Китайский детонатор

Максим Шахов, 2014

Подполковник Антитеррористического центра Константин Хромов узнает о смерти своего лучшего осведомителя – китайца Вэньминя. Хромов срочно вылетает на Дальний Восток, чтобы на месте разобраться в обстоятельствах гибели ценного сотрудника. В столице Приморского края неизвестные пытаются убить Константина. Он чудом остается в живых и по горячим следам начинает поиски тех, кто совершил покушение. Очень скоро Хромов выходит на след известной китайской террористической организации и с удивлением узнает, что именно эта организация пыталась его уничтожить. Но зачем?..

Глава 1. Вести с Дальнего Востока

Константин Хромов по прозвищу Харон проснулся от манящего аромата только что сваренного кофе. Зевая, он повернул голову и обнаружил, что другая половина кровати пуста. Его лицо расплылось в довольной улыбке, когда он вспомнил, кто у него в гостях.

Ее звали Анжелика Чертанова, в ее натуре удачно сочеталось все то, что обещали имя и фамилия. Ангельская внешность снаружи, демонические страсти внутри. Служила она не в самом Антитеррористическом центре, а в смежном ведомстве, носящем известную аббревиатуру ФСБ. В прошлом пути подполковника Хромова и лейтенанта Чертановой пару раз пересекались, но еще никогда так близко.

Оставалось только пожалеть об этом. Впрочем, Хромов улыбнулся еще шире, предпочитая радоваться достигнутому, а не грустить об упущенных возможностях. Ведь так или иначе Анжелика досталась ему.

Как выяснилось немного позже, она только что вернулась из Токио. Туда она была командирована некой полуподпольной компьютерной компанией, штампующей диски с играми и программами и стремящейся завести связи среди настоящих производителей. Во всяком случае, такова была легенда. На самом деле по заданию ФСБ Анжелика пыталась охмурять ведущих специалистов какого-то мощного электронного концерна, выполняющего военные заказы. На днях ее отозвали обратно в Москву, и теперь она пользовалась возможностью пощеголять в привезенных обновках.

Хромов столкнулся с ней возле торгового центра, где пополнял запасы леденцов на палочке, которые начал сосать, когда бросил курить, а потом пристрастился к ним так, что обзавелся новой вредной привычкой. Он уже собирался ехать домой, когда заметил Анжелику, пересекавшую стоянку под руку с красивым, хорошо одетым, но почему-то печальным молодым человеком. При виде Хромова она бесцеремонно высвободила руку и приблизилась к нему.

— Привет, Анжела, — сказал он, с удовольствием разглядывая ее фигуру, разодетую в заморские атласные шелка. — Давненько не виделись.

— Месяцев шесть, — прикинула она. — Севастополь, кажется. Нет, Сочи.

— Сочи, — кивнул Хромов. — Обвал тоннеля на автомагистрали. Ты еще наша? Или…

— Ваша, — улыбнулась Анжелика. Если она добивалась того, чтобы это прозвучало двусмысленно, то у нее это получилось.

— Помнишь тот сумасшедший спуск по лыжной трассе? — спросил Хромов.

— Еще бы! — Ее зеленые глаза азартно сверкнули под рыжей челкой. — Альпика-2, триста пятьдесят четыре метра.

— Чем занимаешься сейчас?

— Строчу отчеты о проделанной работе. Один комп сожгла, второй уже дымится, на пальцах волдыри.

— Значит, пора развеяться, — заметил Хромов. Не без задней мысли.

— Если под этим подразумевается приглашение поужинать вместе, то буду вынуждена отказаться, — вежливо ответила Анжелика. — В последнее время меня так часто потчевали японскими блюдами, что пришлось сесть на жесткую диету.

— У меня есть и другие увлечения, помимо гастрономических, — с достоинством заявил Хромов.

— О! Тогда я в вашем распоряжении.

В устах рыжеволосой красотки это прозвучало более чем провокационно.

— Почему во множественном числе? — спросил Хромов и поискал взглядом ее спутника, уныло перетаптывающегося в сторонке. — Хочешь прихватить своего кавалера?

— Он чертовски занятой человек, — сказала Анжелика. — Между прочим, этот центр принадлежит ему.

— Счастливый парень.

— Отнюдь. Ему поставили партию просроченных морепродуктов, и он думает лишь о том, как бы сбагрить эту тухлятину кому-то другому. В общем, толку от него, как от мороженого хека.

— Тогда вперед? — предложил Хромов.

— Полный, — кивнула Анжелика, и полчаса спустя они упали на его холостяцкую двуспальную кровать в квартире знаменитого дома на Котельнической набережной.

«Надо будет сменить постель», — напомнил себе Хромов, набросил халат и отправился в кухню.

Анжелика посмотрела на него поверх открытой дверцы холодильника. Ее рыжие кудри торчали дыбом, а зеленые глаза светились на солнце, как у кошки. В руке она держала пакетик «Веселого молочника».

— Наконец-то, — сказала она, облизываясь. — Тебе со сливками?

На ней была кое-как застегнутая рубашка Хромова, отдаленно напоминающая греческий хитон. Она захлопнула холодильник, чтобы предстать перед ним во весь рост, и белая ткань, пронизанная солнечными лучами, лишь подчеркивала ее дразнящую наготу.

— Мне с тобой, — пробормотал он, заключая Анжелику в объятия и отыскивая губами мочку ее уха.

— Я зверски проголодалась, — сказала она, откинувшись назад.

— М-м? Я тоже.

Его руки соскользнули с ее талии, обхватив упругие ягодицы под тонкой тканью.

Слегка запыхавшись, она высвободилась и отступила на шаг.

— Сначала нужно подкрепиться. Кофе, апельсиновый сок и ветчина с тостами.

— А как же твоя диета?

— И так за ночь килограмма два сбросила. Хорошего понемножку.

— Предпочитаю хорошего помногу, — сказал Хромов, но наседать больше не стал, чинно уселся за стол, разлил сок по стаканам. — Как тебе Токио? — светски поинтересовался он, выбирая тост поподжаристей.

Анжелика устроилась рядом, почти касаясь его теплым бедром, и, энергично жуя, принялась делиться впечатлениями о поездке. По ее словам, все японские мужчины были сексуально озабоченными, но при этом абсолютно не умели ухаживать за дамами.

— Такие хамы, — негодовала она. — Переспят с тобой, а наутро даже в дверь первой не пропустят.

— С тобой? — переспросил Хромов, любивший конкретность.

— Это я так, в общем.

Хлебнув сока, Анжелика поспешила сменить тему, вспоминая, как во время посещения парка северных ворот Императорского дворца посетила там одноименный ресторан, где ее учили определять вкус вина по запаху пробки, а потом угостили икрой морского ежа, оказавшейся совершенно несъедобной и воняющей йодом.

Хромов попивал кофе, наблюдая за девушкой поверх чашки. Слушать ее голос было так же приятно, как любоваться ее гладким полуобнаженным телом. Под рубашкой, разошедшейся на груди, виднелись розоватые полушария, вздрагивающие при каждом жесте, и Хромову было приятно сознавать, что очень скоро они опять окажутся у него в руках.

Девушка улыбнулась.

— Хватит пялиться на меня, Костя. От твоего взгляда мысли путаются.

— А ты не думай, — посоветовал Хромов, притянул ее к себе и легко пересадил себе на колени.

Чтобы она не возомнила себя маленькой девочкой на руках у папы, он наградил ее совсем не отеческим поцелуем, а одну пятерню запустил под рубаху и принялся трогать то одну грудь, то другую, словно сравнивая, какая из них нравится ему больше.

— Эй! — воскликнула она. — Я не собираюсь заниматься этим на кухне!

— Я тоже, — сказал Хромов, легко поднял ее на руки и понес в спальню.

Телефон зазвонил, когда он находился в трех шагах от кровати.

— Не отвечай, — попросила Анжелика, обхватив его за шею.

Взглянув на дисплей мобильника, лежащего на тумбочке, Хромов печально покачал головой.

— Нельзя. Что-то срочное.

Судя по номеру, звонили из АТЦ, причем по секретной спутниковой линии, что случалось только в особо важных случаях.

Хромов уложил девушку на кровать и взял мобильник. Она приподнялась на локтях и приготовилась слушать. Прижимая телефон к уху, Хромов вышел из спальни.

— Харон на связи, — сказал он, прикрыв за собой дверь.

— С вами будет говорить Второй, — произнес деловитый женский голос, после чего наступила тишина, нарушаемая лишь поскуливанием сверхмощного скремблера.

Под Вторым подразумевался заместитель директора Центра, руководивший Службой международного розыска террористов. Звонил он явно не для того, чтобы пожелать доброго утра или предложить оплачиваемый отпуск на Канарах.

— Вот влип, — буркнул Хромов.

— Не бойся, все не так плохо, как ты думаешь, — успокоил его голос начальника СМРТ.

Хромову почудилось, что в воздухе повисла насмешливая улыбка, словно он имел дело не с шефом, а с Чеширским котом, умеющим неожиданно появляться и так же неожиданно исчезать.

— Слушаю, — сказал он, не теряя времени на извинения.

Одна минута разговора по этой линии связи стоила около трехсот рублей.

— С тобой очень хочет переговорить один человек из Владивостока, — сообщил Второй. — Утверждает, что это чрезвычайно важно.

В приоткрывшуюся дверь заглянула Анжелика, успевшая избавиться от рубахи. Хромов бесцеремонно выставил ее вон и произнес в трубку:

— У меня нет приятелей во Владивостоке. Тех, кого я там знал, мертвы.

— Этот, похоже, жив, — сказал Второй, — и меня беспокоит то обстоятельство, что ему известен твой псевдоним и телефонные номера Службы. По-моему, тебя это тоже не оставит равнодушным.

— Вы угадали, — пробормотал Хромов.

Антитеррористический центр считался самым засекреченным подразделением ФСБ, ну а Службу международного розыска, ту вообще берегли как зеницу ока. Теперь же получалось, что один из лучших сотрудников этой Службы, истребитель Константин Хромов, лишился своего таинственного ореола и ему можно звонить на работу, как обычному смертному. Не то чтобы ему стало не по себе, но это настораживало.

— Я никогда не представляюсь Хароном и никому не даю своих служебных телефонов, — отчеканил Хромов.

— А я тебя ни в чем не обвиняю, — сказал Второй.

— Как зовут этого человека из Владивостока?

— Он не представился. В его речи слышны остаточные признаки китайского акцента. Наверняка можно утверждать, что кто-то из его родственников говорил на хэфэйском диалекте.

— Что-нибудь еще удалось выявить?

— Поисковый спутник засек его в кафе «Золотой тигр». Он звонил оттуда три раза, начиная с восьми утра и до девяти. На третий раз мне доложили и дали послушать.

Хромов посмотрел на таймер, показывающий 9:05.

— Во Владивостоке уже ночь? — предположил он, путаясь в часовых поясах.

— День, — сказал Второй. — Шестнадцать ноль-пять.

— Он объяснил, в чем дело?

— Молчал как партизан. Но во время последнего звонка сказал, что ты должен помнить его по Камчатке.

— А! — воскликнул Хромов. — Осиное гнездо.

Так еще со времен первой холодной войны называли американцы военный городок Вилючинск, расположенный на берегу бухты Крашенинникова, где базировался Тихоокеанский флот России. Хромов побывал там лет семь назад под видом коммерсанта, скупающего корабельный металлолом. В действительности он с напарниками должен был разгромить шайку китайских торговцев оружием. Похитив семью командира атомной подлодки «К-150», оснащенной крылатыми ракетами, обнаглевшие китайцы намеревались перегнать ее в свои воды. Все они были перебиты, но их главарю тогда удалось бежать, предварительно убив заложников. Звали его Виктор Хоу.

— Вспомнил? — спросил Второй.

— Такое не забывается, — сказал Хромов. — Телефончик этого человека из Владивостока не подскажете?

— Для этого и звоню. — Второй продиктовал номер, потом добавил: — Свяжись с ним. Чем меньше загадок в нашем деле, тем лучше.

— Прямо сейчас и звякну, — пообещал Хромов.

— Добро. Потом доложишь.

Второй умолк, как сквозь землю провалился. Хромов тут же набрал таинственный номер. Трубку взяли сразу.

— Слушаю, — произнес мужской голос.

— Это я вас слушаю, — грубовато сказал Хромов. — Интересуетесь греческой мифологией?

— Харон?

— Допустим.

— Если это ты, то, может, подскажешь, где лучше остановиться в Вилючинске?

— Дом офицеров, микрорайон Рыбачий.

— А чем там согреваются, когда отопление не работает?

— Коктейль «шило», — ухмыльнулся Хромов, — он же «Ворошилов». Изготавливается на основе технического спирта-ректификата, чокаться при употреблении не рекомендуется. Это ты, Вениамин?

— Ты угадал, Костя, — возликовал Вениамин, который на самом деле носил китайское имя Вэньминь и не менее китайскую фамилию Ван, переиначенную в Иванов. — Как я счастлив тебя слышать, друг!

Он кричал так громко, что находящийся на расстоянии более девяти тысяч километров Хромов поморщился. Друзьями они никогда не были. Просто Вэньминь был талантливым программистом, завербованным ФСБ и помогавшим команде Хромова при вычислении банды Виктора Хоу. Маленький хакер с широченной улыбкой и веселыми, подслеповатыми глазками, поблескивающими, как черная смородина. Его мать была русской, так что признать в нем азиата сумел бы не каждый.

— Какая нелегкая занесла тебя во Владивосток? — спросил Хромов, смутно припоминая, что от Камчатки до Приморского края путь неблизкий.

— Долгая история, Костя, очень долгая. С прежними делишками я завязал, с конторой распрощался, пришлось как-то вертеться.

— Откуда у тебя мой служебный телефон?

— Твой товарищ записал мне на прощание, — сказал Ван Вэньминь. — Был мороз, мы пили «шило». За дружбу и за тех, кто в море. О, это была незабываемая ночь. Хотя… — Он смущенно хихикнул. — Имя того товарища я забыл.

— Мухин, — нахмурился Хромов. — Капитан Юрий Мухин.

— Да-да, теперь я вспомнил! Передавай ему привет, Костя. Как он поживает?

— Никак. Похоронили Мухина в позапрошлом году.

— Ай, какая жалость!

Хромов начал помаленьку заводиться.

— Ты для этого мне звонил? Чтобы выразить свои соболезнования?

— Нет-нет, — заторопился Вэньминь. — Тут такая история… Мог бы ты прилететь во Владик?

Ну вот, началось, подумал Хромов. Сейчас заведет шарманку про то, что русские своих не бросают, а потом примется канючить о помощи. Что у него там стряслось?

— Сначала объясни, в чем дело, — сказал Хромов. — Ни лишних денег, ни времени у меня нет.

— Ты не пожалеешь.

— А вот это я решу после твоего рассказа, договорились?

— О'кей, о'кей, слушай. Уехав с Камчатки, я подрабатывал в разных фирмах. По основной специальности, конечно. С моим знанием компьютеров…

— Говори по делу, — сухо произнес Хромов.

— Так вот, — продолжал Вэньминь, — некоторое время я жил у сестры в Гонконге, а потом вернулся в Россию, осел во Владивостоке и устроился в «Санни электроникс». Японское оборудование и программное обеспечение.

— Знаем мы ваше японское обеспечение.

— Нет, тут все по-честному. У них главный офис в Токио, я там уже бывал. Очень крупная корпорация. Поднялась на военных заказах.

— И что?

— Три дня назад меня встретили во дворе двое. Из китайской группировки. Они как бы слегка наехали на меня, пришлось дать понять, что не на того напали. Я купил пистолет и, когда они появились снова, пригрозил, что застрелю их, как собак.

Хромов неодобрительно покачал головой.

— С таким сомнительным прошлым, Веня, — сказал он, — я вел бы себя смирно, иначе твоей новой карьере конец.

— В том-то и дело, Костя, в том-то и дело. Эти гады мне то же самое сказали. Почти слово в слово. — Вэньминь понизил голос. — Они назубок знают мою биографию, а я ведь числюсь на фирме как Вениамин Иванов. Стоит руководству пронюхать об этом, и…

Он не договорил, но Хромов и без него знал, что в Стране восходящего солнца недолюбливают уроженцев Поднебесной.

— Что насчет твоей биографии? — спросил он, насторожившись.

— Они меня шантажируют, Костя. Требуют, чтобы я взломал для них банк данных «Санни».

— А ты?

— Поскольку им известно обо мне буквально все, то я решил не отставать и тоже навел о них справки, — ответил Вэньминь. — Кое-что накопал сам, кое-что выяснил через сестру…

— И?

— И выяснил, кто за ними стоит.

В груди у Хромова сделалось холодно, словно он набрал полные легкие морозного воздуха. Он услышал, как его собственный невозмутимый голос спрашивает:

— И кто же?

— Виктор Хоу.

Хромов медленно и осторожно выдохнул. Перед мысленным взором проступило изображение сарая, в котором держали семью того командира подлодки с Камчатки. Жена и две дочки, восьми и двенадцати лет. Рты у всех были обмотаны скотчем, руки связаны за спиной. Младшей дочери досталось больше всех. У нее глаза вылезли из орбит. Последним, кого она видела на этом свете, был Виктор Хоу. Потом пришлось хлестать спирт в офицерской гостинице, чтобы стереть из памяти увиденное, но не получилось. Мать и девочки подводника до сих пор стояли как живые… Нет. Как мертвые.

— Эй, ты где? — спросил Вэньминь.

— Здесь, — снова услышал свой голос Хромов.

— Я тебе это говорю только потому, что ты тогда поклялся найти Хоу…

Уши подполковника Хромова вспыхнули. Напрасно он заподозрил Вэньминя в корыстных целях. Недаром китайцы говорят: «Кто думает о людях плохо, тот смотрит на собственное отражение».

— Правда, — добавил Вэньминь, — выпили мы многовато, но…

— Нет, — сказал Хромов. — В самый раз. И что наш старый знакомый? Чем он занимается во Владивостоке?

— Как и прежде, — ответил Вэньминь. — Похищения людей, шантаж, вымогательство. Но теперь он почему-то интересуется компьютерными технологиями. Странно.

— Ничего странного. За что ему платят, тем он и занимается. У тебя все?

— Почти. Вчера, когда я отказался сотрудничать с этими подонками, они изуродовали мою машину и пригрозили выкрасть мою невесту или сжечь ее кафе. Не знаю, как быть, Костя. Если соглашусь, навсегда испорчу свою репутацию. А в одиночку мне с ними не справиться.

Значит, Ван Вэньминь все же преследовал свои шкурные интересы, но Хромова это больше не волновало. В мозгу, одно за другим, появлялись звенья, складывающиеся в логическую цепочку.

Опять Дальний Восток, опять шантаж…

Китаец Виктор Хоу…

Китаец Ван Вэньминь…

Компания «Санни электроникс» с ее военными заказами и головным офисом в Токио…

И упомянутый Анжеликой японский концерн, который тоже работал на военных и сильно интересовал наших чекистов…

Щелк, щелк, щелк, щелк!

— Пожалуй, я прилечу, — сказал Хромов.

— Вот здорово! — обрадовался Вэньминь. — Я так и знал, что ты не бросишь друга в беде. Эти подонки…

— Жди звонка.

Болтовня словоохотливого китайца утомила Хромова настолько, что он не нашел в себе сил попрощаться.