Крутой и два баклана

Максим Шахов, 2001

Грабили банк втроем – матерый бандит Пантелей и двое салаг – Володька Усачев и Андрей Воробьев. Сработали вроде грамотно, но всего не учтешь: подельники погорели по-черному, а Андрей уцелел. Правда, он и сам не знает, что лучше: похищенные баксы ищут и бандиты, и менты, и какие-то уж совсем очумелые отморозки. Самое смешное – их ищет и сам Андрей: баксы вынесли из банка, а потом они куда-то пропали. Андрей уверен, они где-то близко, но вот где?..

Глава 7

Когда-то давно «Ударник» был летним кинотеатром, а теперь представлял собой заваленные мусором развалины. Захламленный и разросшийся скверик за ним притягивал разве что наркоманов.

Поторчав еще несколько минут у «Мечты», Андрей притворно зевнул и сказал, что сваливает домой. Пацаны кивнули, не обратив на это особого внимания.

По дороге Андрей пытался понять, зачем он вдруг понадобился Пантелею и откуда тот его знает. От этих мыслей у Андрея уже привычно холодело внизу живота, но ничего путного он так и не придумал. В любом случае играть с Пантелеем в прятки было бессмысленно. Андрей с тяжелым сердцем добрался до «Ударника» и стал ждать.

Вскоре из-за полуобвалившихся стен донесся рокот мощного движка. Оглядываясь по сторонам, Пантелей медленно проехал вдоль кинотеатра и притормозил за углом.

— Прыгай! — позвал он Андрея, открыв дверцу.

Андрей опустился на пассажирское сиденье, Пантелей загнал джип в кусты и, убедившись, что поблизости никого нет, заглушил мотор.

— Ну что, давай знакомиться, Андрюха? Пантелей!

— Андрей, — негромко сказал Воробей, пожимая протянутую лапищу бандита.

— Знаешь, кто я?

— Знаю, — кивнул Андрей.

— Тогда ближе к телу! — оскалился в улыбке Пантелей.

Он был лет на десять старше Воробья и изо всех сил старался походить на эдакого доброго дядьку. С его зверской физиономией выглядело это довольно комично, но Андрею было не до смеха. Ерзая на сиденье, он прятал под ногами вспотевшие руки и искоса поглядывал на бандита.

— Короче, Андрюха, я тут навел о тебе кое-какие справки. Пацан ты, судя по всему, правильный, резкий. Поэтому появилась у меня насчет тебя одна мысль.

— Какая?

— Мне такие кадры, как ты, Андрюха, нужны. Хватит тебе ошиваться с голытьбой, пора к настоящему делу прибиваться. Понял?

— Понял, — кивнул Андрей, облегченно вздохнув. — Спасибо, конечно, и все такое, но я… это… наверное, не смогу.

— В смысле? — побарабанил пальцами по рулю Пантелей.

— Я это… В училище собираюсь поступать через месяц.

— В какое училище? В нашу бурсу, что ли, на трубопрокатчика?

— Да нет, в военное. В Рязанское училище ВДВ. Поэтому спасибо тебе, Пантелей, но я лучше пойду. К экзаменам готовиться, — сказал Андрей, поспешно берясь за дверную ручку.

— Сядь! — рявкнул Пантелей, опуская лапищу на его плечо. — Пойдешь, когда я скажу! Понял, пацан?!

— П-понял.

— А если понял, слушай сюда, — продолжил Пантелей, слегка понизив тон. — Дело так у нас с тобой, Андрюха, не пойдет.

— Почему?

— Потому что, если Пантелей кому-то что-то предлагает, отказываться не принято.

— Так я же все объяснил. В училище я поступаю, в военное…

— Училище, Андрюха, дело, конечно, хорошее. Тут закавыка в другом.

— В чем?

— Должок за тобой числится.

— Какой должок?

— Большой, Андрюха, большой, — вздохнул Пантелей. — Убийство на тебе висит, а я тебя отмазал.

— Какое уб-бийство? — хрипло спросил Андрей.

— Вчерашнее, на Гвардейской.

— Я никого не убивал!

— Расскажешь это ментам. В общем, кино, Андрюха, такое. Когда ты вчера этого урода замочил, я подумал, что жалко будет, если такого пацана закроют лет на десять. Поэтому я, Андрюха, и решил тебя отмазать.

— Как?

— Да очень просто, — снова вздохнул Пантелей. — Выловил двух других уродов и провел с ними беседу. Теперь они будут молчать как рыбы.

Пантелей, конечно, блефовал. Никого он не вылавливал. Во-первых, он не собирался светиться, а во-вторых, был уверен, что дружки убитого будут молчать и так. Андрей об этом, естественно, даже не догадывался и испытывал в этот момент к звероподобному Пантелею чувство глубокой благодарности.

— Спасибо, — едва слышно проговорил он, опустив голову.

— Спасибо на хлеб не намажешь, — рассудительно заметил Пантелей, снова входя в образ доброго дядьки. — Пацан ты, Андрюха, правильный, сам все понимаешь. Поэтому давай договоримся с тобой так. Я тебе помог, теперь ты мне поможешь. Это будет по-людски. Согласен?

— Согласен, — вздохнул Андрей.

— Это хорошо. Потому что, если ты откажешься, я не смогу гарантировать, что эти два урода уже сегодня не сдадут тебя ментам. Понял?

— Понял.

— Но это я так, к слову. Ты мне, Андрюха, нравишься, честно тебе говорю. Поэтому провернем с тобой одно дельце, отстегну тебе твою долю, и езжай поступать в свое училище. Поступишь — флаг тебе в руки. А нет — милости просим. Работа для тебя всегда найдется. Договорились?

— Договорились… — помолчав, сказал Андрей. — А что за дело?

— Да дело, Андрюха, простое. Как два пальца обсморкать. Я бы сам управился, но с моими габаритами светиться не с руки, даже в маске. Вычислят без фоторобота. Понимаешь?

— Понимаю. А что за дело-то?

— Мешок нужно свистнуть.

— Мешок?

— Ага. Вернее, даже не мешок, Андрюха, а сумку. Небольшую такую. Инкассаторскую. Из банка.