Падение Храма Соломонова

Максимилиан Валентинович Маркевич, 2006

Вера и надежда, любовь и ненависть, преданность и предательство, случайность и закономерность – все это происходит на фоне войны иудеев против римлян в 66—70 годах от Рождества Христова, в которой гибнет Иерусалим и грандиозный храм Соломона.Главный герой романа Тит Флавий, будущий римский император, отправившийся в Иерусалим лишь из-за мести, вскоре влюбляется в иудейскую царевну Беренику, а затем проникается симпатией к христианской вере.Автор выдвигает свою оригинальную версию, опираясь на труд древнего историка, очевидца всех этих событий, Иосифа Флавия.Читайте первую часть исторической трилогии «Падения».

Глава IV

Фактически целую неделю Тит провел на вилле и никуда не выходил, был погружен в свои мысли. В иды⁶¹ апреля он отправился на похороны императрицы. Тысячи людей собрались на Римском форуме и слушали торжественную речь императора. Затем Цезарь во главе процессии в золотой колеснице отправился к мавзолею Августа.

В 28 году до Р. Х. император Октавиан Август начал строить усыпальницу для себя и своего рода в центре Марсова поля. Строение из травертина⁶² повторяло форму этрусских могильников — тумулусов⁶³: на огромном цилиндрическом основании возвышался земляной холм, усаженный кипарисами, а вокруг мавзолея находилась терраса с колоннами. Перед входом в мавзолей стояли два обелиска — символы победы Августа над Антонием и Клеопатрой и бронзовые плиты с жизнеописанием Августа. Внутри хранились урны с прахом императоров: самого Августа, Тиберия и Клавдия. Супруги Октавиана Ливии, сестры Октавии, племянника Марцелла и других представителей рода Юлиев — Клавдиев. Там же упокоился и прах божественной Поппеи.

Нерон, как всегда, считая себя великим актером, очень неестественно играл убитого горем супруга. Все это видели, но тем не менее не уставали его утешать и поддерживать. После принесения жертвы император наконец пригласил всех патрициев на обед в память о супруге.

Гостей в этот раз в круглом триклинии было в несколько раз больше. Нерон опять, напившись, разгромив на сей раз все столы, пошел громить и некоторые статуи. Тигеллин сегодня ничего не пил и более тщательно следил за всеми. Гелий почему-то тоже был трезвый и злой. Складывалось впечатление, что они явно кого-то выслеживают. Тит, уже чувствуя, что перебрал вина, решил было покинуть дворец, но его остановил Тигеллин, который от имени императора пригласил Флавиев завтра в термы.

На следующее утро Тит и Веспасиан отправились на север Рима, на холм Квиринал. К нему примыкало Марсово поле — большая равнина, названная в честь бога войны Марса, расположенная с внешней стороны первоначальных стен Рима рядом с северо-западным рукавом реки Тибр. Равнина была окружена холмами и на протяжении многих веков служила местом для военных тренировок. Это поле являлось также местом отдыха римской знати.

Здесь были построены мавзолеи Агриппы, Друза и упомянутый уже мавзолей Августа. Сады, солнечные часы и Алтарь мира, возведенный в честь богини мира, воздвигнутый римским сенатом в честь триумфального возвращения императора Октавиана Августа из Испании и Галлии в 13 году до Р. Х., и в ознаменование Римского мира по всей империи. Там же находился и знаменитый Пантеон — храм всех богов римского культа. Но целью Тита являлись общественные термы — своеобразный культурный центр, огромное сооружение, отличавшееся роскошным внутренним убранством, в котором тысячи римлян проводили свое свободное время.

Когда они зашли на территорию терм, построенных еще по приказу Марка Агриппы⁶⁴, увидели в большом саду, кроме посетителей, множество преторианцев, которые сразу заметили гостей и, узнав их, отдали честь, ударив себя кулаком в грудь. В громадном бассейне под открытым небом купалось много патрициев. Рядом находился специальный дворик для борьбы, гимнастических упражнений и различных спортивных занятий. Затем они зашли в само здание, которое поражало богатством и красотой. В аподитерии⁶⁵ сняли свои одежды и вышли во фригидарий, где в центре находился бассейн с прохладной водой. Из него вышел Гелий и, не взглянув на Флавиев, произнес:

— Как вы видите, сегодня для обычных людей вход запрещен, потому что сейчас здесь находится сам император. Так что вы тут делаете?

— Гелий, лучше скажи, где Нерон? — спокойно спросил Тит.

— Ищите и когда-нибудь точно найдете, — тот хмыкнул и ушел.

— Как я его периодически не переношу! — сказал Веспасиану сын. — С удовольствием бы придушил.

Когда они зашли в тепидарий, императора там не обнаружили, в библиотеке и читальном зале тем более. В термах было несколько помещений с разной температурой, в одном из них, в кальдарии, в этой влажной атмосфере, Цезарь вместе с приближенными плавал в горячей воде, а рабы подносили всем холодное вино.

Нерон, завидев Тита, улыбнулся, вышел из бассейна, чтобы вновь в него броситься, затем, вынырнув, жестом подозвал его к себе. Флавий-младший тоже прыгнул в бассейн.

— Приветствую тебя, мой император! Как себя чувствуешь, печаль прошла?

— Конечно нет, поэтому я пришел в эти термы, а не в свои на Палатине. Мне необходимо расслабиться, сменить обстановку. Кстати, познакомься с моей будущей супругой, — и Нерон подозвал к себе юношу, который лицом был очень похож на Поппею. — Спор, познакомься с моим другом Титом Флавием, — затем, обращаясь к Титу, спросил: — Как он тебе?

Флавий-младший лишь криво улыбнулся — подходящих слов у него не было. Император всегда отличался большими странностями, но взять себе в жены юношу, чтобы одевать его как женщину, — это было уже последней стадией помешательства. Хорошо, что подошел Тигеллин и избавил Тита от ответа на этот вопрос.

— Опять ты с этим шутом носишься, повелитель? — раздраженно спросил Офоний.

— Почему это шут? — обиделся император. — Это мой супруга, то есть моя супруга.

— Да я не про Спора, а про Тита.

— Тигеллин, ты хочешь, чтобы я поставил префектом преторианцев Тита? Ты же знаешь, император может это сделать!

Офоний велел всем покинуть кальдарий. Остались только Тит, Веспасиан и Спор. Нерон перепуганно посмотрел на префекта.

— Ладно, вас это тоже касается, — сказал Тигеллин, глядя на оставшихся. Затем повернулся к императору: — Владыка, у меня появился прекрасный повод высказаться. Я не хочу, чтобы ты мне все время угрожал. Если у тебя короткая память, то я напомню, что прекрасно знаю, потому что сам это начал, кто отдал приказ поджечь Рим, при этом пострадали невинные христиане, которых ты ни за что уничтожал и продолжаешь уничтожать. Ты хочешь, чтобы я все это рассказал послезавтра на заседании в сенате, а затем и народу? Я ведь очень много знаю о твоих преступлениях!

Нерон побагровел, такого цвета его лицо никогда еще не было:

— Да как ты смеешь мне, живому богу, такое говорить! — начал было император. — Ах ты провокатор! Я никогда… ничего… это все ты и только ты.

— Только попробуй предпринять попытку моего убийства. Хочу, чтобы ты знал: за мной преторианцы и фрументарии, за мной целая система слежек, которая давно уже работает против тебя. Вот увидишь, в нужный момент я все узнаю, а преторианцы станут на мою сторону против тебя, будь уверен.

— Если ты такой всемогущий, — ехидно сказал Нерон, — чего же ты до сих пор не занял мое место?

— Потому что меня вполне устраивает мое положение, я всегда в твоей тени и чуть что — прикрываюсь твоим именем, действую под твоим прикрытием. Прошу в данный момент лишь одного, чтобы мое место префекта было неприкосновенно. Отмени свой приказ, в котором указывается, что после начала игр в честь Поппеи префектом преторианцев назначается Тит Флавий. Ты ведь это сделаешь?

Не только Нерон был поражен этим высказыванием, но и Флавии. Тит был полностью уверен, что его уже сделали квестором Иерусалима, но, оказывается, есть приказ о его назначении на другую должность.

— Ты знаешь об этом приказе? — ужаснулся император. — Так за мной и во дворце следят?

— А ты что думал, что я здесь все время в игры играю? Мы повязаны, как никто другой. Если мне скоро придет конец, обещаю, тогда придет он и тебе!

— Владыка! — вмешался в разговор Тит. — Мне не нужна эта должность. Тигеллин с ней хорошо справляется. Я не хочу, чтобы вы из-за меня ссорились, а тем более кто-то пострадал.

— Дело не в тебе, Тит, — сказал Нерон, яростно взирая на Офония. — Дело в том, что здесь есть человек, который явно не знает своего места.

Разговор прервал Гелий, который зашел в помещение:

— А-а, Тигеллин опять пытается показать, что он является повелителем мира?

— А ты вообще молчи, жирная свинья. Я не разрешал тебе не только говорить, но и входить сюда, — раскричался Офоний.

— Неужели… у нас сегодня плохое настроение? — съязвил Гелий. — Какая досада, что я не вовремя пришел. Но ничего, думаю, что ты смиришься с этим, слабак.

Едва он успел договорить последнее слово, как на него набросился Тигеллин. Гелий ему не уступал и начал наносить ответные удары. Вбежавшие преторианцы хотели было их разъединить, но Нерон жестом приказал не вмешиваться. Тит впервые переживал за Гелия, надеясь, что тот все-таки победит. Но Офоний не зря был префектом, у него хватило сил на весь бой, и когда Гелий уже совсем выдохся, он его ударом в живот, а затем в лицо сбросил в бассейн. Рабы быстро вытащили проигравшего из воды, а Тигеллин, как ни в чем не бывало вытирая кровь с лица и немного задыхаясь, продолжил:

— Так ты отменишь свой приказ или мне переходить к жестким мерам?

Немного помолчав, император обвел всех глазами и ответил:

— Конечно, мой друг, о чем вообще речь! Тит уезжает в Палестину, а ты остаешься префектом.

Офоний поклонился и ушел, а за ним и преторианцы.

— Что же, твоя взяла. Я хотел оставить тебя в Риме возле себя, но вместо этого отправляю к иудеям, — произнес грустно император. — Тит, кроме квестора, ты готов к еще одному служению?

— Конечно, повелитель, что прикажешь?

— Я в прошлом году поставил прокуратором Иудеи Гессия Флора. Это аморальный человек. Его жена Клеопатра была подругой моей супруги Поппеи, и это она настояла на его утверждении на эту должность. Вместо того чтобы успокоить нестабильную провинцию, он, наоборот, как мне донесли, способствует разбоям и грабежам, тем самым усугубляя положение иудеев. Ты должен будешь доставить наместнику провинции Сирии Цестию Галлу свиток с поручением. Прокуратор Иудеи подчиняется наместнику Сирии. Я бы мог послать послание и Гессию, но не хочу, чтобы он знал, что это я его хочу утихомирить.

— Почему? — удивился Флавий-младший. — Ты же его можешь уже снять с этой должности, ведь императрица мертва.

— Конечно могу, но он часто высылает сюда такие большие суммы, а мне надо строить дворец, ты же знаешь, какой он дорогой, каждый денарий на счету.

— Но владыка, там может вспыхнуть бунт, начаться война!

— Нет, не может. Там стоят наши легионы, ничего не будет, иудеи всегда боялись силы, и они знают, что их ждет в случае войны, — и Нерон улыбнулся.

— Когда мне отплывать?

— Я же уже говорил, после игр. Но еще я тебя жду послезавтра в сенате. Будет весело, обещаю!

Примечания

61

Иды (лат. Idus, «делить») — в римском календаре так назывался день в середине месяца.

62

Травертин — один из самых популярных декоративных материалов, который широко применяется как для оформления интерьеров, так и для наружных отделочных работ. Палитра цветов этого камня очень разнообразна — от светлых, практически белых оттенков, до насыщенных коричневых тонов.

63

Тумулус — принятое в Европе название вида мегалитических захоронений; купольная гробница, некрополь в виде кургана.

64

Марк Випсаний Агриппа — римский государственный деятель и полководец, друг, сподвижник и зять императора Октавиана Августа.

65

Аподитерий — комната для снятия всей одежды.