Практическая уфология

Марик Лернер, 2020

Быть похищенным зелёными человечками с летающей тарелки по нынешним временам обычное дело. По слухам, инопланетяне обожают ставить над нами опыты. И это было бы смешно, если бы сам не оказался на месте тех сумасшедших, заверяющих в знакомстве с разнообразными пришельцами. И хотя медицинских экспериментов вроде не проводят, прежде неизвестные шрамы не обнаружились, однако жить придётся по новым правилам. Хорошо, жители иных планет вполне человекообразны и даже, в каком-то смысле, приличные люди. Просто так не вешают, и юстиция имеется. Правда, все они с маленьким заскоком: намерены захватить Землю. А что, не её первую, им не привыкать. Любимое занятие чужаков – оккупация и порабощение человечеств. Именно так, во множественном числе. Если понадобится, будут воевать сотню лет, пока своего не добьются. И как с такими прикажете бороться?

Агон 6. Срочная командировка

Не завернуть в пивнушку вечером было нельзя. Пока ты занят работой или хотя бы учёбой, время бежит незаметно и голова занята конкретными мыслями. Стоило выпасть свободному из-за отсутствия работы дню, и вместо отдыха накатывала тоска зелёная. Напиваться до чёртиков Игорь не пытался, однако каждый раз отправлялся в «третий дом». Здесь человек не на работе, где нужно угождать начальнику или хозяину, и не дома, где было пусто и наваливала ностальгия по родине. У обоих его соратников по гаражу в городе имелись семьи, но они норовили после трудов задержаться за кружкой пива.

Для любителей имелось и вино, но, во-первых, оно было намного дороже — привозное. Нормальным работягам не по карману. Во-вторых, культурные люди разбавляли. Пить чистое считалось уделом конченых алкашей. И в-третьих, здешнее вино было совершенно непривычного вкуса. В него добавляли специи, мёд и ещё бог знает что. Чересчур приторно. Пиво между тем отличное. Надо только меру знать.

А сидели вечером не одни стратиоты. Приходили мастера с завода и шахтёры.

Сквозь общий гул голосов до Игоря донеслось от соседей:

— Почему цены на медь такие низкие? Торгаши и плавильщики установили расценки, которые их самих устраивают. Пусть шахтёры сгниют! Всем плевать!

— Да уж, не о народе думают! Им чхать, если мы сдохнем.

— Жаловаться надо!

Мир другой, разговоры те же. Практически всё понятно и не вызывает интереса.

Рядом зашумели подростки, выясняя, кто кого сильнее и положит чужую руку. Они собираются из тех же соображений, что и взрослые. Отдыхали в своей компании. Империя была райским местом для выпивох. Никакого ограничения по возрасту, как и с курением. Правда, сигарет нет, и уж о фильтре никто не слышал, зато папиросы для богатых, трубки и всяческий табак в ходу. Хотя привозного практически нет и он очень дорогой, поэтому всё больше курят дерущую горло махорку.

При этом полно всяческих специй, а на огородах картошка, подсолнечник, в поле кукуруза. На недоумение Ипатий посмеялся и порадовал известием, что овощи завезены с «тридцать второй» Земли, а не из каких-то там Америк. Ничего подобного лет двадцать назад здесь не выращивали. А во многих местах и сейчас не растёт.

Ещё один кусочек пазла лёг в общую картину. Разведка идёт очень давно, и тянут в Империю не одни промышленные технологии, но и не менее важное — урожайные сорта. Однако с внедрением новых видов съедобных растений всё довольно плохо. Зачем улучшать земледелие, если земли немерено в соседнем мире? Похоже, вторжения идут перманентно, в том числе и для этого. Садишься на телегу, берёшь скот и в придачу получаешь освобождение от налогов на пять лет, пока не устроишься. К тому же крестьяне в обжитых местах очень не любят, когда их заставляют сажать нечто непривычное. В результате личное поле обязательно уменьшается, поскольку, к примеру, прокормиться можно бульбой с меньшего участка. А земля становится господской, и приходится больше на хозяина трудиться, как бы его ни звали — презид, магистр, помещик или Царь царей. Кому такое может понравиться?

Вширь они на старом месте расползаются вяло, предпочитая переселение. Или их насильно отправляют. Похоже, верны оба варианта, всё зависит от ситуации. Вот и идёт тихий саботаж, и всё это новое обнаруживается в основном здесь, на фронтире.

На самом деле прозвучало слово «граница». Последний мир всегда рубежный и наименее освоенный. В нём полно опасностей, однако и возможности огромны для предприимчивых, в отличие от старых, устоявшихся планет. Но здесь скорее российский Дальний Восток, чем американский Запад. Переселенцы едут на манер столыпинских крестьян пачками по государственной программе, и власть управляет процессом.

Снаружи, резко обрывая приятное настроение, взревела сирена. Звук крайне неприятный и жуткий, пробирающий до костей, аж зубы заныли. Реакция сидевших в зале и на улице военных оказалась мгновенной. Находящиеся в трактире всей толпой ломанулись на выход, чуть не выбив двери. Почему никого не затоптали, удивительная тайна. Игорь подумал и тоже поднялся. Если нечто неординарное происходит на базе, наверняка и ему положено присутствовать. Правда, никто не предупреждал о таких вещах, но он мог и не понять нечто важное.

К его приходу на плацу уже стоял построенный личный состав базы. Фитц, шипя нечто неприятное, дёрнул Игоря за плечо, затаскивая в короткую шеренгу техников. Кроме них присутствовали малознакомые оружейники, ветеринары (да-да, лошади в немалом количестве имелись) и ахтиятр с помощниками. По-нормальному — врач с санитарами. Что он собой представлял по знаниям, пока проверить не удалось, да не очень-то и хотелось. О средневековой медицине не приходилось слышать ничего приятного. Ну и тот самый азиат, первый здешний знакомый, в тапочках. Оказывается, он занимает важнейшую должность экзекутора, то есть палача. Заведует гауптвахтой, порет, вешает. И не одних военных. Также и местное население по приговору судьи. Никакого отчуждения с прочими, как у Дюма, когда руку не подавали. Ну, работа такая. Каждый трудится в меру возможностей. А что узкоглазый, так многие местные туземцы такие. Восток. Ещё не Дальний, зато Монголия с Китаем рядом. В смысле, в ином мире. Что здесь, так и не выяснил. Не до того было.

Вместо особой подставки, с которой выступают или принимают парад, под названием трибунал (такие расхождения вечно сбивали с толку, хотя трибуна произошла явно отсюда) стояла перевёрнутая телега, подчёркивающая внезапность происходящего. По торжественным дням или мероприятиям воздвигали помост из досок. Зачем постоянно разбирали потом, Игорь так и не понял. Друнгарий Пётр Монг Кривой, командир части, легко поднялся на телегу, не прибегая к услугам заместителей, и замер в картинной позе. Единственный из присутствующих, он был в парадной форме, увешанной кучей медалей.

Да-да, самые натуральные фалеры, откуда и произошла фалеристика. Куда ни плюнь, везде латынь. Иногда удобно. Правда, на привычные наградные знаки эти медали не вполне похожи. Скорее на ордена. Кругляшок с винтом, чтоб прикреплять к парадке. На полевой форме фалеры не носят, и поэтому до сих пор Игорь вблизи их не видел. Вроде там написана дата вручения и за что. То есть не вообще «За храбрость», а «Такого-то года спас офицера».

Награды на грудь в принципе редкость. Обычно поощряют одноразовой денежной премией, увеличением продуктового пайка, дополнительным увольнением и т. д. А медаль даёт право на постоянную прибавку к жалованью и некую небольшую пенсию при выходе в отставку. Хороший стимул совершать подвиги.

Как здесь принято, первым называют имя личное, вторым — племя, из которого происходил. Среди новобранцев каждый пятый — Монг, и друнгарий поднялся из таких же завербованных, ярким примером побуждая новобранцев стараться. Вот чтобы не путать одноплеменников, и употребляли прозвища.

У офицера отсутствовал глаз, и пиратская повязка пересекала лицо, частично скрывая жуткий шрам через всю морду. Красавцем друнгарий и без того не был. Лицо вырублено топором и смотрит с неприятным прищуром, будто собирается выпустить кишки. Случайно на днях столкнувшись с Петром Монгом, Игорь никак не мог избавиться от впечатления, что это наряженная в мундир горилла. Весь зарос шерстью, руки чуть ли не ниже колен. Даже задумался на тему, все ли здесь люди. Но одноплеменники Кривого смотрелись нормально, и дети от местных были, видимо, этот просто урод. А вот дурак ли — огромный вопрос. Стать офицером означало не только грамотность, но и определённый уровень развития. Звание просто так не давалось даже заслуженным ветеранам. Существовали какие-то курсы, и экзамены сдавались по окончании. Вроде там и математика с баллистикой изучались. Объяснения не совсем уловил, а офицером из его знакомых пока был один Ипатий. Техники и строевые чётко различались, редко общались, и даже звание не давало преимущества механику перед настоящим воякой.

Кривой обвёл взором застывших в ожидании людей, выдержав театральную паузу.

— Варвары, — из его уст это звучало впечатляюще, — в очередной раз нарушили перемирие, внезапно напав на населённые пункты западных префектур. Тамошние фермеры и воинские подразделения не располагают достаточными силами для противостояния. Переброска проверенных частей началась незамедлительно.

Некоторые обороты Игорь понимал скорее по смыслу, уж очень небытовыми терминами пользовался друнгарий. Уверенности, что стратиоты улавливают больше, не было. Не все, но многие объяснялись не очень-то хорошо на имперском. Понятие «ромейский народ» давно не имело отношения к этническому происхождению. Главное — гражданство. Оно даровалось за службу индивидуально, а иногда и коллективно целым нациям или государствам при включении в административную систему.

— Посылать вас сразу в бой преждевременно. Однако! — почти выкрикнул он. — Мы можем снять часть тяжести с боевых отрядов. Нам поручается караульная служба, поддержка жителей… ну, если потребуется, и кровь пустим налётчикам.

Это заявление было встречено одобрительным гулом шеренг. Они явно были не прочь пострелять.

— Настало время показать, чему вы научились. Сейчас получите снаряжение и боевые патроны.

— А мы? — спросил у механиков Игорь, под вопли вандариев разворачивающих свои низшие чины.

— И мы, естественно, — ответил крайне недовольный Моран. Он только вчера вечером поведал о планах посетить свадьбу какого-то знакомого, а мероприятие срывалось. — А ты думал, жалованье за поездки до станции получаешь и развлечения с девушками из лупанария?^[19]

Увы, удовольствие не в этот раз. Если солдат навьючили обычным набором для марша, от сухарей и фляги до плащ-палатки и лопаты, разве ещё каждому выдали по двести патронов, то сегодня и техников не забыли. Помимо винтовки, патронов, неприкосновенного запаса продуктов (сумка с сухарями, крупами, солью и даже две консервные банки на полкило весом — мясная и рыбная), подсумки, фляжка, лопата, топор, кирка и к ним запасная ручка, штык, шинель, башлык и многое другое, что положено военному, считая нитки, иголки и мыло с носками. Игорь всерьёз заподозрил, что, в отличие от букеллариев, для него не всё бесплатно или норовят что-то списать под шумок. Потому буквально всучили кучу добра вроде котелка с кружкой и полотенцем, давно имеющихся и приобретённых за свой счёт.

На долю подмастерьев тоже досталось по списку. Слава богам, на спине всю кучу добра нести не придётся. На то есть машина, и они успели совершить по два рейса к уже стоящему эшелону. Продукты, ящики с боеприпасами, снаряды. Пара горных орудий проследовали своим ходом в упряжке, причём лошади были обычные. После того первого раза подобных зверюг Игорь больше не встречал. Уже даже начал сомневаться в собственном разуме, вдруг почудилось с неизвестно чего выпитого, но косноязычные расспросы дали результат. Лошаки существовали в одном из миров. Скакали резвее нормальных коней, зато требовали мясной диеты. Не каждый способен себе позволить иметь такое животное. Будучи редкостью, они стоили запредельно дорого и использовались офицерами в больших званиях. Не столько по надобности, сколько престижно.

В данном случае зарядных ящиков брали немного, а на каждое орудие полагалось двести выстрелов. Если учесть обещание караульной службы в тылу, запасливость впечатляла. Невольно шевелились мысли, что всё не так просто и не зря подняли по тревоге неподготовленных новобранцев.

Грузовики загнали при помощи мата и солдатских рук на специальные платформы, тщательно привязали, и после проверки прихваченных с собой запчастей обнаружилось, что вагона для механиков не предусмотрено. Хорошо, не зима, и можно выспаться прямо в кузове, постелив одеяло.

Паровоз, радостно пыхтя, прополз пару миль. Как оказалось, у английской мили был предок как бы не той же длины. Но чтобы ещё больше запутать, были мили римская, греческая, сирийская, морская, и всё это на одной планете в одной империи, будто и без того путаницы в голове от чужих мер не хватает. Поэтому всегда требуется уточнять. На сегодня поездку кто-то свыше посчитал законченной, и поезд замер посреди поля. Куда и зачем гнали подразделение, осталось неизвестным.

Чего ждали, никто не сообщил. Зато явился вандарий друнг Прокл Скэфф Фулон. Прозвище означало «сукновал» и местному сообщало сразу две вещи: отец после службы нашёл занятие мирное, а сын не пошёл по его стопам. Среди букеллариев это было нормой. Дома оставался один из сыновей, а остальные шли на стезю профессиональных вояк. Такие при любой власти полезны и ценятся. Чтобы стать вандарием, надо выслужить три года, получить рекомендацию ротного сержанта и офицера, потом учиться на курсах младших командиров.

С Проклом все механики были прекрасно знакомы и неоднократно выпивали совместно. Человек он был неплохой, готовый помочь при необходимости, но таковым являлся лишь вне части, в пивной. Подчинённые его всерьёз боялись за бесконечное количество выдумок в качестве наказания. Мытьё полов — ерунда. Он заставлял стратиотов с полным песка и камней ранцем преодолевать полосу препятствий. Или выкопать окоп полного профиля на десяток товарищей. Пока не закончишь — трудись. Кстати, до Игоря со временем дошло, что странным показалось при первом взгляде на полигоне. Траншеи для стрелков прямые, без изгибов. Не сидели они под серьёзным артиллерийским обстрелом и не умеют правильно готовить оборону.

Притом сержант не садист, ради издевательства никогда не цеплялся, наказывал исключительно за провинности. Но начальник при желании всегда найдёт к чему придраться… К примеру, общение между новобранцами на ином, нежели ромейский, языке карается наказанием. Делается это для блага самого же бойца, чтобы он лучше знал язык. В боевых условиях непонимание команды приводит к трагедии.

— Поскольку вы приданы моей роте, — серьёзно сообщил Прокл, — а идиоты, случайно стреляющие в спину, без надобности, придётся поучиться.

Игорь машинально оглянулся на соседнюю платформу.

— Этим объяснять не требуется, — отрезал вандарий. — Не первый год обретаются при базе. Ты чего смотришь бараном? Сюда!

Астрик поспешно приблизился, перестав изображать сильно занятого.

— Вы у нас механик с подмастерьем, значит, шесть месяцев на вбивание дополнительных знаний в тупую башку не требуется. Карабин!

Взял из рук Астрика винтовку и любовно погладил по ложу.

— Итак, так называемая модель нумер семьдесят восемь. В целом унаследовала конструкцию предшественницы, модели семьдесят пять, но была адаптирована к патронам бездымного пороха. Потребовались более глубокие нарезы из-за сильного износа ствола, приходившего в негодность уже после пяти тысяч выстрелов. Из-за затянувшейся замены в войсках, задержки с производством кордита кое-где до сих пор используются старые патроны с дымным чёрным порохом. Но не у нас! — Сказано было многозначительно.

Начальство проявляет заботу. Местный патриотизм на высоте. Насколько сказанное реально соответствует действительности, неизвестно. Для этого надо посмотреть вблизи на те и эти отряды. И то будет не окончательный вывод. В российской армии части очень разные по качеству и умениям. Почему тут должно быть иначе?

— Тем не менее модель нумер восемьдесят один с семизарядным неотъёмным магазином, усовершенствованными предохранителем и прицельными приспособлениями пока изрядная редкость. Её и в метрополии выдают далеко не всем. Есть вопросы? — удивился Прокл.

— Позволите?

— Валяй.

— Частного производства огнестрела нет?

— В смысле мастеровые варганят и толкают на базаре? Кто ж такое на самотёк пустит. На продажу любой пукалки нужно получить лицензию. Ну, это по закону. На границах много свободнее. Семьдесят пятую после снятия с вооружения пачками по дешёвке пейзанам скидывали. Другое дело — новьё. Оружие для регулярных подразделений поступает с императорских оружейных заводов. Букелларии снабжаются за счёт патрона. Это дорого, и новейшие образцы в провинции могут попасть быстро, а могут и не появиться неопределённый срок. Поэтому на местах частные заводы существуют, но опять же контролируются людьми уровня магистра. Собственно, как почти со всей тяжёлой промышленностью.

Государственный контроль производства? Государственный капитализм? Социалистическое распределение и планы? Тяжко не уметь сформулировать вопросы из-за бедного словарного запаса и разницы в мировоззрении. Он и не поймёт. Экономика — вещь не простая, и Игорь до сих пор видел сплошных частников, за минусом почты и железной дороги, которая тоже строилась на деньги товарищества, читай — акционерного общества. Сейчас держатели доли получают неплохие дивиденды. Железные дороги выгодны. В США и России на них делали огромные капиталы. Спекуляция частенько, не без этого.

— Почему после семьдесят пятой идёт семьдесят восьмая, а потом восемьдесят первая модель?

— Вот это хороший вопрос, — одобрительно кивнул старый служака. — По нему мы видим любопытных и неглупых. Естественно, есть и промежуточные, но по каким-то причинам не принятые на вооружение. Испытания достаточно жёсткие, и результаты должны соответствовать техническому заданию. Понимаешь?

— Да, доминус. Количество выстрелов, дальность, плотность попадания, вес изделия и многое другое.

— Вот именно! Кстати, выпускается любая модель винтовки в кавалерийском, — похлопал по карабину, — и пехотном варианте. Пишется модель и через дробь один или два. Принципиальной разницы нет. Кавалерийская короче. Выдается не только конникам, но и обозникам, артиллеристам, механикам и страже. Вспомогательным то бишь.

Он посмотрел определённо с хитринкой.

— Заставлять заучивать вес, число нарезов, начальную скорость пули и прочие столь же важные для воспитания тупых стратиотов вещи не стану. Время жалко. А теперь смотреть и слушать внимательно. Винтовка стреляет металлическим унитарным патроном. При модернизации вместо тупой ставят остроконечную пулю. Что важнее, состав пороха изменился, порох стал более мощный и улучшились его свойства при хранении. Пороховую навеску при этом менять не стали, и получилось, что патрон подбавил силёнок. Скорость стрельбы для тренированного — до пятнадцати выстрелов в минуту. Что касается самой винтовки… Скользящий затвор двигается в специальной коробке при помощи определённой рукоятки, — говоря, Прокл демонстрировал детали, и его движения были медленными, — для окончательного запирания канала затвор поворачивается слева направо до упора гребня затвора в правое плечо коробки. При открывании затвора особый экстрактор извлекает стреляную гильзу. При запирании он вводит в патронник патрон и взводит ударник, служащий для воспламенения капсюля патрона при выстреле. С помощью прицела можно производить стрельбу на расстоянии до двух тысяч шагов. Дальность прямого выстрела — триста пятьдесят, то есть при прицеливании в середину роста человека на означенном расстоянии траектория пули не поднимается выше половины роста человека над линией прицеливания. Повторить сказанное и показать мои действия! — приказал он без перехода.

С некоторыми заминками по части выражений Игорю удалось всё воспроизвести. Ничего сложного. Держать в руках уже приходилось. Удобная и хваткая. Ложе сконструировано правильно. Или скопировали земные образцы? Уж точно не калаш. Носить её хватом в районе затвора, то есть в самом центре тяжести, удобно.

— Разберёшь?

И это не настолько страшно. Фитц ещё на базе показал этот процесс на своей винтовке, когда Игорь изготавливал инструменты для складного ножа, но и без него разобрался бы. Неполная разборка — просто. Для начала крепёжный болт. Передняя часть состоит из ствола с прицелом, цевья и ствольной накладки. Задняя часть — из ствольной коробки с затвором и спусковым механизмом и приклада.

— Имел прежде дело с оружием? — спросил вандарий со странной интонацией, пока Игорь возился.

С заминкой дошло. Ипатий чётко сказал: о прежней армии не болтать. А Игорь при демонстрации автоматически следил, чтобы ствол на человека не направлять. Это было вбито железно в подкорку в бесчисленных караулах в земной части. Как и извлечение магазина, а потом передёрнуть затвор, на случай нахождения патрона. Кроме шуток, одному сослуживцу другой умудрился пулю в ногу засадить. Страшно, видите ли, было ночью на посту. А потом извлечь патрон забыл. Кость товарищу раздробил. Слава богу, конечность не отрезали, но хромать тому теперь всю жизнь. После этого не ошибёшься. И вот Игорь продемонстрировал чисто машинально, вопреки предупреждению.

— С охотничьим, — отговорился Игорь.

— Ну да, — ухмыльнулся Прокл, — все вечно невинные, и выселяли их без причины.

— Ты это о чём? — Кажется, вандарий очередной раз заподозрил его в каких-то мятежах.

Интересно, как мысли у вояк сходятся. Ну и плевать. Сами себе объяснение придумали, пусть радуются. Опровергать и подтверждать Игорь не собирался.

— Да так, мысли вслух. Не трусь, прошлое в прошлом, а здесь другая жизнь.

— А я и не волнуюсь. С чего?

— Ну и ладно, — поднялся вандарий. — Раз сам могёшь, подмастерью вдолбить — твоя обязанность. Работай. Объясняй.

Игорь со вздохом посмотрел Астрика.

— Смеётесь, доминус Прокл, — обиделся мальчишка.

Тот молча отмахнулся и, спрыгнув на насыпь, удалился.

— Это о чём было?

— Да умею я всё по части модели семьдесят восемь, и Прокл прекрасно это знает. И семьдесят пятую я отстреливал, и восемьдесят первую вылизывал. Зря при части жил? Любой пацан на стрельбище бывал, а уж чистить за господами…

Заставить излагать ТТХ винтовок и револьверов? А на черта ему сдалось, сколько досок пробивает пуля? Разве из вредности.

— Тогда почисть и собери, — показав на детали, приказал хозяин. — Потом спать пойдём. А оружие должно быть в состоянии готовности, пусть сто раз не понадобится.

Примечания

19

Лупанарий — публичный дом. Проститутки назывались волчицами — лупы.