Комплекс Мечта

Максим Павлович Вилькс, 2021

У каждого свой грех. Кто-то утоляет его бесконечными мантрами, самоконтролем, но все мы склонны к пороку. Неужели это так плохо? Выдуманные правила, дабы человек не забил своего соседа палкой, но в итоге даже самый святой теряет крылья. В этих рассказах обычные люди, давно разбившие розовые очки, не пытаются сохранить остатки человечности, вторя животным желаниям. Каждый наш поступок способен создать волну, что захлестнёт десятки жизней, унося в водоворот безумия. И в своём персональном аду, за тобой обязательно следят. Содержит нецензурную брань.

«Работай ради мечты» — вывеска на административном здании комплекса.

Рабочие будни

«Спешка — удел отстающих!» — лозунг компании «Будильникофф».

Чем можно заняться летним вечером субботы? Однозначный ответ на этот вопрос дать сложно. Для меня он должен начинаться с хорошего бокала виски и теплой упругой задницы в руке, а дальше… Кто его знает, как будет дальше? Возможно, дороги синтетической отравы прожгут остатки моего рассудка, и я буду стоять с окровавленными кулаками и курить хорошую сигару. Да, к такому вечеру определенно нужна изюминка. Дорогая сигара фирмы «Чорс», её привкус трудно с чем-то спутать. Восемь лет назад для меня такой вечер был бы в порядке вещей, куда это все ушло? Противное жужжание и зуд в области шеи напомнили о мерзком настоящем, столь угнетающем своей обыденностью. Открыв глаза, я уничтожил хлестким ударом насекомое, а вместе с ним и остатки воспоминаний далёкой и неправдоподобной жизни.

— Опять витаешь в облаках? — раздался противный голос моего собрата по несчастью. — Хотя, знаешь, по хер, пошли быстрее, пока меня к херам не сгрызли проклятые насекомые! — Майкл стоял и размахивал руками, напоминая эпилептика на рейве.

Его тщетные попытки отогнать стаю комаров, пожирающую следственную группу, даже забавляли. Этот тощий, внешне напоминающий крысу, человек обладал не только скверным характером, но и синдромом постоянной спешки. Очередной вечер субботы, который я проведу в лесопарке с кретином.

— Только в облаках я могу спастись от общества твоих кровососущих собратьев, — растирая некогда чистый воротничок, я стал обладателем отличного багряного следа.

— Рожденный ползать в грязи, навеки в ней и останется, — отрыжка заурядной философии отправилась следом за соплей Майкла. Он, как истинный мыслитель, высморкался на землю, зажав ноздрю пальцем. — Думаешь, мне нравится стоять в жопе мира по щиколотку в грязи и ощущать задним местом всю любовь природы? Пошло оно все на хер, чем быстрее начнем, тем быстрее закончим, — Майкл выхватил спрей от комаров у сержанта Жимолова из рук и начал распрыскивать содержимое вокруг себя, впустую расходуя баллончик. Все это время ошарашенный сержант направлял свет от фонаря то на меня, то на Майкла, дожидаясь, пока мы закончим не по его уму разговор. Я сразу подметил, что у сержанта трясутся руки: ломка, нервы, похмелье? Это норма для нашего весёлого кружка сыщиков.

— Ведите, сержант, — скомандовал я, не обращая внимания на потуги Майкла, и наша группа двинулась дальше.

Недавно прошел дождь. Как же я ненавижу дождь, а в пригороде они идут постоянно. Путь, и без того усеянный скользкими кочками, благодаря неуемному энтузиазму Майкла превратился в настоящую полосу препятствий. Фонари в бешеной пляске высвечивали разные атрибуты, свойственные парку на окраине. Деревья, кусты, бутылки, пакеты, тонны насекомых, а где-то под этим трупы, закладки и другие прегрешения человечества. В общем, ничего необычного, разве что нет вони урбанистической отравы, которой я привык дышать. Аромат лесополосы даже на секунду вернул меня в детство, когда жар от костра согревает все внутри тела, а сочное мясо только с вертела отправляет в долину безграничного вкуса. Как же хорошо было тогда, а что сейчас? Молодежь, словно лемминги, под канонаду дерьмовой музыки стремятся в яму забвения. Смотришь на своего ребенка и не можешь понять, твоя вина или общества в том, что он тупой. Отогнав от себя приступ вины пустым обещанием больше заниматься отпрыском, я решил послушать, о чем теперь жалуется Майкл.

— Почему эти идиоты всегда выбирают такие места? Мало того что это посредственно, им самим по кайфу, на хер тащиться в глушь?! — Майкл хаотично водил фонариком из стороны в сторону, выражая негодование.

Хоть место и кажется заброшенным, оно имеет своих обитателей. Причем имеет во всех смыслах этого слова. По моей теории, примерно семьдесят процентов убийств в парках идут в придачу с изнасилованием. И чего их так тянет?

— Хрен с убийцей, какой дебил вообще поздним вечером сюда сунется? Сержант Жимолов, кто этот герой умственного труда?!

Сержанту, шедшему впереди, видимо, надоел срывающийся на писк голос Майкла и, резко развернувшись, он остановил всю нашу группу. По счастливой случайности я находился на очередной кочке и соскользнул прямо в лужу. Да будет проклят этот вызов и всё, что с ним связано!

— Вам разве не отправили копию краткого брифинга? — гортанный звук, слабо напоминающий человеческую речь, указывал на явную раздражённость сержанта.

— А вас разве не учили отвечать по существу старшему по званию, сержант? — ответил вопросом на вопрос Майкл, смотря на сержанта снизу вверх.

Жимолов, будучи на голову выше и в два раза шире, напоминал жирного кота, которому лень охотиться на мышь. Пробурив глазами в Майкле две точки, сержант опустил взгляд и начал говорить более лаконичной речью.

— Где-то в районе девятнадцати часов обнаружили тело. Наткнулся на него гражданин Рохте Фёдор Дмитриевич во время выгула домашнего енота. По словам Федора Дмитриевича, животное сорвалось с поводка и убежало в кусты. Собственно говоря, это и послужило причиной нахождения тела. Сам Федор Дмитриевич был доставлен в отделение местной поликлиники, пребывая в состоянии шока и невроза.

— И где енот? — перебил сержанта Майкл.

— В парке обнаружили тело с простреленной головой, а вас интересует местонахождение енота? — лицо сержанта выдавало удивление, даже ступор. Ему явно не повезло с переводом на наш участок, во всяком случае дела в центре расследуют иначе. Ну а здесь, на окраине, труп в парке субботним вечером — это в порядке вещей.

— А по-вашему, мне по хер, сержант? Помимо того, что опасное животное может разгуливать по лесу, оно также является весомым алиби. Кто знает, может, старик тут выращивает незаконные психотропные вещества, а еще более вероятно, он мог убить человека, впасть в маразм и вызвать правоохранительные структуры, то есть нас, а все потому, что енота нет.

После речи Майкла лицо сержанта преисполнилось огромным спектром эмоций, но он решил промолчать. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, Жимолов продолжил путь через тернистый парк. Майкл поспешил за ним с надменной улыбкой, продолжая рассуждать:

— Какому здоровому человеку придет в голову выгуливать енота поздним вечером в парке? Ответ прост: больному, — заключил Майкл.

Я знал, что он просто издевается над сержантом, и решил ему подыграть.

— Знаешь, в твоих словах явно есть зерно правды, кто знает, в каком психическом состоянии находится гражданин Рохтер. Возможно, это был сторожевой енот, он напал на пострадавшего, вследствие чего произошла его скоропостижная кончина, — маленькие шишки от укусов насекомых начали разбухать на руках и ногах, и я пытался отвлечься от зуда, разыгрывая спектакль.

— Коллега, вы забываетесь, тело обнаружено с простреленной головой, — мой уверенный голос сопровождал рык сержанта, что служило своего рода облегчением и наградой.

— Тогда как вам такая картина: енот выбежал из-за кустов прямо на человека, который в это время занимался нелегальной охотой в местах, не столь отдаленных от жилой зоны, вследствие чего вызвал у охотника испуг. Он поскользнулся и упал на ружье, не поставленное на предохранитель, а дальше смерть.

Жимолов, кажется, ускорил шаг и вскоре отстал от нас на добрые пять метров. Потеряв объект издевательств, я сосредоточился на проблемах насущных. Спрей совершенно не помогал от прожорливых тварей. Летом из-за их нашествия особенно сильно страдают окраины нашего необъятного города. Ребятам в центре можно позавидовать: никаких тебе комаров, пьяных слесарей или безумных бездомных. Красота, да и только. Ходи себе и собирай мертвых девок по каналам, главное, не путайся под ногами у людей, что их раскидывают.

— Знаешь, у меня сегодня в планах было избавиться от жены, ребенка, снять бильярдный стол и хорошенько отдохнуть в заслуженный выходной, — похвастался Майкл, увернувшись от ветки, которая возникла из ниоткуда.

— Неужели? Вот это совпадение, ведь я тоже собирался провести вечер в такой обстановке. Даже с тобой туда ехал, так зачем, скотина, ты мне об этом напомнил? — насупился я, ожидая, пока сержант снимет полицейскую ленту, которую растянули, как паутину, меж деревьев. Оттуда, сквозь листву, бьет яркий свет прожекторов, а мы как мотыльки тянемся к нему.

Дождавшись нерасторопного сержанта, мы вышли на хорошо освещённую поляну, которая привлекала все виды паразитов. Одни из них уже вовсю трудились, исследуя место преступления. Принимая максимально серьезный вид, глазами я выискивал знакомые лица. Увы, учитывая любовь медиков к маскам, это было бессмысленно, тем не менее один из них предпочитал обходиться лишь серой робой.

— Вам таки, товарищ-детектив, дозволено слишком много? Или шорты стали неотъемлемым атрибутом униформы? Отличный пример профессиональной импотенции, — Рузко активно открывал рот, чем вгонял меня в глубокое отчаяние.

Это ископаемое предполагает, что имеет защиту в узких кругах, но подожди пару лет, Рузко, и я лично сопровожу тебя в утиль.

— Я, если захочу, Рузко, приду сюда в нижнем белье твоей дочки, так что будь добр, захлопни пасть и излагай по делу, — отчетливо проговорил я каждую букву, делая максимально недружелюбный вид.

— Никакого таки уважения к старшим, какой вообще смысл вам что-то рассказывать? Всё равно потом придёте с тупыми вопросами, — Рузко остановился, оценивая положение, и через секунду продолжил, — Ладно пройдём к телу. Настя, Настя, дери эту девку за ногу, выключи прожектор номер пять, я слепну.

— Сейчас, Рузко! — Настя, студентка, проходящая стажировку на судмедэксперта, вызывала в участке множество дискуссий. Майкл особенно любил подискутировать и даже иногда наглядно показать, как хорошо им было бы вместе. Прожектор номер пять потух, и я уже без боли в глазах смог взглянуть на место преступления.

— Мы можем-таки наблюдать пулевое отверстие в области виска. Выстрел был произведён в упор. Следы пороха у этой части головы указывают на то, что жертва… — начал описывать Рузко, бродя вокруг мертвеца.

Само тело уложили в причудливой форме, напоминая мне букву О.

— Тело обглодано животными, скорее всего посмертно. Также любопытно, что у жертвы на пальцах… — продолжал Рузко, но его унылая речь была хуже снотворного.

Майкл тем временем передразнивал Рузко в детской манере.

— Что ж, это всё, что нам удалось пока установить, есть-таки какие-нибудь идеи, детективы? — Рузко бросил на нас скептичный взгляд и, не дожидаясь ответа, ушёл заниматься своими делами. Я мало что запомнил, но лучше после почитать отчёт, чем пытаться запомнить его болтовню.

— Есть-таки какие-нибудь идеи, детектив? — передразнил его Майкл. — Таки как вы думаете, он был эксгибиционистом?

Майкл подметил точно, ведь жертва абсолютно голая. Изнасилование. Каких только больных ублюдков не встретишь в этом мире. Или, может, парень просто увлекался прогулками нагишом? Это можно установить, разложение не слишком сильно затронуло тело, но личинки и насекомые уже ползали по грязно-белой коже, пытаясь обустроить новый дом. Наблюдая за движением непонятной белой, жирной личинки, пытающейся скрыться в глазнице, я прикидывал время смерти. Должно быть, трупу минимум пять суток, хотя если брать в расчёт лето и температуру, может, он отправился в мир иной чуть раньше.

— Майкл, будь посерьезней, не ты ли спешил разобраться со всем этим? — повернувшись к нему, я заметил кубик Рубика у него в руках.

— Господа полицейские, у вас есть минутка? — Настя подошла к трупу, без какой-либо брезгливости вынула жирную личинку пинцетом и положила в колбу, но мне было совершенно на это плевать. Некомпетентность нашего завхоза, что выдает всегда робу на размер меньше, в этот раз меня порадовала. Обтягивающий комбинезон подчёркивал все достоинства Насти. А что? Когда твоя жена превратилась из принцессы обратно в лягушку, такие моменты нужно ловить. О, она ещё и говорит. — Помимо странной позы, в которой находится тело, мы обнаружили ещё пару любопытных деталей. Возраст жертвы, мозоли на пальцах, татуировка в форме пера — все указывает на личность неординарную.

— На малолетку это все указывает, — вставил Майкл, о существовании которого я и забыл.

— Да-а-а… Уверена, мы найдем следы разных наркотических веществ в его организме, да и парня явно казнили. Ставлю ужин, что это как-то связано с «Восьмиконечным колесом».

После упоминания мифической банды моя симпатия вмиг улетучилась. Горожане, запуганные новостями, только и валили все беды на нее. Провалилась крыша — дело рук «Восьмиконечного колеса», украли кошелёк — тут явно работа преступного синдиката. Даже смешное название, не хочу и думать об этом.

— Анастасия, я с удовольствием приму вашу ставку, по хер, могу даже ее удвоить. Ужин за мой счёт в отличном ресторане, независимо от того, правы вы или нет, — Майк подмигнул, хотя по мне это больше похоже на нервный тик. Настя же осталась равнодушна к его предложению и с улыбкой на лице поспешила отойти чуть подальше от Майкла.

— Есть ещё какие-нибудь следы, которые, как обычно, не заметил Рузко? — пытаясь сложить мозаику в кучу, я искал недостающие пазлы.

— Я таки тут рядом стою, — недовольный Рузко прошёл мимо нас к сержанту Жимолову, который всё это время прохлаждался у столика с кофе.

Отличная компания: пожилой судмедэксперт и недалёкий сержант-гора. В какой жопе находится система правоохранительных органов? Конечно, в жирной.

— Старший судмедэксперт Рузкович точно описал место преступления, но забыл упомянуть, что убийство произошло в совершенно другом месте. Об этом свидетельствует расположение тела, — начала Настя, но, поймав на себе взгляд Рузко, замолчала.

— Вы очень проницательны, Анастасия, в отличие от хрыча, которому на все по хер. Не хотите ли рассказать мне свою теорию где-нибудь в другом месте? — по физиономии стало ясно, что это место — лобное место Майкла. Удивительно, как он вообще смог найти жену и завести детей.

— Пожалуй, я оставлю это дело профессионалам. Прошу прощения, у меня есть незаконченные дела, — вежливо улыбаясь, Настя поспешила к Рузко и сержанту, а я трижды проклял Майкла за такие ненавязчивые намёки. Сколько раз при мне его вышвыривала охрана из стриптиз-баров!

— Знаешь, Леха, мне кажется, нас тут недолюбливают, — отведя меня в сторону, Майк встал у прожекторов и подкурил сигарету. Я последовал его примеру, и мы молча начали разглядывать труп. Пуля в голову, интересно, а слышал ли он звук выстрела перед смертью?

— Слушай, — вспомнил я очень важную мысль. — Вся эта ходьба по лесу вызвала у меня ностальгические чувства.

— Неужели ты вспомнил своего дядю-извращенца?

— Это был твой дядя, но не будем, вот что предлагаю. Возьмёшь свою, ребенка, да рванём на озеро?

— Да ну на хер, я с этой гидрой в лес не поеду, иначе будет найден новый труп. Если с кем-то более аппетитным… — он заулыбался, бросая хитрый взгляд в сторону Насти. — Но идея все равно дрянь, этих насекомых только табачный дым и отпугивает, а моя, ну знаешь. Думает, что я бросил курить месяц назад.

— Вот, конечно, у тебя проблемы. Она, может, думает, что ты и пить бросил? Поехали тогда на море? Лодку напрокат, да в путешествие, — я специально на глазах у Рузко отправил окурок прямиком в траву и услышал крик отчаяния со стороны столиков с кофе.

— Отличная идея, ограниченное пространство с нервной психопаткой, как ещё назвать этот круизный лайнер? Корабль дедушки Харона? Если хочешь, правда, не могу понять зачем, оттянуться с семьей, поехали. Снимем два дома у пляжа. Мне должен там один наркоша, скидку даст, — Майкл достал телефон и начал фотографировать на камеру место преступления. Он утверждает, что это домашняя работа. Якобы по ночам он сидит дома и проверяет каждую фотографию на наличие зацепок. Вот только когда они начинают ходить по рукам, виноваты во всем чёртовы крякеры, что взламывают телефоны. — Я бы и детей спихнул домработнице, жаль она жену не возьмет, — пропищал Майкл, перемещаясь по траве и подбирая нужный ракурс.

— Этой бабке? Я ей не доверяю, слишком уж она часто предлагает мне погадать, да и золотые зубы с черными глазами наводят на плохие мысли.

Работая от силы два часа в квартире, где пять комнат, ленивая старуха трясла с Майкла бешеные деньги. Конечно, у него они тоже появились не от сильных стараний, но бестолковая их трата может вызвать ненужные вопросы.

— Хрен с ним, возьмем с собой, — Майкл внезапно замер и повернулся ко мне. — Знаешь, что я заметил?

— Что же?

— Сейчас уже десять часов вечера субботы, при этом мы ещё не в бильярде, — Майк указал на наручные часы, улыбаясь.

— Ты за рулём, — понял я его намёк. — Сержант! Мы тут закончили.

***

Любой звук, что вам нравится, может превратиться в симфонию ненависти и ужаса. Именно поэтому на моём будильнике вообще не стоит никакой мелодии, лишь раздражающая вибрация, что будит мою чуткую жену. Правда, тут я обсчитался, и теперь её голос вызывал у меня противоречивые чувства.

— Леша, Леша, вставай, — ее гнусавый, сонный голос, как удар молотом по наковальне, разрушал остатки сна, за которые я отчаянно хватался. — Леша, тебе пора на работу.

— Марин, какая работа? — с ощущением, будто кто-то подрывает петарды в голове, я открыл глаза. — Сегодня ведь воскресенье, — увидев лицо любимой женщины, я сразу перевернулся на другой бок, проклиная все, что есть в моей жизни. Любовь — штука приходящая и уходящая, моя сбежала после семи лет брака.

— Сегодня понедельник, алкаш, не помнишь, как вчера вечером Майкл тебя пьяного домой приволок? — от последовавшего удара ноги в копчик я скатился с кровати, припоминая, как пил с груди официантки. — Мы ещё вечером с тобой поговорим.

— Тяжела судьба защитника народа, — массируя переносицу и предвкушая очередной скандал, мой взгляд уперся в стрелки наручных часов. Восемь. Через полчаса планёрка, можно было и ещё поспать.

— Дорогая, хочешь, вечером я устрою ужин? — необъятное тело, ставшее таким после родов, высунуло голову из-под одеяла на мой зов и теперь голодным взглядом осматривало окружающее пространство.

— Ты забыл, что сегодня день рождения твоего сына? Конечно, ты забыл, кстати, насчёт подарков не беспокойся, я уже все купила, — голова вновь исчезла в пуховом панцире, и уже через пару минут я услышал отчётливое сопение медведя в спячке.

Душ, рубашка, брюки, одеколон — изо дня в день одно и то же. Доедая банан и с грустью рассматривая счет за подарки, я мирился с началом дня. Подойдя к комнате сына, я подёргал за ручку — закрыто. Пару минут постояв с дверью, я решил отложить поздравления на вечер. Учитывая расходы на подарки, они кажутся даже лишними. В моё время было всё иначе. Вылив остатки паршивого, но безумно дорогого кофе в раковину, в конце концов пришлось принять неизбежное: пора ехать на работу.

Сотни таких же, как я, довольных жизнью людей стремились огромным потоком по своим бесполезным делам, засоряя автостраду. Не поймали бы меня с мигалкой во время выходного, не вспотел бы как скотина, пробираясь к участку. Ещё и опоздал на полчаса. Каждый раз, когда между зеленых деревьев на горизонте появляется гнетущая серая коробка с антенной на макушке, меня пробирает дрожь. Участок номер шесть. Всем своим видом он дает понять — Фемида беспристрастна и беспощадна.

— Кажется, кто-то опоздал, — из-за припаркованных автомобилей вынырнул Майкл, чем изрядно меня напугал.

Поднимая ключи от машины, я уловил отчётливый запах перегара, но не мог понять, от кого он исходит.

— Опоздал? Да я просто вернулся, чтобы забрать завтрак из машины, — после первой затяжки голова начала болеть с утроенной силой, пришлось даже остановиться, что вызвало ухмылку на крысином лице моего напарника.

— Да? И где тогда завтрак? — Майкл затянулся и выпустил дым мне в лицо. — Ты помнишь, что должен мне за клуб?

— Конечно, верну долг сразу после тебя, — не докурив сигарету и бросив её в урну, я зашёл в участок, стараясь быстрее избавиться от общества Майкла. Смешно, ведь мне не удается это сделать ещё с того момента, когда нас отправили в первый патруль. Внутренний вид здания разочаровывал не меньше внешнего. Серый интерьер, украшенный нерационально огромным количеством камер, разбавлялся агитационными плакатами и угрюмыми лицами. Вот и сейчас свинячьи глазки одного из серых как-то странно смотрели на огромные часы перед КПП.

— А, Алексей, опять опаздываем? Это уже третья докладная за последние три недели, — самодовольная жирная харя сержанта Гречко просто обязана была сделать утро ещё прекрасней.

— Сержант Гречко, рад вас видеть. Каюсь, не мог удержаться от такого выгодного предложения, — достав пропуск из кармана брюк, я приложил его к турникету и под подозрительный взгляд сержанта прошел в холл полицейского участка.

— Какого предложения? — с любопытством поинтересовался он.

— Да вон же Майкл идет, стоял перед входом, показывал горячие фотки твоей жены, номер предлагал, но я отказался, мы ведь с тобой друзья, — подмигнув Гречко, я поспешил восвояси, пока до него не дошла суть столь длинного предложения.

Единственное, что поможет этому зданию — пара цистерн керосина вместе с зажигалкой. Выйдет своего рода мангал, правда, обитающие тут черти к огню привыкли. За решёткой, на лавочках, встречали рассвет нового дня герои выходных. Кто в наручниках, кто с кровавыми ошмётками вместо лица. У стойки регистрации два офицера заламывали руки вопящему о сером беспределе человеку, что приподняло настроение ещё больше. Серый беспредел — это когда ты воруешь булку хлеба, а потом получаешь дубиной по голове. Тут ошибка не системы, а твоя. Воруй ты деньги, люди, которые держат дубины, будут отдавать тебе честь.

Свернув направо, я вошел в один из множества коридоров и начал петлять мимо кабинетов прямиком к служебному лифту. Когда я только устроился, всё казалось таким серьёзным, важным, возможно, в те моменты ещё была жива вера в идеалы. Защищай и помогай, служи ради народа — эти лозунги сменились, как и меняется всё в мире. Пока лифт с ужасным грохотом тащился с третьего этажа, моё внимание привлёк новый плакат. «Будь бдителен к иностранным элементам» — красовалась надпись на фоне безликих тел разного цвета. Красный, желтый, белый, черный — все они уже давно слились в один цвет, в серый. Лифт приехал, и я удивился. Красный, словно безликий силуэт с плаката, Майкл забежал вперёд меня.

— Ты в спортзал бы, что ли, записался, запыхался вон весь бедный, — мои слова потонули в грохоте закрывающихся дверей, и, кажется, Майкл их не услышал.

— Гречко, чмо, будто с цепи сорвался. Нет, ему не по хер, что у меня в галерее на телефоне? Начал даже табельным угрожать, когда я его на хер послал, — пытаясь восстановить дыхание, Майкл оперся о стенку лифта. — Что-то кричал про свою жену, убьет меня. Опять переел булок с пудрой, что ли?

— Что сказать, мир полон безумцев, — не подавая вида, ответил я.

Приложив пропуски к сканеру, установленному внутри лифта, мы отправились на нужный нам этаж. Он всегда казался уютнее остального участка. Детективам разрешали обустраивать рабочие места по собственному усмотрению. Десять столов, расставленных в центре, окружали три кабинета руководителей. В углах между кабинетами мы поставили кресла, столики и шкафы с разной литературой. Это было что-то вроде зоны отдыха, чтобы расслабиться от вечных мозговых напряжений, с которыми мы сталкиваемся.

— Как всегда вовремя, ребята, — заметив нас, Артём ударил ногой по автомату, который упорно не хотел принимать его деньги.

— Попробуй другую купюру, а то твои барыги вечно суют одни фальшивки, — вежливо заметил я, чем заслужил средний палец в свою сторону.

— Да брось, его дилеры уже давно взятки мелочью дают, — поддержала меня Маша из-за своего стола.

— А ты откуда это знаешь? Неужели служба по борьбе с хищением государственной собственности начала находить её? — съязвил Майкл, и началась словесная перепалка.

Оказалось, что шефа вызвали на внеочередную планёрку, и вот уже час он отсутствует. Сдувая пыль с награды «Работник месяца» на отчёт Рузко, я прикидывал шансы подремать на работе. Если планёрка затянется до обеда, тогда можно пораньше…

— Слышала, у вас был вызов в субботу, — Маша, сидящая напротив моего стола, ожила в надежде потрепаться. Угораздило в отдел женщину взять. Разве я о многом прошу? Просто не трогайте меня в этот проклятый понедельник. — Есть уже зацепки?

— Все выходные искал подозреваемых по самым злачным местам, вот отчёт с места, если интересно, — сложив старание Рузко в самолётик, я зашвырнул его Маше. — Если верить догадкам, это дело рук «Восьмиконечного колеса», осталось лишь написать рекомендации — и дело в шляпе, — сняв шляпу с монитора, я нацепил её на голову, поправляя поля.

— Ты уверен? Тут говорится, что в крови обнаружено неизвестное вещество в огромных количествах.

— Молодой, красивый, чем сейчас молодежь только не упарывается, аж башню сносит, — я поднёс к виску воображаемый ствол и нажал на спусковой крючок.

— Вот-вот, а это уже не наше дело, пусть лентяи с четвёртого этажа разбираются с ним, — раздался голос Майкла с другого конца зала.

— Вы реально просто спихнете это дело? — вспылила Маша. — Они же пришьют его какому-нибудь авторитету, которого давно обрабатывают, а настоящий убийца останется безнаказанным.

— Маша, государство — это инструмент в руках власть имущих, а ты работаешь на государство, так сделай выводы. Ладно, подсказываю, если власть имущие говорят: «Прыгни», лучше прыгни.

Мне не нравилось, что она выслуживается, да и перед кем она это делает? Чем меньше дел, тем меньше головной боли, когда, наконец, до неё это дойдёт? Но вопросы так и остались без ответа у меня в голове, и я начал раскладывать пасьянс на компьютере. Ещё каких-то семь часов, и можно идти домой, а там жена, ребёнок, день рождения, за что мне это? Тут дверь открылась, и вошёл Дмитрий Алексеевич, наш командир. Всегда с иголочки, в строгой униформе серого цвета, мужчина сорока лет отроду напоминал мне солдатика, идущего на параде. Звезды на погонах сверкают, две медали на груди за какие-то смутные заслуги бренчат, он чётко промаршировал в свой кабинет и закрыл дверь. Кажется, сегодня он не в духе.

— Майкл, Алексей, ко мне, — гаркающим голосом заговорил громкоговоритель, висящий над его кабинетом. Да, планерка явно удалась.

Обречённо встав и посмотрев в довольное лицо Риты, я зашагал в сторону кабинета. С противоположной стороны Майкл проделывал то же самое, показывая средний палец в сторону Артёма, который приподнял стакан с кофе, якобы желая удачи. Встретившись у кабинета, мы переглянулись и вошли.

Офис Дмитрия Алексеевича полностью соответствовал его характеру. Деревянный стол без излишков, за которым он сидел на стандартном офисном кресле, является чуть ли не единственной мебелью, что представляет интерес. Шкаф, покрытый пылью, навевал мысль, что вряд ли книги в нем вообще читали, а компьютер был вечно выключен. Я знал, за всей этой ширмой скрывается расчётливый и очень даже богатый человек. Он сразу предложил нам с Майком присесть на стулья, расположенные напротив его стола. В них всегда ощущался максимальный дискомфорт. Сколько раз я уже думал, как обставлю кабинет, повешу на окна шторы из бархата, заменю безвкусный шкаф стойками с древними сталактитами и выкину паршивые стулья.

— Сегодня на планерке обсуждалось ваше субботнее дело, есть какие-нибудь соображения по этому поводу? — начал Дмитрий Алексеевич, скрестив пальцы рук между собой.

— Разрешите обратиться, Дмитрий Алексеевич, — я взял инициативу в свои руки, пока Майкл скучающе посматривал в окно.

— А ты думаешь, чего я жду, Алёша? — спросил у меня командир как у умственно отсталого.

— Мы с Майклом считаем, что тут замешена группировка под названием «Восьмиконечное колесо», а это уже работа отдела по борьбе с организованной преступностью и…

Тут Дмитрий Алексеевич прокашлялся, прерывая меня.

— Алексей, я скажу вам другое. Это дело остается у вас и будет закрыто в ближайшие пару дней, мне чётко дали это понять, — проговорил он тоном, который не требует возражений. — А кто там уже виноват, разбирайтесь сами. Сейчас в следственную комнату привели человека, который обнаружил труп, вечером от вас жду доклада. И ещё, Алексей, — его тон смягчился, а голос стал почти заговорщическим. — Если закроете дело к вечеру, вас ждёт солидная премия, а отличившегося из вас двоих — повышение.

— Вас понял, Дмитрий Алексеевич, разрешите идти? — я резко подскочил, понимая, к чему он клонит.

Это дело моментально стало мне интересно. Обычно такие премии выдают в конвертах, причём очень объемных и без опознавательных знаков.

— Разрешаю, и ещё, — он смерил нас взглядом, — это дело не подлежит огласке, я понятно излагаю мысль?

— Так точно! — дружно ответили мы, надеясь на солидный куш.

Повышение, я смогу занять пустующий кабинет капитана Морозова, который погиб во время перестрелки. Тогда можно будет крутиться по-настоящему. Может, даже заведу вторую любовницу. Витая в облаках и захватив дело, я поспешил к лифту, где встретил Майкла. Какой-то он слишком уж молчаливый для таких радостных новостей.

— Ты уже пытаешься придумать, куда потратить деньги? Как действуем? По старой схеме? — болтал я, думая о картине, которую повешу в кабинет, и мини-баре, а лучше двух. Для гостей и себя любимого. Деньги — отличный стимул для работы человека, это не отнять, но личный офис… Тут я дело закрыть готов за два часа.

— Да, вот только есть проблема, повышение он обещал одному из нас, — задумчиво произнёс Майкл, заходя в лифт.

— Ну не расстраивайся, когда я залезу повыше, тебя подтяну, мы ведь команда.

— Да, команда.

Следственная комната находилась в другом конце участка, и у меня было время подумать над краткостью Майкла. Ловя на себе презрительные взгляды низшей пищевой цепи правоохранительных органов, я погрузился в скверные мысли. Мы с Майклом уже давно знаем друг друга и, даже если можно так назвать, дружим. Не сломает ли наши отношения данный спортивный интерес? Конечно, я умнее его, но пока он мне нужен, иначе кем я буду командовать. Я резко остановился рядом с дверью, ведущей в следственную комнату.

— Чего встал? — Майкл выглядел как обиженный ребёнок, у которого отобрали игрушку.

— Слушай, дело явно от шишек сверху, давай просто его сделаем, получим деньги, а дальше уже посмотрим?

— Звучишь как настоящий капитан, — Майкл попытался пройти, но я перегородил ему вход.

— Я серьёзно, мы не раз с тобой уже проворачивали всякое и, если начнём заваливать друг друга, вместе и поляжем.

— Это угроза? — выпученные глаза Майкла сверкнули, и не знай я его так долго, счёл бы это вызовом.

— Давай просто разберёмся с этим стариком и уже найдем стоящие зацепки.

— Конечно, без проблем, друг, — Майкл подмигнул, открывая дверь.

Войдя в следственную комнату десять на десять квадратных метров, я сел на один из четырёх стульев, разглядывая старика. Он забавно привстал, приветствуя нас, и, тяжело кряхтя, сел обратно. Три камеры маячили из стороны в сторону, а стекло Гезелла скрывало за собой пустую комнату для наблюдателей. Старик лет семидесяти, одетый в костюм, который остался у него, видимо, ещё со свадьбы, нервничал. Или же это старость заставляла его руки трястись и сжимать трость так, что костяшки на руках белели.

— Для начала представимся, меня зовут Алексей, это мой коллега, Майкл, — начал я, открывая папку, что прихватил со своего стола.

— Рохтер Фёдор Дмитриевич, — произнес тихо старик, улыбаясь, и у него по лицу поползли морщины. Есть что-то одновременно милое и страшное в стариках, ведь когда-то и я стану таким. Дряхлым, беззащитным, в морщинах.

— Отлично, а как зовут вашего енота? — Майкл с умным видом взял ручку и начал что-то записывать в блокнот, отчего у старика затряслись колени.

— Моего енота? — Фёдор Дмитриевич непонимающе посмотрел в сторону Майкла.

— Да, вашего енота, или у вас не было енота, и вы не выгуливали его в лесопарке? — на крысином лице Майкла возникло что-то вроде улыбки.

— Был, конечно, был и есть, зовут его Жора, самый дружелюбный енот на свете, — Фёдор Дмитриевич погладил свою трость, улыбаясь, видимо, енот ему и впрямь дорог. — Ещё он иногда откликается на Крысю. Мы с ним не разлей вода, как говорится.

— Замечательно, тогда где ваш енот сейчас? — перебил его Майкл, явно не желая слушать стариковские истории.

— Мой енот? Он должен быть у вас, я пришёл его забрать домой, он плохо переносит стресс, — Фёдор Дмитриевич обвёл нас взглядом, полным надежды. — Можно мне его увидеть?

— Конечно, Фёдор Дмитриевич, но у нас есть пара вопросов, — я налил старику в стакан воды из кувшина, стоящего на столе.

— Вы, наверное, о том молодом человеке? Ужасное происшествие, — он поблагодарил меня кивком и жадно начал пить воду, капли стекали по его седой бороде прямо на стол.

— Откуда вы знаете, что это был молодой человек? Вы осматривали тело или, может, узнали жертву? — Майкл напирал на старика, чиркая в блокноте как безумный художник.

— Простите?

— Прощаю.

— Вы для меня тоже молодой человек, у меня хоть и плохо со зрением, но мужчину от женщины отличить могу. Он лежал, глаза пустые, мёртвые, совершенно голый. Ужасная трагедия, — Фёдор Дмитриевич косо посмотрел в сторону блокнота, куда Майкл все время что-то записывал.

— Где был в этот момент ваш енот? Крыся, правильно? И как так получилось, что животное сумело от вас убежать? — Майкл стукнул пару раз ручкой по блокноту и, прищурив глаза, стал внимательно смотреть на старика.

— Он большой и дружелюбный енот, увидел что-то и побежал. В вашем возрасте я бегал хорошо, а сейчас уже даже руки подводят, не сумел удержать, — улыбка появилась и сразу сползла с лица Фёдора Дмитриевича.

— Я вот смотрю, у вас есть разрешение на ношение оружия, — поглядывая в личное дело старика, вшитое в почти пустую папку, я цеплялся, к чему только мог. — И вот указано, что вы обладаете охотничьим билетом. Пару раз даже конкурсы, наверное, по стрельбе выигрывали?

— Это всё в молодости, — отмахнулся старик, — мог монетку с расстояния пятидесяти метров сбить.

— А, скажем, в висок человеку попасть могли бы? — спросил Майкл, отчего старик закашлялся, и пришлось немного подождать, пока он отопьёт из стакана.

— Сынок, к чему такие страшные предположения? Я в жизни и мухи не обидел.

— Ну, охотничий билет говорит об обратном, Федор Дмитриевич, — указав ему на документ, я готов был поклясться, в этот момент старик пожалел о том, что любит охоту.

— Извините, а можно мне адвоката? — заёрзал он на стуле.

— Фёдор Дмитриевич, конечно, можно, но разве он вам нужен? Мы ведь просто пытаемся разобраться в произошедшем, — Майкл захлопнул блокнот, старик подпрыгнул. — Скажите, тут указано, что вы работали на комплекс «Мечта», одно из солиднейших предприятий нашей страны.

— Известное дело, как и большинство людей моего возраста, я работал на комплекс «Мечта», — начал Фёдор Дмитриевич, — уборщиком лаборатории более тридцати лет. Куда ещё было податься в тот период?

— Да, да, значит, вы имели доступ к медоборудованию? Или, может, вы работали с опасными материалами? — перебил я его, не желая слушать очередную стариковскую историю.

— Извольте, я даже некоторые реагенты смешивал помимо порошка и воды. Говорю же, уборщиком работал в лаборатории более тридцати лет, меня там все любили и уважали, — Фёдор Дмитриевич расстегнул верхние пуговицы пиджака, демонстрируя маленькую брошку на рубашке в форме белой цапли.

— Получается, у вас был доступ к экспериментальным препаратам? — почти синхронно спросили я и Майкл.

— Да, я их убирал, тяжелая и опасная работа, вам скажу. Вот уже как три года на пенсии страдаю от болячек. К чему эти вопросы? Как это относится к расследованию? Можно мне, наконец, уже увидеть своего енота! — старик начал нервничать, а мутные белки глаз наливаться красным. Возможно, он даже злился.

— Конечно, кончено, енота вам отдадут чуть позже, но пока придётся ещё некоторое время провести в участке, офицер вас проводит, — я резко встал, улыбаясь старику. Майкл же пожелал ему удачи, пожимая руку.

Когда мы уходили, в глазах Фёдора Дмитриевича читался страх.

— Значит так… — Майкл указал в монитор, пытаясь привлечь моё внимание.

Пока он копался в документах, я сходил в морг, добыл пару кусочков мяса и посетил енота, который содержался рядом с вольером для собак. Его явно не очень хорошо кормили.

— Ты меня слушаешь? — Майкл ткнул в меня ручкой и продолжил: — Жертва работала в зоопарке, причем работала хреново, его оттуда попёрли за плохое обращение с животными. Старик явно уже преодолевает черту маразма. Ты сделал что нужно? — последнюю фразу он произнёс крайне тихо, на что я ответил кивком. — Замечательно, не составит труда пришить старику убийство. Енот напал на парня, укусил его. Парень разозлился, ударил енота, возможно, пару раз, старик озлобился, выследил парня, накачал препаратами и грохнул. Потом все забыл, в состоянии маразма пошёл на место преступления, покормил енота трупом, раскаялся и вызвал нас.

— Знаешь, это звучит максимально бредово. Кто его раздел? Где оружие? Как вообще старик это смог провернуть? Да, у него был доступ к опасным реагентам. Да, стрелять умеет, но кто в это поверит? Старик — злой гений, да и труп не свежий, тем более его приволокли туда.

— Ствол подкинем, психологическую экспертизу состряпаем. Сколько дел проходит через нас, думаешь этому уделить особое внимание? Тем более приказ сверху, а значит, дело покатится как по маслу, — Майк указал на монитор, где отображался отчёт судмедэкспертов. — Тут вот не указано, что убийство произошло в другом месте. Видимо, Рузко, как обычно, забыл упомянуть в отчёте слова своего стажёра. По факту старик привёл этого парня под дозой, дал ему еще больше, заставил раздеться и пристрелил. Такая версия тебя больше устраивает, всё просто. Плюс на теле есть его отпечатки, а у старика точно не хватит денег на нормального адвоката. Посмотри, у него из семьи один енот.

— А мотив?

— Говорю же, паренёк хреново обращался с животными, даже в газете статейка есть.

— Ладно, тогда давай докладывать, послушаем, что скажет Дмитрий Алексеевич, — согласился я, поглядывая в сторону бывшего офиса капитана Морозова.

— Да не парься, я уже доложил, — Майк улыбнулся мне, и тут вновь заговорил громкоговоритель Дмитрия Алексеевича.

Изначально у меня было чувство, что всё идет не так, как надо. Войдя в кабинет, я не был доволен, ведь не первый принёс весть. Даже пришлось перебороть в себе жажду мести. Когда уволюсь, напишу книгу, где изложу всю подноготную этого борделя.

— Первым делом хочу сказать, что это полный бред. За всю свою карьеру не встречал большего абсурда. Если бы на меня не давили сверху, вы бы оба работали без выходных, а так благодарю за своевременное исполнение приказа. Обвинителю явно придётся постараться, но вам повезло, что за старика некому заступиться, — Дмитрий Алексеевич вышел из-за стола и пожал нам руки, вручая по сигаре фирмы «Чорс». — Но, Майкл, хвалю, с каждым годом твои отчёты всё лучше и лучше. Учитесь, Алексей, как нужно нелепое дерьмо выдавать за правду. Даже не хочу вас разлучать, поэтому пока повременим с повышением, — Дмитрий Алексеевич раскурил сигару и начал пускать дым в потолок. Майкл, ещё секунду назад светившийся, как диско-шар, померк. — Но премию в размере трех месячных окладов вы получите оба.

— Дмитрий Алексеевич, но как же так! Вы обещали представить к званию одного из нас! Это несправедливо, — протестовал Майкл от негодования, но я его не поддержал.

— Майкл, мы с вами уже очень давно работаем. Может, мне напомнить, чем вы занимались до прихода в мой отдел? Или, может, вы составили адекватный рапорт, а не херню с енотами? — Дмитрий Алексеевич достал из-под стола виски и три бокала. — Расслабьтесь и получайте удовольствие, иначе удовольствие начну получать я.

Возникла тишина. Пока Дмитрий Алексеевич разливал виски, мы с Майклом медленно остывали, куря сигары и облизываясь в предвкушении отличной выпивки. Промочив обрубленный конец сигары в стакане, Дмитрий Алексеевич принялся раскуривать её с ещё большим удовольствием.

— Знаете, как поступим, я дам вам дело, — пригубив напиток, он закатил глаза, чем напомнил мне довольного кота из мультфильма. — Вы вдвоём будете его вести. В городе объявился маньяк, людей струнами душит, уже два трупа. Рано ещё, конечно, говорить о серийном убийце, но если его найдёте, тогда у меня будет повод дать вам повышение.

— Извините за дерзость, но с чего вам верить? — осушив бокал наполовину, я набрался смелости и заявил то, что было на уме.

— А с чего мне не доверять? — Дмитрий Алексеевич улыбнулся. — Покурите, выпейте, а после подготовьте дело к закрытию, — он поставил бокал на стол и вышел из кабинета.

***

— Я уже устал от этого, — заявил запыхавшийся Майкл недовольным тоном на лестничном проёме седьмого этажа, при этом куря сигарету. — Нет, действительно, пять трупов за четыре месяца, а мы так ничего об этом психе и не узнали.

В новостях его окрестили Винил, но душил он железными струнами. Убить человека струной довольно трудно, но парень явно был из трудолюбивых. Он выбирал совершенно случайных людей, и выстроить цепочку не получалось. Закинув петлю из-за спины жертвы, он скрещивал струну и быстро падал на колени, развернувшись к жертве спиной. Таким способом предположительно он убивал, и, грубо говоря, это всё, что мы знаем. Теперь и не приходилось мечтать о повышении, наша карьера висела на волоске. Ещё эти идиоты, что нас окружают, делают только хуже, ожидая, пока нас попрут. Дмитрий Алексеевич упорно не соглашался переводить нас с дела, ссылаясь на уговор. Даже на угрозы никак не отреагировал. Всю эту контору сдам, если попрут на улицу.

— Винилу можно отдать должное, места он выбирает весьма специфические.

Мы поднимались по вечернему подъезду на девятый этаж пешком, ведь лифт, как всегда, находился в ремонте. — Тварь вонючая, даже следов не оставляет.

— Ну на хер ты в эту чушь веришь? Рузко сговорился с остальными. Они подставляют нас, разваливают всё дело, — распалялся Майкл. — Не может какой-то псих вообще не оставлять следов.

— Уверен, они бы на такое не пошли, учитывая, что маньяк выбирает случайных жертв, — остановившись отдышаться, я посмотрел в окно, за которым шёл дождь с грозой. Потом ведь обратно идти до машины. Нужно было надевать сапоги, а не туфли, и зачем я взял с собой сигару? В последнее время это было единственной отдушиной.

— Согласись, ты тоже думал об этом? — Майкл поднял ленту, что преграждала путь на восьмой этаж, и испепелил взглядом сержанта Жимолова. — Я думал, вы почините лифт к нашему приезду!

— Он работает, мы просто табличку забыли убрать, — сержант улыбнулся и нажал кнопку вызова, через пару секунд двери лифта открылись.

— Говорю же, они просто издеваются, — вскинув руки вверх, Майкл зашагал дальше на девятый этаж.

Там нас уже ожидала знакомая группа судмедэкспертов, в которую входили Рузко и Анастасия. Встретив нас, они закатили глаза и отошли в сторону сверять записи. Никакого уважения, мы, между прочим, их жизни защищаем, а они лениво ходят из стороны в сторону. Мне бы такую работу, надо было идти в медицинский.

— Что тут у нас? — Майк подошёл к трупу, который лежал у двери.

Руки мертвеца всё ещё сжимали дверную ручку. Судя по картине, это точно работа нашего маньяка. Он любил оставлять тела в странных позах. Будто они пытаются сбежать с этого места.

— Таки всё как обычно, — Рузко подошёл к нам с довольным видом, намекая на отсутствие улик. Его халатности мог позавидовать даже я, но на кону была не его голова. — Неестественная поза, следы удушья, также он приклеил руки бедняги к дверной ручке. Таки повторяется, в прошлый раз он приклеил их к ступенькам лестницы.

— Спасибо, я помню, что было в прошлый раз. Сейчас что нового удалось узнать? — зная дело наизусть, шансов на успех немного, но я всё равно не сдавался, решив завершить расследование и наконец отделаться от звания неудачника.

— Ну, наш Винил обладает огромной силой, раз умудряется удушить даже таких крупных мужчин, — Рузко указал на рост и вес мертвеца.

Двухметровый шкаф отличался от прошлой жертвы, которая была невысокой блондинкой.

— Отлично, что ещё? Следы борьбы? Может, под ногтями жертвы остались частички кожи или что-то в этом духе? — Майкл пересмотрел за недавнее время кучу детективных сериалов, надеясь, что они помогут в деле.

— О Майкл, вы таки растёте как детектив, возможно, даже скоро я поверю, что вы им являетесь, — съязвил Рузко.

Жаль, что я не могу вогнать его старый нос в черепную коробку.

— Можете оставить свои шуточки на потом, Рузко, нам нужна зацепка, — вклинился я в разговор.

— Знаете, что в вас не меняется? Вы оба совершенно не слушаете, отчёты я скину вам на почту, — Рузко развернулся и ушёл.

— Я говорил, это заговор судмедэкспертов. Поехали, пропустим по стаканчику и подумаем, как лучше всего изрешетить весь их отдел, — Майкл уже сделал шаг на ступеньку, но я его остановил.

— Стой, мы ведь тут пробыли пять минут, давай осмотримся, что ли?

— Зачем? Уверен, Рузко затёр уже все улики, — огорчённо произнёс Майкл.

Внезапная вибрация телефона вывела меня из ступора. Звонок от Дмитрия Алексеевича. Наверное, хочет попросить прощения. Ведь если мы пойдём ко дну, он отправится за нами.

— Да, слушаю, — кратко начал я, уже думая, как красивее назвать этого осла.

— Алексей, вы убедили меня. Оставьте это дело и сейчас же направляйтесь на улицу Домина, дом тринадцать. Поднимайтесь на седьмой этаж, там вас встретит агент комплекса «Мечта», нужно будет с ним поработать. Это всё.

— Я хотел сказать…

Дмитрий Алексеевич повесил трубку, и мне ничего не оставалось, как злобно замычать.

Дождь превратился в настоящий ливень, пока мы добирались до нужного адреса. Почему на нашем участке вечно происходит какая-то жопа? Раньше этот острый вопрос сглаживал отличный соцпакет и хорошие премиальные. Сейчас же приходится отказаться от еженедельных путешествий на яхтах. Майкл что-то записывал в блокнот, и, кажется, он действительно решил добиться успехов в деле Винила. Неужели он не понял, что с нас сняли этот камень? Хотя если хочет, пускай занимается. Глядишь — и капитаном станет, а я уже сыт играми теней, хочется все бросить и жить в другой реальности.

— Как думаешь, что за срочное поручение? — Майк открыл окно, впуская прохладный ветер в салон автомобиля. — Последнее поручение комплекса обернулось полным провалом. Кто же знал, что пресса так будет возбухать по поводу старика.

— Каждое поручение комплекса — проблема, но я рад, что они связались вновь с нами. С деньгами в последнее время туго, — я свернул к непримечательному дому, на котором красовалась цифра тринадцать.

У входа в подъезд стоит оцепление, отряд боевиков в черной броне и с автоматическими винтовками типа «Длань». На форме красуются нашивки со спрутом — элитная гвардия комплекса. Что они тут забыли? Что вообще забыла такая компания в этом захолустье?

— О нет, только не они, — простонал Майк, захлопывая дверь. — Помнишь, в прошлый раз что было? Они положили к херам всех подозреваемых.

— Я бы об этом не говорил, — прервал я Майкла, направляясь к отряду.

Первые два бойца, не задумываясь, взяли нас на прицел, но в работе с этими отморозками нужно быть терпеливым. Одно неверное движение, и они пристрелят тебя, а потом отправят счёт за патрон твоим родным. Мы остановились и подняли руки вверх, дождь начал затекать под рукава. Ледяные неприятные капли щекотали руки, пока мы ждали, что будет дальше.

— Один из вас, шаг вперед! — рявкнул нам белобрысый без противогаза. Кивнув Майклу, я сделал шаг вперёд прямо в лужу, которая оказалась довольно глубокой. Решил поиграть в героя, молодец Алексей. — Ещё три шага вперёд, и развернись на сто восемьдесят градусов!

Сделав всё, что мне сказали, я услышал шлепки сапог по лужам, и мне в затылок упёрся холодный ствол. Показуха, уверен, сейчас как минимум пять стволов смотрят в мою сторону. Возмущаться бессмысленно, остается лишь беспомощно таращиться на Майкла. Этот бедолага, как и я, мок под дождём, не шевелясь.

— Имя, должность, — похлопав по карманам моего пальто, спросил человек за спиной.

— Алексей Сомин, следователь шестого отдела, позывной комплекса — Шут.

Всегда не любил применять позывной, но без него могли быть проблемы. Почему мне дали позывной Шут, а Майклу — Скворец? Стоило рассказать один анекдот, и добро пожаловать, теперь ты Шут.

— Медленно, медленно развернись.

Я сделал всё, что мне сказали, и дуло от пистолета теперь маячило перед глазами. Тем временем они проделывали ту же процедуру с Майклом.

— Оружие скрытого ношения есть? Наркотические вещества употреблял сегодня? — он светил фонарём прямо в глаза, попутно обшаривая мои карманы. Табельный пистолет, раскладной нож, даже бумажник забрал.

— Нет, нет, — коротко ответил я, желая быстрее покончить с этим.

— Вас проводят до нужной квартиры, перед встречей с должностным лицом обращаться, исключительно когда скажу, говорить по делу, — убрав фонарик от моего лица, я смог рассмотреть голубые глаза белобрысого. Проделав то же с Майклом, блондин повёл нас за собой.

— Ненавижу работать на комплекс, — шепнул Майкл мне на ухо, с чем я полностью был согласен.