Тело дрянь. Донесения с фронта (и из тыла)

Мара Олтман, 2018

Стоит ли стыдиться волосатых подмышек? ПМС – неизбежное проклятье или женская суперсила? Достойны ли сфинктеры называться восьмым чудом света? И самое главное – как изгнать патриархат из своей вагины? В своей книге американская журналистка Мара Олтман подняла самые табуированные темы, связанные с внешним обликом и внутренними органами женщин. «Тело дрянь» – надежное лекарство от застарелых предубеждений, отравляющих жизнь миллионам людей.

Пролог

Говорят, чтобы освоить какое-либо дело, надо за ним провести 10 000 часов. Я прожила в своем теле 306 600 часов и все еще не очень понимаю, как обращаться с этим мешком мяса. Как только мне кажется, что я освоилась, что-то случается: вырастают груди, проклевываются усы, в глазах возникают плавающие пятна — и вот я снова шокирована, растеряна и, главное, ужасно заинтригована происходящим. Не могу даже перечислить, сколько раз, особенно после острой еды, я размышляла о том, почему эволюция не додумалась сделать нам задние проходы из более прочного материала. Водопроводные трубы лучше бы справились.

Я с удовольствием представилась бы вам — мол, я Мара и провожу время в попытках излечить рак, побороть голод во всем мире и остановить глобальное потепление. Но мой мозг так и норовит соскочить на вопросы о теле человека, а именно его женской особи. Я вечно раздумываю: какие потенциальные аэродинамические преимущества могут быть у верблюжьей лапки? Или, раз уж мы созданы для того, чтобы потеть, почему я все время прячусь в общественных туалетах и насухо вытираю подмышки, притворяясь, будто у меня нет потовых желез? Почему моя собака, стоит мне присесть, радостно бежит к моей промежности, да еще и с энергией, с которой она атакует только мусорный бак?

Я хочу быть одной из тех, кто по утрам, попивая эспрессо, решает кроссворд из New York Times, — вот хобби, достойное уважения! Вместо этого я думаю, например, о том, почему во время секса я никогда не издаю таких же классных вздохов, как порнозвезда Саша Грей в фильме «Жопстраваганца 3». Существует ли анонимное общество немых в постели? Вступлю.

Давайте на секунду забудем о том, что я взрослый, ответственный человек, и постараемся приписать вину за эту фиксацию на телесном моим родителям. Они выросли в 60-х и были настолько хиппи, что отказывались называть себя хиппи. «Хиппи — это всего лишь конформисты», — говорила мне мама.

Мои родители познакомились в старших классах школы и потом вместе бросили учебу в Калифорнийском университете в Беркли. Они стали выращивать растения у себя на заднем дворе — в основном кактусы и бессмертники. Зарабатывали они тем, что продавали их в окрестных магазинах и по почтовым каталогам.

Моя мама никогда не пыталась улучшить свой имидж вспомогательными средствами. Ни косметики, ни дезодоранта, ни духов, ни поддерживающих лифчиков, ни высоких каблуков. Она отказывалась от омолаживающих кремов и не могла помыслить о филлерах. (Прочитав это, мама спросила: «Что такое филлеры?» Уффф!) Она не брила ноги и подмышки — и до сих пор этого не делает. Вплоть до конца начальной школы я думала, что все женщины так себя ведут, вплоть до конца начальной школы — тогда я заметила, что у других мам не торчат черные муфты из подмышек, когда они машут руками, призывая детей с площадки домой. Я представляла себе, как видят мою маму из космоса астронавты. «Хьюстон, у нас проблема: в пригороде Сан-Диего замечены две блуждающие черные дыры».

И хотя я гордилась маминой уникальностью, я до смерти боялась, что меня из-за нее будут дразнить. Я объяснила ей, что можно махать мне с меньшим усердием, держа при этом локоть по шву.

Долгое время я многого не знала о «женских штучках». Мне было за двадцать, а я все думала, что чаевые мастеру депиляции дают, чтобы она хранила молчание об увиденном.

Мой отец тем временем смотрел свысока на все, что казалось ему «ненатуральным». Он ненавидел духи и любые искусственные запахи. Однажды я попрыскалась из флакончика подружки «Белым мускусом» от The Body Shop, а папа скривился и открыл в машине все окна. Когда он застал меня с накрашенными губами, то посмотрел на меня так, будто я только что расправилась с огромной пандой и навела себе боевую раскраску ее кровью и кишками.

В общем, я росла, имея особые представления о женственности. Я думала, что как-то искусственно улучшать свой вид — значит страдать от полного отсутствия самооценки. И если я это делаю, значит, я недостаточно крута, чтобы просто быть собой. Все девочки с косметикой на лице, крашеными волосами, искусственным запахом казались фальшивками. И только я, выходя в мир со своей природной вонью, была настоящей. Конечно, верность себе не спасала от дискомфорта. Во мне постоянно боролись самодовольство и стыд. Постепенно я поняла, что есть способы самовыражения, которые добавляют штрихи к уникальности, а не скрывают ее.

В конце концов я выросла, постоянно размышляя о социальных нормах, потому что никогда им не соответствовала. И хотя сейчас я навожу красоту многими способами, которых раньше чуралась, может, именно из-за своего воспитания я все время задаюсь вопросом «зачем?».

Не уверена, что могу во всем винить родителей. Хотелось бы, но не думаю, что их неприятие бритвенных станков объясняет, отчего последние несколько дней я провела, штудируя современную художественную литературу в поисках упоминаний геморроя. Ну или почему после тяжелой недели я целый час расслаблялась, просматривая видео о выдавливании прыщей на ютюб-канале Dr. Pimple Popper.

Я не утверждаю, что понимаю все лучше, чем другие женщины. Но мои драматические и настороженные отношения с собственным телом, кишками, мозолями, пупком и множеством потовых желез заставили меня искать ответы у знатоков: от идолопоклонников с острова Бейнбридж до главных экспертов по вшам в Дании.

Эта книга не избавит от плохой прически, не вылечит молочницу или любую другую болезнь. Но я надеюсь, что, наведя увеличительное стекло на наши убеждения, практики и соски, эта книга поможет сделать шаг от самобичевания к восхищению, от стыда к чувству собственного достоинства и от вагинального запаха… Хм, пожалуй, вагинального запаха не избежать. Но послушайте, на самом деле ПМС — это суперсила!