Пуля в подарок

Максим Шахов, 2011

Война в Чечне. У командира разведроты капитана Артема Тарасова свои давние счеты с террористом Умаром. Они уже не раз схлестывались в кровавых схватках. На этот раз судьба не улыбнулась капитану: в результате жаркого боя спецназовец попадает в плен к Умару. Офицеру удается бежать, попутно уничтожив еще нескольких боевиков. Умар в ярости. В отместку чеченец отдает приказ убить подругу капитана Марину. Артем объявляет террориста своим кровником и клянется уничтожить бандита. А не выполнять свои обещания не в правилах капитана…

Глава первая

Очень ограниченный контингент

Из открытой двери соседнего купе вырывались клубы табачного дыма. Густой мат бил автоматными очередями. Положив тяжелые голые локти на стол, здоровый лоб в тельняшке, с наколотым на плече парашютом, нетрезво базарил, постукивая раскрытым ножом по опорожненной рюмке и резиново двигая слюнявым ртом:

— Комбат дает команду: сержант Епишев, давай!.. Я говорю: пацаны, не спешите! И короткими перебежками через двор… Дверь с ноги — бах! Очередь в пол — та-та-тах, та-та-тах! «Всем лежать! Морды в пол!» — вдохновенно проорал лоб и, нахмурясь, поднял полупустую бутылку, встряхнул, добавив: — Да, братан, все сержант Епишев сделал тогда, как надо!..

В пьяном исполнении «Епишев» звучало как «Ебишев». Лоб в тельняшке смачно закурил.

Сидящий напротив нетрезвый шатен, уже изрядно набравшись, послушно кивал в такт словам. Зазвенело стекло: остатки водки потекли в чайные стаканы. Поезд поколачивало на стыках. Третий пассажир — чернявый кавказский паренек, забившись в угол, опасливо поглядывал в сторону пьяных попутчиков.

— Вот эти, мля, чернозадые, всю кашу заварили! — Толстый палец сержанта указал в сторону чернявого паренька. — Но сержант Епишев стоит на страже Родины!..

Кавказец молчал.

Лоб поморщился, уставился на паренька, словно желая сжечь того взглядом.

— Я че-то не понял, пацан, — протянул сержант. — Ты воздушный десант не уважаешь, или как?!

Паренек вжался в перегородку: ему хотелось убежать из накуренного купе, но, похоже, национальная гордость не позволяла.

— Ну? — поощрительно произнес лоб и, покачнувшись, угодил пальцами в закуску; оглядел испачканную ладонь, вытер об тельняшку. — Ну?!

На пороге, заслонив тусклый свет из прохода, встал стройный, коротко стриженный пассажир в тренировочном костюме. Несколько секунд он оценивал ситуацию, потом сделал шаг вперед.

— Сержант Епишев, была команда отбой, — внушительно проговорил вошедший, нависая над столиком.

Лоб поднял белесые глаза и тут же опустил, приподнялся и вдруг гаркнул на своего вяло кивающего собутыльника:

— Отбой была команда! Не понял, боец?!

Еще раз зыркнув на стоящего в дверях человека в тренировочном костюме, сержант Епишев неуклюже полез на свою полку, распространяя суровый запах свежего перегара и несвежих носков.

Артем вернулся в свое купе по соседству и, не слушая кряхтенье потревоженного старичка, с которым катил от самой Москвы, забрался на верхнюю полку. За окном летали вверх-вниз провисшие нитки проводов. Прохладный ветер посвистывал в приспущенном окне.

Этот отпуск был необычным. Свои законные две недели капитан Тарасов решил провести не у матери под Рязанью, а у брата в Ростове-на-Дону. Четыре года брата не видел — надо и совесть иметь. Еще три часа, и рассветет, а там — здравствуй, Ростов-папа!

Поезд опоздал на час, и Тарасов-младший весь изъерзался на водительском сиденье «Самары». Ему хотелось увидеть брата, но еще больше он ждал встречи с Мариной, которую нужно было забрать из гостиницы.

«Приехала все-таки из своей Чечни! — радовался Тарасов-младший и тут же печалился: — И надо же — все в один день… Сыграем свадьбу, так хрен она у меня дальше Краснодара поедет. Авантюристка…»

Марина появилась через двадцать минут, дерганая и с сигаретой во рту. Поцелуй вышел суховато-сдержанным.

Артем вышел из вагона на станции «Ростов-главный». Мимо, закинув рюкзак за плечо, протопал тяжелыми ботинками давешний сержант. Он даже не взглянул на офицера, который угомонил его минувшей ночью. Прошли пассажиры и пассажирки, волоча сумки на колесиках. Голубое на белом — новое здание вокзала — радовало глаз. Многоэтажное пирожное вокзального здания высилось над головой, маня огромным циферблатом.

Тарасов прошелся по просторной автостоянке, ища глазами «Жигули» брата. Да вот же они!

Гостя города тоже заметили.

— Братишка! — Тарасов-младший прижимал Артема к груди, заглядывал тому в глаза. — Ты что ж, братишка, так редко ездишь? Тут все соскучились…

Младший брат был похож на старшего — такой же коренастый и невысокий, с простым русским лицом, только вместо тугих мускулов Тарасов-младший был наполнен розовым жирком.

— Ладно, Миша, чаще буду ездить, а то ведь задушишь! — Артем похлопал брата по спине и отстранился. — Ну, показывай красавицу свою! Свадьба скоро?

Миша зарделся и указал в сторону машины.

— Да вот она сама идет!

Марина, рыжая чертовка лет двадцати, выпрыгнула из «Жигулей» и, быстро одолев пространство автостоянки, повисла на шее Артема.

— Привет, — сдувая с лица ее волосы, пахнущие табачным дымом, сказал тот.

Девушка отступила на шаг, положив руку на плечо Тарасову-младшему.

— Ты журналистка, Миша говорил? — поинтересовался Артем.

— А то! — задорно ответила Марина.

— Какие репортажи делаешь?

— Военные, — тряхнула челкой Марина.

— Так мир на дворе, вроде…

— Любой мир — преддверие войны, — явно повторяя чьи-то умные слова, выпалила девушка.

— И много репортажей наделала?

— Ее ролик два дня назад НТВ показывало, — слыша в голосе брата иронию, заступился за Марину Тарасов-младший. — Сказали: острый и актуальный…

— Ну да, недавно в Сунже останки армейского «газика» нашли, а в нем два скелета и сто «калашей». Деревянные части подгнили, а железо целехонько — почисти и стреляй, — пояснила Марина. — Эхо последней войны… Вот про это и снимала.

— В Грозном была? — покачал головой Артем. — За военные репортажи, вообще-то, могут больно отшлепать — и свои, и чужие, заметь! Это мне опыт подсказывает…

Девушка пожала плечами.

— Мне уже угрожали, — сказала она просто.

— Пойдемте в машину! Хватит посреди дороги стоять, в самом деле, — всполошился Миша.

«Знакомая история, — размещаясь на заднем сиденье братниных «Жигулей», подумал Артем. — Везли ушлые прапоры чеченцам автоматы на продажу, а те их грохнули; тут федералы подоспели, боевики «газик» с грузом в Сунжу спихнули по-быстрому… Коммерческая война… Но рисковала девочка серьезно».

Через час они сидели за грубо сколоченным столиком в частном доме на окраине Ростова. Артем дивился тому, как многочисленные, хотя и дальние родственники налегают на спиртное: по масштабам выпитого они явно давали фору офицерам тарасовского спецбатальона «Гамма». Шахтеры, торговцы, ителлигенты, разношерстная разновозрастная живность с женами, сестрами и молодняком — все это был род Тарасовых, обитающий ныне по всей России, от Архангельска до предгорий Кавказа.

Марина дичилась незнакомого люда, постреливала глазами по сторонам и явно хотела поскорее убраться с родственной пирушки. Артем испытывал те же чувства. Стоя рядом, они молча курили на облезлой веранде, прислушиваясь к приглушенным взрывам голосов.

— Странный Миша, — сказала девушка. — Зачем меня сюда потащил? На смотрины, что ли? Так они пьяные все — смотреть-то некому…

— Миша хороший, — задумчиво проронил Артем. — Он надежный. С ним никакая баба не пропадет. Даже ты.

Девушка улыбнулась и пожала плечами.

Отдуваясь, на веранду вышел красный как вареный рак Тарасов-младший.

— Мариша, поедем уже, — сказал он нетвердым языком.

— Столбы будешь считать? — выстреливая бычок в заросли бузины, полюбопытствовал Артем.

— Ты, братик, не беспокойся! — замахал руками Тарасов-младший. — В лучшем виде… Я с ментами дружу. А ты во флигеле укладывайся, если уже напился-наелся…

Через пятнадцать минут, приняв на посошок еще рюмочку, Артем ушел во флигель и расположился на расхлябанной пружинной кровати. Еще несколько минут, и он, поразмышляв о разном, задремал.

Звонок мобильного заставил Тарасова дернуться и по привычке сунуть руку под подушку — пусто, ствола нет… «Тьфу, черт!» Артем стряхнул с себя остатки сна и, машинально отметив на дисплее мобильного время — он проспал сорок минут, — буркнул в трубку:

— Чего тебе, пьяница малолетний?

До него донесся взволнованный голос брата:

— Артем, Марина пропала!

— А что удивительного? — покачал головой Тарасов-старший. — Ты водки побольше жри да почаще гоняй пьяный за рулем — вообще ее не найдешь. Она девка серьезная…

— Ты не понял! — волновался Миша. — Ее увезли! Похитили!

Артем сориентировался быстро:

— Ты где сейчас?.. Ага, понял: Береговая, пересечение с 29-й линией… Стой где стоишь. Еду к тебе…

Через двадцать минут Тарасов вышел из такси и, завидев Мишу, помахал рукой. Тот ни черта не видел: стоя на тротуаре у незаглушенной машины, он что-то свирепо орал в трубку мобильного. Останавливались любопытные, выслушивали несколько слов и топали дальше. Речная вода пускала солнечных зайчиков.

Артем хлопнул брата по плечу.

— Как это «в общем порядке»? Как это «ничего не известно»? — кричал Миша, и глаза его дико блуждали. — На машине, говорю, увезли! На машине!..

— Как произошло? — Тарасов-старший взял брата за плечи и повернул лицом к себе. — Что, друзья-менты неповоротливыми оказались?

Беглый осмотр окрестностей навел Артема на грустные мысли. Так вот — по 29-й линии — и пошла машина предполагаемых похитителей. В белый свет — ищи-свищи… Место-то бойкое. Ну да если это, конечно, похищение, а не пьяный братнин бред… Может, психанула девчонка и уехала с друзьями. Миша — он во хмелю тот еще фрукт, а Марина и трезвая — та еще ягодка…

— Я в магазин, понимаешь, за сигаретами вышел… машину поставил… не глушил даже… — частил ошалевший Миша. — Не успел, понимаешь…

— Как девчонка в той машине оказалась?

— Посадили ее туда, втолкнули… — хватаясь за голову, заголосил Тарасов-младший. — Как заложницу, понимаешь…

— Кричала?

— Ей рот… это… зажали…

— Черные?

— Да вроде наши… Немного чернявые только… ну, вроде дяди Коли Сатина…

— Свидетели?

— Может, видел кто, да вряд ли признается…

— Какая машина?

— Это я точно запомнил: белая «девятка», последние цифры номера — три и четыре.

Артем сунул руку в карман: сигареты он забыл во флигеле.

— И последний вопрос, Миша, — бросив в рот спичку, проговорил он. — Если ты все видел, то почему следом не поехал? На колесах ведь?

На потном лице Тарасова-младшего изобразилась мука. Он сжал губы и отвернулся, отрывисто бросив:

— Понимаешь, ей раньше угрожали… Я, братик, испугался очень. Я ж не военный, а так себе — индивидуальный предприниматель…

Артем жирно плюнул на асфальт.

— Давай ключи от машины, — сквозь зубы процедил он.

— Разобьешь ведь! — в отчаянии воскликнул Миша. — Ты всегда гонял как сумасшедший!

— Я че-то не понял: тебя машина интересует или Марина? — сердито спросил Артем, и Тарасов-младший тут же сдался — протянул на ладони ключи.

— У меня еще ствол имеется, — догоняя Артема, выпалил Миша.

— Какой?

— «Вольтран»… газовый… турецкий… хороший…

— Из хорошего турецкого сам стреляй, — Тарасов-старший уселся на водительское место и захлопнул дверцу. — Когда менты приедут, базарь с ними поменьше. Толку от них…

Миша вертел в руках свой мобильник, виновато поглядывая на брата.

— Да, забыл кое-что, — повернул голову Артем. — Если бы ты мне не родственник был, я бы так сказал: поступил ты, как гнида, Миша…

Взвизгнув протекторами, «Жигули» помчались по 29-й линии.

Артем пил на гулянке умеренно, и сейчас вместо похмелья его переполняла сухая злость. На Кавказе и в его окрестностях воцарился мир, и в этом была и его, капитана Тарасова, известная заслуга. Но снова кто-то не спит ночами, замышляя теракты и похищения, и снова древняя земля готова обагриться кровью невинных жертв.

«Жигули» подрезали возмущенно гудящий шикарный «Лексус» и, пролетев на красный свет, углубились в город.

«Вот так приехал в отпуск, — думал Артем. — Что делать — непонятно… Менты пока раскачаются… СБ местную, что ли, напрячь через Москву? Да поди еще дозвонись с мобильного до нужных людей… Это тебе не база батальона с проводной оперативной связью».

Запиликал мобильный. Тарасов-младший на связи.

— Ну? — буркнул в трубку Артем.

— Менты видели ту «девятку» на выезде из города… по шоссе «Дон» вроде пошла. Она в угоне натурально числится. Мне сразу позвонили, — доложил Миша. — Ну как там у тебя, братик? Машинка моя тянет пока?

— Нормально все, — ответил Артем и отключил телефон.

«Есть все-таки прок и от гибэдэдэшников! — подумал он, разворачивая машину. — На юго-восток они рвутся. Значит, точно похищение — торопятся вывезти подальше… Попала Марина конкретно. Пока менты раскачаются да с ГИБДД свяжутся, чертова прорва времени уйдет…»

Повиляв по городу и повторив правильную геометрию ростовских улиц, «Жигули» с Артемом за рулем повернули к выезду на трассу. Постовой ГИБДД вяло махнул полосатым жезлом. Первой мыслью Тарасова было ударить по газам и продолжить путь, но тут ему в голову вдруг пришло другое решение.

Артем притормозил и вышел из машины.

— Слушай, тут такое дело, — протягивая загорелому сержанту офицерскую книжку, проговорил Тарасов. — С девушкой поссорились, а она уехала. Догоняю вот — хочу извиниться. На белой «девятке» уехала…

— Случается, — кивнул постовой, изучая необычный документ. — Были такие нарушители — ВАЗ-2109, регистрационный номер 634 вроде, серию не запомнил — рулили слишком быстро. Они на жезл не остановились. Я данные посту на сороковой километр передал. Там и встретитесь — если не свернут, конечно…

— А поворот далеко?

— Километров пятнадцать. Увидите, товарищ капитан: налево грунтовка уходит… Только что им там делать?

— Спасибо! — усаживаясь за руль, крикнул Артем. — Если с девушкой помирюсь, с меня законная бутылка, сержант!

Гибэдэдэшник махнул рукой. Права он так и не спросил.

Добыча была верткая и горячая. С Михася и Ореста сошло семь потов, пока им удалось утихомирить бьющуюся на заднем сиденье девчонку. Легковушка дернулась несколько раз и наконец выровнялась. Приказ «не портить» заставлял боевиков быть мягкими, почти нежными: Марина получила единственный тупой удар в грудь и затихла, затиснутая между двумя крепкими парнями, бешено сверкая глазами. Ее рот был криво заклеен скотчем.

— Сучка, — отирая с ладоней губную помаду, буркнул Орест. — Надо было шокером ее приложить.

— Как из города выкатимся, надо будет в посадку на полчасика заехать, — закуривая, проговорил Михась. — Она пока ерзала, у меня аж встал. Костлявая красотка, конечно, но на войне как на войне…

Марина глухо взвыла, дернулась и тут же получила чувствительный тычок локтем в бок. Боевики говорили на западноукраинском диалекте, но понять смысл сказанного было несложно: уж очень масленая была у Михася физиономия.

— Ты приказ Умара плохо расслышал? — возразил Орест. — Он сделает так, что стоять нечему будет. И хлопцы у него серьезные…

— Да, наш полевой^[1] — конкретный парень, — согласился Михась. — Тот еще вояка. Как его до сих пор не прищучили?

— Эй, бойцы, за постом на грунтовку нырять или как? — поинтересовался водитель, по-волчьи зыркая по сторонам.

— Да, там «газик» от самого Умара нас должен ждать, — отозвался по-русски Орест. — Все как договорились: деньги получил, машину бензином облил — поджечь смотри не забудь! — и вали пешком, куда знаешь.

— Ну, блин, работенка! — промычал водитель и прибавил скорости.

Обогнали многотонную фуру, выскочили на встречную, распугав суетливые иномарки, взяли вправо…

— Готовься, сучка, — в самое ухо Марине сказал Михась. — В свободную республику Ичкерию скоро поедешь… Много денег друзьям-приятелям собрать придется, чтобы жопу твою в целости получить. И все остальное тоже…

Девушка глухо замычала: похоже, она материлась.

— Ты бога, бога вспомни, паскуда! — наставительно заметил Орест. — Ну дела! Хоть москаль, хоть московка — не переделаешь. Чуть что — матом загибает! Слушать тошно…

— Через два километра — пост ГИБДД, — доложил водитель.

— Интересно, за журналисткой погоню уже выслали? — извлекая из сумки пистолет и осматривая его, сказал Михась.

— Жди! — возразил Орест. — Разве что случайно…

Обогнули яично-желтый микроавтобус. Блеснул капот криво припаркованной на обочине ментовской легковушки. Сержант со сбитым на затылок кепи махнул жезлом.

— Да пошел ты!.. — гаркнул водитель, обойдя гибэдэдэшника и едва не столкнувшись с идущим в левом ряду «Ланосом».

Истерично просигналили вслед. Ментовская машина осталась на месте.

— Видишь, все сходится, — заметил Орест, вкладывая свой ствол в наплечную кобуру. — Мирное время — все расслабились…

— Расслабишься тут! — фыркнул водитель. — А если вертолеты?

Марина попробовала глянуть в окошко, но тут же получила хлесткую пощечину: ее оберегали от лишних впечатлений.

— Крути свой бублик и не трави душу! — прикрикнул Михась.

«Девятка», мерцая левым поворотом, застыла на осевой. Прогудел рейсовый автобус, за ним глыбой черного гранита прошуршал драгоценный «Мерседес», и трасса очистилась.

Нырнув колесами в выбоину, «девятка» выбралась на незаметную дорогу, уходящую наискось от трассы «Дон», и покатила между редкими деревцами, неистово пыля всеми четырьмя стертыми шинами.

Артему показалось, что прошла вечность, прежде чем его «Жигули» домчали до поворота. Он вывернул руль влево и, даже не взглянув в сторону возмущенно сигналящего грузовика, оказался по оси в желтой жирной пыли.

Чтобы осмотреться, Артем осторожно въехал под прикрытие каких-то колючих кустов, вышел из машины и, пригибаясь, пробежал метров пятьдесят. Свежие следы протекторов в пыли. Дорожка тут узкая — не свернуть. Неужели тупиком заканчивается?

«О-па-па, ребята, а я вас знаю!»

Та самая «девятка» стояла на круглом пустыре, а напротив зеленел бэушный армейский «газик». Вот и крутые ребята там шевелятся… Тарасов заметил двух боевиков — тех, которые привезли заложницу. Их встречали трое на «газике» — черные. Еще водитель белой «девятки» с проржавелым местами корпусом. Но он, видно, здесь не при делах: стоит в сторонке и деньги считает — мусолит палец и листает зелень. Неплохо заработал…

Да, таких суровых горских лиц Артем навидался немало. В прорезь прицела они не кажутся такими уж крутыми. А эти, на «девятке», непонятные, факт… Наши, что ли? Ну не чичи — стопудово…

«Только какого черта здесь делает вторая машина?! А-а-а, видать, чичи свежий товар принимать приехали…»

Запомнить номера «газика» и передать куда следует? Так бы братик Миша поступил. Только не выйдет — Артем уже показал гонор, так что отступления себе уже не простил бы. Риск — благородное дело, хотя и опасное… Хуже будет, если менты сейчас подоспеют — без перестрелки не обойдется, а какие из ментов снайперы? Только под ментовскую пулю подставиться не хватало…

Тарасов бегом вернулся к «Жигулям» и тронулся с места.

«Буду косить под заплутавшего частника, — решил Артем. — Вряд ли бойцы, которые Маришку брали, хорошо запомнили Мишину машину…»

Теперь «Жигули» резко сбавили ход. Машину стало видно с пустыря, где стояли лоб в лоб «девятка» и «газик», копошились боевики.

Мелькнула тонкая женская фигура, и тут же ее заслонили крепкие мужские плечи. Бойцы смотрели в сторону виляющих по проселку бестолковых «Жигулей» и пока агрессивных намерений не выказывали. Они ошалело взирали на нахальный «Жигуль», явно направляющийся в их сторону.

«Вернусь из отпуска — сразу за ум возьмусь, — думал Артем. — Квартиру в Химках через комбата наконец выбью — хватит по общагам мотаться!.. Жену заведу — большую такую, с тяжелой грудью и добрыми глазами… Дети-кроватки-пеленки-колесики… Если вернусь, конечно. Братские проблемы…»

Это здорово отвлекало, но в висках все равно гвоздила настырная мысль: «Как брать эту вооруженную кодлу? Как Марину живьем достать? Они ее уже в «газик» сунули — да, вон сзади дверку прикрывают, а на дверке запаска висит, как положено… в багажник погрузили… оперативненько…»

Один из кавказцев кивнул, и его товарищи разошлись в стороны, держа руки в карманах легких курток. Легкое движение — и чичи опытной рукой расстреляют «Жигули», как в тире. Только нет им пока резона шмалять: видно, что человек в машие один и, похоже, чайничек…

«А теперь фокус-покус — подержанная машина заглохла!» — сказал себе Тарасов и выдернул ключ зажигания. «Жигули» встали, будто наткнувшись на невидимую преграду.

Артем, сдержанно матерясь, полез из кабины.

За ним продолжали пристально наблюдать.

Импровизируя, Тарасов для верности выматерился еще раз, погромче, и пнул кроссовком колесо «Жигулей».

— Вали отсюда! — хрипло крикнул один из кавказцев. — Что тебе надо?!

Артем вразвалку топал к машинам, разводя при этом руками и идиотски ухмыляясь.

— Пацаны, извините, в натуре! — прокричал он. — Я тут Сосновку искал. Сказали: налево с трассы… Есть тут Сосновка? Знаете такую?

Кавказцы переглянулись. Странный субъект приближался.

Тарасову оставалось пройти неполных десять шагов…

— Эта сука глохнет, как по нотам! Три раза на дню, — дружелюбно продолжал Артем, широким жестом указывая на «Жигули» и продолжая держать руки на виду. — У меня и трос есть… Дернете, а, пацаны? Подмогнете? По братской-то силе, а?

Ситуация и вправду была идиотская. У этих шестерых пять стволов точно в наличии. Может, еще автоматы в машинах… «Действия ограниченного контингента войск на открытой местности»…

Кавказцы снова переглянулись. Один, не скрываясь, потянулся волосатой рукой к подмышке, где явственно проглядывала желтая потертая кожа кобуры. Место безлюдное, но осложнения им ни к чему… Выстрелы обязательно будут слышны с трассы.

— Остановись! — каркнул боевик, тот самый, что оглаживал кобуру.

— Чего? — сделал Артем непонимающее лицо и продолжал топать. — Пацаны, ну такое дело… Бывает…

«Шаг, еще один, и еще… легкой походкой, слегка усталой… И лицо, держи лицо, капитан! Сделай мягче морду, Тема! Морду как можно мягче… вот так… нормально… Смотреть только в глаза… чистый невинный взгляд… Вчера похмелье, сегодня машина заглохла, коллега по бизнесу опять проставил — тяжелая у частника жизнь, ребята…»

И в мгновение ока все вокруг каруселью рванулось с места.

По движению кисти тяжелолицего кавказца Артем определил: кобура расстегнута. Ствол пополз наружу. Остальные боевики с любопытством глядели на старшего, который явно намеревался пристрелить заплутавшего придурка…

Труднее всего капитану Тарасову далось выражение искреннего удивления на лице. Когда зрачок пистолетного ствола глянул ему в лицо, Артем резко наклонился и метнулся вперед, под ноги боевику. Тот среагировал с опозданием: выстрел прогремел над головой Тарасова. Артем захватил вооруженную руку и, выполнив «рычаг», швырнул противника на жухлую траву. Боковым зрением он отметил, что два боевика на флангах схватились за оружие.

— Бля-а! — заревел совершенно по-русски поверженный кавказец.

Артем перехватил ствол, приложился коленом в кадык лежащему и открыл беглый огонь, вертясь на месте, как юла. Ближний боевик сковырнулся первым и, похоже, в реанимации не нуждался. Второй, перебегая к машине, выстрелил трижды — и попал. Тарасов почувствовал тугой толчок в ногу и, извернувшись, послал пулю точно в корпус стрелявшему. Не имея времени оценить результат выстрела, стрельнул в голову рычащему на земле боевику со сломанной рукой и упал на живот: пятки вместе, носки врозь.

Боли не было. «Черт, пуля полподошвы отхватила, — успел подумать Тарасов. — Свезло…»

Как глупо они побежали! Водитель «девятки» ринулся было к машине, но остановился, втянул голову в плечи и дикими прыжками помчался вперед, путаясь в жестких кустиках чобра. Двое оставшихся в живых зигзагами рванули по поляне, нацеливаясь на грязно-зеленую лесополосу, торчащую метрах в двухстах. Три мишени расползались прямо перед Артемом, грозя вот-вот оказаться вне пределов досягаемости.

Тарасов вскочил, подхватил воткнувшуюся стволом в грунт «беретту» и побежал следом. На то, чтобы искать в «газике» предполагаемый «калашников», времени не было. Тарасов обогнул «девятку» и, действуя почти автоматически, изготовился к стрельбе по подвижным мишеням.

Вильнула у самой кромки лесополосы спина в полосатой футболке, украшенная потным пятном между лопаток. В это пятно Артем и послал первую пулю. Коротко взмахнув руками, боевик упал. Следующую пулю Тарасов всадил в бедро второму беглецу, и пока тот дергался, запутавшись в боли, страхе и кобуре, оказался рядом, глубоко вдавил в землю судорожно ползущую к рукоятке ствола кисть.

Водитель ушел — безнадежно. К чертовой матери водителя…

— Кто послал? — рявкнул Тарасов, выдирая ствол из скрюченных пальцев.

— У-у-умар… — провыл боевик. — Пусти, падла! Я сдаюсь!

— Я пленных не беру, — отозвался Артем и выстрелил в измазанный черным висок.

Длинная судорога прошла по телу боевика.

«Забыл спросить, чьих они были, — подумал Артем. — Ведь не чичи, да и вообще не кавказцы… Нашенские рожи… Землячки-наемники, что ли? Смугловаты для наших, только все равно не кавказцы — тех я на нюх чую… Только какая уже, в жопу, разница…»

Тарасов подбежал к «газику», распахнул заднюю дверь.

— Здорово, кавказская пленница! — Артем подхватил обмякшую Марину и бережно уложил на траву.

Первым делом он сорвал с лица девушки помутневший, измазанный губной помадой скотч, и та разревелась — мгновенно и в голос. Развязать веревочные узлы, прихватившие кисти и ступни Марины, было делом двух минут.

— За что?! — выла девушка, прижимая к щекам посиневшие запястья. — Сволочи какие! Сволочи!..

Не зная наперед Марининой устойчивости к истерике и не желая слушать бессмысленный, в сущности, бабий вой, Артем хлестнул девушку по щеке, склонился над ней:

— Идти можешь?

— Да, — кивнула Марина.

Ее взгляд становился осмысленным.

— А бежать? — оценив картину боя, поинтересовался Тарасов.

Девушка коротко кивнула.

— Кто стрелял? — оглядываясь, спросила Марина. — Ужас какой… Убитые…

— Кто стрелял, не в курсе… Давай, за мной, к машине — бегом! — скомандовал Артем.

Когда «Жигули» выехали на трассу, Тарасов, полуобернувшись, проговорил:

— Мое дело, конечно, сторона, только я тебе, родственница, посоветую: взяли тебя втемную, ничего не видела, ничего не помнишь, слышала выстрелы, потеряла сознание…

— Ты еще про «очнулся — гипс» вспомни! — попробовала пошутить дрожащая бледная Марина.

— Потеряла сознание, а когда очнулась, тебя вез какой-то частник, номеров не помнишь. Куда довез — тоже не помнишь… Усекла?

— Черт тебя знает, Артем, что ты за тип… — вдруг тихо проговорила девушка. — Конечно, я все поняла. Не такая уж я дура… А вообще-то, наверное, дура: умных баб в заложницы не берут — они сами мужиков в заложниках держат…

— Журналисту беречь себя надо. Про достижения разные писать, — заметил Тарасов, протягивая Марине сигарету. — Про то, как в Ярославле открыли новую школу, а не про оружие… Война — не женское дело…

Марина сердито фыркнула в ответ.

Примечания

1

Полевой — сокращение от «полевой командир» (жарг.).