Эпитет к человеку

Маргарита Чертова

«Человек» есть слово, и у каждого слова должен быть свой эпитет. Без своего эпитета мы не проживем и дня. Маленькие истории из сборника, реалистичные и совершенно фантастичные одновременно, раскрывают отдельного человека, носящего свой собственный эпитет, делятся своими печалями и радостями и открывают самое сокровенное – как этот самый человек пользуется своим собственным эпитетом.

Море

Человек решившийся

На высоком берегу прекрасно видно, как далеки просторы моря: оно уходит совсем за горизонт, оставляя только горячие темные линии. От них приятно и жутко на душе одновременно, будто бы само нутро пронзают острым клинком самые родные на свете руки.

Не страшно. Не холодно. Не свободно. Волны разбиваются о скалы, как чужие слова — самым настоящим стеклом. Нет никакого стремления, ведь рано или поздно найдется тот камень, что на злобу дня заставит труды распасться на миллиарды капель.

А на мысе ветер гуляет. Ему нет преград, он тормошит совершенно все, только и имея на это право. Бесцеремонно слетая в чужие жилища, ветер разносит вести по всему свету, не желает что-либо утаить, оставить наедине между двумя людьми.

Сидишь на краю обрыва, кажется, будто все дороги открыты. Причем даже те, что никогда даже не приглашали на себя поглазеть. В этом все прелести и беды: убежденность заставляет теряться, сходить с намеченного маршрута снова и снова, пока все не будет утеряно. Так смотрит пронзительно закат или крепко прижимает к сердцу мать. Этим прельщает любовник, этим же губит возлюбленный.

Но море продолжает звать. Оно шепчет, говорит, кричит, просто вопит о своем присутствии, заставляя все время тянуться к берегам и забывать свои дела. Само очарование… господин бескрайнего простора, уходящего в открытый океан. Оно кажется вечным, хотя это совершенно не так.

Бессмертие становится настолько близким, что только руку протянуть и крепко ухватишься за его цепкие пальцы, странные и неумолимые. Красное полотенце, словно нитка Судьбы, пуще прежнего подводит к этому особенно сложному выводу, с которым только легче помочь себе спуститься столь быстрым путем.

Больше никаких попыток оставаться непричастным, отделенным от любой возможности к существованию. Если жизнь — это бесконечный риск и попытки, то длительные решения над обрывом остаются самыми правильными и точными.

Вода со злостью бьется о камни, повсюду затянутые мхом. Это не свобода, а вековое заточение под толщей воды в ожидании медленной смерти. В этой схватке нет победителей и проигравших; есть только существа, играющие в героев и периодически вырывающиеся вперед с попеременным успехом.

Подниматься на ноги у обрыва — идея не из лучших, но так горизонт становится чуть ниже и слегка трогает самолюбие. Весь мир вдруг оказывается прямо под ногами, и хочется по нему прошагать, не огибая ничего. Люди, дороги, леса, города — все тут же, под подошвой тяжелых ботинок.

Море поет свою бесконечную шуршащую песню, завывая ветром высокие ноты. В пене цвет и сияние у самого берега; они слепят и уводят куда-то в глубинные мысли, отчего просто сдаешь его шарму и холодным чарующим вóлнам.

Солнце садится в самые пучины, исчезая за горизонтом и оставляя только лед ветра после горячего дня. Продувает насквозь, пробирает до самых костей, и никак не защититься. В угасающих лучах не согреться, и остается лишь окаменеть от страха за горестно замерзшее положение свое, пропитанное этим лаймовым запахом спирта.

Не весело. Не воодушевленно. Не влюбленно. Здесь холодно и страшно от величавого безразличия природы, где должны были однажды мысленно сойтись на одном тебе все мысли и чувства. Ощущение чистого предательства, от которого просто невозможно оправиться.

И безразличие пронизывает не хуже ветра, крепко впиваясь в душу, пронизанную — поклясться лишь можно! — только мною, закрытой на острове борьбой и искрометным страхом за судьбу своей серости и морали. Нет на свете ничего настолько трагически поэтичного, как потеря собственного «я» в огромном мире, где это сейчас значит так много.

Камни холодны и безжизненны, разбиты во временах и потеряны в чувствах. В них нет ничего, потому хочется раствориться в их величавой бесконечности, потеряться в просторах огромной пучины, слившись с той, что хочет уничтожить.

Закрыв глаза, вдруг слышишь шепот. Он заметен еле-еле, но, вслушавшись, понимаешь, насколько он громкий. Это настоящий громогласный крик, действительно сводящий с ума шумом и странностью. В нем есть все: от простого окрика на базаре до сводящего с ума возгласа, походившего на невинный голосовой-помощник молодых и рьяных героев семьи, где все же лишь слегка, но случилось давнему страннику без дружины пробиться в великое будущее.

Остается шаг. Всего один шаг, и бегства больше не станет. Не будет и безразличия, скупости и боли, что так свойственна этому жалкому тéльцу. Не останется ничего, кроме холодного спокойствия моря, у которого все идет по плану.

И камнем вниз….