Калис

Максим Хмелёв

Известный писатель внезапно узнает, что все, что его окружало, оказывается обманом. На самом деле прошлое было стерто из его памяти, и теперь у него есть один шанс вспомнить все, чтобы спасти человечество.

Глава 1

Когда белоснежный Понтиак подъехал к воротам ее дома, она уже ждала его с маленькой черной кожаной сумочкой на плече. Одета Леся была в черные обтягивающие ноги джинсы и голубоватую блузку, стянутую широким поясом. Волосы ее были собраны в пучок.

Подойдя к машине, она открыла дверцу и заглянула внутрь.

— Привет, Антоша, — поздоровалась она с водителем, и чмокнула его в щеку.

— Ты как всегда не отразима, — улыбнулся Антон. — Только ранее утро, а ты уже сияешь краше солнца.

— А я всегда такая, — ответила Леся на комплемент, садясь в машину и закрывая за собой дверь. — Ну что поехали?

— Поехать-то, конечно, мы поедем, но для начала было бы неплохо узнать, где находится эта твоя старая гостиница.

— Сейчас, — Леся открыла сумочку и, немного повозившись в ней, извлекла из нее фотографию. — На, возьми, — протянула она ее Антону. — Там, на обратной стороне, написан адрес.

— Так, — он внимательно рассмотрел дом и перевернул фото. — Село Беляево. Ты хоть знаешь, где находится это?

— Да. Я вчера узнавала, — ответила Леся. — Оно находится под Воронежем.

— Ну, ты даешь, моя прелесть, — возмутился Антон. — Туда же ехать целый день.

— Но не меня же туда черт дернул уехать, — парировала Леся. — Так что я здесь не при чем.

— Ладно, хорошо, поехали, — хрустя пальцами, ответил Антон. После чего, положив руки на руль, надавил на педаль газа.

За окнами их машины стали проноситься дома знаменитых людей, которые она видела уже несчетное количество раз, проезжая мимо них практически каждый вечер, но сейчас. Сейчас они казались ей какими-то странными. Они, словно наклонившись немного вперед, прощались с ней. Прощались с ней навсегда, словно не надеясь больше увидеть ее.

Она сидела на переднем сидении и поочередно переводила взгляд от них на простирающуюся впереди асфальтовую дорогу и обратно.

Откуда к ней пришли эти мысли? Леся не знала. Может быть это все нервы? Нервы перед предстоящей ролью? Может быть. А может, еще и накопившаяся усталость. Ведь она не спала этой ночью, она даже не пыталась этого делать. Она не поднималась в спальню, не расстилала кровать, не ложилась на нее. Она провела эту ночь в саду с бутылкой мартини. И это не могло не сказаться на ней. Она сегодня невероятно долго провела перед зеркалом, пытаясь привести себя в порядок… целых полчаса! Она пыталась убрать: мешочки, образовавшиеся под глазами; бледность кожи; трещинки вокруг губ, которые образовывались, когда она сильно уставала. И судя по реакции Антона, ей это вполне удалось.

Так что же это за чувство: усталость, нервозность или, может быть, предчувствие неизбежности? Предчувствие, которое охватывает пассажиров самолета, который, совершая свой очередной рейс, должен будет разбиться и похоронить их под своими обломками, но в отличие от них она не могла подойти к кассе, не могла, извиняясь, протянуть билет и сдать его кассиру. Она должна была лететь. Лететь на самолете, который вероятно разобьется, раздавив под собой ее тело.

— Лесь.

Погруженная в свои мысли, она слегка вздрогнула от голоса Антона.

— Лесь, с тобой все в порядке? Ты о чем-то задумалась?

— Да, нет, — она махнула рукой. — Так, пустяки.

— Ты нормально себя чувствуешь? — повторил свой вопрос Антон.

— Да. Я же сказала, что да, — ответила Леся. — А ты хотел мне что-то сказать?

— Знаешь, о чем я думал всю эту ночь?

— Нет, пока ты мне не скажешь.

— Я думал о нелепости.

— О нелепости? — удивленно переспросила Леся.

— Ну, знаешь, в детстве я часто зачитывался мистическими рассказами. И в них не так уж и редко действие происходило в заброшенных домах, без разницы каких: старых гостиницах, замках, обычных домах. Но все они стояли где-нибудь на отшибах, подальше от большого скопления людей. В них вечно водились привидения, утопленники, живые мертвецы или, на худой конец, жадные и коварные инопланетяне, пытающиеся захватить нашу землю и поработить людей. И вот сейчас мы едем как раз в такой дом. Как ты думаешь, кого мы там встретим: зомби или инопланетян? — он слегка улыбнулся. — А может, зомби сделанных из инопланетян? А что, неплохая идея сделать зомби из инопланетян? До этого еще, по-моему, никто не додумывался.

«Ему смешно, — проносились мысли в Лесиной голове. — Но если бы он только знал, какие забеги устраивают мурашки по моей спине, как меня колотит внутри. Он, скорее всего, остановил бы машину, сказав, что в жизни кроме ролей есть еще и много чего прочего, развернул бы машину и повез бы меня обратно домой. Но я не могу этого допустить», — и она сквозь зубы, едва сдерживаясь, улыбнулась ему. — Да, ты прав: живые-мертвые инопланетяне это здорово, и, самое главное, очень свежо.

— Наверное, — тихо произнес он.

Несколько минут они ехали молча. Теперь мимо них проносились поля. Вернее не поля, поля это когда на земле посажено хоть что-то: кукуруза, рожь, пшено — неважно, что именно, самое главное, посажено. И тогда в зависимости от этого и называют эту землю: кукурузным, пшеничным, бобовым полем…. Но на этой земле ничего не было посажено. И как нужно было назвать ее: пустым полем или полем пустоты? Но пустых полей не бывает в природе, по определению, ведь земля или является полем, или не является, третьего, как говориться, не дано. А что такое поле пустоты? Что это за странный гибрид кабачка с капустой под названием пустота? Одним словом перед ними пробегали бескрайние просторы пустой земли, которая сливалась в сплошной монотонный поток.

— Знаешь, сколько я езжу по этой трассе, и все время удивляюсь, — прервал молчание Антон. — Я смотрю на эту землю и думаю, почему правительство жалуется на плохие урожаи? Почему они закупают хлеб и другие продукты питания за границей? Неужели это намного выгоднее, чем наладить собственное сельское хозяйство? Засеять эти поля пшеницей, построить птицефермы, свинофермы, и тогда уже вынуть отвратную синтетическую курицу из своего рта и насладиться естественным вкусом живой, бегавшей когда-то по земле, курицы?

— Ты же знаешь сам ответ на этот вопрос, — Леся решила отвлечься от тревожных мыслей, которые жрали ее душу, словно черви спелое яблоко, и, положив руки на колени, внимательно слушала Антона. — Представь, если налаживать собственное сельское хозяйство, то нужно покупать оборудование, строить новые фермы. Ты знаешь, сколько на это нужно денег?

— Не знаю, но догадываюсь. Но они же есть в России.

— Я не спорю, — продолжила свои рассуждения Леся. — А теперь ответь мне на один вопрос. Что выгоднее делать с этими деньгами? Постоянно вкладывать их в сельское хозяйство, и тогда это сможет окупиться только через несколько лет, или каждый год тратить меньшие деньги на покупку зерна.

— Конечно, вкладывать деньги в собственное сельское хозяйство, — уверенно ответил Антон.

— Ты уверен? — Леся, слегка прищурив глаза, посмотрела на Антона.

— Да, — твердо ответил он. — Я полностью уверен в этом.

— А теперь ответь мне на другой вопрос. А откуда вышестоящие чиновники будут брать деньги, чтоб засунуть себе в карман?

— Ты, конечно, права, они хорошо греют руки на этом. Но, можно же вкладывать деньги в Российскую землю и какую-то часть их забирать себе. Тогда будет хорошо и им, и людям. Я разве не прав?

— Прав, — согласилась с ним Леся. — Конечно же, прав. Но ты сам пойми, первые годы придется вкладывать деньги в землю и одновременно, чтоб не начался голод, закупать зерно за границей. Так что, что получается?

— Что?

— А получается то, что остается намного меньше денег, для того чтобы положить себе в карман.

— Но, — возмутился Антон.

— Никаких «но», Атоша. Это Россия и этим все сказано, — категорично заявила Леся.

— Да ну их, — расстроено подвел итог Антон и через па узу спросил. — Ты мне лучше скажи, как там Артем? Он не звонил тебе? Как там идут у него дела в Чикаго? Как там съемки сериала?

— А ты и про это знаешь? — удивилась Леся. — Откуда? Я же не говорила тебе об этом ничего?

— Обижаешь меня, да? — делая огорченный вид, спросил Антон. — Ты же моя главная клиентка, да и притом неплохая подруга. А ты думаешь, почему я забросил все свои дела на сегодня и поехал с тобой. Я же друзей не бросаю. Я знаю, как важна для тебя эта роль, и поэтому я здесь.

— Извини, если обидела, — улыбаясь, проговорила Леся и потрепала его за щеку. — А Артем нормально, он звонил мне позавчера. Сказал, что съемки в самом разгаре. Они уже сняли несколько серий. И все идет хорошо.

— Ну, вот и отличненько. Погоди, — он замолчал и пристально посмотрел на Лесю. — Если ты в последний раз разговаривала с ним позавчера, следовательно, он ничего не знает о нашей сегодняшней поездке? Или тебе эту роль предложили не вчера?

— Вчера, — кивнула головой Леся. — Ты, кстати, смотри на дорогу, а не на меня. А то еще ненароком разобьемся, а этого так бы не хотелось делать, — она погрозила ему пальчиком и, когда Антон снова отвернулся к дороге, продолжила. — А про нашу поездку Артем действительно еще ничего не знает. Я решила ему об этом пока не говорить, чтоб лишний раз не волновать его и не отвлекать от работы. Вот приедем обратно, и если все пройдет хорошо и роль будет моя, вот тогда-то я позвоню ему и обрадую его. А сейчас незачем. Ты лучше сам мне скажи, как там твоя дочурка, как там Анжелочка?

— Да все нормально. Вчера вот получила пятерку по литературе.

— Она у тебя умная девочка. Пойдет по твоим стопам, будет театральным агентом, или, может быть, как я актрисой?

— Зачем спрашиваешь, ты ведь и сама прекрасно знаешь, что я еще не решил. Пусть подрастет сначала, в пятом классе еще не время об этом думать. А потом, когда уже станет взрослой, тогда сама и решит. Я не хочу давить на нее.

— Правильно делаешь. Я, насколько себя помню, в детстве никогда не любила, когда за меня принимали решения и давили на меня.

— Да ты и сейчас такая же.

— Я знаю, — сказала Леся и улыбнулась.