Главная роль

Маргарита Мартынова

Семнадцатилетняя Арабелла, оставшись одна после смерти отца, вынуждена выйти замуж за его компаньона. После замужества юная девушка оказывается в Париже – столице социального неравенства и порока. Когда от приставаний пьяных мастеровых ее спасает пожилой старьевщик, она искренне верит, что, наконец, обрела друга. Однако Арабелла еще не знает границы своей доверчивости. У всех происходящих событий есть свое объяснение, но оно сильно отличается от предположений девушки.

* * * *

Лакей Франк отошел от окна и поспешил открыть входную дверь. Действительно, ночное освещение не обмануло его и это прибыл хозяин дома — Генрих Дюпен, возвращения которого из Нанта ждали не ранее завтрашнего дня.

— Месье Генрих! — слуга поспешил принять у него чемодан. — Рады вашему возращению!

— Добрый вечер, Франк, — устало сказал тот и прислушался. В большом доме стояла мрачная тишина, пламя от свечей рисовало на стенах причудливые фигуры. Мебель в бордово-коричневых тонах в это время суток навевала усталость и печаль.

— Как Жаклин? — спросил Генрих после паузы.

Франк принял у хозяина одежду и отвел взгляд:

— Был еще один приступ, месье. Мадам в постели… — он замялся. — Доктор сказал, что она уже не встанет…

Генрих сглотнул слюну, сжимая губы в полоску. Выражение его лица выражало прискорбную смиренность, гладкий подбородок дрогнул. Так мог выглядеть человек, который осознает реальность, смирился с нею, но иногда испытывает желание открыто протестовать. Он прошелся туда-сюда возле лестницы, потом пробормотал:

— Может быть, мне не стоило уезжать…

Франк бросил взгляд на своего хозяина.

— Прошу прощения, месье, — сказал он. — Но мадам больна почти год. Ваше присутствие в Париже никак бы не повлияло на ситуацию…

Генрих ничего не ответил. Казалось, он вообще не слышал этих слов, будучи погруженным в свои мысли. Он сделал глубокий вдох, выпрямил спину и тяжелой поступью направился на второй этаж. У дверей спальни он столкнулся с выходящей оттуда служанкой.

— Ой, месье Генрих! — зашептала Матильда, прижимая к груди ладонь. — Вы вернулись!

Тот осторожно заглянул в комнату:

— Как она?

— Мадам уснула, — ответила служанка. — Я дала ей снотворное. Думаю, она проспит до утра. Если хотите, можете войти, но…

Генрих захватил воздух носом и ничего не сказал, уставившись в одну точку. Затем отрицательно помотал головой.

— Месье, вы будете ужинать? — спросила Матильда через пару мгновений.

Тот некоторое время еще продолжал смотреть в пустоту, потом провел языком по зубам и обернулся:

— Приготовь мне одежду. Я поеду в клуб!

* * * *

Париж еще спал, когда Арабелла Дюпен вышла из дома, одетая в коричневое платье с удлиненным рукавом. Она не стала завтракать и даже не ложилась накануне спать, чтобы не привлекать внимания прислуги своим слишком ранним подъемом и просьбой помочь одеться. Девушка не сомневалась, что мужа вряд ли станет волновать ее очередная отлучка, но решила, что так будет удобнее ей самой.

Когда Арабелла подошла к условленному месту, Жака еще не было. Он появился спустя четверть часа, без короба за спиной, чуть припадая на левую ногу, и приподнял свою мятую шляпу при виде девушки.

— Я припоздал, — сказал он. — С утра уже успел обойти несколько улиц и оставить дома свою котомку с добром. А палка мне нужна… С ней удобнее идти. И если что, отбиваться.

Арабелла вспомнила, как бодро старик разбросал тех пьяных мастеров, и улыбнулась:

— Такое платье подойдет?

Жак ковырнул наконечником палки кусок тряпки, валяющийся на земле, и кивнул:

— Теперь да… Ты готова покорить вершину холма?

Арабелла подала ему локоть.

— Вам трудно будет идти, держитесь за меня. Вполне можно будет подумать, что я ваша дочка…

Жак сделал гримасу, растрёпанная борода дернулась.

— Хорошо, что не внучка, — пробормотал он еле слышно и они двинулись по пустой улице. На севере собиралась темная туча, грозя обрушиться дождем на город. Пахло пылью и гниющими объедками, куча которых тянулась вдоль их пути.

Жак сильнее надвинул шляпу на лицо и заговорил:

— Во время революции из всех зданий аббатства уцелела только церковь Сен-Пьер-де-Монмартр, которую ты увидишь на холме… Ветряные же мельницы для помола гипса имеют очень древнюю историю. Они относятся почти к тому же периоду, что и основание самого ордена Иезуитов. Во времена гугенотских войн король Генрих…

Он не договорил, потому что Арабелла остановилась и в удивленном восхищении посмотрела на своего спутника.

— Жак! — воскликнула она. — У вас такие богатые знания! Вам нужно быть профессором, а не…

Девушка взглянула на его стоптанные сапоги, к подошве которых прилипла картофельная кожура, и смутилась всего сказанного, решив, что может обидеть своего спутника. Старик молчал некоторое время, глядя на неё, потом выпустил локоть девушки, жестом предложил ей двигаться дальше и нехотя сказал:

— Я же не родился тем, кого ты перед собой видишь. Когда-то и я был молод и полон энергии. Я получил образование, открыл свое дело… Ты не подумай, это не жалоба. Будучи старьевщиком тоже можно достойно обеспечить свое существование, если хорошо трудиться… На болотах много таких, как я. Но еще больше старьевщиков живут в квартале Сен-Жак…

— На болотах? — не поняла девушка, и Жак снисходительно улыбнулся:

— Так называют Маре…

— Ах… — произнесла Арабелла, не зная, что еще добавить.

— В последнюю нашу встречу я не увидел того браслета, который ты очень хотела мне отдать, — вдруг сказал старик. — Надеюсь, Арабелла, у тебя его не украли?

— Я отдала его бедной девушке, которой нечем было заплатить за жилье, — не без гордости ответила та. — Точнее, я сама продала его ювелиру, а деньги отдала несчастной…

— Это достойный поступок, у тебя добрая душа… — отозвался Жак, и какое-то время их путь продолжился в молчании.

Они уже начали свое восхождение на холм Монмартра, когда с неба стали срываться мелкие капли редкого дождя. Порыв ветра ударил в лицо. Арабелла вдруг остановилась и обернулась назад.

Конец ознакомительного фрагмента.