Гнездо для стреляного воробья

Маргарита Южина, 2023

Если ты состоявшийся мужчина 45 лет, у тебя есть семья, умница – сын, любимая жена, свой загородный дом, небольшой ресторанчик и даже собака, это еще не значит, что все не может рухнуть в один момент. Для сына надо сделать ДНК, дом сгорит, а жена уйдет к другому. Но если у тебя все так плохо, это вовсе не значит, что завтра не начнется новая прекрасная жизнь, что тебе не встретится молодая девушка и тебя не захватит новая любовь.

© Маргарита Южина, 2023

Глава 1

Дмитрий еще никогда не хотел ребенка так, как в этот момент. Он настолько захотел дочь, или пусть даже сына, что теперь гнал свой внедорожник на бешеной скорости и мечтал только об одном — чтобы Даша, жена, была дома. Вопрос о том, хотела ли ребенка Даша, не стоял. Об этом почему-то просто не думалось и все тут. Главное — сам Дмитрий Вересов был одержим идеей завести ребенка. Причем, его привлекал даже не сам процесс. Почему — то хотелось именно дочку. Девочку.

Объяснялось все просто — у Вересовых уже был сын. Нет, ну что значит «был», он и остался, но… С этим сыном, с Семеном… в общем, было непонятно, как у вполне благополучных, нормальных родителей вырос совершенно сообразительный ребенок. Настолько сообразительный, что его дипломную работу в институте разбирали умы Новосибирска и компании Микрософт в США, а после знакомства с трудами отпрыска, сразу две солидные компании пригласили парня к себе на работу. Семка поразмыслил и выбрал заграницу. Не отпустить сына было бы преступлением, а отпустить… Вересовы отпустили, конечно же. И подписали себе смертный приговор. А для чего жить, если твой единственный сын улетает на другой конец света! К нему же даже на самолете долететь это двенадцать часов! Да, Вересов узнавал! И неизвестно, когда ты его увидишь, и внуки не будут знать бабушку и дедушку…да и сами внуки… какими они будут? Эти мысли долгое время отгонялись прочь, на лица родители вывешивали радостные улыбки, но вот через три дня Семка уже улетает. А улыбаться, почему-то, совсем не тянет. И ведь, что интересно, пандемия вовсю, а парень все равно летит. Правда, пока не в США, а только в Новосибирск, это ближе, но… Но все равно, он уже не дома.

Дмитрий старался не показывать, насколько он переживает. Он понимал, что больше они никогда с сыном не будут бегать по утрам на конец их приусадебного участка рвать землянику, пока мать не видит, что Семка больше не будет убегать в гараж и брать болгарку, потому что ему приспичило что-то там отрезать. После этого болгарка безвозвратно погибала. Да и черт с ней. Больше Семка не будет взъерошенный выходить к столу и бурчать «Мам, ну чего ты эти блины так рано готовишь, пусть бы я еще поспал». Не будет. Да, он будет приезжать. Но, как показывает опыт, сначала приезды бывают частыми и сынок еще свой, родной. Но с каждым годом ты будешь наблюдать, как он отдаляется, появляются в нем новые нотки, незнакомые черты, а потом и вовсе это все незнакомое станет перевешивать. И как жить-то?

Для чего тогда Дмитрий открывал свой придорожный ресторанчик «На огонек»? Для чего тогда Даша, его жена, открыла свой магазин женской одежды огромных размеров «Крутышка»? Ведь только для того, чтобы все оставить Семке! Ну… с «Крутышкой» еще куда ни шло, но ресторан-то Дмитрий точно для себя и Семки открывал.

Но вот теперь Семка уезжает. Не нужны ему ни «Крутышки», ни «Огоньки» всякие. А как им жить, родителям? Они еще не старые совсем. Дмитрию только исполнилось сорок пять, а Даше и вовсе сорок три.

Если честно, Дмитрий просто места себе не находил. Но потом в голову пришла интересная мысль — а что, если… Нет, ну, а почему бы нет? Нужно родить ребенка! Да! Вон, как только телик не включишь, то у одного публичного старика ребенок родился, то у другого. А третий судится, что в его девяносто молодка — супруга не отважится подарить ему чадо!

Дмитрий еще вполне себе… половозрелый и физически способный к деторождению. Просто обидно, что они с Дашкой раньше об этом не подумали. Столько времени зря генофондом раскидывались. Хорошо, что сейчас еще не поздно.

Эта идея полностью вытеснила все мысли из головы. Дмитрий взял отпуск на неделю, передал дела своей надежной старой работнице Алле Иннокентьевне, а сам прыгнул в машину и вот сейчас несется домой. Надо, все же, поделиться своими мыслями с Дашей. А заодно и с Семкой провести последние денечки.

Кстати, надо заметить, что Даша вообще к отъезду сына странно отнеслась. Сначала, когда пришло приглашение Семке от Микрософт, она радовалась и прыгала по комнате, как надувной мячик. Дмитрию даже было неловко перед сыном — что ж это матушка до такой степени обрадовалась, что сын уезжает. Но потом Даша успокоилась и стала какой-то задумчивой. Это не значит, что она сидела днями напролет у окошка, подперев щечку, нет. Она что-то решала, кому-то звонила, чего-то делала. И трудно было понять — это она по поводу своего бизнеса старается или по поводу отъезда Вересова младшего. На всякий случай Дмитрий старался не вмешиваться. Авось, Дарья сумеет побороть тоску по сыну, когда тот уедет. А сейчас, когда он придумал такой беспроигрышный вариант от печали, он и вовсе за супругу остался спокоен.

Вот поэтому сейчас и несся домой.

Жили Вересовы недалеко от города, всего двадцать минут езды. Это они когда-то все вместе, втроем, решили выстроить свой дом, завести собаку и жить на природе. Финансы позволяли. Дом был построен. И собака — большой сенбернар Витязь (в простонародье — Витька, Витек, Витюха), был куплен. И все так хорошо было, если бы не стало, как оказалось, еще лучше — сына пригласили в престижную компанию.

А ведь ничего не предвещало!

Познакомились Дима и Даша в семнадцать лет, Нет, это Даше было семнадцать, Диме тогда было девятнадцать. Ребята еле-еле дождались, когда невесте исполнится восемнадцать, и тут же побежали в ЗАГС. И все так плавно катилось. Свадьба, потом ребенок, работа, работа, снова работа. А в это время сын подрастал, подрастал и… хрен знает, как у него получилось вырасти в такого умного парня. И ведь ничего не поделать! Не запретишь же родному сыну жить красиво! Тем более, за собственные мозги!

Обо всем этом Дмитрий думал, сидя за рулем и нажимая на газ. Ну да, сначала, когда было решено, что Семка все же уезжает, Дмитрий даже за руль боялся садиться. Он никому не говорил, но… Но боялся, что вот так задумается и… А сейчас в его голове появились и другие важные мысли. Например, как можно назвать девочку. Он бы не хотел каких-то там навороченных Милен, или наоборот — Пелагей или Авдотьей дочь назвать. Пусть бы девочку звали…Оля. А что? Обычное русское имя. И, кстати, их сейчас совсем немного. Оля… Оленька…

А мальчика можно назвать…

Но Дмитрий уже не успевал подумать, как ему назвать будущего сына. Машина затормозила возле знакомых ворот.

В дом старший Вересов заходил даже с некоторым волнением. Сейчас он войдет и сообщит жене и сыну, что… что им нужно расширить семью. И какой бы реакция не была, он сумеет их перетащить на свою сторону.

И Семка, и Даша были в столовой. Судя по запаху, готовилось что-то невозможно вкусно-мясное.

— О, пап, привет! — подскочил Семка. — Как хорошо, что ты сегодня пораньше. Вот и мама сегодня… тоже…

— А я, Сем, не только пораньше пришел, но и отгулы взял на недельку, — подмигнул Дмитрий. — Побудем вместе, точно? С Витькой уже гуляли? Чего — то он возле ног крутится…

— Пап, не верь ему, — ответил Семка. — Он сегодня во время прогулки чуть соседскому коту хвост не откусил. Вот скажи — с чего бы?!

— Димочка! Ой, ну какой хвост?! — всплеснула руками Даша и кинулась ему на шею. — Какой ты умница! Вот я всегда говорила — есть у тебя звериное чутье!

— Мам, это интуицией называется, — подсказал Семка.

— Неважно, — отмахнулась Даша. — Дима! Завтра мы идем сдавать анализы на ДНК!

— Чутье, интуиция, о чем вы? — смеялся Дмитрий. — Я просто взял отгулы, чтобы побыть вместе и…

— И правильно сделал! — прервала супруга. — Поэтому завтра тебе не придется у самого себя отпрашиваться. Я уже все узнала, на Ленина можно сдать анализ ДНК дешевле, чем в других местах. Но зато там результат готовится долго. А вот в Северном, там новую частную клинику открыли, там быстро сделают. Но, правда, и платить придется дороже. Но сейчас не стоит вопрос денег.

Дмитрий пока ничего не понимал.

— Даш, а зачем нам ДНК? — повернулся он к жене. — Кому будем делать?

Семка протяжно вздохнул и уперся взглядом в елку за окном.

— Дима! Все просто. Мы едем сдавать анализ ДНК тебе и Семке. Может быть, он не от тебя родился, — спокойно развела руками та.

Дмитрий рухнул на стул.

— Действительно… — пробормотал он. — Все просто… Не от меня… Мой Семка… Ха…Вот умеешь ты, Дашенька, убедить меня в своей верности…

Даша устало выдохнула и посмотрела на мужа, как на несмышленого ребенка:

— Дим, ну перестань устраивать истерики. Ты же был не единственным мужчиной на планете. И я была не монашкой. Ну… В общем, был у меня кавалер… Как сейчас помню, его звали Виктор Лопатин…Ну и… Да что там говорить, дело прошлое. Но он уехал жить в США, и очень неплохо там устроился. У него там свой дом, свой бизнес. Я думаю, нашему Семену лучше жить у родного отца, чем неизвестно где.

Видно было, что Семену никак не хотелось «жить у родного отца».

— Мама, мне будут платить достаточную высокую зарплату, чтобы я снимал жилье, — прошипел Семка.

— О-о-о-й, я тебя умоляю! — замахала руками Даша. — Снять жилье! А кто тебе будет готовить обеды и ужины? А кто для тебя будет по магазинам?

— Виктор Лопатин, — подсказал Дмитрий

— Ну, конечно! — ни секунды не сомневалась Даша. — Я ему вырастила такого гениального наследника! Он просто обязан хоть сейчас поучаствовать в его воспитании!

«Я ему вырастила!» — резанула ухо фраза. А он, Дмитрий, вроде как, и вовсе никакого участия не принимал! Дмитрий не знал, что делать. Он просто вышел и направился в свою комнату.

Вересов, не переодеваясь, плюхнулся на диван и прикрыл глаза.

Снова расхотелось жить. Да что ж такое-то? Где выход?

Дверь тихонько скрипнула.

— Пап, — вошел Семка и, как в детстве, устроился под боком у отца. — Не бери в голову. Мне вообще кажется, что… Ну, я ж понимаю, что для вас это очень тяжело. И мне от вас уезжать… сам понимаешь… здесь я вырос, друзья, места родные, то, се… а главное — вы. Куда и как я без вас. Но… Такой шанс бывает только раз, и то не в каждой жизни.

— Сын, ты даже не думай! Езжай, конечно, — быстро начал Дмитрий.

— Ну так вот… — продолжал сын. — Я должен это попробовать. И мне тяжело, и я вижу, как вам нелегко. Настолько нелегко, что… вот я думаю, что у мамы какой-то криз случился. С головой что-то…щелк…Мне кажется, такое бывает… Это пройдет. Ну… Или ты что — на самом деле думаешь, что я не твой сын?

— Я не думаю, я знаю! Я совершенно точно знаю — ты мой сын! Мой! — твердо произнес Дмитрий.

— А остальное неважно, — выдохнул Семка. — Может, включим нашу любимую старенькую «К-9», «Собачью работу»? Уже лет десять точно не смотрели.

Они, быть может, так и остались лежать, просматривая старый фильм, если бы в комнату не вошла Даша.

— Ой, как они устроились, а мамочке место не найдется? — постаралась она втиснуться между ними.

Дмитрий встал и вышел. Он свистнул Витязя и пошел с ним на участок. Да, возможно Даше сейчас так трудно, что она готова собирать всякую чушь. Но почему она его — Дмитрия добивает? Ему сейчас не легче. А если… А что, если Семка и в самом деле не его сын?… Да ну, чушь какая. У Даши никого не было. Он бы знал. Да все бы знали. Вон, Валька Смирнова ходила с двумя парнями сразу, так бабки всего района ей проходу не давали. Все уши родителям прожужжали, что они вырастил дочь проститутку. Хотя Валька с этими парнями даже до кровати не дошла. А уж, если бы у Даши дело до ребенка дошло…

Спал Дмитрий в своей спальне. Не потому, что он поверил в бред жены, а просто ему было так жаль, что она в дребезги разбила его мечту о малыше. А ведь уже через месяц можно было от Даши услышать: «Да твою ж ма-а-а-ть!! Ну, Димка! Ну ведь не мальчик уже!! Для чего я…». Нет, она бы не так, наверное, реагировала. Может быть, она бы тоже сильно обрадовалась. А вот сейчас… как же он может думать о новом ребенке, если не известно, чей старый…Ну, не старый, а… Да блин! Как все в башке перепуталось!

Утром он планировал пораньше сбежать из дома. Старший Вересов всегда вставал в половине шестого. И сейчас проснулся рано. Навел себе кофе, вышел на террасу и уселся в кресло. Зря он эти отгулы взял, придется снова ехать на работу, не мчаться же с женой и в самом деле на ДНК!

На террасу вышел, замотанный в плед, Семка.

— Па, ты никуда не поедешь? Я сегодня хотел с тобой по магазинам проехаться. Ты б мне кое-чего посоветовал, а?

Ух ты, какая неприкрытая лесть! Дмитрий даже улыбки не смог сдержать. Ну не успел парень придумать причину, чтобы отца дома задержать. С каких это пор он стал по магазинам с отцом разъезжать!

— Конечно, проедемся, — кивнул Дмитрий. — Я ж известный консультант по тряпью.

— А вот и не по тряпью, — пробурчал сын и уточнил. — Не только по тряпью. А вообще… мы с тобой вчера «Собачью работу» так и не посмотрели. А ты обещал, между прочим.

Они направились к Дмитрию в комнату и включили фильм. Сначала это была «Собачья работа или К-9», потом «Тернер и Хуч», потом «Призрак», все старые картины, которые они смотрели, когда Семка был еще совсем — совсем маленьким. Интересно, но казалось, это было так недавно…

Идиллию опять нарушила Даша. Она влетела в комнату наряженная, хорошо пахнущая и с великолепным макияжем:

— Мальчики! Та-да-а-ам! Пойдемте знакомиться!

«Мальчики» оторопели. Они даже не предполагали, с кем предстоит знакомство.

Встреча состоялась внизу, в столовой. За столом сидел мужчина щеголеватой наружности. По представлениям Дмитрия, неведомому гостю больше всего подошла бы майка и растянутые треники. Но на мужичке была шелковая рубашка яркой расцветки, на шее вычурно завязанный платок и джинсы. Лысоватый, с длинным лицом, гость сидел, высоко вздернув подбородок.

— Вот, — выдохнула Даша, смущенно поправляя на себе костюмчик из новой коллекции своего магазина. — Знакомьтесь. Я о нем много рассказывала… Виктор Лопатин.

— Виктор Ефимович, — оторвал зад от стула гость и снова верблюдом уселся за стол.

Семка склонился над Витязем:

— Витька, тезка твой, знакомься.

— Сема! — рявкнула мать и смущенно посмотрела на гостя. — Ну… Собственно… Виктор, знакомься, это… твой сын.

Семка откровенно фыркнул, потом спрятал улыбку и серьезно нахмурил брови:

— Это только слабая версия. Не более того. Только версия, — произнес парень.

Гость повернулся к Семке всем телом и стал оценивающе его рассматривать.

Такого Дмитрий вытерпеть был не в силах:

— Блин, Даша!! Твои эти бабские фантазии! Лучше бы отца — космонавта Семке придумала, чем это позорище. Это ж надо было так Витязю имечко испортить! — плюнул он, взял сына под руку и вывел из столовой. — Пойдем, Сем, у нас с тобой еще магазины.

— Дима!! — со слезами в голове кричала в след Даша. — А как же… А ДНК-то?!

— Не-не-не, — махнул рукой Дмитрий. — Без меня!

— И без меня! — крикнул Семка и поспешил за отцом. — Ну, а я что говорил?! Точно — маменькин бред! Ты ж ведь не поверил, да?

— Не бери в голову, — отмахнулся Дмитрий, стараясь не портить парню настроение. — Мы же хотели… куда? В магазин?

Они поехали в тот магазин, который находился в районе, где раньше жили Вересовы. Там была школа Семки, и до сих пор жили его друзья. И в магазине они одного такого друга встретили.

— Сем! Привет! Говорят, ты уезжаешь? — остановил сына незнакомый парень.

— Есть такое… А ты как?

— Да что я? Ты про себя расскажи! Куда? Насколько?

Дмитрий почувствовал себя лишним.

— Сем, короче… мне надо заехать на работу… Когда будешь свободен, звякни, я подъеду, заберу тебя.

— Пап, да не вопрос, — кивнул Семка. — Я и сам могу добраться.

— Тогда до вечера, — махнул рукой Дмитрий и направился к машине.

К себе в ресторанчик он решил зайти обычным клиентом. Да, еще день, народу не слишком, но и не мало. Несмотря на пандемию, ресторан у Дмитрия пользовался спросом.

— Дмитрий Семенович! — при входе воскликнул гардеробщик Андреич. — А наша кикимора сказала, что вас не будет.

— Какая кикимора, что ты несешь? — насупился Дмитрий. — Разве можно так начальницу звать?

— А в фильме, помните, где Алиса Фрейндлих играла начальницу, ее так и звали — кикимора. А она ведь, накрашенная-то, прям принцесса! А наша…

— Андреич! — рявкнул Дмитрий. — Во-первых, ту звали не кикимора, а мымра! А мымра звучит гордо… чтоб ты знал. А во-вторых, ну той-то было тридцать пять лет, а нашей Алле Иннокентьевне все семьдесят. Какая уж из нее принцесса. Плохо ты в женщинах разбираешься.

— Ага, плохо, — фыркнул Андреич. — Той было тридцать пять, а нашей сорок два. И кто после этого в бабах не разбирается?

— Какие сорок два? — не поверил Дмитрий. — Я с ней работаю уже лет сорок… нуу, не сорок но… лет пятнадцать точно…

— А я вам говорю, что сорок два! — настаивал гардеробщик. — Сам очумел, когда услышал, что она говорит по телефону, дескать, теперь до пенсии не доживет. Раньше ей в ее сорок два надо было ждать тринадцать лет, а сейчас…

— Офигеть… так она еще и младше меня, — покачал головой Дмитрий. — Ну да ладно. Ты смотри, не говори никому, что я здесь. Сам скажу, если надо будет.

— Конечно, не скажу, — качнул головой Андреич и, не удержавшись, фыркнул. — А то наши официанты безглазые, сами не увидят.

Дмитрий сел за самый дальний столик и стал ждать, когда к нему подойдут. Кстати, подошли довольно быстро. Но совсем не официанты, как ему хотелось бы.

— Прюве-е-е-ет, — услышал он за своей спиной протяжный голос и с огорчением вздохнул.

За его столик уселась Ирина Коржина — яркая дамочка с длинными ногтями и искусственной улыбкой. Сейчас дамочка работала в каком-то центре по развлечениям, но когда-то с этой особой Дмитрию пришлось не один год сидеть за одной партой.

— А я пришла, а мне говорят, что тебя не будет, — тараторила Ирина. — А я еще думаю себе — Вересов такой нудный, зараза, он обязательно придет проверить свое детище. Ну и вот! Я опять права! Я никогда не ошибаюсь, прикинь!

— Ир, не фига не выйдет, сразу говорю, — категорически покачал головой Дмитрий.

Он знал, ради чего к нему сюда мотается Ирка. У Коржиной, видимо, не все было в порядке с личной жизнью, поэтому одной только работы ей было мало. Она на добровольных началах взвалила на себя обязанность ежегодно проводить вечер встречи выпускников. А поскольку Дмитрий имел свой ресторанчик, то и встречи было решено проводить у него. Решено было Иркой. Сам Дмитрий не слишком одобрял такую идею. Отчего-то всем думалось, что если ресторан частный, а владелец учился с ними в одном классе, то и платить за все должен господин Вересов. Да что говорить, в первый раз почти так и получилось. И одноклассникам так понравилось, что они стали собираться чуть ли не каждые полгода. Причем, с каждым разом ребята стали вести себя более разнузданно. Но и это было не предел. Однокласснички стали приезжать к нему в ресторан в любое время, да еще и не одни, а с женами, с друзьями, со знакомыми, с родственниками знакомых, со знакомыми родственников и со всем, с кем придется. При этом, каждый раз, кто-то из одноклассников подмигивал, и шептал на ухо: «ну ты там, Дим… чтобы не слишком по карману-то, а?». А потом дело зашло и еще дальше. Когда Дмитрий не выходил к знакомым гостям, те ели и пили, а счет отсылали ему: «Мы знакомые Дмитрия Семеновича. Счет ему передайте».

Вот после этих отправленных счетов Дмитрий решил больше не блистать щедростью.

— Сразу говорю — нет, — еще раз повторил он. — Сейчас карантин, если ты не знаешь. И нас за это так штрафуют, что никаких денег не хватит.

— Ой, да ладно, — не поверила Ирка. — Вон, в Москве звезды такие сабантуи устраивают, и им ничего. А у нас….

— У тех звезд есть деньги на штрафы, а у меня нет, — спокойно парировал Дмитрий. — Да в любой наш ресторан обратись, ни кто не подпишется.

— И чего делать? — не хотела отказываться от своей идеи Ирка. И лукаво скосила на Дмитрия хитрые глаза. — Жалко-то как… Вот Ленка-то Ладкова расстроится. Так хотела на вечер выпускников попасть, а тут такой облом. И главное, кто отказал — Дима!! Вересов!! Которого она так любила!!

— Ну да, она любила, — крякнул Дмитрий. — Это я ее любил, ты все перепутала.

— И она тебя, — упорствовала Ирка. — Она мне вчера прямо так и сказала: «А где наш Димочка Вересов? Я его так любила!»

— Ирка, не ври, по тебе сразу видно, — прервал ее Дмитрий. — А что — Лена давно приехала?

— Нет, буквально неделю назад. А с чего, ты думаешь, я стала встречу одноклассников собирать? Приехала Ленка и сразу ко мне — собирай, мол, всех. Сил нет, как соскучилась. И опять про тебя «А где мой любименький Димочка?».

Дмитрий уже не слушал болтушку Ирку, он думал о своем. Перед его глазами стояла худенькая, тоненькая, как былиночка, Ленка Ладкова. Глазастая, смешливая, с темными длинными локонами, ей все давалось легко. И училась она лучше всех, казалось, даже не напрягаясь, и по фигурному катанию у нее был разряд, и танцевала она прекрасно, и пела не фальшивя, и на пианино играла. Не влюбиться в Ладкову было невозможно. Мальчишки со всей школы признавались девочке в своих чувствах. Любил ее и Димка. С пятого по выпускной класс. Кстати, с девятого класса они даже дружили с Ленкой. А после выпускного планировали вместе поступать в мед институт. Но Димка поступил в политехнический, а Лена вдруг уехала в Москву, и уже оттуда написала ему, что вышла замуж. Даже теперь, спустя столько лет, больно вспоминать, как он переживал. Исцелила его только встреча с Дашей, которая и стала его женой.

И вот, оказывается, Ленка приехала. А ведь столько лет не приезжала. Говорили, что ее муж занимает очень высокую должность, что у нее все супер, что она счастлива и возвращаться не планирует.

Да, было бы интересно с ней встретиться. Тем более, сейчас. Но… пандемия диктует свои права.

— Нет, Ир, в самом деле — нельзя нам, — качал головой Дмитрий.

— А что делать? — надула губки Коржина. — А! Я придумала!!

Ирка вдруг заблестела глазами, и Дмитрий всерьез испугался, что та на радостях станет скакать по залу новогодним зайцем.

— Я придумала!! У тебя же свой коттедж!! Можно там всем собраться! Классно же, да?!

— Охренеть, как здорово, — кивнул Дмитрий. — То есть, ты ко мне меня же и приглашаешь. А то, что у нас Демин живет в коттедже, Аксенова, Горищев… Кстати, скромница, а ты ж и сама в частном доме проживаешь!

— Ну-у… Частный дом, это ж не коттедж…

— Так и хорошо! Ломать нечего! А мы не гордые! У нас, между прочим, все равны! И потом — ты вообще в черте города живешь, к тебе добираться легко. Ну так чего — приглашаешь?

— Вот ты, какой навязчивый, — прищурила глазки Коржина.

— Рожина, не юли! — быстро переиначил ее фамилию Дмитрий, зная, как она ненавидит это прозвище. — Не пригласишь, я всем расскажу, как ты сама себе от имени Михаила Боярского во всех ресторанах песни заказывала.

Да, было такое дело. Помнится, в молодые годы пришлось Дмитрию с однокурсниками сидеть в ресторанчике. И вдруг они слышат, как музыканты объявляют: «А сейчас по просьбе Михаила Боярского для его любимой Ирочки Коржиной звучит эта песня!».

Если бы знаменитый актер хоть раз в жизнь мельком видел эту Ирочку!

— Да ладно тебе, — быстро затараторила Ирка. — Ну… дело ваше. Я приглашу. Мне не жалко. А вот придете вы или нет…

— Ну что значит «ладно, приглашу»! — не отступал Дмитрий. — Давай наметим число встречи. Кого будет приглашать. Чего ты так безответственно относишься? И, кстати, дай-ка мне телефон Ленки, столько лет с ней не говорил, надо бы спросить про здоровье.

Ирка послушно уселась, достала блокнот, и они даже что-то там накропали.

Интересно, но Дмитрий не думал, что эти немудреные хлопоты смогут его немного отвлечь от невеселых семейных дел.

— Пап, ты где? — позвонил ему сын. — Я уже дома.

— Хорошо, сейчас еду, — пообещал Дмитрий и распрощался с Ириной. — Все, прости, дела.

Дома его ждал скандал. Вернее это был даже не скандал, просто его супруга решила умереть от нанесенной обиды. Она лежала на софе в столовой, на голове у нее возлежало мокрое полотенце, а рядом с софой стоял стул со стаканом воды — видимо, Семка уже проявил заботу.

— Вот, пап, — кивнул сын на лежащую мать. — Ей плохо сделалось… почему-то…

— Да вот и я думаю — почему ей, — согласился Дмитрий. — Даша, что случилось? Твой бывший кавалер отказался признавать сына?

— Сына?! — взвилась Дарья. — А где он этого сына видел?! Ты же его увез! Вы же… вы же удрали, как…! Как трусы!.. Это верх неприличия!! Я только вас познакомила, а вы!!

— Прости, любимая, но я не знал, что должен поить твоего любовника чаями, — пожал плечами Дмитрий.

— Не смей!! Не смей так говорить о моем любовнике! Он никакой не любовник! Это… это вообще… только знакомый…

— Прости, — кивнул Дмитрий и вышел.

Конечно, надо было разобраться с женой. Было ясно, что какие-то отношения и сейчас связывают Дашу и прыща. А может быть, только сейчас отношения и появились. Но при Семке… пусть даже он уже взрослый детина, но Даша ему мама, даже взрослому. И потом… надо поговорить спокойно, и если у Дмитрия еще хватит сил на спокойный разговор, то у Даши их пока нет.

Разговор продолжился вечером, когда Семка уехал к друзьям.

— Как ты мог?! — ворвалась к Дмитрию в комнату жена. — Ведь мы договаривались съездить на ДНК! Я заранее записалась, а ты!! Как ты мог?!

— Как я мог?! Ты в самом деле не понимаешь? — уставился на нее Дмитрий. — Даша, ты себя слышишь?!

— Ой, только не надо говорить о вечной любви, бла-бла-бла…

Дмитрий покоробило. И это еще вчера мечтал с этой женщиной родить дочь?

— Даша…

— Да что Даша!!! Да, я жила, терпела. Но есть же и другая жизнь! Не в этом городе! Не здесь! А ты и сам не живешь, и мне не даешь! Ты душишь меня! Но есть человек, который… Да. Я с ним уеду в США. И буду вместе с Семеном. А ты… Ты оставайся здесь! Один!

Стало еще хуже. Оказывается, Даша все продумала. Она и не грустила из-за отъезда сына только потому, что и не собиралась с ним разлучаться. Они уезжали, а он — Дмитрий, оставался. У них была семья, а теперь у них нет семьи. Есть только Семен, его мать, и его отец.

— Хорошо, Даша. Ты хочешь, чтобы я дал развод? Я дам.

— И чтобы мы разделили имущество, — быстро добавила супруга.

— Хорошо, — кивнул Дмитрий. — Бери, что хочешь.

Даша рухнула в глубокое кресло и фыркнула:

— Димочка, только не надо играть в благородство! Что значит «Что хочешь»? Давай рассуждать логично. Твой ресторан никогда столько не зарабатывал, сколько давала моя «Крутышка». Мои вложения были несоизмеримо больше. Поэтому… ну… я считаю, что этот дом… он должен отойти мне. Квартира в Роще — тоже, а вот квартиру на Дубровинского можно поделить.

Дмитрий сначала думал, что она шутит. Если он всегда работал на семью, то Дашина «Крутышка» обеспечивала только прихоти самой Даши. Ладно бы, поделили поровну, но сейчас Дарья оставляла его, практически, ни с чем.

— Погоди. — прервал супругу Вересов. — Квартиру на Дубровинского мы сразу решили купить Семке. На него и перепишем.

— Н-ну… он же уезжает. Зачем ему? — округлила глаза супруга.

— Ты тоже уезжаешь, — напомнил муж.

— Хорошо, перепишем Семке. Тогда квартира в Роще — мне!

— Квартира в Роще — моей матери, ты не забыла? Каким боком она перейдет к тебе? Ты вообще решила меня бомжом сделать?

Дарья негодовала по-настоящему:

— Хорош бомж! Я ж не отбираю у тебя ресторан!

— Спасибо!

— А можно было и его поделить. Кстати… А почему нет?

Дмитрию надоело чувствовать себя мякишем для беззубых. Все уступки, на которые он шел, были только из-за Семки. Даша была его матерью. И парень бы несказанно переживал, если бы она огорчалась. Но Дарья ничего не хотела понимать.

— Хорошо, — пожал плечами Дмитрий. — Давай делить ресторан. Тогда мы все будет делить поровну и через суд. И дом, и квартиры…Кстати, квартиру моей тещи тоже запиши в имущество, ты ж покушаешься на угол моей матери.

Такой подход немного отрезвил жену.

— Ну хорошо… Значит, ресторан отходит тебе, квартира Роще — твоя, а мне остается… Господи, что мне там остается… Дом, да мамина старенькая квартирка…

— Да еще «Крутышка». Ну и домик у тебя неплохой, чего уж ты.

— Да? Я этот домик даже продать не могу! Потому что земля, на которой стоит домик — оформлена на тебя! Ты специально так сделал, да? Признавайся — специально?!

Да, было дело, Дмитрий специально так сделал. И что плохого? Теперь он уверен, что с молотка дом не уйдет. Да ладно бы еще Семке или самой Даше, а то какой-то мутный Виктор здесь крутится…

— Даш, а ты уверена, что этот твой Виктор…

— Даже не начинай! Ты всегда людей за человеков не считал! — взвилась супруга. — А Виктор очень перспективный! Очень! И… Да! Сейчас он поживет немного здесь, а потом мы с ним уедем к нему в Америку, и будем следить за карьерой нашего мальчика.

— Хорошо, — устал спорить Дмитрий. — Только давай так… Семка улетает через три дня. Эти три дня я живу в доме, и никаких посторонних пап пусть пока здесь не живет. А потом… улетит Семка, и я ни на день не останусь.

— Ну… эта наша женская мягкосердечность! — с сожалением фыркнула Даша и вышла из комнаты.