Первая книга

Максим Шутов

Красавица русалка обернулась ко мне, задорно глянула в глаза и с разбегу нырнула в море огоньков. Увидев это, я просто упал в мерцающее покрывало с отчаянным криком. В голове роем понеслись спутанные, яркие, невиданные доселе эмоции. Через руки, ноги, через каждую частичку тела, как по проводам заструилась энергия. Я словно заряжался силой природы. Сила была великая, могущественная и, куда ее применить, не было ни малейшего понимания.

КУПАЛА

Проснувшись, я выбежал на крыльцо встречать следующий день.

— Бабуля, бабуля, бабуля!!!

— Что внучек?

— Мы котёнка тете Дуне понесем?

— Котейку завтра отдадим, а сегодня будем готовиться к Купальской ночи.

— Зачем к ней готовиться?

— Иван травник раз в году бывает. Травы большой силой наливаются. Собирать их нужно умеючи, чтобы они долго свои силы хранили. Нужно корзинки, бечевки, мешочки подготовить, чтобы травка к травке.

— А зачем ночью ходить?

— Ночь на Ивана Купалу. Праздник завтра, а ночь заветная сегодня. Русалки приплывут, как папоротник цветет смотреть.

— Русалки существуют?

— Почему ж нет? Есть и русалки на нашем свете?

— Правда?

— Правда. Всегда нужно говорить правду. Кривда ни чего хорошего не принесет.

— Что такое кривда?

— Ложь, рабство слабости, страдания от бессилия. Но об этом давай опосля поговорим.

— А можно русалку посмотреть.

— Попросим, они покажутся.

— Бабушка, а кто еще с нами пойдет?

— Вдвоем отправимся. Травки можно только детям и старикам собирать.

— Почему взрослым нельзя?

— Трава ими собранная не в такой силе будет.

— А когда пойдём?

— Солнышко начнет садиться и отправимся.

Весь день ваш повествователь помогал бабушке Агафье стирать мешочки и сушить их, нарезать бечевки и складывать получившееся в аккуратные вязанки.

Когда солнце стало клониться к закату, мы вышли со двора. Прошли немного, как вдруг калитка одного из домов распахнулась, и нам навстречу выбежала растерянная женщина. Подбежав, она схватила бабушку за руку и начала умолять зайти к ней в дом. «Опять, опять началось», — кричала женщина.

Бабушка посмотрела на солнце.

— Видишь солнце садится, Маруся, нам многое успеть нужно.

— Тетя Агафья, очень прошу помоги, зайти.

Пришлось зайти. Миновав коридор и кухню, мы прошли в зал. В комнате на кровати надрывался ребёнок. В углу сидел мужчина, зажав голову обеими руками. Не говоря ни слова, бабушка Агафья обошла всю комнату, оглядела и ощупала стены, что-то проверяя.

— Вспоминай милая, что из найденного оставили?

— Все выбросили, как ты сказала. Все подмели, вымыли.

— Да не все, как видно. Позарились на что? Что вам жизни дороже?

Повисла тишина. Неожиданно мужчина в углу проявил признаки жизни. Убрав руки от лица, которое было белее мела, каким-то не своим голосом он произнес: «Шкатулка, дорогая шкатулка, сейчас таких не делают».

Бабушка всплеснула руками.

— Значит шкатулка тебе жизни дороже? Семью на шкатулку променял? И кто вам только помогает? Бегом, шкатулку мне несите!

Мужчина встал на дрожащие ноги, но Маруся была быстрее. Она словно из-под земли выросла перед нами, держа в руках блестящую, расписанную странными символами шкатулку. Действительно изделие старых мастеров было великолепно. Тысячами цветов оно переливалось в лучах, заглядывающего через окно, солнца.

Бабушка Агафья взяла тряпку, завернула в нее шкатулку, вышла из дома и положила ее у забора.

— Не трогайте до моего прихода. Я ее с собой заберу. Спите спокойно. Он больше не придет.

Сердечно поблагодарив, Маруся опрометью бросилась в дом к неумолкающему ребенку.

Внезапно от забора отделилась тень и бросилась к бабушке. Я вздрогнул. Бабушка Агафья резко обернулась.

— Не пугай, не из пугливых. Мы с тобой о чём говорили?

Тень зашевелилась.

— Ты куда старая лезешь? Я тебя в траву твою по голову закатаю. Нет у тебя сил, чтобы со мною справиться.

— Ты живой глуповатый был и помер ума не набрался. Я тебя заговорю, кроме кладбища никуда податься не сможешь.

Контуры тени становились всё более четкими, и я разглядел перед собой высокого человека с почерневшим лицом и бешено вращающимися глазами. Он посмотрел на бабушку, перевёл взгляд на шкатулку, страшно завыл и бросился, через доски забора, прочь. Бабуля прижала мою голову к себе, что-то пошептала и вывела меня в проезд.

— Испугался?

— Кто это?

— Жил на селе в старые времена ведун. Не плохой в общем человек. Только под старость умом двинулся. Начал пакости творить, колдовством промышлять. От злости своей и помер. После смерти тоже не остановился. Вернулся от куда не возьмись. Выбирает людей, которые духом слабые и душит их, страсти нагоняет. Я вроде бы уговорила его, успокоила, а он опять за свое. Как будто кто покоя ему не дает. Да не бойся ты, дрожишь вон весь. Успокойся, тихо-тихо, все будет хорошо.

Успокоиться было не просто, но уверенная и размеренная речь бабушки словно увела от увиденной картины, и у меня снова проснулся интерес к загадочному путешествию.

Ветер стих, вечер уже начал менять жару на ночную прохладу, и ваш повествователь, взяв бабушку Агафью за руку, отправился через луг к теряющейся в лесной глуши речке.

Бабушка шла не спеша, останавливаясь. Она обращала моё внимание на окружающий нас мир. Все было не так, как всегда. Все вокруг не спешило уснуть, а словно наоборот просыпалось и становилось ещё более живым и сильным. Каждая травинка выпрямлялась, скидывала с себя росу и тянулась к волшебству ночи.

— Внучек, остановить, посмотри в себя, оглядись вокруг. Что ты чувствуешь?

Я подумал и уверенно сказал: «Свободу».

Да, именно свободу! Свободу от всего: от школы, уроков, грусти, радости, от всего. Я ощутил себя не внутри этого большого мира, а оказался его частью. Почувствовал, что мы с ним на равных.

Через луг шли не долго и оказались на берегу реки.

Бабушка Агафья погладила меня по голове.

— Посмотри, как солнце, заходя, купается в реке.

— Да, бабуль, очень похоже.

Солнце, переливаясь разными цветами, словно купалось в течении воды. Создавалось впечатление, что оно хочет освободиться, остыть перед сном, смыть с себя усталость от долгой дневной работы. Мы стояли и смотрели, как оно, окунувшись в прохладу лесной реки, уходит за горизонт.

У речки собирались люди. Молодые девушки и парни сходились к большому костру. Рядом с нами нарастала атмосфера веселья и радости. Девчонки, сидя на берегу, плели венки и пели песни. Юноши, весело перекрикиваясь, заигрывали с девушками.

— Бабушка, смотри, сколько народу!

— Сейчас люди этот праздник вспоминают. В моду праздник входит. Почитай больше половины городских здесь.

— Бабушка, зачем они венки плетут?

— Сплетет девушка венок, пустит по воде, если венок поплывет, значит счастье ей в ждать. Если утонет, замуж в этот год она не выйдет. Они много гадать будут. Сегодня ночь заветная.

Пока мы говорили, парни и девушки взявшись за руки начали прыгать через костёр.

— Бабуля, смотри, как классно!

— Все плохое в костре жгут. Коли перепрыгнут через костёр, сгорела беда в костре. А коли кто в огонь наступит, горя не миновать. Нужно ещё несколько раз перепрыгнуть, чтобы добро вернулось.

— Бабушка, а когда русалки покажутся?

— Скоро приплывут. Эта неделя русальная. Они нынешней ночью последние хороводы будут водить. Только сразу к ним не пойдём. Пошли травки пособираем. Покажу тебе, как жизнь узреть.

Ночь уже полностью вступила в свои права. Звездное небо освещало все вокруг нас призрачным светом. Ваш повествователь и бабушка Агафья шли вдоль реки, уходя все дальше и дальше от весёлых гуляк. Комары нас не трогали. Трава, которой бабуля натерла мою одежду, делала своё дело. Наконец мы вышли на большую поляну у берега реки.

Бабушка положила руку мне на плечо.

— Присядь, посмотри, что вокруг тебя. Травы, цветы, роса. Ветер отдыхает, заходя в них. Послушай деревья. Они словно читают тебе вслух.

— Что читают?

— «Первую книгу».

— Книгу?

— Книгу. Он начал писать её, когда сотворял мир.

— Кто?

— Род. И книга эта всегда при Роде. Слово природа от этого образовалось.

Бабушка Агафья провела рукой по зеленому стебельку какой-то травы.

— Посмотри на эту травку внимательно. Послушай, как её шевелит ветер. Прислушайся, о чем в это время шелестят деревья. Помни, что ты часть этого мира.

Мне становилось все интереснее и интереснее. Я дотронулся рукой до указанной травинки, потом до неё дотронулся ветер и пригнул её. Я попытался это услышать, прислушался к деревьям. На минуту мне показалось, что я понимаю, зачем эта травинка в окружающем мире, что она может сделать для меня, какую мою часть открыть, зайти ко мне без проса и изменить меня так, как нужно. Окончательно запутавшись в ощущениях, я посмотрел на бабушку.

— Да, да узри книгу. Читать научишься потом. Пока чувствуй, вникай, постигай.

Я окунулся снова. Почему-то теперь мне не нужно было подсказывать до какой травки дотрагиваться и что слушать. Я окунулся в бесконечный мир луга, украшенный покрывалом росы. Все вокруг меня зажигалось, звало или прогоняло, льнуло или отталкивало. Мы вместе были здесь на этом лугу, в этом лесу, в этом мире.

Приступили к работе… Я помогал собирать растения. Бабушка Агафья рвала травинки, листы, цветы и рассказывала мне о них. Я аккуратно перевязывал их бечевками и складывал в корзину.

Чувство времени потерялось. Ощущения доносили до меня переливающиеся строки движущейся вокруг и светящейся во мне жизни. Я понял, что так было задумано. Существуют правила, и ни в коем случае ни чего нельзя менять, нужно только дополнять, жить и действовать по веками сложившимся канонам. Если мы отходим от них, то ломаем не только все, что нас окружает, но прежде всего ломаем самих себя.

Звонкое хихиканье раздалось у меня за спиной.

— Он читает, он читает… Привет сестрица, какой он у тебя хорошенький! Пойдём с нами танцевать…

Из сумрака ночи словно выплыли несколько завораживающих созданий, переливающихся в лунном свете.

Они мерцали. Они были так красивы, так изящны… Я даже не представлял, что в этом мире может быть что-то настолько нежное, волнующее и манящее.

Бабушка подняла руку и погладила русалку рядом с собой, словно погладила воздух.

— Вышли красавицы? Последний день сегодня у вас.

— Нам так нравится, так нравится танцевать. Этот вечер, это небо, они играют прекраснуюжся музыку…

Бабушка Агафья повернулась ко мне.

— Подойди к ним, не бойся.

— Бабушка, а почему я должен их бояться?

— Они же утопленницы, могут позвать с собой, заворожить, затащить под воду, заласкать, защекотать. Видишь ту шуструю рядом с дубом, я ее еще живой помню. Но сегодня тебя не тронут, сегодня ночь последняя, вещая ночь.

Русалки танцевали, русалки кружились. Они выходили из реки и их становилось всё больше и больше. Изящные создания соединились в круг. Веселый, залихватский и в тоже время плавный хоровод закружился по всей поляне, отдавая в небо какое-то неимоверное счастье. Я сделал шаг, приблизился к загадочным чаровницам, не отрывая от них глаз. Круг разомкнулся, и они пустили меня в центр этого вихря любви и буйства радости. Красивые, непонятные, волнующие создания начали проноситься вокруг ошалевшего от впечатлений мальчишки. В моих руках оставался букетик ромашек. Я выбрал самую красивую русалку и подарил его ей. Она взяла цветы, закружилась вокруг себя и увлекла меня в хоровод. Словно не ноги, а какая-то сила и неистовство несли меня по кругу так легко, так замечательно, так сильно, что в тот миг я забыл обо всём на свете.

Хей, хей хоровод!

К мавкам звездный круг идет.

Красоты сомкнув кольцо,

Свет луны блеснёт в лицо!..

Ветер добродушно зашуршал кронами деревьев. Он словно аплодировал этому стремительному танцу. Моя голова закружилась, я упал на ковер из трав, и запах зеленого убранства еще сильнее закружил мне голову. Рядом опустилась на колени та, самая красивая русалка.

— Что закружился с непривычки? Твоя бабушка, когда была по моложе, знаешь, как с нами танцевала? Мы за ней не успевали.

Изящная красавица поднесла к лицу подаренный мною букет, задумчиво посмотрела на меня, потом подняла взгляд на луну и сверкнула в лунном свете зелеными глазами.

— Пойдем погуляем.

Не говоря ни слова я встал. Неожиданно для себя протянул ей руку, и мы пошли вдоль реки в звенящую ночную жизнь леса. Рука русалки была прохладной, как вода в реке, но больше всего меня поразили ее пальцы, длинные и ровные, они с такой нежностью касались моей ладони, что я не удержался и опустил на них взгляд. То, что я увидел было действительно потрясающе красиво. Невольно вспомнилась скульптура в нашем городском музее, куда класс водили на экскурсию. Поверьте, у меня в руке была работа великого скульптора.

Русалка заметила мой взгляд и улыбнулась.

— Ты к бабушке надолго приехал?

— На все лето.

— Ой, как хорошо.

— Почему хорошо?

— Тебя бабушка учить начала, а для этого много времени нужно.

— Чему учить?

— Это она тебе сама расскажет. А пока давай послушаем лес. Он сегодня в хорошем настроении. Леший доволен.

— Леший!? Чему доволен?

— Ночь на Купалу добрая удалась. Все, даже люди, радуются.

— Почему ты так говоришь?

— Люди как правило в унынии прозябают, а сегодня ночью я ни одного унылого лица не видела.

— Зачем ты так думаешь про людей?

— Что же я среди людей не жила? Это нам мавкам грустить положено, а вам живым радоваться нужно, любовь в сердце пускать. Не ценила я этого, пока живая была, а теперь только одну ночь в году можно мне танцевать и радоваться.

— Почему?

— Утопленница я. Но не будем о грустном. Спустись ближе к реке и бреди по воде. Вода смоет с твоих ног дневные оковы, и зашагаешь ты легче прежнего.

Совет русалки оказался дельным, и идти по мелководью вдоль камышей, раздвигая ногами воды реки, стало гораздо легче и интереснее. Мы шли и слушали звуки, ловили запахи, наслаждались движением леса. Глаза наши иногда встречались и взаимные улыбки радостью разносились по лесной чаще.

Внезапный блеск отвлек мое внимание. В глубокой мгле леса засверкали еле заметные огоньки. Их становилось все больше и больше. Русалка подскочила.

— Наконец-то, наконец-то он зацвел!!!

— Кто?

— Папоротник. Пошли посмотрим.

Мы побежали, спотыкаясь на болотистых бугорках, настигая мерцавшие впереди вспышки света. Бежали словно расправив крылья, не глядя друг на друга, заворожённые манящей картиной. Преодолев небольшой кустарник, русалка вырвалась на поляну. Я, два раза застряв в ветках, кубарем вылетел за ней.

Прекрасная спутница радостно всплеснула руками.

— Успели.

— К чему успели.

— Папоротник в цвет пошел. Не каждому такое узреть доводится.

Сказать, что открывшаяся перед нами картина была завораживающей значит промолчать. Грудь поляны устилалась ковром из раскинувшихся растений, покрытых множеством вытянутых листьев. На вершинках растений в свете луны то загорались, то гасли огоньки, напоминавшие капельки росы. Роскошные узоры мерцающих вспышек наполняли все вокруг ласковой музыкой, внушающей радость и силу. Лившаяся в свете звезд мелодия освобождала разум и давала стремление вперед к доброму, светлому пути, задуманному какой-то всеобъемлющей правдой.

Красавица русалка обернулась ко мне, задорно глянула в глаза и с разбегу нырнула в море огоньков. Увидев это, я просто упал в мерцающее покрывало с отчаянным криком. В голове роем понеслись спутанные, яркие, невиданные до селе эмоции. Через руки, ноги, через каждую частичку тела, как по проводам заструилась энергия. Я словно заряжался силой природы. Сила была великая, могущественная и куда ее применить не было ни малейшего понимания.

Перед моим лицом появились тонкие черты зеленоглазой нимфы.

— Ну что пошли дальше?

— Пошли.

Выйдя к реке, ваш повествователь и гостья из подводного царства долго молча брели вдоль берега. Время ото времени я поглядывал на свою спутницу. Она была прекрасна в лунном свете. В такие моменты сильно жалеешь, что ты не художник и картины рисуются только в твоем воображении. Течение лет делает их чёрно-белыми и постепенно напрочь стирает из памяти.

Конец ознакомительного фрагмента.