Танаис

Марат Байпаков

7 век до нашей эры. Великая Степь. 18-летняя девушка возглавляет военный поход объединённых скифских племен на могущественную державу Чжоу. Сможет ли неопытная скифская армия оказать помощь родственным племенам жунов и переломить ход войны?

Глава 13. Испытания невест

— Достопочтимый, а ты не расскажешь про дела прошлогодние? — Скилур крепко взял за плечо вождя золотых. Твердый взгляд и интонация под стать.

— Расскажу. Как не сказать тебе, мил человек. — Вождь золотых усмехнулся, провел ладонью по усам и бороде.

— Вот прямо сейчас и выкладывай, — настаивал Скилур.

Ясными словами Скопасис описал поход, не упустил возвращение со счастливым спасением. Луна висела круглой серебряной чашей. Возле очага вместительного гостевого шатра — десятка два мужей в годах. Большей частью из озерного края. Повествование завладело всеобщим вниманием. Взгляды — на главе золотых. Мужи потеснее сдвинулись к огню. Затаив дыхание слушали, ловя каждую деталь похода и сражения с персами.

— Что делать дальше? Обдумал? — Вождь озерных в задумчивости смотрел на говорившего.

— Враги пришли из страны хурритов. — Скопасис встал. — Хваризам поддержал персов. Предполагаю, скоро начнется вторжение. Тем обиднее, что хурриты, родственные степные племена, предали нас.

Мужи молчали. Война расправляла крылья. В том не было сомнений ни у кого из сидевших.

— Отправляем отряды на далекую сторону, а у самих под боком пожар горит. Так, что ли? — Скилур в свойственной ему манере прямо тянул нить разговора. Скопасис обвел глазами участников беседы.

— Одна дума не дает покоя. Хочу разделить ее с вами всеми.

Мужи в согласии закивали головами. Войны никто из них, как видно, не страшился. Однако по глазам читалось жгучее желание добиться в той войне решительной победы.

— Перетянем часть племен хурритов на нашу сторону? — Скопасис направился к выходу. Выглянул из шатра. Кликнул стражу из хозяев. Тихим голосом отдал указание. Закрыл пологом вход. Скилур продолжил недоговоренную фразу хозяина встречи:

— Хочешь сказать, вождь, заселим союзные племена на нашей земле? Так их перетянем? Да, достопочтимый?

В ответ хозяин шатра широко улыбнулся.

— Прям под корень жнешь. Да. Такая вот дума имеется. По прошлому лету трофеями нам досталось комплектов амуниции на десять тысяч бойцов.

Мужи подняли удивленно брови. План вождя прояснялся до деталей.

— Стало быть, хурритов вооружим? Отправим назад на царя Хваризама? — Скилур уважительно посмотрел на Скопасиса. Ему все больше нравился друг детства.

— И опять прав ты. — Скопасис обнял Скилура. Мужи обнялись во взаимности. Дружба единым пониманием судьбы усиливалась.

— Вот так и говорить скоро ничего не придется. По глазам сокрытую думку видишь…

Старейшины племен в голос засмеялись.

— В честности поступать с хурритами мое к вам предложение. Соберем у нас единый круг. «Добрые» из наших племен…

Скилур позволил себе жестом дополнить слова хозяина шатра:

— Ты хотел сказать, нашего племени? Так, слегка ошибся во множестве?

Скопасис встретился взглядом с каждым из присутствующих. Получив подтверждение — где кивком, где взмахом правой руки, продолжил:

— Нашего племени, ты прав, Скилур, и вожди родственных хурритов здесь выскажутся. Примем единое решение. Тем из них, кто против рабства под царьками, назначенными персами, — милости просим к нам. Согласные на переселение принесут клятву пред Богами на верность новому племени. Вольются в нас. И вот тогда…

–…Возьмемся за войну с предателями степи? Рабами персов? — Скилур сел полным весом на сундук с чьим-то приданым. Скопасис энергично кивнул.

— Предлагаю дать обделенным хурритам землю у нас. В честности объединиться. Породниться. Собрать единую армию. Снарядить трофеями. Вернуть Хваризам, наш степной Хваризам. Держать обещание, без подлости. Что думаете, почтенные?

Мужи закивали. Молчанием поддержали план вождя племен. Скилур встал с сундука — хранилища сокровищ для новой семьи. Заботливо предложил нагретое сиденье вождю объединенных племен:

— Скопасис, ты присядь. В уважении выслушай — теперь моя думка полетит к тебе. Мы в озерном краю получше-то вашего знакомство ведем с хурритами. Иное лето считай что каждый день по делам речами перекидываемся… — Скилур тщательно подбирал слова и интонацию. Почтением правил речь: — А предложение, вождь наш, к тебе такое: отпразднуем свадьбы, и те, кто здесь… — Скилур обвел правой рукой мужей озерного края, — …отправятся тайной дорогой к знакомым, на тот берег великой реки. Деньков через двадцать, никак не позднее, возвращаемся к этим же шатрам. Просьба: ты, дорогой наш вождь, шатры свадебные не разбирай. Сгодятся для постоя хурритов.

Скопасис кивнул:

— Добро, Скилур. Место радостью освятили. Удачу внесли. Говори дальше.

Мужи заулыбались. Вспомнились веселые, озорные дневные соревнования.

— Так вот, мы, значит, озерные, проведем вождей хурритов тропами, ведомыми только нам. Здесь, в свадебных шатрах, убедим родню дальнюю. Отряды при оружии покажем им. Да особо-то и убеждать не придется! Хурриты задиристый народ. — Скилур особым жестом провел рукой, словно по шерсти любимого пса. — Только вот когда огонь запалим? Вождь?

Скопасис громко огласил давно обдуманное решение:

— Думаю, мужи, тянуть никак нельзя. Летом пойдем войной за Хваризам. К урожаю проса и закончим бранные дела. Как мыслите, «добрые»?

Двадцать правых рук поднялись сжатыми кулаками к потолку шатра. Луна серебряной поддержкой сияла через круглое отверстие в куполе шатра. План двух вождей принят знатными племен. Сроки названы.

— Еще одна просьба наметилась к тебе, уважаемый вождь. Позволь от всех нас оглашу? — Скилур впервые за обсуждение позволил себе улыбнуться. Улыбнулся открыто, бесхитростно.

— Попридержи-ка жрицу. Верховную. Танаис, дочь твою. В походе божественная помощь нам ой как сгодится.

Скопасис, непривычно для мужа, облеченного властью, опустил в глубоких сомнениях голову. Горькие тона окрасили его слова:

— Ага, попридержишь ее! Тут племенем просили. В слезах стояли перед ней. Не получилось. В цепи пытались обрядить! Волосы отрезала и ушла за вами!

— Что… как… мы ее, Танаис, то есть, верховную жрицу Матери-Богини, командующим армией изберем? — предложил Скилур деловым тоном. — А как! Вождь, откажется тогда она? Колебаний лично для меня нет — дочь твоя не человек…

Мужи удивленно воззрились на стоящего перед очагом Скилура.

–…Дочь твоя и есть наша Богиня-Мать. В миру. В облике человеческом. Как увидел первый-то раз Танаис, в ее беседе с грешным Гнуром, так и дошло до меня, кто она, а кто мы. После чудес с призраками и тем сбежавшим озером, о которых ты сказывал, вождь, так и последние сомнения разрешились сами собой…

Вздох изумления прошелся по кругу совета объединенного племени. Скилур, оседлав внимание мужей, продолжал необычную речь:

— Только с Богиней и сможем победить.

Скопасис поднял глаза. Ясный взгляд. Закивал головой. Вскинул правую руку, шум удивленных голосов стих.

— Верно молвил ты, почтенный Скилур. — Скопасис, словно взвешивая мерой дальнейшие слова, предварил их паузой. — Именно так и считаем племенем. Духом живет среди нас Богиня-Мать. В дочери моей — Танаис — очередное рождение Богини Вечной. Не сочтите за поругание вас, вот вам еще одно тому доказательство. Помнишь, друг мой, тот страшный мор, что случился у вас?

Печальный гул среди озерных стал ответом на вопрос вождя.

— Так вот, мужи почтенные, с рождения Танаис в племени нет хвори. Нет, и все тут! Никто не помер от хвори — ни от той, что с вами приключилось, ни от тех, что ранее у соседей прошли…

Единодушно поднялись правые руки, сжатые в крепкие кулаки. Командующий армией степных племен избран. За помощью в бранных делах люди обратились к Богам милосердным. Сойдясь же в главном, без споров распределяли между собой: племена, знакомых вождей, методы увещеваний, скрытые тропы. В размышлениях, обменах думами и встретили рассвет. Нарушая очевидный приказ вождя племени, кто-то дерзнул отодвинуть полог шатра. В свадебный бивуак вошла верховная жрица племени.

— Достопочтенные мужи, без вас нам не начать испытание невест…

В шатре установилось заговорщицкое молчание. Скилур решительно встал. Приблизился к вошедшей. Преклонил правое колено. Его примеру последовали, без исключений, все присутствующие. Последним к присягающим на верность в старинном ритуале назначения командующего армией присоединился вождь племени.

— Идем походом на Хваризам? Так уложили ночью? — Жрица подняла голову к отверстию в куполе шатра.

— Идем! Идем! Идем! Богиня-Мать с нами! — россыпью загрубевших голосов грянуло собрание «добрых» двух племен.

После бессонной ночи достопочтенные мужи клевали носами на испытаниях невест. Осоловелыми красными глазами следили за участницами. По началу соревнований гости еще скрывали неодолимую тягу ко сну. Ближе к полудню вповалку уже откровенно спали на лугу в душистой молодой весенней траве. Лица от яркого солнца прикрыли островерхими нарядными шапками. Шапки те на спящих то приглушенно рычали, то устрашающим громом кому-то грозились.

Вождь в торжественных одеждах судил испытания. К вящему сожалению спящих, конкурсы второго дня не уступали по накалу эмоций вчерашним играм с мячами.

Девушки меж собой состязались в стрельбе из лука на скаку. Соль конных стрельб — в меткости. Стрела, покинув лук, должна пройти через бронзовое кольцо размером не больше двух кулаков. Разогнавшись в галопе, всадница оборачивалась в седле и пускала стрелу. То знаменитая степная стрельба из лука «задом наперед». Первые и самые легкие выстрелы — на короткой дистанции в четверть полета. Вторые — уже сложнее, с половины полета стрелы. И наконец — в три четверти полета бронзовой стрелы. Особо меткие выстрелы женихи сопровождали частыми хлопками в ладоши. Положа руку на сердце, немногие из озерных решились бы повторить девичью стрельбу на дальность. Призы ценностью были под стать вчерашним. На кону четверти мешков соли.

Дорогая сердцу картина! Красавицы, юные девушки, тонкие, подпоясанные бечевой, в расшитых цветными узорами нарядных белых рубашках без рукавов, в кожаных штанах, в коротких сапожках — седлали лошадей. Цепочкой на лошадях занимали оговоренную жребием очередность. Горделиво доставали наборные луки. Закладывали за ровные зубы три ровных стрелы. По звуку трубы пускались в галоп. Серьезные, сосредоточенные взгляды карих, зеленых, черных, серых, голубых и таких бездонных глаз! Появились, однако, и новые мотивы в лицах девушек. Заметно добавились на щеках румяна, брови углем подведены.

Испытания невест продолжились Хождением с водой. Переменив наряд на длинные платья с двойным подолом, каждая девушка водружала на голову небольшую с пол-локтя кадку с водой. Теперь, в танце, под звуки дудочек и семиструнных «певучих» о двух рогах, надо пронести кадку в разложенных узором камнях, не уронив ее и не расплескав воду. И на камни нельзя наступить, и ритм танца надо выдержать, стать удержать. Юноши оценили сложность конкурса. Да что и говорить — зачарованными взглядами следили за участницами! С видимой легкостью невесты исполняли весьма замысловатые танцы. Ни одна из ста не уронила кадку, может, только пару раз самую малость намочили длинные косы. Вождь слегка растерялся, определяя победительницу в конкурсе. Обсудив со жрицами аллюр Хождений, вынес весьма непростое решение — одарил всех участниц бусами самоцветными.

— Сдается, вождь, что это мы с тобой сегодня прошли испытания невест.

Любящая дочь, стоя позади отца, обняла его. Рядом сидящий Скилур добродушно, в полноте не растерянных зубов, улыбнулся обоим. Извиняясь, зевнул. Хорошее настроение сопровождало долгий день. Если день вчерашний играми подарил женихам и невестам дружбу, то итогом нынешнего, похоже, стали уже другие чувства. С песнопениями щедрым Богам-покровителям гости, хозяева, женихи и усталые невесты перешли к праздничному столу. Второй день свадеб близился к завершению.