Я загадаю тебя на лето

Максим Салос

Порой случается так, что ты открываешь глаза без надежды на то, что день принесёт хоть что-то хорошее. Но одна случайная встреча способна перевернуть мир с ног на голову. И вот ты уже мчишься по шоссе на отцовской машине, чтобы исполнить мечту девушки, о которой ещё утром совсем ничего не знал. Ведь совсем скоро в небе появится Полярная комета.

Глава 1

Тем летним утром мне совсем не хотелось думать о щебетании птиц и шуме горного ручья. Оставив на кухонном столе тарелку с нетронутой яичницей, я угрюмо бродил по пустому дому, пытаясь найти себе хоть какое-то занятие. Настроение было хуже некуда…

Хотя еще вчера казалось, что судьба преподносит мне один подарок за одним — я сдал последний экзамен на «отлично», родители уезжают в командировку; а до выпускного бала еще целая неделя беззаботной и радостной жизни. В гараже стоял отполированный до блеска старенький отцовский «Форд». Теперь он принадлежал мне. Еще весной я отучился в автошколе и получил водительские права. Мы с папой договорились, что после школьных экзаменов я получу ключи от машины. Накануне, когда родители собирали вещи в поездку, мне удалось услышать обрывок их разговора:

— Послушай… может, не стоит оставлять Яну ключи? — сказала мама, — я боюсь, что…

— Да брось! — рассмеявшись, перебил маму отец. — Он уже большой! Ну, покатается немного по району, что тут такого? Надо же опыта набираться. Ну вспомни себя в восемнадцать лет, а?

— Да, может ты и прав…

Спустившись в гараж, я увидел, что ключи, как и всегда, висели на гвоздике на стене. Серебристый «Форд» верой и правдой служил моему отцу почти десять лет. Мне не раз приходилось слышать, как папа, намывая машину по выходным, разговаривал с ней, словно автомобиль — это живой человек со своими чувствами и душой. И, признаюсь, я побаивался садиться за руль. Мне почему-то казалось, что я должен доказать этой машине, что достоин быть ее хозяином; таким же внимательным, как и мой отец. А, может, все дело в том, что я просто боялся ездить один, без помощи инструктора или папы? Да, наверное…

Открыв водительскую дверь, я, тяжело вздохнув, плюхнулся на сиденье. Отец был прав — мне действительно хотелось сегодня покататься по району, но все пошло не по плану.

Всего несколько недель назад, засыпая, я представлял себя за рулем этой машины. Как, солидно высунув локоть из окна, паркуюсь возле школы под завистливые взгляды одноклассников. Я немного старше своих товарищей, и первым стал совершеннолетним, а, следовательно, смог получить права. В мечтах лучи теплого солнца блестели на хромированных ручках моего авто, когда я открывал пассажирскую дверь, помогая Кристине сесть в машину.

— Черт! — я с силой ударил по клаксону, в очередной раз прокручивая в голове события вчерашнего вечера. А потом угрюмо уставился на соседнее кресло, в котором сегодня так хотел увидеть Кристину, девочку из параллельного класса.

Накануне я полтора часа просидел на скамейке у спортивного зала, где проходили занятия по гимнастике. А потом, когда она вышла с другими девчонками, подскочил со своего места и, чувствуя, как лицо заливается краской, громко произнес:

— Кристина, можно тебя на минутку?

Девушка что-то негромко шепнула подружкам, те засмеялись, рассматривая букет цветов в моих руках, но оставили нас наедине. Я пришел, чтобы пригласить Кристину покататься на машине. Мне хотелось произвести на девушку впечатление, чтобы она согласилась прийти на выпускной бал вместе со мной. Но в ответ на приглашение я услышал лишь:

— Ян, но у меня уже есть парень…

— Да? — пробормотал в ответ я, а потом зачем-то спросил: — А кто он?

— Какая разница, Ян? — снисходительно улыбнувшись, ответила Кристина. — И, знаешь, если бы его не было, я бы все равно не согласилась. Прости, но мне нравятся сильные и смелые парни…

— А я…

— Ян, давай закончим этот разговор. Мне надо бежать. Пока…

— Пока… — пробормотал я, пытаясь спрятать за спиной букет, словно он был чем-то, чего стоит стесняться.

Наверное, мне никогда еще не приходилось чувствовать себя так глупо. Краска прилила к лицу, и я еще долго сидел на скамейке у спортивного зала, рассматривая нацарапанные на кирпичной стене надписи. «В случае пожара — горите» — гласила одна из них. Вот только ощущения в моей груди были совсем не похожи на огонь, они скорее напоминали холодные капли, падающие за шиворот рубашки.

Сказать по правде, я догадывался, что Кристина встречается с Димой, капитаном школьной команды по футболу. Они почти всегда сидели рядом в столовой и часто выходили вместе после уроков. Но я зачем-то убеждал себя, что они могут быть просто друзьями. Вот идиот… выбрасывая в урну купленный для Кристины букет, я понял, что здорово опоздал, слишком долго собираясь с духом, чтобы пригласить девушку на свидание.

«Прости, но мне нравятся сильные и смелые парни…» — эти слова снова и снова звучали в голове.

— А, может, она и права?.. — пробормотал я, поднимая ворота гаража. — Я-то совсем не крутой…

В этом сезоне наша футбольная команда выиграла чемпионат города среди школьных сборных. И ребята в ней были как на подбор — высокие, широкие в плечах… на матчах трибуны никогда не пустовали — девчонки приходили с плакатами, громко поддерживая школьных героев.

А я… никогда не отличался физической силой и не играл в футбол. Слова «офсайд» и «рефери» были для меня такими же загадочными как термины из квантовой физики. Больше всего на свете я любил фотографировать. Этому искусству научил меня отец, который работал фотокорреспондентом. На полке в моей спальне стояли несколько альбомов со снимками. И вечерами, вместо прогулок с друзьями, я сидел за компьютером, обрабатывая и ретушируя фотографии.

Я много снимал в последнее время, готовил портфолио для поступления в институт. А под подушкой, подальше от посторонних глаз хранил самый главный альбом — там были фотографии Кристины. Она, конечно, не догадывалась об их существовании — как заправский шпион из фильма, я ловил девушку в объектив своей камеры на переменах, на трибунах стадиона и в маленьком уютном скверике рядом со школой, где старшеклассники любили проводить время после уроков.

— Ладно, вернусь и выброшу ее фотографии ко всем чертям! — твердо решил я, выезжая из гаража.

Я любил нашу тихую улицу. Мне кажется, Гарри Поттер жил в кладовке у злобного дяди именно на такой. Зеленые лужайки перед двухэтажными домами наполняли наш район уютом благоустроенного пригорода. Я ехал медленно и аккуратно, на ходу настраивая радиостанции. Машина была не новой, и магнитола имела особенность периодически сбрасывать настройки. А сегодня и вовсе отказалась работать — из динамиков раздавалось лишь тихое шипение.

— Тьфу ты… — выругался я, смирившись с тем, что музыку послушать не удастся.

Отъехав на пару кварталов, я остановился на красный сигнал светофора, и уставился в окно. На лужайке перед одним из домов с громким лаем бегал пес. Он задорно махал хвостом и высоко подпрыгивал, пытаясь на лету поймать брошенную палку.

Я знал хозяйку этой собаки, девушку по имени Анна, она жила здесь вместе со своим отцом. Папа Анны, офицер полиции, был уважаемым человеком. Правда, времени на свой участок, у него, кажется, не хватало — траву перед домом давно не косили, лужайка выглядела запущенной, особенно на фоне аккуратных газонов соседей.

Анна была младше меня на два года и ходила в ту же школу. Каждое утро папа отвозил ее на машине — девушка могла ходить только с помощью костылей. Мама рассказывала мне, что Анна страдала нарушением работы ног — мышцы были настолько слабы, что для ходьбы требовалась дополнительная опора.

Мы с Анной не были друзьями, хотя наши отцы частенько выбирались вместе на рыбалку и смотрели футбол по выходным. Я здоровался с ней при встрече, но, собственно, этим общение и ограничивалось.

Когда светофор, наконец, дал «зеленый свет», я нажал на педаль газа. И в эту секунду словно… почувствовал что-то. Даже не знаю, как это объяснить. Но зачем-то притормозил и повернул голову в сторону дома Анны. Девушка, вставая с крыльца, вероятно, оступилась и прямо на моих глазах упала на траву. Резко остановившись, я выбежал из машины и поспешил к ней.

— С тобой все в порядке? — спросил я, помогая Анне подняться на ноги.

— Да… пожалуй… спасибо, Ян, — ответила девушка. — Ты как здесь очутился?

Я не знал, что ей ответить. «Знаешь, Анна, я должен сейчас катать девушку, которая мне нравится, но она отшила меня, поэтому остается только бесцельно ездить по району, вороша в памяти неприятные воспоминания». Но вместе этого произнес:

— Просто ехал мимо, увидел, что ты упала…

Разговор прервала собака Анны. Забавный, похожий на лису пес корги, залаял, встав между мной и девушкой.

— Эй, ну ты чего? — улыбнулся я, протягивая собаке руку, которую тут же отдернул, когда пес оскалил клыки.

— Кнуки, фу! — закричала Анна. — Успокойся, свои!

Пес послушно спрятал клыки и, перестав лаять, завилял хвостом.

— Какая сообразительная собака, — сказал я.

— Он очень смышленый, — согласилась девочка. — Кнуки раньше был полицейским псом, но сейчас, можно сказать, на пенсии…

— Ничего себе… я думал, что в полиции служат только большие собаки.

— Нет, что ты! — рассмеялась Анна. — Корги — одни из лучших поисковых псов. У Кнуки даже есть медаль.

— Круто! — искренне восхитился я.

Повисла неловкая пауза. Анна и я стояли друг напротив друга и, кажется, оба совершенно не представляли о чем говорить. Мы вроде и были знакомы, но при этом не являлись даже приятелями. Молчание прервал недовольный голос одного из соседей — я ведь так и бросил свою машину посреди проезжей части.

— Какой болван додумался до этого?! — мужчина в костюме громко ругался, осматривая открытый автомобиль, мешавший ему проехать.

— Простите, это моя машина! — крикнул я. — Сейчас уберу!

Мужчина что-то недовольно бурчал про невоспитанную молодежь, про то, что в его время к старшим было больше уважения и что-то еще. К счастью, в салоне «Форда» я уже не слышал его нравоучений. И, отогнав автомобиль к обочине, вернулся к Анне.

— Он вечно всем недоволен, — улыбаясь, сказала девушка. — На прошлой неделе приходил ругаться с папой, потому что Кнуки загнал его кота на дерево, откуда тот никак не хотел слезать.

— Вот это да! И что? Сняли кота?

— Ага, — кивнула Анна, — он расцарапал папе все руки.

— А где твой папа сейчас? — спросил я. — На службе?

— Ага… — ответила девочка, опустив глаза.

Ответ показался мне странным. Анна в одно мгновенье сделалась такой грустной, что мне стало неловко. Может, это связано с ее болезнью? Может, одна, без папы, она не может сделать что-то?

— Слушай, может… — я замялся, — может, я могу чем-то тебе помочь? Ты выглядишь грустной…

— Да нет, Ян… не можешь. Ладно, я пойду. Кнуки, домой!

Корги побрел в сторону крыльца. Девушка, развернувшись, пошла за ним. А я вернулся в машину и, не заводя мотор, долго смотрел на заросшую травой лужайку.

Когда-то давно, еще до школы, папа брал меня с собой в этот дом. Пока наши отцы занимались ремонтом машины в гараже, мы с Анной играли в гостиной под присмотром ее мамы. А когда выходили погулять на лужайку, я искренне не понимал, почему девочка не может встать на ноги и поиграть со мной в догонялки. Сколько мне тогда было? Четыре, может, пять лет…

А потом я пошел в школу. У меня появились новые друзья. Играть и гулять с ними было намного интереснее. И когда папа приглашал меня в гости к Анне, я всегда отказывался. А потом становился все старше…

Наверное, это тяжело — быть не таким, как все. Особенно, когда тебе недоступно что-то, что кажется обыденным и простым. На что другие и вовсе не обращают внимания. Пробежать по зеленой траве наперегонки с собакой, подпрыгнуть вверх, чтобы сорвать с дерева лист для школьного гербария — что может быть проще? Я отвернулся от дома Анны, чувствуя такую неловкость, словно только что посмотрел в глаза друга, которого предал много лет назад. С другой стороны — мы же были просто детьми, правда? Или я пытаюсь оправдать себя за то, что не захотел дружить с девочкой потому, что она не такая как все? Не знаю…

— Ян, хорошо что ты еще не уехал!

Анна, появившаяся словно из-под земли, здорово напугала меня. От внезапного стука в окно машины я подскочил и уткнулся головой в потолок.

— Ты можешь помочь мне? — спросила Анна, когда я выбрался из «Форда».

— Да… а что случилось?

— У Кнуки закончился корм, а новая упаковка стоит на верхней полке, и я… у меня не получается достать ее… — виновато улыбаясь, сказала девочка.

— А, конечно, пойдем, я достану!

Первый этаж в доме Анны был таким же как у нас — большую его часть занимала гостиная с кухонным уголком. Пока девочка насыпала корм собаке, я заметил, что в смежной с гостиной комнате стояла кровать. Странно… обычно в таких домах спальни располагаются на втором этаже. В нашем доме, например, рядом с гостиной расположен папин кабинет.

— Это моя комната, — сказала Анна. — Наверх тяжело подниматься и…

— А, ну да… прости…

— Не извиняйся, Ян. Ты же ни в чем не виноват, — улыбнулась девушка.

Анна была очень милой — каштановые волосы до плеч, выразительные сине-зеленые глаза; когда она улыбалась, на щеках появлялись ямочки. И почему я раньше не замечал этого? А, может, стоит предложить ей пофотографироваться для моего портфолио? Мне кажется, снимки будут классными.

— Чем ты занимаешься на каникулах, Ян? — спросила Анна, в очередной раз, прерывая молчание.

— Я-то?.. да в общем-то ничем, — пожав плечами, ответил я. — Скоро выпускной бал, а потом — поступление. Надо бы готовиться к вступительным экзаменам, но мне что-то совсем не хочется…

— Понимаю, нам тоже задали кучу домашней работы, — кивнула девочка, а потом, вздохнув, добавила: — А вообще, мы с папой собирались ехать на Орлиный утес, но не сложилось. Его вызвали на работу, там что-то серьезное стряслось…

— Орлиный утес? — переспросил я. — В Национальном парке? Классное место!

— Ты бывал там?

— Да, мы с родителями ездили в прошлом году. Папа фотографировал там для одного журнала.

— Я очень хотела поехать, — грустно сказала Анна.

— Не переживай так сильно, — пытаясь поддержать девушку, сказал я. — Еще успеете съездить, почти все лето впереди!

— Да нет, Ян, — вздохнула она. — Ты слышал про Полярную комету?

— Нет, — пожал плечами я. — А что это?

— Эта комета пролетает рядом с Землей раз в сорок пять лет. Ей дали такое название, потому что она похожа на Северное сияние, только в несколько раз ярче — комета оставляет за собой яркий сине-зеленый хвост. Моя мама родилась как раз в тот день, когда она пролетала в последний раз. В ее книге герои мечтают увидеть комету, потому что она способна исполнить самые заветные желания.

Анна поднялась и, достав из книжного шкафа изрядно потрепанное издание, протянула мне.

— «Полярная сказка», — прочитал я надпись на обложке. — Это ведь книга твоей мамы?

— Да, — кивнула Анна, — она написала эти сказки специально для меня, когда я была маленькой. И читала их мне перед сном. Она считала Полярную комету своим талисманом. В детстве мы часто говорили о том, что когда комета прилетит вновь, я уже буду большой и смогу ее увидеть. Мы мечтали об этом вместе…

Я не нашел, что ответить Анне. Мне было прекрасно известно о том, что ее мама погибла в автокатастрофе лет шесть тому назад. А «Полярная сказка», кажется, стояла на полке и у нас дома — это была одна из самых известных детских книг.

— Папа так ругался по телефону вчера, когда его вызвали на службу… — сказала девочка. — Я и не слышала никогда таких слов от него… он ведь знает, как эта поездка важна для меня. Но он все-таки полицейский…

— Понятно… — пробубнил я, наверное, самый дурацкий ответ.

Анна хоть и сожалела о том, что папа не смог поехать с ней, но я чувствовал по интонации ее голоса, что она гордится им. Конечно, быть полицейским круто. Они сильные и смелые… так, стоп, кажется, я уже слышал эту фразу совсем недавно.

«Прости, но мне нравятся сильные и смелые парни» — снова прозвучали в голове слова Кристины. Она сказала их не просто так, намекая, что я совсем не такой.

— А давай поедем туда, Анна? — почти закричал я, вскакивая со стула. — Сейчас! Давай?

— Куда поедем? — девочка, кажется, даже немного испугалась моей бурной реакции.

— Ну, туда! На Орлиный утес! Смотреть на комету! Я получил права, у меня есть машина. Когда она должна пролететь?

— Завтра, в полночь, — ответила Анна.

— Так давай, если мы поедем сейчас, то успеем! Позвони отцу, скажи, что поедешь со мной! Он ведь знает меня… моего отца. Он отпустит тебя!

Я помню, как прошлым летом ездил с папой и мамой в Национальный парк. Дорога заняла почти два дня, по пути мы ночевали в палатке на парковке для путешественников. Если мы поедем сейчас, как раз к вечеру следующего дня окажемся на Орлином утесе.

Анна, кажется, еще до конца не поверив в реальность моего предложения, взяла в руки телефон. Из динамика я услышал: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

— Папа недоступен… — сказала девочка.

— Ну, позвонишь ему по пути. Так что, Анна, поехали?

— Поехали, только… Ян, я не могу оставить Кнуки.

— В чем проблема? Возьмем его с собой!

— Правда? — Анна, наконец, начала улыбаться. Кажется, она поверила в то, что я не шучу.

— Значит так! — подняв палец вверх, сказал я. — Сейчас я еду домой, беру палатку и спальные мешки, вытряхиваю все из холодильника и возвращаюсь к тебе. Ты сможешь собраться сама?

— Ну, конечно, Ян, я же не беспомощная…

— Прости… — от смущения мое лицо исказила, наверное, самая глупая улыбка в жизни. Хорошо, что я сам ее не видел. — Буду через полчаса.

Если спросить меня — чего именно я хотел в ту минуту, когда предложил Анне отправиться в путешествие? — поехать куда-то, чтобы пережить нечто новое или просто сбежать от старого — я не найду ответа. Мне просто хотелось что-то сделать. И пустой дом, по которому я носился, собирая вещи в дорогу, немного пугал меня. От мысли, что мне пришлось бы просидеть тут несколько дней в полном одиночестве, занимаясь самоедством, стало не по себе. Поэтому я с радостью забросил вещи в багажник и поспешил к дому Анны.

Она уже стояла на крыльце. Пес лежал у ее ног, положив голову на небольшой рюкзак.

— Это весь твой багаж? — удивился я.

— Да… — кивнула Анна, — там еда для Кнуки, теплые вещи и мамина книга.

— А книга-то зачем? — удивился я, а потом осекся: — А, ну да… конечно…

Я помог Анне сесть в машину, открыл заднюю дверь Кнуки, который, запрыгнув, принялся обнюхивать сиденья; а потом, устроившись за рулем, шумно выдохнул, и повернул ключ зажигания. Мотор ожил, и мы с Анной отправились в путь к Орлиному Утесу.

Выехав на загородное шоссе, я, устав крутить ручки магнитолы, окончательно смирился с тем, что послушать музыку не удастся.

— Хочешь, я прочитаю тебе «Полярную сказку»? — предложила Анна, доставая из рюкзака книгу.

— А давай… мне ее в детстве читали последний раз. Уже и не помню, что там да как…

«ПОЛЯРНАЯ СКАЗКА»

В одном Северном городе, где девять месяцев в году лежал снег, а солнце зимой появлялось лишь на считанные часы, жила девочка по имени Тейя. И больше всего на свете она любила смотреть на небо в телескоп. Тейя знала все звезды по именам; разглядывая темную высоту, соединяла их в созвездия и без конца любовалась небесной красотой.

И, конечно, девочка знала старую легенду о Полярной комете. Если верить преданию, в тот день, когда она появляется на небе, на Землю падает ее волшебный осколок — кристалл, способный исполнить самое заветное желание.

В городе ходили слухи о том, что много лет назад, когда комета в последний раз пролетала мимо нашей планеты, несколько смельчаков отправились к Белой горе, далекой снежной вершине, куда, как говорят, упал магический осколок.

А еще у Тейи был секрет, который она не рассказывала даже своим родителям. Под кроватью, в старой шкатулке, лежал доставшийся в наследство от бабушки компас. Но он, в отличие от обычных приборов, не указывал на север. Этот компас должен был привести своего обладателя к волшебному кристаллу, осколку Полярной кометы. Вот только у него не было ни одной стрелки.

С годами, становясь старше, Тейя все меньше верила в легенды, что рассказывала ей бабушка. И редко заглядывала в шкатулку, которая была спрятана под кроватью. Но, однажды ночью, девочка проснулась оттого, что в комнату падал яркий и очень необычный свет.

Вскочив на ноги, Тейя поняла что происходит. Подбежав к окну, она ахнула от восторга — по небу, оставляя за собой яркий сине-зеленый хвост, пролетала она — Полярная комета.

Девочка поспешила достать из-под кровати шкатулку с бабушкиным компасом. На нем появилась зеленая стрелка, указывающая на север, туда, где на самом краю материка находилась одинокая и величественная Белая гора.

Конечно, той ночью Тейя не могла уснуть. До самого утра она просидела у окна, рассматривая медленно исчезающий в темном небе хвост Полярной кометы. Сжимая в руках компас, она думала о том, как сбывается ее самое заветное желание. Вместе с папой и мамой Тейя мечтала о собственной лодке, на которой можно будет уплыть в теплые страны, подальше от вечного холода и снега; в страну, где на ветках деревьев растут спелые фрукты. И чтобы сорвать их, достаточно протянуть руку в открытое окно.