Ты меня (не) любишь

Мари Са, 2023

– Чей это сын?… Хотя не важно! Папаша его наверняка идиот!Закусываю губу, потому что согласна. Ведь этот папаша он сам.– Но это ничего не меняет. Мне нужен фиктивный брак, а тебе деньги. Будешь послушной, и с твоим отчимом ничего не случится.– Я не собираюсь этого делать! Справлюсь без твоей… помощи! Жаль, что мы вообще встретились.Разворачиваюсь, но боль пронзает запястье. А его дорогие часы царапают нежную кожу.– Послушай! – рывок и меня притягивают, чуть руку не отрывают, – или ты соглашаешься. Или я превращу твою жизнь и жизнь твоего сына в ад!Он предал меня. Воспользовался наивной молоденькой девушкой, а потом посмеялся. Я думала, что любима, а оказалась лишь очередной игрушкой в руках богатого мальчика-мажора. С трудом собрала свою жизнь по кусочкам, чтобы двигаться дальше. И была уверена – судьба будет столь милосердна и больше никогда не столкнет нас вновь…

Глава 2

Я закатываю глаза и снова пытаюсь вырвать руку. Что за детский сад? Какие еще девушки для поцелуев? Мы ведь не школьники, чтобы играть в дурацкие игры типа бутылочки. Впрочем, итак понятно, кого он там найдет. Секс-бомбу в коротких шортиках. Если, конечно, в толпе нет его девушки. Она такое не оценит.

Сама смеюсь собственным мыслям и наконец вырываю руку. Но не успеваю сделать и пары шагов, как высокая преграда вырастает передо мной. У нее смутно знакомый запах. Запах из далекого прошлого. А еще знакомая кожанка темно-шоколадного оттенка.

Мотоциклист по-прежнему в шлеме, и я невольно усмехаюсь. Может он и правда жуть какой страшный. А целовать девушку тоже так будет. Прямо через стекло. Но немножко сожалею. Лица совершенно не видать.

— Целуй! Целуй! — начинает доноситься со всех сторон.

И я с ужасом понимаю, что толпа перепутала. Приняла меня за ту, кого он выбрал. А мы просто случайно столкнулись. Досадное недоразумение. Пытаюсь обогнуть незнакомца, но одно движение и его рука сжимается на моей талии. А вторая проводит по линии подбородка. Нежно, мягко почти ласкающе. Так быстро и внезапно, что я теряюсь. Нужно бы дать ему между ног, но вместо этого хочется потянуться и снять шлем.

И я уже тянусь, как он вдруг тормозит. Качает головой и закидывает меня к себе на руки. Быстро шагает к мотоциклу. Отнимает у кого-то из толпы второй шлем и ловко водружает на мою голову. А дальше все как в тумане.

Жесткое сидение. Его спина. И брошенное грубым голосом:

— Держись крепче!

И мы уносимся вдаль. Меня что похищают? Наверное, я сошла с ума, раз даже не сопротивляюсь. Или это он сумасшедший. А может мы с ним оба. От странного тембра его голоса сосет под ложечкой. Он такой грубый, жесткий, словно железом по стеклу. Как у больного человека после длительного кашля. Неестественно хриплый. Почему так?

Но я ни о чем не спрашиваю. Да и как? Мы несемся на запредельной скорости. Остается лишь наслаждаться мнимой свободой. Рано или поздно мы остановимся и все закончится. Он отвезет меня домой и возможно даже номера телефона не спросит. А я уж точно не предложу сама. Я не из тех девушек, которые подходят знакомиться первыми. Так и закончится это маленькое приключение.

Мы едем долго. Словно кружим вокруг города. Словно он тоже не хочет, чтобы это волшебство кончалось и наступали унылые серые будни. Но наконец мотоцикл останавливается где-то на проселочной дороге. Здесь темно, тихо и не видно ни одного фонаря.

Я слезаю с мотоцикла и разминаю затекшие конечности. Снимаю шлем и пристраиваю его на сидение. Мужчина делает также. Но разглядеть в темноте его лицо ни единого шанса. А мне все еще кружит голову пьянящая свобода и скорость, на которой мы неслись. Наверное, поэтому я спрашиваю.

— Целовать то будешь?

Я не вижу улыбается он или хмуриться. Сквозь окружающий мрак проступают лишь слабые очертания. И мне должно быть страшно. Одна, непонятно где, с каким-то мужиком. Только я ни капли не боюсь. И вот поди разбери почему. А еще невероятное чувство покоя накрывает теплым одеялом, когда он приближается. Начинает склоняться. Явно желая осуществить задуманное.

А я словно тоже понимаю, что так и надо. Так и должно быть. Все правильно. Он меня сейчас поцелует. Совершенный незнакомец. Человек, которого вижу впервые в жизни. Гонщик-камикадзе. Но все абсолютно правильно. Все наконец-то на своих местах. Лишь однажды в жизни я чувствовала подобное. Но это было так давно.

Уже тянусь, как он вдруг резко меня останавливает и достает свой телефон. Включает так, чтоб подсветка не касалась его лица, которое до сих пор спрятано за пологом тьмы и хрипит своим скрипучим голосом:

— Номер свой дай!

Он ждет уверено и нахально, а с меня наконец пелена спадает. И магия этого вечера быстро утекает сквозь пальцы. Да и правда! Чего это я так раскисла по мужику, лица которого даже не видно.

Вечер тут же перестает быть теплым и волшебным. И вот уже я ежусь под струями холодного ветра, задувающего из соседнего леска. И общая мрачность атмосферы тоже пугает. Как я вообще позволила себя увезти. Он словно магию на меня наложил. И я как послушная рыбка поплыла за ним по течению.

Лихорадочно оглядываюсь. Куда бы здесь удрать?

— Сюда смотри, — касается он моего лица и будто током прошибает.

Такие забытые волнующие чувства. И я снова в трансе. Снова трясу головой. Чтобы хоть немного прийти в себя. А сердце просто турбо мотором заделалось. Гонит кровь со скоростью локомотива.

— Отвезите меня домой, — пытаюсь сопротивляться, — я ошиблась. Простите, если ввела в заблуждение, поехав с вами. Но дальше никакого продолжения не будет.

— Долбануться можно! — ругается он непонятно на что.

На мои слова? Или на касания, которые не прекращаются. Теперь его рука скользит уже ниже. Гладит вдоль линии шеи. Ласкает и сжимает одновременно. А потом он резко дергает на себя и буквально впечатывает в свое тело. Обдает жаром волосы. С силой втягивает воздух и выдает.

— Ты покрасилась? Тебе идет! Ан-ге-ли-на!

А меня начинает трясти. От тембра его голоса. Чужого и родного одновременно. От жадных властных касаний. Словно он уже наложил право Вета. И все мое тело уже принадлежит ему без остатка. Как это бывало раньше. Как не должно было быть больше никогда.

Мое сопротивление просто тонет в его медвежьем капкане. Он его похоже и не ощущает. Уже облапывает мою фигуру. Тянется к груди. Задерживается там на время.

— И здесь больше стало, — жарко шепчет в самое ухо, — ты почему такая охрененная стала?

Он упрекает, но продолжает ласкать все мое тело. Продолжает проверять, что изменилось еще. Что за много лет нашей разлуки стало не таким, как он помнил. Но ведь и он сам изменился. Стал другим. В плечах шире. Мощнее. Раньше в нем преобладала юношеская грация изящного гепарда. А сейчас передо мной матерый волк.

Волк готовый вот-вот сомкнуть свою пасть на моей шее.

И голос? Что стало с его голосом? Какая-то болезнь или травма? Так много вопросов. Но хочу ли я знать ответы. Уверена, что нет. Я не хочу, чтобы этот человек вновь вмешивался в мою жизнь. Ведь он мне больше не нужен.

— Богдан… — выдыхаю его имя давно забытое, как же сразу не узнала, и тут же пытаюсь прекратись все его приставания, — отпусти меня. И отвези домой. Меня… — пытаюсь придумать то, что подействует, — меня муж ждет!

— Муж!? — он слегка замирает, но не отстраняется, — может еще и ребенок есть?

— Есть, — киваю.

Никогда не хотела говорить ему о сыне. Слишком велика была обида. Но если он будет думать, что его отец другой человек, так даже лучше. Хотя ему наверняка плевать. В противовес моим словам руки на моей спине сжимаются сильнее.

— Ну, ты и дрянь! — зло выдыхает он, хватает за шею и снова тащит к мотоциклу, почти силой сажает на сидение, раздвигает ноги и устраивается между ними, неприлично задирая подол, — а прикидывалась такой невинной. Зря я тогда нежничал. Надо было сразу как обычно.

И только я открываю рот, чтобы возразить, как он впивается в меня грубым поцелуем.