Веселый портфель. Сборник

Маргарита Южина

Рассказы для взрослых детей младшего школьного возраста.

Особенный шар

Вот и наступило Первое сентября. Для девчонок и мальчишек это большой праздник. Пусть взрослые думают, что ребята соскучились по учебникам, урокам и тетрадям, но на самом деле, каждый ученик рвется на праздничную линейку, чтобы поскорее встретиться со своими друзьями. Ну и с любимым учителем, конечно.

Саша Кочкин учился в третьем «Г» и все его товарищи учились там же. Класс у них был веселый и дружный, а их учительница Анна Сергеевна — была молодая, добрая и тоже очень веселая.

Сейчас Саша стоял в новом костюме, в белой рубашке и в настоящем взрослом галстуке, в руках у него был пышный букет, а на ногах сверкали новенькие туфли.

— Какой красавец! — залюбовалась мама, — Жалко вот только подстричься мы с тобой так и не успели. Анна Сергеевна будет недовольна.

— Мам, не переживай, В такой день она ни за что не станет ругаться, а после линейки я сам в парикмахерскую схожу, — успокаивал Санька.

— А что, парень дело говорит, — согласился отец и выложил на стол 3 сторублевых бумажки.

Санька спрятал деньги в портфель, и они с родителями поспешили к школе.

На школьном дворе было так много народу, что он не сразу нашел свой класс.

— Саша! Кочкин! Иди сюда! — закричали его одноклассники, мама и папа помахали рукой, и Санька побежал к друзьям.

За лето ребята повзрослели, вытянулись, а уж рассказов накопилось целое множество! На линейке взрослые поздравляли школьников, говорили о том, как нужны знания, как дети их, конечно же, кинуться получать, но потом прозвенел звонок, и все разошлись по классам, эти самые знания добывать.

— Поздравляю вас с началом нового учебного года! — улыбнувшись, сказала Анна Сергеевна, когда все ребята уселись за свои парты. — Сегодня вы все красивые, аккуратные. Мне хотелось бы, чтобы вы такими были всегда.

«Ну вот, а я подстричься собирался! Только бы испортил все, вон как Анне Сергеевне нравится!» — подумал Санька.

— Я хотела бы, — продолжала Анна Сергеевна, — Чтобы мальчики весь год были такие подтянутые, внимательные, а девочки каждый день приходили с такими замечательными бантами. Чтобы я всегда видела ваши пытливые, умные глаза.

— Анна Сергеевна! — выскочила Люська Кусыкина, — А можно я свой замечательный бант подарю Саше Кочкину, а то у него такие кудри отрасли, что его умных глаз Вы так и не увидите!

«Вот зараза какая!» — подумал Санька и показал Люське из-под пары кулак.

— Ой! И правда! — заверещала Ленка Кубикова, — Ума не видно, а глупость из-под парты выглядывает!

Санька хотел после уроков разобраться с девчонками, но день выдался такой интересный, что это важное дело пришлось отложить до худших времен. А если честно, то он и забыл про это.

После того, как закончился урок Знаний, ребят распустили по домам, но расставаться не хотелось.

— А пойдемте в кафе — мороженное! — предложил Костик Сережкин, — У меня сто рублей есть!

— И у меня сто рублей! — вспомнил Вова Громов.

— А у меня тоже сто, — сообщил отличник Ильюшка, — Мне мама дала.

— Точно, пойдемте! — загудели мальчишки и стали считать у кого сколько денег имелось на их мужские нужды.

Девчонки презрительно хмыкнули и побежали к Катюше Пеночкиной слушать музыку и разучивать новые модные танцы.

На улице было еще по — летнему тепло, и возле каждого павильона стояли разноцветные столы и стулья для посетителей. За один из таких столиков и уселась веселая мальчишеская компания. Ребятам принесли мороженое в красивых прозрачных вазочках, газировку и два пирожных — на больше у них уже не осталось денег.

— Эх, надо было купить вон тот красивый торт — мороженое, — вздохнул Костик.

— Вкусный, наверное, — мечтательно произнес Ильюшка.

— Точно, я ел. — подтвердил Вова, — Только у нас денег не хватит. Он триста рублей стоит.

Санька думал недолго. В портфеле лежали триста рублей на стрижку, но торта так хотелось попробовать! А еще больше хотелось показать друзьям, что уж он-то, Сашка, по — настоящему взрослый и такая мелочь, как торт за триста рублей ему, конечно же, по карману. Он поднялся из-за столика и не спеша направился к витрине. Обратно он возвращался уже с тортом. От удивления ребята открыли рты.

— Ну ты даешь! Вот здорово! — вскочили мальчишки, освобождая на столе место под коробку с мороженым. Пришла женщина — продавец и аккуратно разрезала торт на одинаковые кусочки.

— Сань, а откуда у тебя такие деньги? — вдруг спросил Илья.

— Чего ты с вопросами пристаешь? Не видишь, человек ест! — возмутился Костик.

— И правда, такую вкуснятину надо молча есть, а то растает, — согласился Илья.

Управились ребята быстро. И чем меньше сладкого оставалось на столе, тем грустнее становился Санька.

— Сань, а ты чего такой хмурый? У тебя, что ли, горло заболело? Чего ты носом шмыгаешь? — дергали его ребята.

— Я не шмыгаю, просто мне папа деньги на стрижку дал, а я на них торт купил, — печально сознался Санька. — Что я теперь дома скажу?

— Ты, главное, не переживай, — стал успокаивать друга Костик Сережкин, — Подумаешь, стрижка! Ты в парикмахерской был?

— Был. Только давно.

— Ну вот! Видел, как там тетенька всех мальчишек стрижет? За пять минут.

— У меня уже денег нет, поэтому она меня не за пять, не за десять минут стричь не станет.

— Не перебивай! — не смутился Костик. — Если она так быстро стрижет, значит там ничего сложного нет. Бери ножницы чик-чик и готово! Мы и сами тебя подстрижем.

— Вы что?! На парикмахера учиться надо, а вы «чик — чик»! — не согласился Илья.

— Тебе бы только учиться! Вон, тетя Надя, Лешкина мама, не училась, а Лешку всегда сама дома стрижет.

— И меня мама дома стригла, — поддержал Вовка.

— Вот и здорово! Если ты уже видел, значит ты и стричь будешь.

— Как же он видел? У него же на голове глаз нет. — возмущался Илья.

— А где же они у него? Подмышкой, что ли? — начал возмущаться и Костик.

— Что вы кричите? Я, может быть, еще не захочу, чтобы меня Вовка стриг, — заговорил Санька.

— А тебе все — равно деваться некуда — стричься надо, а денег нет. Тут хочешь — не хочешь, выбирать не приходиться.

Делать, действительно, было нечего. Деньги были истрачены, а на голове Саньки волос не убавилось. Того и гляди, Люська свой бант притащит. Да еще и от папы попадет. Сашка тяжело вздохнул и смирился. Стричься решили у Костика. У него дома Саньке намочили голову, посадили перед большим маминым зеркалом и обмотали здоровенной чистой простыней. Костик притащил ножницы и расческу, а Вовка пошел в ванну и долго мыл руки с мылом.

— Хватит тебе полоскаться, иди уже, — позвал Ильюшка, — Ты же не к хирургической операции готовишься! Или ты ему и уши стричь собрался? Ты смотри, стриги только волосы.

Но Вовка чувствовал, какая на него легла ответственность, и капризничал вовсю:

— Ты почему такие большие ножницы принес? Поменьше не нашел?

— Эти самые хорошие, ими мама платья кроит, а вот тебе и маленькие, — отвечал Костик.

— Эти какие-то совсем крошечные, ими только мышей подстригать. — ворчал «мастер».

— Долго ты будешь собираться? — не выдержал Санька, — У меня уже вся вода с волос на рубашку перетекла.

— Сиди смирно и не ворочайся. И вообще, мне неудобно тут работать. — вовсю ломался Вовка. — Пусть Санька к окну сядет, а на себя он еще успеет насмотреться.

Санька пересел к окну, Костик щелкнул Вовку по загривку и тот приступил к делу. У него получалось не так быстро и красиво, как у тетеньки в парикмахерской. Он тыкался расческой в могучие Санькины патлы, потом щелкал ножницами и каждый раз отходил на шаг, чтобы полюбоваться своей работой. Санька же никакой работы видеть не мог, поэтому следил только за лицами друзей. Сначала глаза у мальчишек горели азартом, потом азарт пропал, а лица становились все печальнее и обиженнее.

— Ты чего здесь вот неровно откромсал? — не выдержал Костик.

— Я здесь еще не докончил.

— А здесь вон какая лысина! — тыкал Илья пальцем в Сашкин затылок.

— Это не я. Она у него раньше была, только под волосами не видно было. — оправдывался «парикмахер».

— А челка почему неровная?

— Челка? Слушай, Санька, а зачем тебе челка? Ты что, девчонка что ли? Давай ее совсем отрежем.

— Как это совсем? — не понял Санька.

— Ну так, под корешок, чтобы красивее было.

— Ну, если красивее…

И Вовка заклацал ножницами над самым Санькиным лбом.

— Долго еще? Говорили пять минут, а я уже два часа сижу.

— Еще немножко, — уговаривал Вовка. Он и сам замучился с этими ножницами, у него устали руки, а стрижка с каждой минутой получалась все хуже. Волосы, почему-то выстригались не ровно, а какими — то клочками. Сашкина голова была теперь вся в кочках и проплешинах. И чем больше Вовка старался, тем проплешин становилось больше.

— Ну вот, вроде и все, — сказал, наконец Вовка Громов и опустил руки.

С Саньки сняли простынь, и он подошел к большому зеркалу. Оттуда на глянул какой-то несчастный, изуродованный ребенок с торчащими ушами и тоненькой шейкой, на которой болтался огромный взрослый галстук. Страшнее же всего была голова. Кусочки лысины чередовались с неровными кустиками оставшихся волос, а вместо челки белела большая плешь.

Вовка предусмотрительно отошел подальше. Костик и Ильюшка не могли удержаться от смеха, но друга было жалко по — настоящему. Сашка и сам не заметил, как из его глаз покатились слезы.

— Чего реветь-то, как будто тебе не волосы обстригли, а уши. — заговорил Костик.

— Ага! Смотри, везде лысины!

— Ну и что, мы их сейчас фломастером закрасим, и никто не заметит.

— Ага! Не заметят, Скажут, что на глобус похож, весь ляпаный. — в голос ревел Санька, но ребята уже достали фломастеры и зарисовывали лысые места темными цветами. От дела их отвлек звонок. Прибежала младшая сестренка Костика — Шурочка.

— Ой-е-ей! Что вы наделали! — заойкала девочка. По всему ковру валялись Сашкины кудри, Вовкин новый костюм был усыпан клочками волос, а перед зеркалом сидел зареванный Сашка и совсем был не рад своей новой прическе.

— Ой, Санька! А у тебя голова на глобус похожа!

— Иди отсюда! — прикрикнул на нее Костик и девочка, обиженно надув губки, выбежала за двери.

— Не слушай ты ее. Отрастут твои кудри, знаешь, как они быстро растут.

Санька уже не смотрел на себя. Он представил, как придет домой, как встретят его мама и папа и папа сразу все поймет. А утром он войдет в класс… Анна Сергеевна так хотела весь год видеть всех красивыми.

В двери снова позвонили, но теперь уже Шурочка пришла не одна, а с какой-то женщиной.

— Здравствуйте, горе — мастера! — весело улыбнулась она. — Я ваша соседка с третьего этажа, Меня зовут тетя Света, а работаю я в парикмахерской. Мне Шурочка сказала, что нужна моя скорая помощь?

Мальчики покраснели и опустили глаза. Перед настоящим мастером было стыдно за свои художества.

Тетя Света достала из пакета машинку и снова усадила Саньку на стул. Она работала быстро и умело. После ее машинки на Сашкиной голове оставались ровные полосы совсем коротеньких волос. Через пять минут тетя Света сказала:

— Ну, вот и все. После вашей работы это самое лучшее, что я могла сделать. Но ты, дружок, не переживай, — обратилась она к Саньке, — Сейчас это очень модно. В такой головке есть особенный шарм!

Сашка смотрел на себя в зеркало и улыбался. Теперь он себе нравился.

Вечером, когда отец и мать вернулись с работы, их встретил Санька с новой прической.

— Ну что ж, хорошо, — одобрил отец, — Я и не знал. что тебе нравятся такие лысые… короткие стрижки.

— Что ты, пап! Это сейчас очень модно! И еще мне мастер сказала, что в моей голове есть какой-то особенный шар! И как он там оказался?