Легенда о «Севере». Путь воина. Параллель

Максим Дымов

«Легенда о Севере. Путь воина» – первый роман из серии «Параллель». Действие романа начинается в нашем мире, но «событие» навсегда разделяет мир на две параллельные ветви – ветвь, где оно не произошло (наш нынешний мир), и ветвь, где оно произошло (мир Параллели).Герой романа живёт и растёт в новом мире. Он живёт своей тяжёлой, постоянно меняющейся жизнью. Герою суждено с головой погрузиться в хаос мира, а мир тем временем молчаливо ждёт своего финала. Погибнет ли мир? Какова судьба героев?..

© Максим Дымов, 2018

ISBN 978-5-4490-7455-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все совпадения с реальностью случайны.

Один смелый, пусть и не вполне обдуманный, шаг на пути к мечте может серьёзно изменить всю жизнь…

Мы видим окружающий мир таким, каким хотим видеть, а хотим видеть — таким, каким нам его навязали. На самом деле всё может быть иначе. Лишь избранные могут видеть мир таким, каков он есть. Мы не слушаем их, боясь разрушить стереотипы, к которым мы так привыкли, и выйти за родные рамки. Мы продолжаем жить по накатанной, и возможно поэтому наши способности не выходят за рамки стандартных…

Правда и истина, — не одно и то же.

Неважно, кто ты снаружи, важно, кто ты внутри. Противоположности притягиваются. Мы разные, и потому мы вместе.

Жить, чтобы быть с кем-то, с кем тепло и светло, даже когда вокруг холодный мрак, — великая цель, дающая силы выжить, как бы ни было тяжело.

Это не просто мысли вслух. Фантастический роман ненавязчиво раскрывает каждую из этих мыслей.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Беглецы

Если решили идти вместе, идём вместе.

Самара. 23 мая 2013 года.

Стояла тихая майская ночь. В ясном небе неподвижно висела полная луна, освещавшая двор детдома холодным голубоватым светом. Уже утихли детские голоса, и только шелест молодой листвы, тревожимой лёгким ветерком, наполнял пространство.

— Колян! — Прошептал Владимир по прозвищу «Штырь».

Штырь — предводитель в этой группе, ему 14 лет. Мать оставила его ещё в роддоме. Характер этого парня довольно сложный, он принципиально не воспринимал авторитет старших и жил по своим собственным законам. Дерзкий и, возможно, даже жестокий подросток.

— Ты замыкающий, — сказал он, открывая окно.

— Стойте, — остановил Кабан. — А как же Вика?

Кабан — полноватый мальчишка тринадцати лет, ему не было года, когда его забрали из неблагополучной семьи. В целом, обычный ребёнок, конечно, с печатью «детдомовец».

Только он сказал это, как в дверь тихонько постучали. Коля открыл, это была Вика, стройная девчонка двенадцати лет, с короткой неаккуратной стрижкой и чёлкой. В интернат она попала шесть лет назад, и о своей прошлой жизни ничего не говорила.

Она вошла.

— А чё с волосами, принтер зажевал? — Усмехнувшись, спросил Коля.

— Подстриглась, чтобы не мешали, — пояснила она, накинув капюшон и поправив светлую чёлку, торчащую из-под капюшона. — Ну что, идём?

— Я на разведку, — сказал Штырь, вылезая в окно. — Как дам сигнал, вылезайте, — сказав это, он стал спускаться по водосточной трубе, идущей возле окна.

Комната была на третьем этаже, угловой.

В интернате эта компания — Колян, Штырь, Кабан и Децел — держалась отдельно от остальных, они всегда находили приключения на задницу, а устроить драку — как позавтракать. В детдоме всем тяжело, а безбашенным хулиганам — ещё тяжелее. Они уже пытались убежать год назад, в тот раз их вернула полиция, поймавшая их на вокзале.

Второй раз, полгода назад, их поймал дед Витя, — охранник, точнее, не их, а Децела, но ведь своих не бросают, «один за всех, и все за одного». В интернате их считали волчьей стаей, их не любили за излишнюю самостоятельность и независимость, не любили ни воспитатели, ни сверстники, — никто. Они в свою очередь невзлюбили их за подхалимство и двуличность, и вообще за иное видение мира. Они терпеть не могли интернат и жаждали приключений, как и любой в их возрасте, поэтому целый месяц готовились к третьему побегу и решили отбиваться до последнего. Ребята предусмотрели некоторые проблемы и взяли школьные рюкзаки с самым необходимым.

Штырь подал сигнал, и ребята начали. Первым полез Децел, маленький, хилый, но довольно ловкий мальчишка тринадцати лет. Его родители погибли в автокатастрофе, когда ему было три года. Из всей четвёрки он — самый позитивный, но именно он был инициатором всех глупых и опасных для жизни развлечений. Самым любимым его способом испытать адреналин было лечь под идущий поезд. В интернате много кто этим занимался, но он выскакивал прямо перед составом и едва успевал лечь.

Потом полезли Кабан и Вика, остался только Коля. Ему тринадцать лет, выглядел он старше своего возраста. Этот парень редко когда улыбался, на лице его будто написано — я сам по себе. Но в любые авантюры именно он первый окунался с головой и, кажется, ни о чём никогда не жалел, что бы он ни натворил. Он всегда твердил: «Мне терять нечего». Он очень редко выходил из себя, но если вышел… он мог послать кого угодно и куда угодно, мог поднять руку на любого, компенсируя возраст и недостаток силы чем-нибудь увесистым в руке.

Коля последний раз посмотрел на спальню, надеясь никогда больше не увидеть её. Он остановился стоя в окне, отдалённый лай собак будто подбадривал и подгонял парня. Ветер пробежался по коротким колючим волосам, состриженным только вчера.

Он быстро спустился по водосточной трубе.

— Все? — Спросил Штырь, ещё раз внимательно оглядевшись.

— Да, — кивнул Коля.

— Ну, погнали, — громко выдохнул Штырь.

Они шли по-над стеной, плотной группой, Колян и Штырь — первыми, Кабан шёл последним и всё время озирался, ему казалось, будто охранник его схватит и побег вновь провалится. Подойдя к углу, они наткнулись на деда Витю.

Дед Витя — охранник. Низкий, заросший дед лет шестидесяти. Любил эту четвёрку не больше, чем они его, ведь именно он оказывался жертвой различных шуточек ребят и экспериментов в стиле «что будет, если», они не давали ему сидеть на месте.

— Ага, — протянул дед Витя.

— Вали его, вали! — Злобно прошипел Штырь и бросился на охранника. Остальные тут же поддержали, налетев кучей. Дед Витя упал. Штырь быстро схватил большой камень с клумбы и, подняв его над головой старика, сказал спокойно: «Рыпнешся — убью».

Дед Витя перестал сопротивляться, видимо, понимая всю серьёзность намерений.

Он не первый год знал их, наглых и безбашенных малолеток.

— Достаньте скотч из моего рюкзака, — сказал Штырь, всё так же держа камень и злобно оскалившись на охранника.

Децел достал скотч: «Связать?» — Спросил он.

Штырь молча кивнул, хотя явно был раздражён бессмысленностью вопроса.

Через пару минут дед Витя был связан. Скотч закончился.

— А рот?! — Чуть не крикнул Штырь, всё так же держа камень. — Укоротыш, ты совсем Тупой?

— Штырь, скотч закончился, — начиная паниковать, прошептал Децел.

Штырь что-то буркнул под нос и смачно плюнул в сторону.

— Сейчас, — сказала Вика и стала рыться в своём портфеле.

— Я понимаю, они, но ты-то куда попёрлась? — Вполголоса проговорил дед Витя. — Им-то понятно, только тюрьма и светит, но ты…

— Заткнись! — Прошипел Штырь, замахнувшись камнем.

Штырь посмотрел на Коляна и вполголоса сказал: «Встань на стрёме»

Наконец Вика достала майку и покачала головой: «Жалко, хорошая майка». — Они затолкали майку в рот охранника, после чего посадили его в пустой пожарный ящик для песка, выбраться из которого связанному старику было практически не реально.

Штырь махнул Коляну рукой, и ребята побежали. Они перелезли через забор, Децел довольно ловко это сделал, несмотря на высокий забор и свой маленький рост.

Они бежали по тёмным дворам не оглядываясь, сейчас главной целью было убежать как можно дальше. Им казалось, что чем дальше они уйдут, тем будет меньше степень вины за содеянное, хотя все понимали, это иллюзия.

— А мы не слишком перегнули палку? — Тревожно оглядываясь, спросила Вика.

— А чё мы должны были сделать?! Упрашивать, чтобы он нас отпустил? Этот старый козёл принципиально выполняет свою жалкую работу, мы не раз в этом убедились, да, парни?! — Ответил Штырь, поправляя спадавший рюкзак.

— Да! — Поддержали все, кроме Вики, почти хором.

— Его всё равно найдёт охранник, сменяющий его утром, — продолжал Штырь, — поэтому надо быстрее тикать отсюда.

Ощущение свободы и риска кружило подросткам головы. Хотя они всего пять минут как беглецы и эти кварталы им хорошо знакомы, но этот ночной ветер, доносящий до окраинных улиц, отголоски неспящего города, запах уснувших окраин, эта луна, свидетельница их дерзкого побега, — навсегда оставили эти пять минут в памяти друзей.

Устав, беглецы остановились в одном из дворов. Освещение здесь, как и во многих других дворах, не работало. Они присели на детской площадке, хотя назвать это место детской площадкой было нельзя. Все качели сломаны, а вокруг валялись бутылки из-под пива.

— Теперь надо обмозговать, что делать дальше, — тяжело дыша, сказал Штырь.

— Что? — Удивилась Вика. — Что делать дальше? Вы же говорили, что всё обдумали.

— Мы обдумали сам побег, — спокойно сказал Коля, усевшись на скамейку. — А что делать дальше…

— Да ещё и не факт, что мы убежали, — сквозь одышку выговорил Кабан. — В первый раз мы тоже так думали.

— Так, короче, — твёрдо сказал Штырь, — нас будут искать в первую очередь на вокзалах и рынках, и вообще везде. А если поймают, то за деда… могут и посадить, от нас и так весь интернат в бешенстве. А ночные надзиратели так вообще расстрела нам желают. Поэтому пару дней надо где-то отсидеться, а потом валить по-тихому. Уходить, скорее всего, придётся пешком, за вокзалами, наверное, долго будут наблюдать, а нам долго находиться в городе опасно.

Дальше они сидели молча. Вика, разлёгшись на скамейке, задумалась о произошедшем. О том, как же её угораздило ввязаться в такую авантюру, да ещё и с ними. Штырь, на её взгляд, вообще был редкостным ублюдком. Она и четверо беспредельщиков — так себе компания. Она невольно подумала вернуться, но не решилась, пусть всё идёт как идёт.

Начинало понемногу светать. Ночная тишина сменялась городским шумом. Люди выходили из подъездов, хлопая железными дверьми, машины выезжали из дворов.

— Наверное, сменщик деда Вити уже едет на работу, — подумал Колян. — Значит, скоро начнут искать. Я назад не вернусь, да и вообще не дамся. Устрою экшн напоследок.

В его голове понеслись картинки со взрывающимися полицейскими машинами, горящим детдомом, стрельбой и военными вертолётами. И в центре всего этого — он.

Дворник мёл тротуары, скребя по асфальту старой метлой. Коля не спал эту ночь и предыдущую, его клонило в сон. Мысли об отчаянном сопротивлении сменила череда воспоминаний. Смутные воспоминания о родителях, бесследно пропавших в один обычный августовский день. В тот день они поехали на день рождения друга, оставив маленького Колю у тёти Ани — лучшей маминой подруги, сказав, что вернутся через пару часов. Он играл с сыном тёти Ани, не подозревая, что родителей больше не увидит. Вскоре он оказался в детдоме, ему было около пяти лет. От родителей у Коли осталась только фотография, которую он берёг и сейчас забрал с собой. С тех пор Колян возненавидел весь мир.

— Штырь, а почему у тебя такое прозвище? — Спросила Вика.

— Фамилия такая, — коротко ответил Штырь.

Коля открыл глаза. Посветлело, но солнце ещё не вышло из-за горизонта.

— Надо найти какую-нибудь заброшенную стройку, — зевая, предложил Децел. — И немного перекемарить.

— Ага, там тоже будут искать, — возразил Коля. — Рядом всего две и их прошерстят в первую очередь.

— Тьфу, ну я не знаю тогда, где! — Нервно крикнул Децел и пнул стеклянную бутылку. — И вообще надо было обдумать, что делать, когда убежим.

— Тише, чё ты разорался? — Вполголоса сказал Штырь, и добавил: — Кругом люди спят.

Кабан сделал задумчивое лицо, пробормотал: «Хочешь что-то хорошо спрятать, прячь на самом видном месте». Он помолчал секунду, и тут его будто осенило: «Я понял, надо найти такое место, откуда и убежать просто, и чтобы вообще никто и не подумал там искать».

— Кабан, ты прямо читаешь мои мысли, — с одобрительной улыбкой сказал Штырь, — я как раз хотел предложить то же самое.

— Да, иногда что-то умное нет-нет, да и щёлкнет в пустой голове Кабана, — с насмешкой сказал Коля.

Штырь и Децел заржали, но не оттого, что смешно, а просто чтобы еще больше задеть Кабана.

Кабан встал с угрожающим видом.

— Всё, всё, — примирительно поднял руки Штырь. — Это он мои мысли прочитал, нет мозгов, но есть способности телепатии.

Все засмеялись, только кабан что-то злобно буркнул.

— Ладно, идём, я, кажется, знаю такое место, — встав со ржавой горки, сказал Штырь.

Ребята пошли. Ярко-оранжевое солнце немного поднялось, освещая верхушки тополей. Наступило ясное, прохладное майское утро, свежий ветер приятно дул в лицо, пустынные улицы понемногу стали оживать. В небе, крича, закружили стрижи. Ребята петляли по дворам, частному сектору, гаражным кооперативам. Всё это поднимало настроение всем, кроме Кабана, идущего сзади и угрюмо смотрящего под ноги, — видимо, ему не понравились шутки насчёт телепатии. При виде школьников, идущих на уроки, всех пятерых в той или иной степени охватывало чувство гордости за себя — я свободен, а вы нет!

Наконец они пришли. Перед ними раскинуилсь огромный пустырь, покрытый бурьяном, и небольшой участок лесополосы, заросший высоким кустарником и травой.

Забравшись в самые дебри лесополосы, беглецы остановились.

— Вот, мы пришли, — сказал Штырь, — шорох мы услышим заранее, и есть путь к отступлению. — Сказав это, он откинул пару веток, под которыми находился открытый люк.

Старый коллектор вёл в центр города.

— Это место мне показали пацаны со двора, помните, я уходил на разведку, ну вот, — закидав люк обратно ветками, Штырь скомандовал: «Так, всем отбой, кроме Вики, будешь дежурить».

— Почему? — Возмущённо спросила Вика.

— Да потому, кто говорил, что спала нормально, и даже вчера успела покемарить, вот ты и дежурь, мы уже две ночи не спали, — объяснил Штырь, ложась на траву.

Коля достал из рюкзака ветровку и подстелил под спину, а сам рюкзак подложил под голову и довольно быстро уснул.

Проснулся он от того, что кто-то сильно дёрнул его за ногу. Колян вскочил от неожиданности. К счастью, это был Штырь.

— Идут? — Шёпотом спросил Коля, торопливо собирая ветровку в рюкзак.

— Кто? — Не понял Штырь. — А, эти черти? Нет. Уже почти вечер, надо найти чё пожрать.

Колян огляделся. Вика сидела на камне, сложив руки на колени, а Кабан вылезал из люка.

— Да, пожрать надо, — согласился Коля, встав.

— Ну всё, идём, — встав, скомандовал Штырь.

Ребята пошли. Опускались вечерние сумерки.

Спустя время они сидели на крыше двенадцатиэтажного дома, выход на которую ребята искали целенаправленно. Им повезло, в решётке не было одного прута, и подростки без особого труда пролезли, хотя Кабану это далось немного сложнее.

Ужин состоял из дешёвых булочек, двух бутылок минеральной воды и пачки чипсов, которую Кабан всё же упросил Штыря купить. Деньги на всё это штырь выиграл в карты у сверстников в одном из дворов. Играл он нечестно, но, благодаря ему, сегодня они лягут спать не с пустыми животами.

Первый день вольной жизни казался всем просто прекрасным и напрочь отбил всякие мысли о, пусть даже и не добровольном, возвращении в интернат. Чувство самостоятельности и полной свободы действий оказалось ценнейшей наградой для детей, выросших в стенах детского дома. Опасность попасть в руки полиции не пугала, а лишь больше подстёгивала ребят. И только Вике под вечер стало всё это казаться плохой идеей, но с ней так всегда, каждый вечер усталость и нежелание продолжать что-либо дальше.

Пацаны сидели у края крыши, шутили, представляли будущие приключения.

— Свалим в другой город, сколотим группировку, будем держать районы, — бодро говорил Штырь, развалившись у бортика. — Будем собирать бабки со всяких ларьков, да лохов-ботанов трясти. Приподнимемся и будем играть по-серьёзному. Рашин мафия, блин!

— Да, нам терять нечего, остаётся только приобретать, — согласился Коля, сидевший на корточках напротив Штыря, — разживемся, будем на «геликах» рассекать.

Вика стояла немного подальше и смотрела на ночной город, на мелькавшие внизу красочные витрины, идущих куда-то прохожих. В её голове были совсем не те мысли. Она смотрела на город по-другому, видела себя «ангелом ночи», — красиво стоящей на крыше небоскрёба, гордо взирающей на тех жалких существ внизу. Она жаждала чего-нибудь таинственного и тёмного. Ей хотелось бы быть членом какого-нибудь тайного ордена, а не единицей бандгруппы. Но, разумеется, говорить об этом она не могла.

— Интересно, сколько время? — Спросил Штырь. — У нас даже часов нет.

— Двадцать минут первого, — неожиданно ответила Вика, все так же стоящая в стороне.

— Да ну, по-моему, одиннадцать, ну максимум полдвенадцатого, — возразил Коля и швырнул вниз пустую бутылку.

Вика повторила, показывая куда-то вниз. Коля подошёл к краю — и вправду, возле входа в ночной клуб висели большие цифровые часы.

Достав из рюкзака ветровку, сложенную в три погибели, он надел её и лёг, облокотившись на кирпичную вытяжку. — Ладно, я на боковую.

Через пятнадцать минут Кабан и Децел сделали то же самое, и только Штырь и Вика стояли у края, Штырь приобнял её чуть ниже талии и что-то говорил в полголоса.

Дни были тёплыми, а ночи прохладными. К счастью, эта ночь была безветренна, но всё равно спать было немного зябко.

Штырь и Вика смотрели на ночной город, на тёмно-синее небо с большой яркой Луной. Вика была преисполнена романтики, она положила голову на плечо Штыря. Штыря же наполняли более приземлённые чувства, он обнимал Вику всё крепче, представлял себя мафиозным боссом, с сигарой в зубах, получающим всё, на что падёт взгляд.

Коля почти уснул, как вдруг сверкнула яркая вспышка, на секунду залившая всё ярким светом, одновременно с ней раздался оглушительный грохот, и землю несколько раз тряхнуло, а на крыше двенадцатиэтажного дома это ощутилось особенно сильно, так сильно, что лежащих на ней подкинуло на пару сантиметров. Штырь и Вика, решившие за несколько секунд до этого пойти к другой стороне крыши, уцепились за одну из антенн. В некоторых квартирах вылетели стёкла.

Из зданий стали выбегать люди.

— Ни хрена себе! — Испуганно выкрикнул Штырь.

Коля выпалил реплику примерно того же содержания.

Вдалеке поднималось ярко светящееся облако, по форме напоминавшее гриб. Вокруг расстилалась дымка. В дымке мелькали огоньки, будто вспышки фотоаппаратов.

— Это война? — Спросила Вика, не отпуская антенну.

Кабан покачал головой, и сказал серьёзно: «Нет, это Армагеддон-2012».

Внизу послышался вой сирен.

— Может, спускаться, мало ли, — предложил Штырь.

Внизу была суета, много народу, некоторые даже выносили из дома какие-то вещи, отовсюду слышался вой сирен. И тут ребятам уже стало страшно, не до романтики совсем. Они не знали, что произошло и что им делать. В голове Штыря мелькнула мысль о войне и это его немало огорчило, ведь тогда всем мафиозным планам конец: — вместо сигар — самокрутка, вместо автомата — сапёрная лопатка.

До утра никому не удалось поспать.

Утром ребята отправились в ближайший супермаркет, но не за покупками, денег у них не было — пошли они туда потому, что там был телевизор.

И правда, возле камеры хранения висела большая плазма, у которой стояло довольно много народу, да и вообще во всём супермаркете покупателей было втрое больше обычного. Ребята протиснулись сквозь толпу поближе к телевизору, по которому показывали новости.

Корреспондент на фоне какой-то пустоши говорил: «Ночное происшествие, повергшее всю Землю в ужас, сейчас активно исследуется. Это не ядерная война, как многие успели предположить. Этой ночью на землю на огромной скорости упали 74 неопознанных шарообразных светящихся объекта. Мы просим не устраивать панику, ибо никакой опасности выявлено не было. Первые исследования показывают, что радиационный фон в местах падения в норме, вредных веществ и газов в воздухе и в почве не обнаружено. На месте падения объектов остались лишь огромные проплешины, по форме они представляют собой идеальные окружности с диаметром от 10 до 35 километров, — показывают фотографии, сделанные с большой высоты, на которых видны те самые „круги“. — Мы сейчас находимся недалеко от города Самары. Несмотря на то, что это пятно диаметром всего 10 километров, с земли краёв его не видно. Кажется, будто до самого горизонта ничего нет. Позади меня ещё вчера был густой лес, а сейчас — идеально ровная мёртвая земля. Никаких осколков, а также никаких признаков того, что здесь была жизнь, нет. Сейчас я передаю слово коллеге с экстренным сообщением».

Ведущая в студии с явным волнением начала говорить: «Один из объектов упал на Нью-йорк, стерев с лица города целый жилой район, на его месте теперь двенадцатикилометровый круг мертвой земли. Здания, не попавшие в зону, почти не пострадали. Жители Нью-йорка в панике покидают мегаполис, на трассах — многокилометровые пробки, с прилавков продуктовых магазинов смели всё. Мы ещё раз просим вас не паниковать. Мы следим за развитием событий».

Из толпы послышался чей-то голос: «В Чернобыле тоже говорили: никакой радиации, всё нормально. Им верить нельзя».

Кто-то из толпы, судя по голосу, молодой парень, крикнул: «Да валить надо, пока не поздно».

Люди, стоявшие около плазмы, ринулись к прилавкам: не особо выбирая, они бросали в корзины консервы, макароны, пятилитровые бутылки с питьевой водой, продукты быстрого приготовления.

Ребята вышли из супермаркета.

Зайдя за угол жилой пятиэтажки, Колян вытащил из кармана пакет и попросил Кабана подержать. Ребята с удивлением смотрели, как Коля достаёт из-под капюшонки и из карманов булку хлеба, литровую бутылку минеральной воды, пять банок каких-то консервов и пачку чипсов. Последнее он вручил Кабану лично.

— Понимаю, что воровать плохо, — признался Коля. — Но мы живые люди, ведь жрать что-то надо, к тому же через час уже всё раскупят, и тогда…

Уже к вечеру людей в городе стало заметно меньше. Некоторые кварталы на окраине как будто вымерли. Набережная была пуста. Даже центральные улицы, где ранее от народу было не протолкнуться, а дороги стояли в пробках, были полупусты. По шоссе, идущему из города, изредка проносились автомобили. Редкие прохожие шли торопливо, с рюкзаками за спиной. А некоторым было будто всё равно, они неспешно бродили по городу, фотографируя пустынные улицы. Цены на продукты и бензин взлетели в три, а то и в пять раз. Люди не верили тому, что никакой опасности нет. Поползли слухи о начавшемся конце света. Кто-то уезжал, а кто-то остался, думая, что опасности нет, а если конец света и начался, то он всё равно настигнет всех. В городе осталась всего четвёртая часть населения. Эта новость о мёртвых зонах и наполовину покинутый город нагоняла тревогу, но в то же время наполняла жизнь друзей какой-то фантастической романтикой.

Ребята сидели на автобусной остановке усталые и голодные.

Коля дёрнул Штыря за рукав и отошёл в сторону, Штырь последовал за ним. Они отошли от остановки подальше.

— Всё, ломаются, глядишь, свалят, — кивнул Коля в сторону остальных.

— Пускай валят, даже легче будет, — равнодушно ответил Штырь.

— Нет, раз уж решили идти вместе — идём вместе.

— Да ты посмотри на них, чуть что — сразу ноют: «Зря мы убежали. Жрать хочется», — он смачно сплюнул. — Хорошо, хотя бы Кабан держится. Думали, убегут, будут жить свободно и комфортно? Ага, щаз! Ведь для нас с тобой найти еду не так-то и трудно…

— Как? — Спросил Коля, хотя сам отлично знал, что он имеет в виду.

— Я тебе говорил, как. А ты не понятно, чё стремался. Не хочешь так? Тогда, как медведь — спрячься в берлогу и соси лапу!

— Окей, окей. Согласен, — закивал Коля. Перемялся с ноги на ногу, огляделся, — кого берём?

— Никого, сейчас от них толку мало. Потом отработают, — махнув рукой, сказал Штырь.

— Э, народ! — Обратился Коля к остальным. — Сидите тут, если через два часа мы не вернёмся, не ждите.

Он подтянул рюкзак за лямки и торопливо пошёл.

Они ушли. Вика, Кабан и Децел остались сидеть всё на той же остановке.

Дело шло ближе к вечеру, дымка понемногу заволакивала небо, и солнце сквозь неё наполняло улицы грязно-жёлтым светом. Ветер гонял по дороге целлофановый пакет.

Кабан дремал, Вика с тоской смотрела на идущих по противоположной стороне мамашу с маленьким ребёнком, который бегал вокруг неё и катал за собой привязанную за нитку машинку. Децел смотрел глазами голодного волка на вывеску кафе, которое было закрыто.

— Сейчас бы плова с мясом, — начал мечтать вслух Децел. — Или хотя бы бутерброды с колбасой, или жареной картохи, или…

Кабан, пытавшийся уснуть, лёжа на лавочке, со злости сильно толкнул ногой Децела в бок, так что тот завалился на Вику, прервав её мечтания о родителях, которых она не теряла надежды найти.

Вскочив, Децел вскипел, выразив одним словом всё своё возмущение.

Кабан сел, облокотившись на опору остановки, и сурово ответил:

— Ещё раз кто-нибудь, что-нибудь скажет про еду — голову оторву. И вообще, заткнись.

Кабан за последнее время серьёзно изменился. Из озорного шутника он превратился в медведя, откуда-то появились суровость и грубость. Конечно, не за один день, примерно за месяц — но после того, как они сбежали, это стало особенно заметно. Он уже не в первый раз срывался.

Децел, видя настрой Кабана, молча сел на место.

— Вик, а правда, зачем ты пошла с нами? — Неожиданно поинтересовался Децел.

— Ну, я думала, что, если не поймают, то родителей когда-нибудь найду. А вообще не знаю зачем, может быть зря я это делала.

Через пару часов, когда ожидавшие их друзья уже начали волноваться, Коля и Штырь вернулись с двумя пакетами. Они выглядели сильно уставшими, но довольными. Поставив пакеты на лавочку, они сели на другую сторону остановки.

Вика и Децел жадно рылись в пакетах. Кабан встал неторопливо, оттянув Децела за шиворот, вытащил из пакета несколько пирожков и беляшей и сел на своё место.

— Вы где спёрли? — Спросил Децел, жуя булку.

— На рынке. Ну и побегали мы сегодня. Народу мало, нас хорошо видно, в толпе не спрячешься, — устало ответил Штырь. — Короче, сейчас найдём место, где переночевать, рано утром дёрнем. Нечего засиживаться.

— Куда пойдём? — с воодушевлением поинтересовался Кабан.

— Будем ходить от города к городу, — ответил Коля. — Где понравится, там и осядем. Жизнь дана не для того, чтобы просидеть её на одном месте.

Ночь ребята провели в маленьком брошенном гараже, в котором, по всей видимости, часто бывали местные подростки. В гараже были: старый, почти развалившийся диван, вонявший пивом и сигаретным дымом; обшарпанные панели от шифоньера; несколько пустых ящиков, и полно бутылок из-под пива, окурков и прочего мусора.

Вика долго не могла уснуть, так как было ещё рано, около половины девятого вечера, и на улице шёл дождь, барабанивший по крыше. Она была даже довольна таким ночлегом, — в конце концов, есть крыша над головой, она спала на каком-никаком диване, в отличие от пацанов, спавших на панелях от шифоньера, подложив под головы рюкзаки, да и ужин был относительно неплохой, — думала Вика. В интернате все считали её странной мечтательницей. Иногда она была прилежной и послушной, а иногда умудрялась ввязаться в какую-нибудь историю. Она хотела то обычной мирной жизни, то приключений, и даже завидовала ребятам, когда те убегали.

Ребята проснулись рано и двинулись в путь. Они собирались выйти на трассу и идти по ней, ориентируясь по указателям. Штырь уверял: «Если идти по трассе, то куда-нибудь да придём, может быть, нас даже подвезет кто-нибудь»

На улице было ещё темно, слабо накрапывал дождь, разводя круги в лужах.

Ребята шли по двору, как вдруг сзади их кто-то окликнул: «Эй! стойте».

Подростки ускорили шаг.

— Э! стой!

Ребята побежали, но около мусорных контейнеров их окружили несколько человек.

Кто-то схватил Колю за капюшон.

— Эй, куда побежали, а?! Просили же остановиться.

— Чё хотели? — Огрызнулся Штырь.

— Закурить нет? — Спросил один.

— Нету, — робко ответила Вика.

— Если чё найдем, то возьмём.

— А ты попробуй! — Выпалил Штырь, хотя это было совсем не к месту.

Из толпы вышел парень лет 20, схватил Штыря за плечо и ударил коленом в грудь, после чего отшвырнул его в кучу строительного мусора. Штырь не мог подняться, было тяжело дышать.

Коля вырвался и попытался ударить одного из парней, но промахнулся. Остальные пытались вырваться, но их крепко держали.

Штырь пришёл в себя, его глазам предстала следующая картина: шестеро били ногами лежащих на мокром асфальте Колю и Кабана, смеясь при этом. Кабан и Коля закрывали лицо руками. Двое держали Вику и Децела, остальные двое рылись у них в карманах.

У Штыря была отличная возможность убежать, про него, похоже, забыли, но он вспомнил слова друга: «Нет, раз уж решили идти вместе, идём вместе». Штырь взял кусок толстой деревянной рамы от окна и со всего размаху обрушил его на голову одного из обидчиков, тот упал. Нападавшие растерялись. Подростки тем временем сбежали, сзади раздался крик: «Сурка замочили!», что вызвало невольную улыбку у беглецов.

Ребята не знали этот двор и, пытаясь скрыться в гаражах, расположенных на другой стороне двора, попали в тупик.

Тем временем наподдавшие отморозки устремились за ними, свистя и выкрикивая угрозы.

Благодаря большому отрыву, подростки успели выбежать из тупика, но отрыв при этом заметно сократился.

Ребята выбежали из двора, но бежать особо было некуда. Справа — стройка, огороженная забором, слева снова дворы, впереди, через дорогу, плотной стеной стояли ларьки. Только что к ларькам подъехала серебристая «Audi». Из машины вышел водитель, не заглушив двигатель, и зашёл в круглосуточный магазин.

Преследователи были уже совсем близко. Поняв, что дело плохо, и если не решиться, то до утра можно и не дожить, ребята, не раздумывая, запрыгнули в машину. Коля вдавил педаль газа в пол, и машина с рёвом рванула вперёд.

Коля и Штырь немного умели водить, они частенько захаживали к старшим товарищам со двора по соседству с детдомом, и те давали проехать пару кругов по двору на старенькой «Волге» — машине одного из них.

Один из преследователей успел уцепиться за ручку водительской двери. Его протащило несколько метров по асфальту. Он всё же сорвался, и, поднявшись, что-то кричал в след.

Коля, промчав пару кварталов, сбавил скорость.

— Давай вправо. Ещё пять кварталов проедем, машину бросим, пока не въехали куда-нибудь, — сказал Штырь, сидевший на переднем пассажирском месте.

Понемногу светлело, они ехали по самой окраине города, здесь уже не было многоэтажек, только частные дома. Всех переполнял адреналин, но Колю, помимо этого, ещё и какая-то гордость за себя: «Я только что всех спас, я сижу за рулём угнанной крутой тачки». Коля сидел с серьёзным видом, деловито осматриваясь по сторонам, держа руль одной рукой. Так хотелось продлить этот момент, но рисковать нельзя, машину нужно бросить.

Коля собирался остановиться, но за последним поворотом стоял пост ДПС.

Полицейский взмахнул жезлом, приказывая остановиться.

Подростки просто испугались, и Коля снова нажал на газ. Полицейский запрыгнул в патрульную машину, что-то сообщая по рации.

Теперь чувства весёлых шальных приключений развеялось. Полиция — не гопота дворовая, хоть бить и не будут, но последствия их встречи могут оказаться серьёзнее. Только Штыря и Колю эта ситуация лишь раззадорила, Колю — потому что его психологическая установка была такова: «Терять мне нечего, а если уходить, так уходить с огоньком», — а Штыря просто от непонимания серьёзности последствий. Коля — единственный, кто не боялся зайти слишком далеко, не боялся никаких последствий, хотя прекрасно понимал, какими они могут быть. Именно это нездоровое отсутствие страха перед концом, даже его ожидание в какой-то степени, делали его бесстрашным перед любыми ситуациями. Сейчас он был готов на всём ходу въехать в стену и разбиться насмерть, «с того света не достанут». Жизни друзей его не слишком волновали сейчас, сейчас он будто был один, счастлив и поглощён своей игрой.

Коля выехал на широкое шоссе, на котором почему-то не было ни одной машины. За ребятами гнался патруль ДПС, что-то крича в рупор.

— Почему машин нет? Неужели трасса перекрыта? Тогда мы попали, — тревожно сказал Децел.

— А если они нас поймают? — Спросила Вика.

— После того, что мы натворили, нам ни в коем случае нельзя попасть в руки к ментам, — ответил Коля, вдавив газ до предела и сорвав стрелку спидометра.

— Немедленно остановиться!!! Прижмись к обочине! — Кричали в рупор.

Раздалась пара хлопков — предупредительный огонь.

Коля жал на газ, по пустой широкой трассе можно разогнаться как следует. Стрелка на приборах показывала 200 км/ч, но бензин был почти на нуле. Сидящие сзади в ужасе вжались в сидение, Кабан даже пристегнулся. Штырь высунул в окно руку и показал фак преследователям.

— Бензин почти на нуле, мы скоро встанем, — предупредил Коля. — Надо что-то сделать, чтобы они отстали!

— Гони, Колян! ГОНИ!!! — Кричал Штырь.

Неожиданно Вика сняла портфель и, открыв окно, выбросила его под колёса идущей на обгон машины ДПС. Полицейский выкрутил руль. Машину занесло на мокром асфальте, заскрипели тормоза, и машина вылетела в кювет, едва не перевернулась и остановилась. Полицейский замер, вцепившись в руль. Похоже, он не верил, что жив и здоров. Он взял рацию: «Диспетчер, сто седьмой на связи… запрашиваю подкрепление».

Патрульная машина, немного побуксовав, вновь вернулась на трассу, но нарушителей уже не было видно.

Тем временем у ребят появилась проблема — закончился бензин. Они уже выехали из города, по обе стороны трассы плотной стеной стояли деревья. Подростки выбежали из машины, позади слышался вой полицейской сирены. Ребята ринулись в лес.

Пробежав метров сто по лесу, они выбежали на место падения светящегося шара. До самого горизонта была видна только ровная растрескавшаяся земля. Здесь мир будто оборвался, дальше простирались лишь бескрайние просторы однообразия. Это место не вызывало чувства страха и тревоги, только ощущение чего-то потустороннего, но не того потустороннего, что холодное и туманное, а светлое и тёплое, несущее сонное успокоение.

— Вариантов нет, — сказал Штырь, и затем скомандовал, — бегом!

И ребята побежали по ровной земле, навстречу восходящему из облаков солнцу.