странным образом замедлилось. Рев толпы достигал слуха, словно сквозь толщу воды, и я, наконец, смогла увидеть происходящее так, что стало возможным различить каждое движение демонов. И сердце мое едва не запнулось в этот момент. Оба демона сражались яростно, нанося друг другу безжалостные мощные удары, и не только при помощи мечей. Сперва мне показалось, что Лео отступает, позволяя Илаю теснить себя. Но лицо его оставалось совершенно спокойным, в то время как Илай, зло оскалившись, рычал, словно дикий зверь.

Их мечи порхали, со свистом разрезая воздух и рождая непередаваемую песнь металла, которая вплеталась в окружающее пространство причудливой мелодией сражения. Словно две змеи сплелись в танце. Они изворачивались, блокировали удары друг друга, нападали и тут же отступали, изгибаясь под невероятными углами. И казалось, что мечи пролетают в сотой доле миллиметра от плоти сражающихся, поскольку никто из них не пытался увеличить дистанцию. Тем не менее Лео будто уводил Илая за собой, давая тому ложное преимущество. Это был бой двух мастеров, от которого перехватывало дыхание и сердце замирало в груди. Все решилось в долю секунды, ничего не значащий миг. Илай будто вышел из себя, сделав шаг чуть шире, замах больше. Когда Лео принял его меч, изогнувшись назад и скрестив перед собой клинки, а после молниеносно развернулся, уходя ему за спину и в тогда же нанося скользящий удар на уровне шеи Илая. В первое мгновение ничего не произошло, и казалось, будто противники замерли спиной друг к другу. На Арену опустилась осязаемая тишина, когда Илай нерешительно сделал шаг, а его голова упала к ногам Лео, будто спелое яблоко… Я помнила, что нельзя показывать своих слабостей, помнила, что еще вчера хотела сама убить его… О чем я только думала! Мне едва удалось уцепиться за стремительно уплывающее от меня сознание и смотреть остекленевшим взглядом на желтый песок Арены, стремительно приобретал золотое сияние от впитавшейся крови, которая толчками продолжала вытекать из обезглавленного тела, рухнувшего на него, словно мешок с мукой. И только пронзительный женский крик откуда-то с верхних трибун, что звоном стоял в ушах, удерживал от того, чтобы окончательно не потерять ощущение реальности происходящего. Оказывается, смерть — это страшно.

Меня сильно мутило, в глазах все расплывалось, и я никак не могла понять, в чем дело. Неужели все из-за того, чему свидетелем я стала? Но я видела смерть и прежде, так почему, несмотря на облегчение от того, что Лео не пострадал, я никак не могла заставить себя разжать пальцы, что мертвой хваткой вцепились в подлокотники кресла. Ухватилась за них, словно они были последней ниточкой, связывающей меня с реальностью! Казалось, обратись ко мне кто-нибудь и вырви из этого состояния, как я тут же распрощаюсь с содержимым желудка или просто упаду в обморок.

Леденящий душу женский крик оборвался на высокой ноте. Мне казалось, что она кричала вечность, а выходило, что жалкие секунды, за которые Лео обернулся и мазнул безразличным холодным взглядом по демонице из Золотого Дома, которая позволила себе демонстрацию своих эмоций. И почему-то даже мне стало жутко от его вымораживающего взгляда, полного безразличия.

Арена взорвалась радостными криками. Это было самое дикое зрелище, виденное мною за всю жизнь. Ода радости убийству, переходящая во всеобщее празднование и приветствие нового Главы Дома. И ни одному из них не было дела до прежнего! Мне думалось, что я знаю почему. Кто слаб — тот не достоин, смерть недостойного не оплакивают. Вот и все. И хотя о том, что этот демон совершил предательство, не знал никто, кроме членов Совета, не нашлось ни одного демона, который грустил бы сейчас. Разве что та самая демоница, что не справилась с собой и закричала вопреки всему.

Я посмотрела в ту сторону, где она была всего несколько секунд назад, и увидела, как ее буквально утягивает за собой рослый мужчина с волосами цвета темного золота. Он что-то шептал ей на ухо, а она, вперив взгляд в фигуру Лео, механически переставляла ноги, следуя за тем, кто вызвался ее проводить с Арены. Казалось, она молила Лео посмотреть на нее, заметить или хоть как-то обратить внимание. Но, наверное, так казалось только мне.

Я опомнилась, когда на мою ладонь нежно опустилась рука Оберона. Мужчина мягко заглянул мне в глаза, опуская на нас двоих купол тишины и сказал:

— Вы в порядке?

— Да, — выныривая из омута собственных мыслей, коротко кивнула я.

— Тогда надо сказать приветствие новому Главе Дома, Питер объяснил вам?

Я еще раз кивнула и поднялась. Казалось, что мои ноги налились свинцовой тяжестью, едва удавалось сдерживать дрожь во всем теле, но я словно задвинула все это куда-то на задворки восприятия, сосредоточившись на главном. И вновь, стоило мне подняться, как, будто по молчаливой команде, на Арену опустилась тишина.

Мой голос эхом разносился над Ареной. Заранее заученный текст легко падал на самое ее дно. Мне же невероятно хотелось уйти отсюда. Поскорее оказаться рядом с Каа’Лимом, которому, как оказалось, нельзя присутствовать на мероприятиях, касающихся избрания нового Главы, ведь он не был представителем моей расы. На самом деле то, что Лео выиграл, еще ничего не значило. Ему необходимо было заручиться поддержкой всех нас. И с каждым брошенным мною словом ощущение того, что я принимаю участие в невероятной театральной постановке, лишь усиливалось. Как усиливались и тошнота с головокружением.

— Майэ’раами из Дома Серебра приветствует тебя, — монотонно проговорила я, — ты показал, что достоин, доказательство тому — сильнейшая кровь твоего Дома у твоих ног. Серебро принимает тебя как равного, — скрестив руки на груди, сказала я. — Кайры длань укажет нам путь, — сказав последнее слово, я нарочито медленно опустилась в кресло и уставилась прямо перед собой, с невероятным трудом удерживая маску холодного безразличия.

Удивительное дело, ведь фактически я и сама еще не вступила официально в права Главы Дома. Хорошо хоть мне не придется никого… делать ниже ростом… надеюсь.

— С вами все нормально? — вновь спросил Оберон, наклоняясь ко мне, пока свою речь толкала Эмерелис.

— Может, хватит меня спрашивать одно и то же?

— Просто, вы выглядите излишне бледной…

— Довольно, — резче, чем следовало, оборвала я его, — со мной все в порядке. Столько разговоров, а бой занял жалкие несколько минут, мне скучно, и я хочу домой, вот и все. Целый день готовилась и ради чего? — сказала то, что и близко не думала, но только так могла хоть немного сойти за «свою». Тогда мне казалось, что приличный демон-подросток должен реагировать именно так, а говорить о том, что меня сейчас вырвет, не стоит. Ибо не оценят.

— Как? Вы не желаете остаться на праздник чествования Главы? — изогнув смоляную бровь, изумился он, смотря на меня своими невероятными сапфировыми глазами.

— Это обязательно? — сквозь зубы процедила я.

— Нет, но там будет весело, — легкая улыбка скользнула по его губам, а голос словно стал более глубоким, чувственным. Он не сказал ничего интимного, ни жестом, ни взглядом не показал этого. Но сам изменившийся тембр его голоса заставил настороженно замереть, хотя я старалась никак не показать того, что он смутил меня.

— У меня много дел. Завтра первый день совместного обучения, и увеселительные мероприятия меня не интересуют.

— И что же вам интересно, владычица? — и опять полутона тембра его голоса нехорошо царапнули мой слух.

Тошнота, общая физическая слабость, накатившая ни с того ни с сего, и еще что-то не слишком понятное, исходившее от демона Дома Воды, выбивало почву из-под ног. «Остроумие» никогда не было тем, чем я могла бы похвастаться. Кокетство, женские хитрости в построении беседы как-то тоже проходили мимо меня. Но все же я чувствовала своим глубоко спящим женским нутром, что это не просто вопрос, а скорее начало заигрывания. Только вот мой незадачливый ухажер был не слишком в курсе всего вышеперечисленного.

— Где здесь туалетная комната, на данный момент занимает все мое воображение, — без обиняков сказала я, с неподдельным интересом воззрившись на демона, на дне бездонно-голубых глаз которого разгорались веселые искорки.

Он лишь загадочно улыбнулся, кивнул и, не говоря больше ни слова, поднялся, чтобы сказать свою речь. И лишь после того, как последнее напутствие было сказано, сел на место, обернулся ко мне и, все так же легко улыбаясь, сказал:

— Я провожу, — не дожидаясь ответа, он поднялся и предложил следовать за ним. Оказывается, за время нашей беседы, церемония подошла к концу. Все еще плохо соображая, я поднялась вслед за ним и на нетвердых ногах зашагала рядом, уходя в тень.

И лишь едва заметная улыбка коснулась лица демона, что стоял посреди Арены Золотого Дома, когда кровь брата и старого врага коснулась подошв его сапог, а он не мог отвести взора от маленькой владычицы, уходящей рука об руку с Обероном.

«И почему мне хочется, чтобы именно сейчас у моих ног плескалась голубая кровь?», — усмехнулся он, покидая Арену следом за расходящейся толпой.