Санёк

Максим Сычев

История лейтенанта медицинской службы, который по распределению попадает в штаб крупного воинского соединения, и тут такое началось! О мудрых Генералах, весёлых полковниках и механизаторе-фельдшере. И, разумеется, не обошлось без кота…

Глава 4. Шеф

Вот так весело, с шутками да прибаутками пронеслась первая неделя моей службы. Из отпуска вернулся мой начальник, полковник медицинской службы Брянских Виталий Филадельфович. Двухметровый, статный — настоящий полковник. Бывший начальник Сахалинского военного госпиталя. Форму он носил обыкновенную общевойсковую с красными петлицами. По случаю выхода из отпуска в медслужбе было принято устраивать торжественный ужин, на который я, разумеется, был приглашен. Ещё в Питере какой-то всезнайка мне рассказал, что на Дальнем Востоке красную икру едят столовыми ложками из литровых банок. На званом ужине литровая банка с икрой на столе присутствовала. Я взял ложку, пододвинул банку и употребил. Мне понравилось. От шила вежливо отказался. Через несколько дней в воскресенье захотелось повторить трюк с икрой, и я зашел на рыбный рынок. И с удивлением обнаружил, что 1 кг красной икры стоит ровно столько же, как и в Санкт-Петербурге — половину моей зарплаты. Стало немного неловко, но не сильно.

Вам уже, наверное, стало интересно, чем же должен всё-таки заниматься «старший помощник начальника медицинской службы по вопросам обеспечения безопасности полетов в авиационных частях соединения»? Сейчас откроется великая тайна!.. Не открылась. Шеф сказал примерно следующее:

— Я не знаю про безопасность полетов — это ваши лётные дела. Спросишь в медслужбе Армии. А мне лично ты будешь ПА-МА-ГАТЬ!!!

И тут же добавил:

— Завтра у начальника РТВ день рождения. Он любит рыбалку. Поэтому езжай на склады, найди самый большой стерилизатор (плотно закрывающийся плоский металлический ящик, для кипячения медицинских инструментов) и сделай из него коптильню для рыбы. Человеку будет приятно.

— Но я не умею делать коптильни из стерилизаторов?!

— Никто не умеет. Но чтобы К УТРУ БЫЛА ГОТОВА!

Вот так мы выигрывали все войны….

Но что-то я не помню, чтобы в фильме капитан Кольцов коптильни мастерил. Надо ещё пару раз пересмотреть, видимо пропустил.

«И такая дребедень, целый день: то тюлень, то олень…»

— Лейтенант! В край пришла гуманитарная медицинская помощь из Индии (смешно, конечно, но и такое было). Нам почему-то достался вкусный Феназепам. Езжай в городскую «дурку», обменяй его на какой-нибудь Аспирин.

— Но я…

— Приказ понял? Выполняй!

— Есть!

Психиатрической больнице по тому же непонятному принципу достался Мезим, и они с радостью поменялись. «Вот Галина Михайловна обрадуется», — подумал я. — Господа старшие офицеры за годы нервной службы всяко пищеварение износили. Будет ей подспорье». Небольшим недостатком индийской гуманитарной помощи оказалось, что все препараты были просрочены и полковники наотрез отказались их употреблять. До сих пор у меня где-то в гараже покрытый плесенью ящик Мезима валяется. А вдруг?! Думаю, с Фенозепамом таких проблем не возникло.

Чтобы окончательно не «загнать Савраску» с самых первых дней службы мне выдали служебный автомобиль — УАЗ «буханка» с красным крестом на боку, именуемый на сленге «таблетка». Какое счастье, что сотовые телефоны в то время ещё были редкостью. И убыв на маршрут я был предоставлен сам себе. Хотя изначально в машине стояла настоящая военная рация, которая голосом дежурного по штабу мерзко интересовалась: «Девятка! Доложите своё местоположение!?» или «Девятка! Срочно вернитесь в штаб!» НО! Два литра шила, и связисты что-то в ней перепаяли, и она превратилась в FM-приемник, транслирующий городские радиостанции, а неприятные голоса перестали мне докучать.

Сами офицеры за рулем служебных машин не сидят, для этого существуют специально обученные бойцы. Поэтому помимо основной функции «таблетка» выполняла дополнительную — учебную. На ней обкатывали вновь прибывших на службу водителей—срочников. У многих из них реальный опыт вождения ограничивался двумя поездками в поле на тракторе. И им в городе было страшно. Мне тоже! Когда, выпученные от ужаса глаза водителя потихоньку вползали назад в орбиты, его пересаживали на Волгу одного из начальников служб, а мне выдавали новое «ракообразное».

Надо сказать, что ворота штаба неудачно выходили на довольно оживленную улицу Владивостока. И зачастую первая поездка заканчивалась тараном сразу за воротами. Привычная к такому повороту событий дежурная по КПП тут же вызывала дежурившего по штабу офицера. Из двери КПП появлялся красивый подтянутый полковник в повязке и с пистолетом, открывал дверь УАЗика и хорошо поставленным голосом командовал в ухо оцепеневшего солдата: «Рядовой Талалихин! Вас срочно вызывает командир! Следуйте за мной!». После чего я заносил обмякшую тушку внутрь. Через некоторое время появлялась группа солдат из комендатуры и закатывала «таблетку» на территорию штаба, чтобы на дороге не мешалась. Ворота закрывались. И тишина… Когда приезжали ГАИшники, они отдирали бьющееся в пятиметровые чугунные ворота гражданское тело и старательно объясняли: «Секретный объект, мы ничего не можем поделать. Да-да, конечно, Вы запомнили номер — это очень пригодится». Но ни разу не пригодилось, потому что у нашего ВАИшника этих номеров было много, как у Матроскина гуталина. И большинство, никогда не стояли на учете.

Всё было хорошо, пока мы не впилились в «Волгу» командира корпуса. Вот тогда влетело всем. С тех пор несколько первых выездов в город с новым водителем «таблетка» осуществляла под личным контролем начальника ВАИ. Он и до этого брал на воспитание, но только самые запущенные случаи. Когда ребёночку перед армией права купили, а попробовать покататься совсем забыли дать. Только на лошади. Вундеркинда учили завести УАЗ, стронуть его с места и сделать пару кругов вокруг комендатуры. Всё! Технически готов к дальним странствиям. Остальные проблемы чисто психологические, с ними пусть медицина разбирается. А у «медицины» (то есть у меня) даже прав тогда не было!

— Лейтенант! На узле связи солдат повесился! Срочно лети туда и сделай всё красиво. Мол виновата «дедовщина», а медики совсем ни при чём. Пусть Зам по воспитательной отдувается»

Но почему опять я? Я, конечно, напишу всё как надо (чай не первый раз). А Зам по воспитательной мой почерк уже запомнил, он меня потом поймает и сделает больно. Когда же уже начнутся «балы и красавицы»?