Позади на лихом коне

Маргарита Южина, 2006

Однажды поздним вечером вышла Тайка на мост и решила утопиться. Но и тут настигли ее злобные кредиторы, помешав совершить роковой шаг. Затолкали в машину и везут теперь на расправу… Храбрая женщина приготовилась стойко переносить испытания. Но что это? Незнакомец не проявляет обычного бандитского хамства, а смотрит на нее даже с сочувствием. Тайка уже поверила в существование прекрасных принцев-спасителей. И вдруг милые добрые люди, к которым привозит ее «принц», предлагают Тайке… стать живой мишенью, заменив супругу одного из них, на которую ведется охота! Может, действительно, лучше было все-таки утопиться? Однако история эта явно с двойным дном, и Тайка решает докопаться до правды…

ГЛАВА 3

Тайка медленно приходила в себя. Что это за манера — кулаками долги выколачивать? Ну, Езя, сволочь! Надо было срочно что-то придумать, но в голову лезли только идиотские мечтания про найденные кошельки и блестящие ограбления банков. Тайка вздохнула и пошла к зеркалу осмотреть себя после побоев. Следов не было. «Профи», — печально хмыкнула она и стала собираться. Идти жутко не хотелось, но видеть сегодняшних гостей и завтра не хотелось еще больше. К черту благородство! В конце концов, это ее квартира! И если уж так вышло, что все это семейство уже вселилось в родительскую квартиру, то пусть ей хотя бы заплатят. Пусть подсуетятся! Она независимо вскинула голову и вскрикнула. Все-таки зашибли ей шею, и теперь надо шевелиться осторожно. Сейчас она пойдет к Сатонскому Александру Игоревичу, то бишь к сыну своего отца, и потребует от него эти деньги. Тайка выскочила на улицу. Никогда еще она не чувствовала себя такой дрянью, как в тот миг, когда рука коснулась родного звонка. Дверь открыл родственник.

— Тая! Проходите, пожалуйста, — очень тепло улыбнулся он и тут же крикнул куда-то в комнату: — Мама! Галя! Встречайте гостью, Тая пришла!

Его крик услышали не сразу, да и понятно. В когда-то тихой квартире, где долгие годы царили покой и неторопливость, сейчас раздавались детские радостные голоса, из кухни слышался звон посуды, хозяйка, вероятно, готовила ужин, а из ванной рвался дикий кошачий вой.

— Там, наверное, дети кошку придавили! — испуганно заговорила Тайка.

— Да нет, что вы! Это ребятишки нашего кота Персика купают. Он, понимаете, не привык еще, вот и орет каждый день.

Из спальни вышла высокая, стройная женщина.

— Тая, вы меня извините, я уже прилегла, пока одевалась, не успела вас встретить. Меня зовут Ольга Семеновна, — представилась она мягким бархатным голосом.

Отца нетрудно было понять. Даже сейчас в этой женщине была видна гордая стать, а красивое лицо притягивало взгляд. Тут же толкались дети и беззастенчиво разглядывали новую тетеньку. Галя — жена брата — уже принесла чайник и домашнее печенье.

— Вот, тетя Тая, давайте знакомиться, — пропела она. — Это наши детки. Когда-нибудь они станут такими же, как вы, умными, красивыми и сильными.

— В будущем, может быть, а сейчас где красота? Где сила? Где мудрость, я вас спрашиваю? — дурачился Александр и, подхватив на руки сразу всех троих, поволок из гостиной. Ребятня только этого и ждала — раздались оглушительный визг и смех. Надо было поставить наконец вопрос ребром, но язык Тайке не повиновался. Ей просто необходимо разозлиться, но злости не было. — Таечка, вы к нам по делу? — будто читала ее мысли Ольга Семеновна.

— Да я, собственно… — замялась Тайка. «Ну говори же, чего язык жуешь!» — Я мимо проходила, дай, думаю, в родной дом загляну.

— Вот это правильно! — подхватила Галя. — Вы, Таечка, пейте, пейте, не стесняйтесь. Мы же родные все-таки.

У родных Тайка просидела неизвестно сколько, но так и не смогла сказать главного.

— Вы обязательно заходите к нам еще! Это ведь и ваш дом! — кричал вслед братец. «Вот это я и хотела вам разъяснить как следует, да разве вы дадите!»

* * *

Эх, черт! Рухнула еще одна надежда. И куда теперь идти? Только к кровопийце Геночке. Надо просто вцепиться ему в глотку и не отпускать, пока долг не вернет, вот и все. И пусть их завтра укокошат вместе, чего одной-то погибать!

У Гены в фотомастерской горел свет.

— Неплохой ты себе теремок устроил на мои денежки, — усмехнулась Тайка, глядя на перепуганное лицо Гены Алехина. — Вон и мышка-норушка уже, гляжу, завелась.

«Мышкой-норушкой» была женщина намного старше Тайки, а следовательно, и самого Алехина. Но зато, видимо, была с большим достатком, так как и в ушах, и на толстых словно сардельки пальцах у нее посверкивали бриллиантики вульгарных размеров.

— Гена, за квартирку рассчитаться бы надо, — заговорила Тайка.

— А чем ты докажешь, что эта квартира на твои деньги куплена? — спросил Гена.

— А ничего доказывать не надо, достаточно только назвать твое имя и адрес.

— Не пугайте вы мужчину! Зачем такие страсти? У меня у самой сынок такими делами балуется. Сейчас, знаете ли, все понемногу в криминале, так вот Геночку я уж как-нибудь огражу, вы за его здоровье не тревожьтесь.

— Да я не за его, за свое тревожусь! Я утром же продам твой фотоаппарат и верну хоть какую-то часть долга, а ты нищим был, нищим и останешься!

— А где ты его возьмешь? Тю-тю фотика! Я его забрал еще вчера утром, когда ты на рынке была. И вещи свои забрал, и фотик, — радостно оскалился Гена.

— Ой, ну Геша! Правда же, он как ребенок?! — восторгалась клуша.

— Слушайте, — пошла на мировую Тайка, — вы хоть понимаете, что меня завтра могут убить, искалечить? У вас же есть какая-то возможность, так помогите мне. Гена, я же тебе когда-то помогла! За что мне теперь так страшно расплачиваться?

— Вы, милая, не за Гешу платите, а за похоть свою бабскую! — зло фыркнула дебелая баба и придвинулась к Тайке почти вплотную. — Жила одна, без мужика, а как появился, так рада была ему ноги лизать! Ты и в долги-то залезла, чтобы его покрепче к себе привязать. Скажешь нет? Я поумней тебя буду. Есть у меня кое-какой капитал, как не быть. Про твой долг я знаю. Не скажу, что легко, но заплатить бы его смогла, только зачем? Мне-то лучше будет, если тебя со света сживут, не будешь глаза мозолить!

— Но мне больше некуда идти!

— Вон пошла! — театрально встал Гена в знакомую позу.

«Вот ведь сволочь! И дался ему этот Наполеон! Ну погоди!» — бубнила Тайка, ничего не видя вокруг. Жить больше не хотелось. Она побежала к мосту. Бежать было больно, но сейчас боль должна будет отступить. Перегнувшись через перила, Тайка посмотрела вниз. Там, под мостом, ревел свирепый поток. Ветер сдернул с Тайкиной головы берет, и волны жадно его подхватили, через секунду его уже не было видно. «Вот и берет сдуло! Такой замечательный, не китайская подделка. Прощай, жизнь!» Тайка перекинула одну ногу через перила и в тот же миг почувствовала жесткий рывок.