Ребенок от мужа сестры

Марго Лаванда

Глава 1

— Девушка, эй, девушка а давайте я вас до дома довезу? — доносится из машины, которая вот уже несколько минут следует за мной. Едет очень медленно, несмотря на отсутствие других автомобилей. Меня потряхивает от нервозности, и так не жизнь, а сплошные проблемы, так теперь ещё и это!

— Езжайте своей дорогой, что вам от меня надо? — восклицаю с отчаянием. Не надо меня подвозить!

Вместо того чтобы послушать, парень останавливается и вылезает из машины! Мне становится по-настоящему, страшно, хотя нельзя сказать что мой преследователь выглядит угрожающе. Вроде симпатичный, молодой, обычный парень… И ведь даже убежать не могу — у меня в обеих руках тяжеленые сумки с продуктами. Мачеха дала мне огромный список утром, и уже наверное заждалась свои покупки. Опять будет злиться, что я заставила ее ждать, но у меня сегодня зачёт был по экономике, и уйти раньше из универа не было никакой возможности.

К сожалению, мачеха часто жалуется на плохое самочувствие. То голова кружится, то желудок прихватило. Так что мне приходится брать на себя всю работу по дому, закупки всего нужного в магазинах. Еще успевать ходить на лекции, я учусь очно, сдавать зачеты и прочее. Не жизнь — сказка.

— Да почему ты злишься? Я же только помочь хочу, — раздражается парень. — Чтобы такая красавица тяжести не таскала.

— Мне не тяжело, спасибо. Оставьте меня в покое, пожалуйста, — говорю как можно тверже. Оглядываюсь по сторонам — вдруг поблизости полицейские. Почему мне не может повезти хотя-бы в этом?

— Извини, я не хотел напугать, — вдруг сбавляет напор парень. — Черт, не умею знакомиться.

Он выглядит настолько искренне расстроенным, что невольно оттаиваю.

— В машину не сяду, но ты можешь помочь донести сумки, тут недалеко, — произношу все еще чувствуя нерешительность.

— Отлично, — радуется парень.

***

Приподнятое настроение от этого неожиданного знакомства испаряется, как только переступаю порог квартиры.

Мачеха снова немного «поддала», выходит в коридор пошатываясь. Пощечина обжигает лицо.

— Ты ведь в курсе, что дома есть нечего? — выплевывает мне в лицо со злостью.

— Прости…

— Я тебя видела, шлюха. Что за хахаль за тобой таскается?

— Мне просто помогли донести сумки… Не трогай меня, — отталкиваю эту мерзкую пьяницу.

Как же мне все это надоело! Только вот денег нет, не снять даже комнаты захудалой. Пытаюсь выбить себе общагу, но пока тоже глухо. Вот и приходится жить в дурдоме. Самое паршивое, что последнее время и отец начал выпивать с этой женщиной. Откуда она только взялась на нашу голову!

— Где папа? — спрашиваю, проходя на кухню. Разбираю пакеты.

— Ты водки купила? — игнорирует мой вопрос мачеха.

— Нет. Я такое не покупаю. Да и денег бы не хватило, — отрезаю. Пусть только попробует ударить — получит в ответ.

Увы, я только мечтаю об этом. Самой дать сдачи человеку явно больному и старше по возрасту, у меня духу не хватит. Понимаю, что малодушна. Я не боюсь что выбросят на улицу — может и к лучшему было бы. Мне страшно перейти черту. Тем более страшно, когда перед глазами пример, как легко это сделать…

Мачеха разражается потоком брани. Я не понимаю ее бессвязных предложений.

— Что случилось? — переспрашиваю устало.

— Опять они приходили, сукины дети. Коллекторы. Избили твоего отца, утащили куда-то.

— Папу? — прихожу в ужас. — Ты вызвала полицию?

— Сказали только рыпнусь — ему хана. Да и документы ведь у них. Когда Игорь кредит брал, сделал квартиру залогом…

— Он не имел права! Кто он такой, это не его жилплощадь!

— И чего орешь? Думаешь, я не знаю? Только поздно уже.

— Но что же делать? Ты хочешь сказать мы можем оказаться на улице? — меня трясет.

— Кредит новый брать. Иди и ищи деньги, иначе убьют батю твоего.

— Что ты такое говоришь, ты вообще себя слышишь? Я звоню в полицию!

— Дура! Ты вообще тупая, да? По закону мы им должны!

— Но они не имеют права похищать человека! Кто кроме полиции защитит нас от этих психов, которые беспредельничают?

— Что нам делать, что, что? — начинает выть мачеха.

— Может стоило поговорить с сыном? Убедить не брать больше никаких кредитов, мы и так не можем вылезти из долгов! Нас все соседи ненавидят, потому что мы должны каждому!

— Ты же знаешь, что все это из-за Игоря, все эти мучения! Всю душу мне вымотал, выжрал, паразит проклятый. Все деньги спустил на наркотики. Сколько я его лечила, сколько он мне клялся и вот опять… Что же ты с нами сделал, сынок? — мачеха заламывает руки.

Что толку спорить с пьяной? Обессиленно сажусь на стул. Пялюсь в окно, молясь увидеть во дворе отца. Пусть он вернется. Иначе я сойду с ума. С этой жуткой женщиной и ее сыном, которые вот уже пять лет как обосновались в нашей жизни. Как было хорошо без них! Мы жили прекрасно, вдвоем, совсем иначе. Пока папа не сказал, что встретил ее — женщину своей мечты. С момента смерти мамы он ни на кого не смотрел. А тут — любовь с первого взгляда.

С того момента наша жизнь круто изменилась, и увы, не в лучшую сторону. С Игорем, сыном мачехи, у нас сразу не сложились отношения. Он вел себя со мной ужасно. Каждый раз от его обращения «сестренка» у меня все переворачивалось внутри. Любитель плохих компаний и запрещенных препаратов, сначала он баловался травкой, потом перешел на более серьезные наркотики. Начал воровать, дома пропадали деньги, вещи. Как отец это терпел — мне не понять. И вот дошло до того что нас прессуют коллекторы. Всех держат в страхе, подкарауливают возле подъезда, угрожают… Что же делать, как помочь отцу? Да, я виню его, в том что не смог это остановить. Попал под влияние мачехи, а я превратилась в Золушку из сказки… В детстве я обожала эту красивую историю, но в жизни все оказалось гораздо тяжелее… Теперь как счастливую сказку я вспоминаю время, когда мы жили с папой вдвоем. Тогда я тоже тосковала — по сестре. Наша квартира казалась мне холодной и пустой… Правду говорят, не умеем мы ценить то что есть. Всегда кажется что могло быть и лучше.

Сердце снова пронзает боль, что же делать? Вдруг отец лежит в какой-нибудь подворотне, избитый и всеми брошенный?

— Позвони Егору Владимировичу, — раздается за спиной голос мачехи. — Он поможет, в органах работает.

— Сама позвони.

— Вот так заговорила, да? Я так и знала, плевать тебе на отца родного! — сразу следует обвинение. — Я давно говорила, что ты дура набитая! Такого жениха к черту послала, идиотка просто!

Егор Владимирович старше меня лет на тридцать. Точного его возраста не знаю, но то что больше пятидесяти ему — точно. Несколько месяцев назад мачеха пришла ко мне с новостью, что этот старик, живущий в соседнем доме — дорогом, элитном, за высоким забором, жилой комплекс для людей богатых и обеспеченных, словно в насмешку построили рядом с нашей замшелой хрущевкой. Которую вот-вот обещают снести, да только воз и ныне там…

Как эта недалекая пьющая женщина столкнулась с мужиком, который ездит на Майбахе — загадка. Но вскоре Егор Владимирович почтил нас своим визитом.

Нельзя сказать что он урод, нет, выглядит наоборот прилично, достойно. Подарил огромный букет роз и духи. Запах шикарный, вот только я не прикоснулась к ним. Замуж за старика, чтобы оплатить долги чужого сына? Ни за что! Я не жертвенная овца, чтобы идти на заклание.

Самое болезненное — отец меня тоже уговаривал, поддержал в этом вопросе мачеху… Раньше мы понимали друг друга с полуслова, но теперь он всегда вставал на её сторону, что было ужасно обидно.

В такие моменты я особенно остро скучала по своей старшей сестре Веронике. Вот бы она взяла меня жить к себе! Хотя бы на время, пока не закончу учёбу. Потом я бы сама пробивалась, нашла бы работу, сняла квартиру… Может быть к тому времени и папа бы понял, на ком женился.

Но это все лишь мечты.

Вероника как сбежала из дома пять лет назад, так ни разу и не появлялась. Я тогда ещё школьницей была. У нас с сестрой семь лет разницы, она убежала когда училась на последнем курсе университета. С тех пор редко давала о себе знать. Редкие открытки, на Новый год и дни рождения.

Я не осуждала сестру, за то что так поступила. Она всегда была независимой а отец у нас строгий. Мало свободы давал, к Веронике все время придирался. Вокруг нее всегда было много парней. Ей нравилось тусить, домой приходить поздно.

Звонок в дверь прерывает мои невеселые мысли. У отца есть ключи, но он вряд ли он успел их взять, когда его тащили. Или просто не до этого сейчас. Главное, живой.

Распахиваю дверь и замираю.