Блондинка и Серый волк

Марианна Красовская, 2023

Ошибка при проведении рискованного эксперимента переносит прекрасную девушку в сказочный мир. И какая же ждет ее сказка? Про Красную шапочку ли, про бабу Ягу, или вовсе – про Синюю Бороду? Путь домой будет трудным, впереди ожидают опасные приключения и выполнение сложных условий древнего ритуала. Сильная, смелая, не склонная к сентиментальностям Агата идет к своей цели. Только вот… ей предстоит испытать сложные чувства и подарить драгоценный подарок. Кому? Кто там ей под руку попадется? Кажется, серый волк. Остается ему только посочувствовать.

3. Агата торгуется

Да чтоб тебя черти лесные задрали, бабуся, сколько можно? Агата уже начала сомневаться, что выход из этого мира домой она найдёт именно здесь. Наверное, пора идти дальше, искать другой ориентир, да вот только куда? В лес ещё глубже? И кому там дары невероятной ценности преподносить? Зайцам? Волкам? Лешему? О, про лешего мысль интересная, а вдруг?

Не смешно.

В школе Агата училась “вполуха” и вовсе была бы двоечницей, если бы… Ее угораздило родиться в самой что ни на есть непростой семье. Единственная дочь, старшая внучка, ее мать — Великая ведьма, владелец огромной строительной компании, отец — блестящий офицер, единственный наследник, альфа, глава рода, бла-бла-бла, все дела. Родственнички все как на подбор: могущественные, талантливые, великие. Можно было особо когти и не рвать, все и так давалось ей слишком легко и просто. Захотела бы — и родня пристроила бы ее в теплое местечко, а то и вовсе обеспечивала до скончания веков.

Первый в своей жизни взрослый поступок Агата Гессер совершила, поступив в Академию. Да, было непросто: сцепив зубы, занималась, зубрила, готовилась. Это был просто прорыв, подвиг. Что ж теперь, прозябать ей на бабкинских грядках? Ну уж нет.

У нее есть вполне определенная цель: выбраться из этого мира и вернуться домой. Вот только где искать ей теперь этого несчастного или несчастную, которым предстоит стать жертвами ее благодетельства? Что дарить?

Ох, как же ей надоело уже сидеть на месте!

Елки зеленые, огород вылизан — ни травинки там, ни былинки. Грибов из леса притащено столько, что лет на десять хватит. Тигрица их несколько дней потом резала и на нитку нанизывала. Бабкина изба была вся в грибных бусах. И не только изба, грибы были повсюду, даже на заборе. Кстати, забор системы «частокол обыкновенный деревянный» Агата старушке тоже обновила. Чем не подарок ценный? Впрочем, сама понимала: не то. Коза, несколько корзин ягод, уничтоженное гнездо с осами (вот это дело Агата смело засчитывала за подвиг), вымытый дочиста домик, кажется, никогда раньше подобного блеска не видывавший. Но это все было не то, мелочи какие-то. Нужно было настоящее дело. Поэтому, когда бабуля за завтраком начала расспрашивать, каким оружием ее прожорливая гостья владеет (ну да, Агата — девушка крупных статей и отменного аппетита), тигрица смекнула, что вот оно — то самое, ради чего она в этот мир угодила. Что нужно делать? Сразиться с драконом? Освободить принцессу? Уничтожить циклопа? Поймать жар-птицу?

Но бабка смотрела умильно, крошила пальцами бублик и говорила полную ерунду:

— Я уж старая, Агатушка. Раньше могла хоть за тридевять земель пешком дойти и вернуться, да ещё по дороге пару мужиков… в смысле, две корзины грибов набрать. А теперь устаю быстро, ноги болят и голова кружиться начинает.

Агата знала, что бабка нагло врет. Вчера эта «беспомощная старая женщина» гонялась по лесу за сбежавшей козой. Мало того, что она ее догнала, так ещё и кабанчика в процессе умудрилась поймать. Маленького такого, полосатого. Принесла, заперла в сарае. Сказала, что мясо в хозяйстве лишним не будет. Обалдеть просто! И ведь бабка — стопроцентный человек. Это оборотень любого кабана догонит, но чтобы старушка — да где это видано?

Впрочем, у бабуси тут хозяйство: грибы сушатся, коза доится, поросёнок растёт. Конечно, она никуда не уйдёт.

— Сестра Васька у меня на другом конце леса живет, до неё четыре дня неспешного пути. А я ведь давно ей обещала травки всякие отправить да натирку от радикулита. Вот, я смотрю на тебя, лапушка моя, и думаю: девка ты справная, сильная. Топор возьми да и иди напрямик через лес.

— Только топор? Хороша же я буду: связка травок, баночка с мазью и с топором наперевес.

— Еще будет письмо. Без него она на порог тебя даже не пустит.

То есть она вот серьезно сейчас про топор?

На лице у Агаты изумление проступило так явственно, что старуха поспешно добавила:

— Дам с собой провизию, мяска сушеного, овощей, хлебушка, травок, огниво и котелок.

— Оружие?

Бабка вдруг перестала прикидываться веселенькой милой старушкой, о чем-то задумалась, полыхнула злым взглядом на Агату.

— Есть немножечко. Дам тебе ножичек.

Выложила на стол какой-то убогий нож в кустарных ножнах из толстой замши. Агата поглядела: не слишком острый, не особо и большой. Ну, зайца выпотрошить можно или грибы срезать, а как оружие — совершенно бессмысленно.

— Ты топор покажи, не больно-то нравится мне твое убожество. Да, и самое главное: плата?

Бабка поежилась, доставая из-за сундука у стены сверток кожи.

— Два золотых.

— Э, нет, бабусенька. Что там ты про козу говорила? Купила в деревне ее за золотой? Это я буду рисковать своей шкурой, бегать по лесам, где грибники почем зря все теряются, за две козы?

Глаза у бабки масляно сверкнули. Ишь ты! Девка-то непроста. Как раз то, что надобно.

— Четыре.

— Сорок, бабуленька. Я видала, сколько платят за травки твои. Двадцать сразу и двадцать — как я вернусь.

Старуха всплеснула руками.

— Да ты разбойница!

Час они торговались, чуть не подрались. Старушенция оказалась азартной.

Устали, вспотели, сошлись на восемнадцать на выходе, двадцать на входе.

Агата забрала у бабки нож, проверила балансировку, покачав его на указательном пальце, метнула не глядя через плечо, полоснула по волосам и осталась довольна.

— Завтра утром иду.

Она стояла на крыльце, рассматривая небо этого мира. Как успела заметить уже — законы природы тут были похожи. Небо безоблачно, роса утром упала хорошая, погода ясная будет стоять еще точно дня три.

Спасибо родителям и их друзьям: все друзья “Семисветики” не были неженками, с детства ходили в большие походы и не по маршрутам туристов. Их брали в настоящие экспедиции. Леса Агата совсем не боялась, любила и знала. Четырехдневный маршрут по направлению солнца и с ориентирами? Такая задача была ей по силам уже лет в четырнадцать.

Еще было нужно собраться и выспаться, но азарт и вечная тяга к приключениям будоражила девушку, уснуть она не могла еще долго.

Старуха внимательно слушала дыхание девушки. Так внимательно, что сама задремала, а когда пробудилась, было далеко уже за полночь. Соскользнула с кровати хозяйской, мысленно чертыхаясь. У нее было еще дело на сегодня, незаконченное, важное и неотложное.

Тихо прислушалась к гостье — та крепко спала. Вот и прекрасненько, то, что нужно.

Засунула костлявые ноги в мягкие тапочки, сшитые из тонких кротовьих шкурок, едва слышно скрипнула дверью и была такова. Ночные светила, так удивившие Агату в первую же ночь прибытия в этот мир, освещали лесную тропинку. Бабулька спешила, живенько перебирая ногами. Тропа уходила в густой столетний ельник, потом поворачивала у болота, взбиралась на горку в сосняк и вела на большую опушку. Тут-то и ждал ее гость таинственный.

Четвероногий, хвостатый и серый, разумный вполне.

— Прости, серенький, старую, заждался поди?

Волк, лежавший на брюхе у массивного древнего пня, тихо сел. Неправдоподобно огромный, размером с лесного медведя. И глаза совершенно не волчьи, человеческие: серые, очень печальные. Зарычал низко, внушительно, показывая старухе кончики массивных клыков.

— Ну, чего ты, серый. Свою службу я знаю, долги отдаю. Завтра утром уйдет в лес моя гостья. Специально для тебя и держала. Прямиком отправляю ее к домику лесника. К ночи должна быть, там и лови.

Волк внимательно посмотрел старухе в глаза, угрожающе зарычав.

— И не сумлевайся, родимый. Подойдет эта девка тебе. Сладкая до чего, пальчики просто оближешь. А топор я ей дам, так он тупой. Да и что девка сделает с топором? Ну что, долг оплачен?

Волк демонстративно встал на все четыре массивные лапы, презрительно развернулся и потрусил в лес. Разговор был окончен.

Ну хвостатый… Застрянет девонька эта у тебя в твоих зубах, ой застрянет!

И старуха поспешила обратно, размышляя в пути: кто кого? В любом случае она только выиграет: если волк девку скрутит, долг будет зачтен. Если Агата прибьет этого неудачника — возвращать кровный долг будет некому, а у них с сестрой будет проверенный свой гонец. Все выходило отлично.

Одного старая не учла совершенно. Волк бегал куда быстрее нее. Уже через несколько кратких минут окно в лесном домишке приоткрылось, и в него тихо влез серый волк. Так ловко, будто не махина мохнатая лезла, а мышка-норушка скользнула, даже штору не отведя.

Запах. Тот самый. Ударил прямо в грудь, да так, что в глазах потемнело. Пришлось даже дыхание задержать. Да, головокружительно сладкий, манящий, напрочь отключающий разум. Каких трудов стоило сдержать приступ безумия — одни боги знали.

Беззвучно подошел зверь к полатям. Красавица-гостья спала. Не солгала старуха, тут было, на что посмотреть. Разметалась по простыням, такая нежная, такая трогательно-беззащитная: полная грудь, едва прикрытая лоскутком тонкой ткани, белокурые локоны, молочная кожа. В свете лун волку казалось — перламутровая. Яркие губы, пушистая тень ресниц. А как она пахла… Неимоверно, заманчиво, притягательно и… опасно. Зверь едва удержался, чтобы не взвыть от нахлынувших вдруг ощущений. Хороша. Если выйдет все без подвоха, так и быть, засчитает он старухе Алене старый долг перед отцом выполненным.

Волк тяжко вздохнул и снова выскользнул тенью в окно. Под окном выругался вполне человеческим голосом: он умел, но при старухе своих достоинств не демонстрировал. Ждать ему осталось очень недолго. Коли справится он с задуманным, проклятье спадет, и тогда… ох уж эти мечты о свободе!