Калис

Максим Хмелёв

Известный писатель внезапно узнает, что все, что его окружало, оказывается обманом. На самом деле прошлое было стерто из его памяти, и теперь у него есть один шанс вспомнить все, чтобы спасти человечество.

Глава 5

Ночь спускалась на маленький поселок Беляево, когда некогда белый, а теперь из-за дождя, кончившегося около часа назад, более похожий на серый, Понтиак въехал в него.

Машина подъехала к небольшому синему домику на окраине села и остановилась возле него.

— Лесь, — Антон повернулся к заднему сиденью, на котором, свернувшись калачиком, спала Леся и, теребя ее рукой, попытался ее разбудить. — Лесь, вставай.

— Да, что? — открывая глаза и удивленно смотря на Антона, спросила она — Ты чего, Антон?

— Вставай, соня, мы приехали, — ответил он.

— Уже? — приподнявшись на локтях, Леся посмотрела в окно, потом села и сквозь зевоту спросила. — Что будем делать дальше?

— Вот это меня тоже интересует, — Антон развернулся обратно к рулю. — Мне кажется, нужно сходить и узнать у местных, может, они что-нибудь знают про эту гостиницу, — он достал из внутреннего кармана пиджака фотографию и стал ее рассматривать. — Наверное, они должны знать, — он открыл дверцу и вышел из машины.

Обойдя вокруг машины, с неудовольствием качая головой, и сокрушаясь тому, как дождь испачкал ее, Антон подошел к ближайшему домику и, поднявшись на крыльцо, постучал в дверь.

Через несколько минут дверь открыла старуха в красном платке и разноцветно-бледном сарафане.

— Чего тебе? — недовольно проворчала она, пристально рассматривая Антона. — Что шляешься посреди ночи? — потом, посмотрев через его плечо и увидев дорогую красивую заграничную машину, потеплела в лице, и на губах у нее появилось нечто наподобие улыбки. Если можно назвать улыбкой два слегка растянутых червячка, которые олицетворяли ее потрескавшиеся от старости губы. — Или может быть, ты хочешь на ночлег попроситься? Так дорого не возьму, не бойся.

— Нет, ночлег мне не нужен, — ответил Антон.

— А может, тогда хоть отужинаете? — все еще надеясь хоть немного заработать, спросила старушка.

— Нет. От ужина я, пожалуй, также откажусь.

— Так что же вы тут шляетесь? — снова погрубел старушечий голос. — Не даете отдыхать нормальным людям.

— А вот молочка я бы выпил. А у вас, случайно, нет молока? — пытаясь хоть как-то задобрить старуху, спросил Антон.

— Молочка? — старушка радостно хлопнула в ладоши. — Отчего же, нет. Есть, конечно же, — и, вбежав обратно в дом, вскоре вернулась, неся в руках двухлитровую баклажку из-под пива, заполненную молоком. — С вас, мил человек, пятьдесят рублей.

Антон достал из внутреннего кармана кошелек и, вынув из него пятидесятирублевую бумажку, протянул ее старушке.

— Ваше молоко, — одной рукой она протянула Антону баклажку, другой быстро схватив денежку, засунула ее за шиворот сарафана. — Пейте на здоровье.

— Я дам вам еще сотню, если вы ответите мне на один вопрос.

— Еще сотню? — глаза старушки заблестели, словно две маленькие монетки.

— Да, — подтвердил Антон.

— Задавайте свой вопрос.

— Скажите, — он достал фотографию и протянул ее старушке. — Как мне попасть в эту гостиницу?

Старушка быстро схватила фотографию и стала рассматривать ее, при этом лицо ее стало меняться. Оно приобретало настороженный вид. — А зачем она вам?

— Я же не спрашиваю вас, зачем вам сотня, — слегка раздраженно ответил Антон. — Ну, если вы не хотите ее, то можете и не отвечать, тогда я найду того, кто мне ответит.

— Хорошо, хорошо, — спохватилась старушка. — Если вы поедете прямо по дороге, то через пару километров вам нужно будет свернуть на ответвляющуюся дорогу, и минут через десять вы будете там, — ответила она, протягивая обратно фотографию. — Теперь давайте мне мою сотенку.

— Держите, — Антон спрятал фотографию и протянул старухе сотню. — А что вы знаете об этой гостинице?

— Это будет стоить еще полтинник.

— Хорошо, — согласился Антон — Так, что вы знаете о ней?

— Ее хозяева, это, Марта, женщина лет пятидесяти с мужем Сергеем. Они иногда приходят за продуктами в село. А так про них я больше ничего не знаю, они мало с кем общаются. Живут, можно сказать, отшельниками. Только про то место ходят какие-то странные слухи, говорят, что там то ли люди пропадают, то ли какие то призраки живут, то ли еще что-то… Одним словом, это нехорошее место. Так что лучше вам туда не ехать, особенно ночью.

— Ладно, разберемся, — Антон дал старухе еще полтинник и, взяв баклажку молока, спустился к машине. Открыв дверцу, он протянул баклажку Лесе. — На, выпей деревенского молочка, наверное, уже и забыла его вкус, — ласково улыбнулся он.

Леся взяла баклажку и, отвертев ее крышку, сделала несколько глотков. Потом, вытирая ладонью губы, протянула баклажку Антону, сидевшему уже на своем водительском месте.

— Знаешь, а ты действительно прав, я давно не пила этот чудный напиток. Я помню в детстве, проснувшись, первым делом выходила в сенце, подходила к банке с еще парным молоком, которое мама надаивала каждое утро, брала свою алюминиевую кружку и, наполнив ее до краев молоком, пила его, — она на несколько минут замолчала, вспоминая детство и маму, при этом не ее лице появилась легкая улыбка, а затем тихо добавила. — Спасибо тебе.