Эмили

Марианна Бирюкова, 2019

Конец XXI века. Жители виртуальных городов становятся жертвами неизвестного вируса. 12-летняя Эмили оказывается в центре событий, и от нее зависит, останется ли виртуальный мир прежним. Нужно лишь выйти на связь с реальным миром. Только связи нет и спасать мир, кроме нее, некому. Как справиться с задачей, если вирус – лишь часть злого умысла могущественного врага?

Пролог.

27 год от создания Отиума.

Молодой человек в длинном темно-зеленом плаще с откинутым капюшоном быстро шел по узкому тротуару, ведущему к студенческому кварталу. Рассвет уже начал окрашивать город, но его стрельчатые башни, знаменитые подвесные острова и ажурные многоярусные мосты все еще оставались в тени. Полы его плаща развевались, сбивая росу с придорожных травинок и заставляя ее рассыпаться мелкими бриллиантами по черному дорожному покрытию.

Редкие прохожие удивленно оборачивались ему вслед, он же, очевидно занятый собственными мыслями, не обращал внимания ни на кого. Его заостренные эльфийские уши укорачивались с каждым шагом, плечи становились шире, фигура приземистей, прозрачные светло-изумрудные глаза затуманивались, приобретая обыкновенный серый оттенок. В руках человека был сверток того же зеленого сукна, что и его плащ.

Пройдя мимо маленьких лубочных домиков с пышными палисадниками, он cвернул с тротуара, остановился перед высокой живой изгородью, разделенной полукруглой радужной аркой и огляделся кругом. Длинная золотая коса его расплелась и юркой змейкой скрутилась в незамысловатый узел. Серебряная брошь, скреплявшая косу, распалась на множество блестящих нитей и покрыла сединой его волосы. На усталом лице проступила щетина, и стало заметно, что человек этот не так уж и молод, скорее даже совсем не молод, а, кроме того, утомлен и печален. Судя по толчкам и неясным звукам, со свертком в его руках также происходили определенные метаморфозы, но содержимое его оставалось скрытым от посторонних глаз.

Под радужным входом висел плотный туман. Мужчина решительно выдохнул и двинулся было через арку, однако тут же остановился, словно наткнулся на невидимую стену.

— Доброе утро! — с изгороди слетела маленькая фея-инженик и, зависнув на уровне глаз необычного посетителя, присела в реверансе: — Позвольте вашу правую руку!

Человек cлегка попятился, протянул ладонь фее, и та, надев для важности очки, уставилась на рисунок линий на большом пальце руки посетителя. Затем, удовлетворенно хмыкнув, подняла очки на лоб и взмахнула крошечной волшебной палочкой:

— Вас ожидают с самого вечера. Входите.

Туман рассеялся, и путник вступил в арку. Утреннее солнце ударило в глаза и на мгновенье ослепило его. Рыжие лучи прорывались через черные силуэты деревьев и учебных корпусов, стоящих в отдалении, и огненными прожекторами освещали ярко-зеленый луг, открывшийся его взгляду.

Человек сделал шаг и тут же замер под обрушившейся на него лавиной звуков, цветов и запахов. С первого взгляда казалось, что на лугу царит невообразимый хаос. Повсюду носились дети. Они крутились солнышком на огромных качелях, плескались в пруду, прыгали на батутах, скакали галопом наперегонки, оседлав пони, единорогов, и каких-то странных смешно подпрыгивающих птиц, похожих на страусов. За всем этим шумным калейдоскопом едва можно было разглядеть ребят постарше, которые сидели в тени деревьев и увлеченно спорили о чем-то, разглядывая голограммы.

— Смотри, это эльф!

— Нет, это монах-капуцин, я видел таких в кино! — пара мальчишек лет восьми с визгом и хохотом пролетела в полуметре от лица вошедшего на маленьком золотистом драконе, и взмыла вверх, заставив мужчину отпрянуть и покрепче прижать сверток к груди.

Следом мгновенно взлетела одна из нянь, c явным намерением прочесть хулиганам лекцию о хорошем поведении.

Окинув поляну оценивающим взглядом, мужчина отметил про себя, что детей было около трех десятков, при каждом вблизи или поодаль неотлучно находилась няня-инженик стандартной модели, однако совсем маленьких детей не было видно.

— Не слишком ли она мала для этого места, — пробормотал он.

— Мала, это правда. — энергичный голос, раздавшийся за спиной, заставил его вздрогнуть и обернуться. — Но вам не о чем беспокоиться. Мы справимся. Давайте пройдем в беседку и переключимся на приватный режим.

Подошедшим оказался невысокий стройный человек с пухлыми губами и большими карими глазами, в светлом костюме-тройке, скроенном по английской моде начала двадцатого века. Он пожал гостю руку и представился:

— Я Филипп Разем, основатель и руководитель детского центра. Мне сообщили о вашем исключительном случае, я ждал вас с нетерпением. Я полагаю, отец этого ребенка не вы?

— Нет-нет, что вы, я всего лишь посредник из легального мира, — мужчина вымученно улыбнулся. — Меня зовут… ммм… Ингвэ. Ну, то есть, уже много лет я живу в игровом мире под этим именем.

— Этого вполне достаточно для нашего разговора, Ингвэ. Нечасто в нашем заведении можно встретить гостя игрока, — директор бросил быстрый взгляд на сверток и вызвал мини-панель управления. После коротких манипуляций оба они почувствовали, что шум поляны стих, а сами они оказались стоящими в тени зеленой беседки.

— Теперь никто не видит и не слышит нас, — Разем присел на один из двух ажурных стульев. — Давайте же перейдем к делу. Вы, конечно, понимаете, что дети оказываются в Отиуме в самых исключительных случаях. Каждый из наших воспитанников был смертельно болен, либо изувечен в реальности. Нужны невероятно веские причины и уникальные обстоятельства для переноса детского мозга в Отиум. Ведь одного тела для постоянно взрослеющей и меняющейся личности недостаточно. Работа с растущими в виртуальной реальности детьми требует неимоверных затрат. И назад дороги, как мы знаем, нет.

— Если речь о деньгах… — начал было Ингвэ

— Нет, речь о деньгах не идет, ведь ваш случай совершенно небывалый в истории. Разумеется, я прочел все документы, какие только успел найти… но скажите же мне ВЫ, — Разем наклонился к лицу гостя, — девочка действительно родилась здесь?

— Да, в этом не может быть сомнения.

— Да. Так и есть, — Разем выдохнул и взволнованно сцепил пальцы рук на затылке. — Совершенно невозможный случай. Сейчас ей всего два месяца, но для новорожденного ребенка это очень большой срок. Что вы можете сказать о ней? Она… меняется?

— Да, она растет как на дрожжах, и уже вовсю улыбается нам. Сейчас, правда, она спит. — Ингвэ отогнул уголок свертка, любуясь девочкой.

— Боже мой… вы осознаете, насколько это невероятно? Она растет самостоятельно. Ее тело — не запрограмированная разработчиками трехмерная модель. У нас нет даже определения этому феномену, ведь она настоящий живой ребенок, рожденный в виртуальной реальности. Мы будем растить ее и наблюдать за ней с величайшим интересом. Разумеется, в научных целях — ее мозг и развитие…

— Если бы вы только знали, чего стоило матери отпустить ее, — горько перебил Ингвэ. — Если бы вы позволили ей навещать девочку хоть изредка.

— Исключено, — Разем покачал головой. — Я наводил справки. Поверьте, за возможность заполучить эту уникальную женщину боролись на самом верху. Но… девочка родилась не просто за пределами федеральной территории, и не в одном из частных зарегистрированных пространств, — она родилась на нелегальной площадке. Их жителям категорически запрещен вход сюда, это было бы слишком опасно для нас всех. Что же до посещения ребенком земли, лежащей вне закона… думаю, вы и сами этого не захотите.

— Нет, нет, конечно. Вы правы. В тех жестоких землях ребенку нет и не может быть места, — Ингвэ задумчиво потер переносицу, и поморщился, словно вспомнив что-то до крайности неприятное. — Однако, ее мать попросила меня о небольшой услуге. Прошу вас, не отказывайте ей.

— Все, что в моих силах, — Разем протянул руки навстречу девочке, и Ингвэ бережно передал ее. Затем вынул из кармана маленький конверт и неловко сунул в карман директора.

— Пожалуйста, передайте это небольшое письмо девочке, когда ей исполнится 16 лет. Ручаюсь, в нем нет ничего незаконного.

— Разумеется. Не вижу препятствий для столь несложного поручения, — Разем поклонился, давая понять, что разговор окончен. Беседка начала растворяться в воздухе, место, где они стояли, вновь наполнилось светом и детским шумом.

— Благодарю вас за прием, мне пора идти, — Ингвэ повернулся к радужным воротам, но внезапно остановился, словно вспомнив что-то важное. — Ах да, еще кое-что.

Директор выжидающе поднял брови.

— Прошу вас, назовите девочку Эмили.

Мистер Разем кивнул и улыбнулся.

— Эмили. Отлично.

Ингвэ поклонился и быстро вышел. Филипп Разем проводил его взглядом и отогнул уголок покрывала. Девочка улыбалась во сне. Каштановые кудряшки выбились из под чепчика. Разем осторожно поправил их и увидел, что на шее у девочки поблескивает маленькая цепочка с кулоном в виде золотой розы.

— Добро пожаловать, удивительная Эмили, — тихо сказал он и направился к корпусу для малышей.

До большого бунта оставалось двенадцать лет.