Ложный след

Максим Шахов, 2012

Отрезанная голова генерала полиции, подвешенная на фонарном столбе, дает полковнику Логинову столько проблем и вопросов, что впору собственную голову сломать. Что это – месть чеченцев за боевые операции федералов га Кавказе? Вроде бы все говорит об этом. С этой версии Логинов и начинает расследование. Но быстро заходит в тупик. Свидетель, который мог бы пролить свет на это темное дело, убит киллеров. Киллер схвачен, но вскоре убит другим киллером. Кто-то тщательно запутывает следствие. Но полковник во что бы то ни стало должен добраться до истины…

4

— Здравия желаю! — протянул было Логинову руку следователь, но в последний момент ее отдернул.

— Что, Фомичев, брезгуешь? — с ухмылкой посмотрел на него повернувшийся Виктор.

— Да нет, просто тут руки помыть негде. Да и времени на это нет. Ты что, ранен, Логинов?

— Да нет. Я цел.

— Уверен? Ты же залит кровью…

— Да это я твоему коллеге из СК первую помощь оказывал.

— Понятно, — сказал Фомичев, доставая из кармана подсоединенный к микрофону диктофон. — Тогда, прежде чем поедешь мыться и переодеваться, введи меня в курс случившегося.

Говоря это, Фомичев включил диктофон и сунул его обратно в карман.

— Тебя замдиректора что, не ввел?

— В общих чертах, но меня как следователя интересует конкретика. Чем конкретнее, тем лучше.

— Тогда прикури сигарету, — попросил Виктор. — У меня в кармане возьми, вот здесь…

— Я лучше тебя угощу! — мотнул головой следователь.

Сунув папку под мышку, он выудил из кармана пачку тонких сигарет, прикурил и протянул Виктору.

— Тут никотин вообще-то есть? — с сомнением посмотрел тот на сигарету.

— В пределах разумного…

— Ладно, уговорил, — кивнул Виктор, затягиваясь. — Когда я приехал, вон на том столбе, возле которого сейчас стоит микроавтобус, висела человеческая голова…

— Как именно висела? — оглянулся Фомичев.

— Вместо фонаря, — сказал Виктор, снова затягиваясь. — В смысле фонаря не было, и голова была надета на стойку.

— Понял… И что дальше?

— Дальше я пошел мимо небоскреба, чтобы посмотреть, что там с камерами наружного наблюдения.

— И что высмотрел? — оглянулся на небоскреб Фомичев.

— Что камер, направленных на сквер, нет…

— Все равно надо проверить, — кивнул Фомичев. — Что дальше?

— Дальше я подумал, что те, кто повесил голову… Стоп! — спохватился Виктор. — Перед этим меня обогнала «Ауди» следственного комитета. С сиреной. И заехала в аллею. Тоже с сиреной. Так что сперва я подумал, что они придурки… А уже потом увидел, что камер, направленных на аллею, на небоскребе нет. И подумал, что те, кто повесил голову, наверняка знали об этом. То есть предварительно тщательно изучили обстановку.

— Логично, — снова кивнул Фомичев.

— Потом я свернул в аллею, увидел урну и вдруг подумал, что если они настолько тщательно изучили обстановку, то вполне могли сунуть в одну из урн взрывное устройство. Ну и побежал к столбу. По дороге крикнул, чтобы полицейские оттеснили зевак и отошли сами на безопасное расстояние…

— И тут рвануло? — спросил Фомичев.

— Нет, — мотнул головой Виктор. — Рвануло, когда полицейские оттеснили зевак и отошли. А этот приду… в смысле следователь следственного комитета приказал экспертам снять голову со столба. Я пытался их остановить, но следователь настоял. Даже на скамейку для этого выдрался…

— В какой именно момент произошел взрыв? — уточнил Фомичев.

— Когда эксперт попытался снять голову.

— Значит, это был не радиовзрыватель, — сказал Фомичев.

— Точно, — кивнул Виктор. — Так что среди зевак террориста не было. Если ты подумал об этом…

— Думать, Логинов, будешь ты. А я собирать доказательную базу и анализировать установленные факты.

— Договорились!

— Только сперва тебе нужно умыться, так что давай, а твоими операми я пока порулю. Вот они, кстати, подъехали…

Виктор повернул голову и увидел выбравшихся из оперативной машины миниатюрную девушку с восточным кукольным личиком и статного темноволосого кавказца.

— Это что за интернационал в стиле унисекс? — посмотрел на Фомичева Виктор.

— Наши опера, Логинов. Точнее, даже твои, — слегка ухмыльнулся Фомичев.

— Ты что, издеваешься?

— А я-то тут при чем? Состав опергруппы определил лично замдиректора. Все вопросы к нему!

— Не день, а светопреставление! — сказал Виктор. — Я сейчас!

Развернувшись, он отошел от Фомичева, чтобы приближающиеся оперативники не услышали его разговора. И позвонил замдиректора.

— Что, Логинов? — спросил тот.

— Виноват, товарищ генерал, но я не понял насчет опергруппы.

— Опергруппа выехала следом за следователем, сейчас подтянутся!

— Да они уже подтянулись…

— Ну так а чего тогда тебе еще?

— Мне бы оперов нормальных, только и всего!

— Теперь я, Логинов, не понял! В чем проблема-то?

— Вы что, издеваетесь?

— Я-то нет. А тебя случайно не контузило?

— Нет. Я в порядке.

— Ну так а в чем тогда проблема? Алан Джалилов участвовал в разработке и ликвидации более тридцати бандгрупп в Дагестане и на территории сопредельных республик. Прошел огонь и воду. Плюс в тонкостях знает менталитет…

— Да я не про Джалилова, товарищ генерал, я про эту девицу…

— Эта девица, Логинов, капитан Татьяна Ли. И она на Дальнем Востоке трижды внедрялась под прикрытием в организованные преступные группы. Трижды, Логинов! И это были не какие-то там шайки грабителей, а интернациональные группировки, на каждой из которых висело по несколько десятков трупов! Надеюсь, ты понимаешь, что это секретные сведения?!

— Так точно, но…

— Я тебе, по-моему, все сказал, Логинов! Так что работай сам и не отвлекай меня!

На этом генерал отключился. Логинов хотел было почесать переносицу, но вовремя вспомнил, что весь в крови. Развернувшись, он приблизился к Фомичеву, который как раз показывал рукой в сторону небоскреба.

Заметив, что Логинов возвращается, Фомичев повернулся и сказал:

— А это ваш непосредственный начальник на время проведения расследования — полковник Логинов. Послушаем, что он нам скажет хорошего.

— Рад, что будем работать вместе, — кивнул Виктор. — Извините, руки не подаю. Познакомимся позже, я поехал переодеться…

— Я тобой горжусь, Логинов, — кивнул Фомичев. — Серьезно.

— Что? — мрачно посмотрел на него Виктор.

— Говорю, что ты сегодня сама корректность. Так что предлагаю не портить первого впечатления. Я бы попросил своего водителя слить тебе на руки, но отпустил его на заправку.

— Я солью! — одновременно сказали Татьяна и Алан, после чего быстро посмотрели друг на друга и улыбнулись.

— Цени, Логинов! — тоже улыбнулся Фомичев.

— Я оценил! — кивнул Виктор. — Кому записи камер в небоскребе проверять, тот и сольет.

— Справедливо! — сказал Фомичев.

— А то! — пожал плечами Виктор, разворачиваясь к «Ауди». — Кстати, кинолог едет?

— Да! — кивнул Фомичев. — Как закончат проверку взрывотехники, сразу пустим собаку, не волнуйся. Только навряд ли она нас приведет к преступникам.

— Достаточно, чтобы она привела нас к месту, где они сели в машину.

— Не думаю, что они оставили машину там, где есть видеонаблюдение, — покачал головой Фомичев. — Но будем надеяться.

Виктор махнул рукой и направился к «Ауди». Оглядев пристроившуюся к нему Татьяну Ли, он спросил:

— Можно нескромный вопрос?

— Так точно, товарищ полковник!

— Сколько вам лет, капитан?

— Двадцать семь! А что?

— Выглядите молодо.

— Это плохо?

— С чего вдруг? Это всегда хорошо. Особенно учитывая три ходки под прикрытием.

— А вы откуда знаете? — удивилась Татьяна.

— Замдиректора звонил, спрашивал, кого он мне прислал. Ну он и рассказал. Но я никому не скажу, — подмигнул Виктор.

Несмотря на красноречивую фамилию, Татьяна была не чисто корейских кровей, а явно с большой толикой славянской. Так что при ближайшем рассмотрении Виктор обнаружил не только европейские черты на ее лице, но и крепкую сибирскую кость. При этом на миниатюрных кулаках девушки были заметны «набитые» мозоли.

— Тэквондо? — спросил Виктор.

— Всего понемножку, — сказала девушка. Немного выждав, она спросила: — А правда, что вас к Герою России трижды представляли?

— По-моему, четырежды, — сказал Виктор. — Но к увольнению меня представляли раз десять.

— За что, если не секрет?

— Да я уже и не помню точно. Но в основном за нарушение приказов. Ну и еще пару раз за то, что начальство посылал… Ладно, пришли, так что вечер воспоминаний будем считать законченным. Думаю, мы уже достаточно познакомились?

— Ну да…

— Тогда возьми, пожалуйста, Тань, у меня в кармане брюк ключ от машины. Это не сексуальное домогательство!

— Я поняла! — кивнула Татьяна. — В каком?

— В правом! — Когда девушка выудила из кармана Виктора мастер-ключ, он кивнул: — Теперь сними мое корыто с сигнализации и открой, пожалуйста, багажник. Вода там…

— Корыто — это «Приора», товарищ полковник, а «Ауди-80» — крутая тачка, да еще с таким движком, — улыбнулась Татьяна.

— Разбираешься в машинах? — прищурился Виктор.

— Я же с Дальнего Востока. А у нас там перевалочный пункт для японских машин. Так что разбираются все.

— А ты разносторонняя девушка, капитан.

— Это да, товарищ полковник. Давайте!

За разговором Татьяна открыла багажник и без видимых усилий одной левой извлекла из него пластиковую шестилитровую бутыль с водой. Логинов отошел под деревья, где по-быстрому и смыл с рук кровь.

— Сейчас дам что-нибудь вытереть, — развернулась к машине Татьяна.

— Да дальше я сам, — махнул рукой Виктор.

Татьяна отдала ему бутыль и кивнула:

— Ну, тогда я пошла!

— Давай! — кивнул Виктор. — Если охрана небоскреба начнет права качать, сразу звони Фомичеву. Он их быстро в чувство приведет.

— Да я и сама приведу, — пожала плечами Татьяна. — У опера, расследующего теракт, полномочий более чем достаточно.

— Это да, — кивнул Виктор. — Только в Москве процветают правовой нигилизм и кумовство.

— На Дальнем Востоке они тоже процветают.

— Хороший настрой! — кивнул Виктор. — Чувствую, на этот раз к увольнению нас представят вместе…