Самозванец. Из цикла «Кто я?»

Маргарита Мартынова

Что делать, если открыв глаза, вы понимаете, что не помните о себе ровным счетом ничего? И как быть, если люди вокруг знают о вас немногим более?Внезапно воскресший супруг Маргарет Уилкокс, кажется, вовсе им не является. Сможет ли она понять, кто есть кто, до того, как наделает глупостей…?Книга является третьей из серии рассказов о том, как может повлиять на жизнь внезапная проблема с памятью…

* * * *

Следующие два месяца текли уныло, однообразно и беспощадно. Я носила траур, купленный с ближайшего торгового судна, шедшего мимо нас, и ощущала такую же черную пустоту в душе и в голове, как и цвет моего наряда. Я не помнила прошлого, у меня не было будущего. Все вокруг было однообразным. Караваны торговых судов, плантации, негры, европейцы: все приезжали и отъезжали, оставляя за собой монотонную жизнь этого небольшого города. Иногда Сьенна сопровождала меня в порт. На прогулку. Я стояла и смотрела, как разгружаются, причаливают и отплывают корабли, и снуют по вантам ловкие матросы. Стояла и думала о своей судьбе.

Со мной никто даже не заговаривал. Моряков моя фигура в трауре явно повергала в ужас, и они избегали даже поворачиваться в мою сторону, словно каждый из них был в чем-то виновен передо мной.

Каждый день был уныло одинаков и смены тому не предвиделось. Что я могла? Выйти замуж по окончании траура? Возможно, вот только за кого? Жители Порт-Луи, по большей части, годились в пару Сьенне или Матильде, но не женщине с моим положением. Увязаться за каким-нибудь приплывшим моряком? Пока ещё моя гордость не была к тому готова. Я знала, что вполне обеспечена, чтобы оплатить свой проезд в любую другую точку света, но также была не готова к подобному риску. Не было никого, кто бы мог сопровождать меня в плавании до того же Капстада, столицы Капской колонии, а одной пуститься в такое путешествие была на сегодня самая безумная выходка, до которой мой уважающий себя разум пока не мог дойти. Я очень была привязана к Сьенне, да, но она была местной, а не моей служанкой или рабыней, я не могла увезти её отсюда с собой. Сюда я приехала только с мужем. Сейчас он погиб, не оставив мне ничего, кроме имени и состояния. Даже воспоминаний.

Вот такие мысли роились в женской голове под траурной шляпкой к тому дню, точнее, вечеру, который сломал мою спокойную новую жизнь.

* * * *

Я поднялась в свою комнату, собираясь повышивать перед сном. Правда, по словам служанок, они раньше не видели меня за этим занятием, но раз мои руки просились к ниткам и иглам, значит, когда-то раньше я это умела. Поэтому, уже вторую неделю я сидела над каким-то пейзажным полотном, убивая свои тусклые одинокие вечера. Уже расположившись, я вдруг обнаружила, что у меня кончилась сахарная вода, которой я обрабатывала окантовку. Надо идти вниз. Точнее, проще всего было дернуть звонок и дать поручение горничной, но иногда мне было удобнее спуститься самой. Так казалось, что я создаю жизнь в этом доме, озаряя его своим движением.

Снаружи снова готовилась разразиться гроза. Ветер бился в стекла, тусклый лунный свет пробивался из-за туч и снова пропадал, листья деревьев рисовали уродливые тени, изгибаясь под его порывами. Столовая, откуда был выход на террасу, была слабо освещена одиноким оплывающим огарком свечи, отчего комната казалась больше в размерах, а высокие стулья — интерьером зловещего замка. Я направилась в сторону кухни и тут…

Черная фигура мелькнула на террасе, дергая дверь в столовую, но, так как она была заперта, человек толкнул верхнюю дверцу окна, которое было рядом, просунул руку внутрь и открыл задвижку. Все это произошло очень быстро. Прежде, чем я успела понять, что происходит, незнакомец (а это явно был мужчина) навалился на дверь и проскользнул внутрь.

Я никогда не думала, что могу так кричать! Мои легкие, словно раскрылись впервые в жизни, я испустила громкий пронзительный вопль ужаса. Незнакомец в панике отпрянул назад, потом метнулся вперед и поднял вверх руки.

— Это я! — гаркнул он, пытаясь меня перекричать. — Маргарет!

Я не отдавала себе отчета в том, что он называет мое имя. В этот момент пламя свечи, что я принесла с собой, осветило его, я увидела растрепанное и всклокоченное чудовище высокого роста со шрамом на лице и, закричав ещё громче, бегом ринулась из столовой, уронив свечу, которая тут же погасла. Судя по шагам, незнакомец устремился следом.

Я выбежала в холл, отчаянно визжа, и чуть не столкнулась лбом с Матильдой, прибежавшей на мой крик. По ступенькам второго этажа вниз устремлялась не менее перепуганная Сьенна, слышался голос Бастиена. Мой вопль переполошил весь дом и, наверняка, флигель другой прислуги.

Я забежала за стройную фигуру Матильды и перестала визжать, ощущая нехватку воздуха, тем более, что человек со шрамом выскочил за мной и громко крикнул.

— Да хватит уже орать! Это я! Я не хотел тебя пугать! Не хотел, чтоб ты меня таким видела!!

Воцарилось молчание. При ярком освещении больших канделябров ночной гость не казался столь ужасным, но меня это радовало немногим более. Матильда охнула, Сьенна всплеснула руками. Я же сделала шаг назад, прерывисто дыша от пережитого потрясения.

— Бог мой! — пискнула Матильда, сминая передник, и снова повторила. — Боже мой!

— Я не хотел никого пугать! Довольно уже криков! — пробасил визитер и протянул ко мне руки, Я в панике сделала ещё один шаг назад и перевела на Сьенну вопросительный взор. Я смутно понимала в чем дело.

— Миледи… Это — милорд! — немного осторожно воскликнула та.

Я вся превратилась в живой вопрос. Милорд? Мой муж? Он что, жив?! И этот человек… Мысль моя оборвалась. Я не была готова к подобному явлению!

В нескольких шагах от меня стоял рослый мужчина непонятных с виду лет. Ему могло быть, как тридцать, так и пятьдесят. Он был весь в пыли, мятой одежде и непричесанными волосами. Его грубое обветренное и обросшее лицо пересекал шрам, задевая край правой брови и половину щеки. И это мой внезапно воскресший муж? Я его себе представляла совсем не таким!

Он посмотрел сначала на меня, потом на Сьенну, затем на Бастиена, стоявшего за моей спиной, и снова на меня. Видимо, выражение моего лица, как нельзя более, говорило само за себя.

— Черт возьми! — выругался Роберт Уилкокс. — Да что происходит в этом доме? Это так меня тут встречают, да?! Хорошенькое дело! Маргарет!!

Я испугалась ещё сильнее. Не знаю, почему, в голове все смешалось. Мой муж воскрес, стоит тут, похожий на пугало, да ещё и повышает голос. Я не выдержала.

— Хватит орать на меня! — мне захотелось плакать. — Не надо кричать! Мне страшно!

И я бросилась в сторону черного хода и коридоров прислуги, пугаясь шуршания своего же платья, по щекам потекли слезы. Это было слишком! Я успела смириться с тем, что никогда не увижу Роберта Уилкокса, но даже, когда я думала, что он вернется, не представляла нашу встречу вот так. Это уже было неприятно и обидно.

Конец ознакомительного фрагмента.