Самое древнее зло I. Брянский фоллстрайк

Максим Лагно, 2018

Магичка из иного мира, Бленда Роули, и обычный фотограф из Брянска, Матвей Сорокин, живут, не зная друг о друге, пока на Землю не приходит древнее зло – Первомаг. Городок Матвея превращается в зону боевых действий. Земная цивилизация проигрывает боевой магии. Молодые люди должны остановить Первомага и спасти друзей, ставших его заложниками, для этого им необходимо раздобыть чертежи «ледделя», магического устройства, способного прервать существование самого древнего зла. Кстати, попав в незнакомый мир, фотограф Матвей обнаруживает у себя немалые магические способности. Вероятно, самые сильные за всю историю этого мира.

2. Камни с неба

1

— М-м, я не чувствую себя мёртвым, — Слюбор ощупал себя и запахнул плащ, словно опасаясь, что вот-вот начнёт умирать.

— Пойдёмте отсюда, — сказала Аделла.

Я была того же мнения, но… если Аделла Лью что-то предложила, то Бленда Роули обязательно будет против:

— Мы не можем оставить всё как есть.

— Согласен с Блендой, — сказал Хадонк.

Его споггель виновато сидел на плече, приняв форму задумавшегося человечка. Передавал чувство вины хозяина, что всё произошло не так, как обещал.

— М-м, вы как хотите, но я с Аделлой. До свидания.

Слюбор решительно пошёл прочь. Отойдя на несколько шагов, радостно потряс рукой со стирометром:

— Ноль-ноль четыре!

Этого было достаточно для Аделлы, чтобы броситься вслед за ним.

— М-м, ноль-ноль-девять… Вы ещё раздумываете?

Я и Хадонк переглянулись. Споггель, поддерживая невысказанное решение хозяина, поворачивал условную голову то в сторону ушедших товарищей, то в мою.

— Мы не можем оставить беспорядок, — жёстко сказала я. — Давай хотя бы иллюзию вернём на место…

— Ноль-тринадцать, — донеслось издалека.

— Помнишь, Хадонк, клятву при поступлении в Академию Химмельблю?

— Мы обязуемся использовать свою силу только во вред врагов нашего Гувернюра или во благо любого, кому нужна наша помощь, если он не враг Гувернюра.

— Ты же понимаешь, если правда о лживом Первомаге выйдет наружу, начнётся хаос? Люди перестанут верить в прошлое. Снова начнётся борьба за то, чья религия вернее, чья философия точнее, чья магия сильнее? Мир снова расколется на враждующие страны…

— Будто сейчас все дружат, — буркнул Хадонк.

— Но сейчас хотя бы нет мировой войны.

Хадонк потёр переносицу, усмехаясь:

— Вот уж не думал, что ты увлекаешься политикой. Как говорят у меня на родине, в Драйденских Землях, «тот, кто беспокоится о многих, беспокоится и о себе».

— М-м, — раздалось неподалёку от нас. — Всё без толку. Выхода нет.

Аделла и Слюбор вернулись к нам:

— Окружены, м-м, барьером неизвестной природы.

— В нескольких шагах от статуи непроницаемая стена, — выдохнула Аделла Лью. Сняла шапочку и взлохматила рыжие волосы: — Напоминает Барьер Хена, но прозрачный.

— Ты видела Барьер Хена? — удивился Слюбор.

— В детстве ездили с отцом в Енавское Княжество. Специально ходили посмотреть на Барьер.

— Теперь у нас точно нет выхода, — объявила я. — Будем чинить, что сломали. Если преграда не пропадёт, будем ждать, когда нас найдут наставники и спасут.

— М-м, а что если мы не сняли скрывающую иллюзию наставников, а просто проникли сквозь неё? Теперь мы так же скрыты, как и проклятая статуя…

— Будем надеяться, что нет, — как можно бодрее сказала я. — Давайте, друзья, собираем остатки сил и пробуем…

Земля затряслась.

Весь мир словно раздвоился, просуществовал некоторое время рядом с собственной копией и вновь слился с оригиналом.

— Теперь-то что? — закричала двоящаяся Аделла.

Со статуи посыпались обломки камней и пыль. Цифры на стирометрах начали беспрерывно вращаться, не задерживаясь ни на одном показателе.

Споггель Хадонка, явно выражая страх хозяина, заполз под его куртку и затих. Если бесплотное существо так отреагировало, то нет сомнений — происходило что-то ужасное.

— Наверху, — закричал Хадонк.

Я запрокинула голову: колоссальная рука с мечом отломилась от статуи. Преодолевая плотный воздух, начала медленно падать на нас, раскалываясь на несколько частей.

Святые камушки… нас раздавит, даже если бежать во всю прыть…

2

Энциклопедист Саммлинг утверждал, что время — это неисчислимый набор моментов бытия: каждый момент прицепляется к другому, благодаря нашему существованию.

Пока мы живы — время всегда есть.

Один момент — я наугад выхватила из сумочки стен-камень. Другой момент — сжала в ладони. Третьего момента — для того, чтобы камень загорелся и растворился в моём усталом теле, — нет. Кинула плохо разогретый стен-камень навстречу обломкам статуи.

Аделла Лью села на корточки, обхватив голову руками. Хадонк испуганно заметался, пытаясь изменить ландшафт, чтобы укрыть нас хотя бы кронами деревьев. Но лес слишком далеко, за неизвестным барьером.

Я сама толком не понимала, на что рассчитывала…

Пылающий стен-камень растворился в воздухе, образовав плотную подушку искрящегося тумана. Самые большие обломки статуи пролетели сквозь неё, исчезли, и тут же появились поодаль от нас, со свистом и грохотом падая в болото. Нас обдало брызгами грязи, вперемешку с растопыренными лягушками, не успевшими убраться подальше.

Моя внезапная блокировка задержала только большие обломки. Мелочь посыпалась на нас, ударяя по голове, плечам. Сжавшись под этой бомбардировкой, мы закричали от боли и страх, прикрываясь руками. Слюбор догадался раскинуть над нами свой плащ, остановив избиение…

— Ну, ты даёшь! — крикнул мне Хадонк. — Я такой туман видел только на Магическом Параде, где выступали сильнейшие колдуны Голдивара! Когда ты этому научилась?

В голове моей шумело после удара обломком в темечко. Аделла подползла ко мне и вытерла кровь своим платочком. У неё на щеке тоже кровавая царапина, а в рыжих волосах застряли сухие веточки:

— Бленда, я восхищена. Неужели мы получили власть безграничного творения магии?

— Жить захочешь и не такое сотворишь, — пробормотала я, сама не понимая, что произошло.

«Модифицирование стен-камня на расстоянии? — подумала я. — Управление материей, минуя телесную оболочку мага? Работа с магическими струнами на уровне инстинкта? На это способны только опытные маги. Те, кто не просто закончили Академию, но выработали неповторимый стиль, став хотя бы Магом Первой Отметки. Те, у кого стирометр не опускает ниже 1-1-1 даже на смертном одре…»

Хадонк выглянул из-под плаща:

— Статуя рассыпается. Твой туман отводит от нас опасные куски, но…

На плаще скопилось уже столько щебёнки и пыли, что он провисал, пригибая нас к болоту.

Снова раздался грохот, и мир снова раздвоился. Плащ Слюбора упал на нас. Выбравшись из-под обломков, увидели вот что:

Вторая рука Первомага, которая держала человеческий скелет, надломилась. Скелет болтался, размахивая конечностями. От руки статуи отвалился палец, размером с башню Астрологического Корпуса Академии Химмельблю. Мой искрящийся туман переместил его подальше от нас, но сам туман истощился. Искры всё реже вспыхивали в нём, всё более крупные камни падали в опасной близости от нас.

— М-м, — застонал Слюбор. — Опять какая-то беда.

Мы проследили за его взглядом: у ног статуи появилось сиреневое свечение, которое быстро увеличивалось в размерах.

— Мать-Кочевница, — взмолилась Аделла Лью. — Прости, что грешила, позволь уйти по твоим тропам без мучений…

Даже Хадонк всем видом показывал, что готов помолиться на своего споггеля, предупреждая предков, что скоро погибнет, так и не передав семейного духа своему сыну.

Я перебирала стен-камни в сумочке, но ни один не откликнулся на прикосновения. У меня не было сил, чтобы создать новый слой защитного тумана. Когда вторая рука обрушится — нас не спасёт никакой туман.

Слюбор отряхнул свой плащ, продолжая следить за непонятным световым сгустком:

— Это похоже… на портал переброски!

— Чтобы его создать, нужны два Мага Пятой Отметки, — воскликнула я. — Кто же его открывает?

Аделла Лью, тем временем, встала на колени, чтобы сказать последние слова прощания Матери-Кочевнице. По номасийским поверьям, эта богиня колесила по небосклону с караваном покойных предков, направляя послушные племена на правильные тропы, а непослушные — прямиком к смерти и болезням.

Аделла подняла руки к небу, молитвенно выражение её лица сменилось ужасом:

— Это он создаёт портал. Этот мертвяк!

Прикрывая лица ладонями, мы посмотрели вверх. В облаках пыли видели, как гигантский скелет, освободившись от каменных оков крошащейся статуи, рухнул на постамент, но не разбился. Поднявшись на ноги, начал водить костлявыми руками, как заправский маг.

Портал переброски расширился до размеров достаточных, чтобы сквозь него прошла целая крепость. Отшвыривая с дороги обломки статуи и блокируя падение других кусков, скелет направился к порталу.

— За ним! — вдруг воскликнула я. — Иначе нас здесь завалит.

Аделла перестала молиться и поднялась на ноги:

— Бежим, чего встали!

— М-м, мы же не знаем, куда ведёт портал, — попробовал вразумить нас Слюбор.

— Куда угодно, но подальше отсюда, — пробормотал Хадонк. Его споггель радостно вился вокруг торса, отображая надежду.

— Мы не знаем, кто этот скелет и что он делает… — сказала я, уворачиваясь от куска статуи. — Но точно знаем, что сейчас на нас обрушится гора камня.

Скелет шагнул в портал, вытянулся в бесконечную спиральную нить и исчез.

Остановившись у портального порога, мы переглянулись. Вторая рука надломилась, а вместе с нею оторвалась голова Первомага. Корпус колосса взорвался изнутри.

Обломки, каждый размером с многоэтажный дом, понеслись к земле…

— Ой, — взвизгнула Аделла и без сомнений ринулась в портал.

За ней последовал Слюбор, сохраняя скептическое выражение лица, будто предпочитал умереть тут, а не в портальном коридоре — если на том конце нет «принимающего» мага, он должен закончиться тупиком.

Я и Хадонк пошли вместе. Не знаю, о чём думал он, вероятно о том, что есть надежда передать своего споггеля старшему ребёнку, когда он родится… Я же подумала, что за сегодня я так часто «кидала камни в небо», что небо стало кидать их в ответ.

Мы шагнули — болото скрутилось в спираль и схлопнулось в точку.

3

Портал Переброски — одна из вершин творческой магии. Удел магов Высших Отметок. Например, в Академии Химмельблю даже не преподавали способы формирования таких порталов. Ведь единицы из нас за свою жизнь достигнут Пятой Отметки. Большинство магов останавливались на Третьей. До Четвёртой дотягивали усидчивые практиканты, вроде Слюбора или меня. И это я себе льщу.

Четвёртая Отметка — считалась самой высшей в ранжировании магов. Потому что Пятая больше похожа на гениальность, чем на что-то добываемое только практикой и трудом.

В Академии Химмельблю был наставник из магов Пятой Отметки — это Нарре Скиг. Поговаривали, что Лорт-и-Морт был ещё выше. Хотя куда, раз официально Шестой отметки не существовало? Ведь всё, что выше Пятой — это невообразимые силы.

На Параде Магов Нарре Скиг изредка демонстрировал порталы. Через них переходили смельчаки с другого конца мира, например, из Енавского Княжества или Северного Нип Понга. Приветствовали участников парада и бежали обратно в портал. Если он закроется, то им долго придётся возвращаться по земле или по морю.

Ни на параде, ни в учебниках я не видела порталов такого гигантского размера. Те, что создавали маги для демонстрации больше напоминали норы, в которые протискивался путешественник. В портал, созданный неизвестным нам существом в облике скелета, можно было пронести целый город.

В МЭСиР (Магическая Энциклопедия Саммлинга и Ратфора) содержались описания путешествия через портал. Независимо от расстояния, оно занимало ноль единиц времени. Ты просто пропадал за пределами портала и появлялся на другой стороне, но не материализовался сразу, а постепенно как бы прорастал в материю мира.

Постепенность обусловлена тем, что воздух полон мелких частиц, букашек и водяного пара. Если твоё тело вдруг появлялось в этой точке пространства, то вбирало в себя и частицу поверхности земли, и пролетающую муху и любую мелочь, которая поднималась в воздух. При постепенной материализации тело как бы растискивало частицы, освобождая место для себя.

4

Мы четверо успешно появились на другой стороне портала.

Пока ещё бесплотные тела покачивались в пустой белой комнате, убранством похожей на тюрьмы в Гофрате.

Вдоль стены шёл диван примитивной формы, лишённый хоть каких-то украшений. Под потолком висела лампа, источающая мерзкий холодный свет. На деревянном полу сидел парень в простой одежде и обрезанных по колено штанах, какие носили бедные жители Деш-Раджа.

На голове у него какой-то обруч с накладными ушами, похожие использовали в высокогорьях Щербатых Гор вместо шапки. Только уши были не из меха, а выточены из чёрного дерева.

Парень смотрел на большое горизонтальное зеркало, на котором двигались изображения. Напоминало «соглядник», магическое устройство, которое можно было разместить где-либо незаметно и получать изображение с него на зеркало в другом месте, пока не иссякнет магия.

Соглядник показывал какого-то бедно одетого человека: он подбежал к коробке на колёсах, отдалённо напоминавшей самоходные кареты, которые любили делать на родине Хадонка, в Драйденских Землях, открыл дверь и вытащил из кареты пассажира. Бросил его на землю, а сам занял его место.

Портал растаял, наши тела приобрели вес. Я опустилась на пол.

Парень в коротких штанах оглянулся… Издав испуганный возглас, сорвал с головы накладные уши и вскочил на ноги. Громко что-то спрашивая на незнакомом языке, он медленно отступил к зеркалу.

— М-м, язык похож на енавский.

Мои товарищи были полупрозрачными, как при несработавшем заклинании невидимости. Аделла Лью уже прихорашивалась, поправляла охотничью куртку и смахивала пыль.

— Вон он! — Хадонк показал на окно комнаты, за которым виднелись квадратные дома незнакомой архитектуры.

Сохраняя нематериальность, скелет шагал сквозь здания, которые были ему по колено. В отличие от нас, с каждым шагом он становился прозрачнее и прозрачнее, пока вообще не растворился в воздухе незнакомого города, словно пропал в лучах заходящего солнца.

— Где мы? — спросила я у местного жителя.

Впрочем, тот безостановочно лопотал что-то на своём енавском.

Аделла убедилась, что стала полностью материальной. Надвинувшись на парня, повелительно спросила:

— Ты дикарь что ли? Говори на химмеле! Мне тоже противен этот язык, но я же пересиливаю себя?

Парень ещё сильнее перепугался и выбежал из комнаты в соседнюю. Аделла и я последовали за ним.

В этой комнатке было ещё более тесно, чем в предыдущей. В квадратном очаге под уродливым чайником горел синий газовый огонь. Большую часть занимал простецкий стол и табуреты. Опять же, как в тюрьме.

Парень выдвинул из шкафа ящичек и достал нож. Дрожащей рукой направил на нас, продолжая истошно вопить. Аделла засмеялась и выхватила из ножен свой кривой охотничий кинжал:

— Давно не дралась на лезвиях, нападай, дикарь!

Парень забился в угол, огородившись от нас табуретами. На его красивом лице читался такой необъятный страх, что я почувствовала неладное. Ну не будет человек пугаться четырёх недоученных магов, случайно появившихся в его комнате. Чего такого-то?

— Подожди, Аделла, здесь что-то не так. Убери нож.

— Ага, сейчас.

— Убери! Дикарь и без того до смерти напуган.

Я достала из своей сумочки жетон Академии Химмельблю:

— Мы ученики, понимаешь? У-че-ни-ки. Академия Химмельблю, слышал о такой? Где мы находимся?

Парень мотнул головой и произнёс много слов на своём языке.

— Судя по обстановке и бедности — это остров Вердум, — сделала вывод Аделла.

— Если это так, то мы пропали, — ответила я. — Вердумцы — дикари, сброд со всего мира. У них тут пиратские гавани, внеклассовые маги и целая армия вассен-слоггеров.

Аделла потянулась к ножу:

— Что-то он не похож на вердумца, испуганный какой-то.

— Мало ли, вдруг он раб? Или его захватили пираты.

— Почему же он на химелле не разговаривает?

— Потому что мы не на Голдиваре, — сказал Хадонк, входя в комнату.

Увидев споггеля, парень снова заверещал, тыча пальцем в духа.

— Мы неизвестно в каком мире, — мрачно продолжил Хадонк, засовывая споггеля под куртку.

— С чего ты взял?

Вошёл Слюбор:

— На небе нет ни одной из Семилунья.

— Убей меня булыжник… — вздохнула я, опускаясь на шаткий табурет. — Уж лучше бы мы на Вердуме очутились.

5

Парень в оборванных штанах прокрался вдоль стены и выскользнул из комнаты. Аделла Лью выскочила вслед за ним.

— Только не убивай! — закричала я, увидев лезвие кинжала.

За стеной раздался грохот, звуки борьбы. Мы поспешили на помощь. В тесном коридоре, где валялась обувь невиданного фасона и смешных расцветок, лежал иноземец. Аделла сидела на нём верхом, обматывая руки парня бечевой, которую срезала прямо со стены.

Парень испуганно лопотал, уткнувшись лицом в пол. Аделла рывком подняла пленника на ноги и кивнула на дверь в конце коридора:

— Там выход. Но он не сбежать хотел, а схватил вот эту дощечку.

Я, Слюбор и Хадонк рассмотрели дощечку. Одна сторона была стеклянной и светилась, отображая незнакомые символы. Вторая была выполнена словно бы из полированного рога горного хорта.

— М-м, пока мы не выясним, что это за мир, нельзя покидать помещение.

Я отбросила дощечку:

— Нет, Слюбор, если мы хотим вернуться, то нужно не сидеть и ждать, а действовать.

— Но портал закрылся, — сказал Хадонк, а его споггель выполз из-под куртки и снова принял унылую позу на плече хозяина.

— Я читала про порталы переброски. Их входы и выходы быстро затягиваются, но сами портальные коридоры сохраняется на несколько семилуний.

— М-м, нам придётся напрячься.

— С этим беда, — сказала я. — У меня нет сил, валюсь от усталости.

Разговаривая, мы отвели пленника в первую комнату. Зеркало соглядника показывало улицы неизвестного мира. Аделла бросила пленника на диван и подошла к окну. Мы все посмотрели на город:

Архитектура поражала примитивностью, словно бы кто-то поставил гигантские, неотёсанные кирпичи, прорубил в них маленькие окна, как в коровнике, и населил людьми. Меж чахлыми деревьями виднелись кривые дорожки, залитые чёрной смесью, как в бедных селениях. Изредка проносились самоходные кареты.

Доносились звуки незнакомого мира: какой-то треск, ритмичный шум, похожий на заклинания…

Аделла Лью сморщила носик, принюхиваясь:

— Фу, они будто в угольной печи живут.

Хадонк начал снимать кольчугу Лорт-и-Морта:

— И жарко, как в печи.

— Убей меня булыжник! — воскликнула я. — Кольчуга! В её заговор вложено больше магических сил, чем у нас будет за всю жизнь!

— М-м, ты предлагаешь растащить магический конструкт? Но это же уничтожит кольчугу. Как же Лорт-и-Морт будет выходить из замка?

— Если мы не вернёмся, он всё равно не сможет выходить.

— М-м, а как быть с «принимающим» магом? Кто откроет портал с той стороны?

Я задумалась:

— Не помню, что по этому поводу было в МЭСиР… Вроде бы, при использовании незатянутого коридора, принимающий маг не нужен.

— Ты уверена? — спросила Аделла Лью. Она сидела напротив пленника, поигрывая ножом. Парень мычал, вращал глазами и пытался отползти подальше.

— Если хотим вернуться домой — должны рискнуть.

Хадонк встал в центре комнаты. Его споггель тоже принял бравую позу.

— Простите, друзья. Моя безрассудная затея стала причиной нашей беды. Если мы вернёмся, то обещаю…

— Ой, хватит, — громко сказала я. Пленник даже вздрогнул. Подумал, что мы решили его судьбу. — Мы все виноваты в произошедшем. И что двигало нами? Разве затея Хадонка? Или то, что я прочитала в запретной книге?

— Лично мною двигала смелость! — заявила Аделла и махнула кинжалом. Пленник завыл.

— Нет. Жадность, безрассудность и глупость. Мы хотели получить власть над властью, а получили набор неприятностей. Наименьшая из которых это то, что мы застряли в каком-то странном мире.

— М-м, а наибольшая?

Я показала за окно:

— Кто этот скелет? Почему Триединый Первомаг оказался вовсе не таким, как учила история? Почему нам врали?

— Или оберегали от правды? — резонно спросил Хадонк.