Дорога в Ад

Максим Владимирович Виноградов, 2020

Привычный уклад жизни Республики рушится, героическое прошлое сталкивается с беспечным будущим. Ирония судьбы в том, что именно легендарный убийца вынужден спасать жизни растерянных сограждан. Срок ледяного заточения истекает, Рихтер возвращается в мир живых. Однако, его тут же берут в оборот, не дав даже как следует опомниться. Хитроумные планы противостоят необоримой мощи. Ну а у Нергала, как обычно, свой собственный взгляд на события.

Глава №2. Разборки в Дрездене

За пределами Великой Стены, на широких просторах Диких Земель, во всю развернулось лето. Жаркое солнце основательно подсушило зеленый покров трав, буйство растительности заметно увяло без долгожданных дождей. Прямая, как столешница, равнина перемежалась редкими холмами; рек тут не водилось испокон веков, лишь несколько крохотных родников давали живительную влагу живым существам.

В этот день по желто-зеленой долине мчалось механическое чудо: величественный и прекрасный, мощный и безудержно быстрый, всепролазный и неимоверно комфортный гномий дилижанс взбивал громадными колесами травяную целину.

Проходимость громадного мехмобиля была такова, что для него не существовало особой разницы, что под колесами: идеально ровный асфальт Османского халифата, укатанные загородные грунтовки Прусской Республики, либо же, как в данном случае — обычная, в меру сухая и корявая земля.

Машина мчалась, выбрасывая из-под крыльев ошметки травы и почвы; шофер лишь изредка притормаживал перед заметными неровностями, все остальное скрадывали внушительные рессоры. Слегка запылившийся матово-белый корпус поблескивал на солнце, под капотом пыхтел трехсотсильный энергонный реактор, затененные стекла пассажирского салона надежно скрывали внутренности от посторонних глаз, если бы такие нашлись в диком окружении.

Вслед за дилижансом оставался легко заметный широкий след, и тянулась эта полоса издалека, почти по прямой от ближайшего городка со странным и забавным названием Морей. Если же взять и мысленно продолжить траекторию движения мехмобиля, то сразу становилось очевидно место его назначения: маршрут явно и не сворачивая упирался в главные ворота Бастиона.

В просторном комфортабельном пассажирском салоне находились трое.

На мягком кресле полусидел-полулежал мужчина лет сорока. Он небрежно расстегнул рубаху, закинул одну ногу на подлокотник; рядом, на откидном столике валялась его шляпа. Несмотря на расслабленный и даже чуть сонный вид, в фигуре и взгляде человека угадывалось нечто жесткое и холодное: словно он в любой момент готов превратиться из беспечного отдыхающего в безжалостного охотника. Эту мысль подтверждали и два пулевика, висящих в кобуре на поясе стрелка — тот не расстался с оружием даже в минуту полной безопасности.

Широкий диван напротив целиком занимала роскошная молодая женщина. Она разместилась по центру, закинув одну стройную ногу на другую; изящный торс опирался на спинку сиденья; голова с прикрытыми глазами покоилась здесь же. Руки разбросаны в стороны, по плечам струится водопад великолепных белых волос, резко контрастирующих с черной блузкой и брюками. В воздухе вокруг женщины витал чарующий аромат парфюма; так же легко ощущалась заметная аура магической мощи. Изящная ладошка время от времени поднималась вверх, озаряясь легкой вспышкой творимых чар.

В дальнем конце салона, у самой задней стенки, на твердой лежанке развалился очевидный лидер компании. Мужчина средних лет, средней внешности и комплекции. Обычное среднестатистическое лицо, и без того не отличающееся особой привлекательностью, рассечено застарелым шрамом от уголка рта до уха. Копна коротких темных волос беспечно убрана в подобие прически; губы искривлены в мечтательной усмешке; глаза смотрят в потолок дилижанса.

Несмотря на более чем заурядную внешность, именно в этой фигуре чувствовалась сила. Затаенная до времени мощь; необузданная стихия, каким-то неведомым образом сосредоточенная в хрупком человеческом теле. Он был готов повелевать — и соратниками, и противниками, и целыми народами. Властность и харизма, дух и воля — все соединилось в мужчине, подарив тому право приказывать и ожидать беспрекословного подчинения. Ибо не подчиниться ему казалось немыслимым.

Все трое изрядно утомились дорогой. Разговоры надоели, спасительный сон не слишком прельщал, голод и жажда не докучали. Спутники лениво перебрасывались ничего не значащими фразами, изредка поглядывая на однообразные пейзажи за стеклом.

Время тянулось медленно и бестолково; мехмобиль продолжал движение по равнине с четкостью хорошо выверенного часового механизма. Путь, казавшийся бесконечным, все же постепенно близился к завершению.

Через пару часов на горизонте возник контур Великой Стены, с явно выделяющимися башнями Бастиона. Шофер вел дилижанс прямиком к главным воротам, явно намереваясь достигнуть цели задолго до заката. Так и вышло: солнце даже не коснулось небокрая, когда гномий мехмобиль плавно затормозил и остановился возле грандиозного строения.

Их, конечно, ждали: разведка не даром ест свой хлеб, да и стража на стенах заприметила приближающуюся машину загодя. Возле запертых ворот выстроился почетный караул во главе с офицером. Заряженные пулевики держали в руках, но хотя бы не наводили на гостей, что уже свидетельствовало о должном уважении. В Республике гномов знали не понаслышке, относились к ним почтительно, портить отношения с мастеровитым народом никто лишний раз не собирался.

Дверь мехмобиля распахнулась, из кабины выбрался водитель: самый что ни на есть настоящий гном. Невысокий, зато поперек себя шире; как и прочие представители расы — неимоверно коренастый, заметно выносливый и сильный. Потертый кожаный плащ, видавшие виды штаны и стоптанные ботинки, фирменные перчатки без пальцев, обязательные шоферские очки — все выдавало в нем профессионала. Гном дружелюбно улыбнулся, приветливо взмахивая рукой; черная окладистая борода качнулась в такт словам; открытый взгляд испытующе пробежался по встречающему офицеру.

— Здравия желаю! — жизнерадостно выдал бородач, — Мрор, сын Трора, стал быть, шофер первого класса!

— Антуан Сидоровский, начальник смены, — сдержанно представился стражник, еле заметно кивнув головой.

— Ты уж начальник, пропускай нас внутрь, — Мрор суетливо вытащил из нагрудного кармана подорожную, украшенную целой россыпью печатей, — Чай не разбойники какие, а из шоферской гильдии!

Пограничник внимательно вчитался в документ, гном терпеливо сопел рядом, всем видом выказывая недовольство подобным недоверием. Тем не менее, ему пришлось дождаться, пока человек досконально изучит содержимое подорожной.

— Все в порядке, Мрор, можете проезжать, — кивнул офицер, давая знак приоткрыть створку, — Кто пассажиры?

— А это уж, извиняй, не твоего ума дело, — не слишком почтительно буркнул шофер, направляясь к кабине, — Уважаемые люди! На таможне документы предъявят, все честь по чести, не сомневайся.

Стражник пожал плечами, отходя в сторону — он и спросил-то больше из любопытства, чем для порядка.

Тяжелая створка ворот отъехала в сторону ровно на столько, чтобы дилижанс протиснулся внутрь, а затем ухнула на свое место, надежно перекрывая проход. Мехмобиль медленно протащился по извилистой каменной кишке, сопровождаемый внимательными взглядами бойцов. Поднялся вверх полосатый шлагбаум, сердитый сопровождающий махнул рукой, указывая место, где следует остановиться. Дилижанс прокатился по мостовой, тормознул и замер, рыкнув напоследок двигателем.

Дилижанс едва заметно вздрогнул: теперь открылась не только дверь кабины, но и пассажирская. Один за другим из внутренностей выбрались три путника, устало и заспанно потягиваясь.

Ян Крюгер, по прозвищу Стрелок, смотрел вокруг с радостным недоумением и любопытством.

— Давненько я тут не бывал, — усмехнулся мужчина, оглядывая тяжелый монолитный камень Бастиона.

Он машинально поправил оружие, вызывая тем самым беспокойное подергивание у бойцов, как бы невзначай столпившихся вокруг новоприбывших.

Хельга Сансет встряхнула головой, отбрасывая волосы назад. Она сладко потянулась, изогнувшись дугой, привлекая восхищенные взгляды мужской аудитории. Чтобы целиком довершить деморализацию собравшихся, женщина с нарочитой небрежностью сделала несколько наклонов, отчего тесные брючки до невозможности натянулись на аппетитных ягодицах.

Глеб Штельмахер задумчиво огляделся, медленно втягивая воздух через нос. Многое изменилось за пятьдесят с лишним лет, но многое осталось прежним. Те же невозмутимые стены, кажущиеся неприступными. То же халатное отношение погранцов, расхлябанных многолетним отсутствием происшествий. Тот же воздух, со смешанным ароматом цивилизации и свободы.

— Где комендант? — емко спросил Глеб.

Офицер, готовивший вступительную фразу, неожиданно закрыл рот. Толпа почтительно расступилась, раздалась в стороны, ощутив напор властной силы, исходящей от невзрачного мужчины. Таможенник молча повел рукой, подобострастно предлагая гостю следовать за собой. Он совсем позабыл, что еще буквально секунду назад намеревался допросить всех троих.

— Мы все — свободные полноправные граждане Республики. Несколько лет находились за пределами родины по служебной необходимости. Теперь желаем вернуться домой, в Дрезден. Разве для этого есть какие-либо препятствия?

Внешне Глеб говорил спокойно, без особого нажима. Даже дружелюбно, с изрядной долей ироничного снисхождения. Но этот тон, повелительный тембр, властное построение фраз — все заставляло коменданта нервничать. Бедняга сидел и потел, несмотря на гудящий кондиционер.

— Нет… конечно, нет… — пробубнил он, облизывая пересохшие губы.

«Что это на меня нашло? — изумился бывалый вояка, — Словно первый день на службе…»

По большому счету, процедура-то ведь хорошо известная и предельно простая. Проверить документы, зафиксировать прибытие, провести досмотр. При необходимости — допрос с пристрастием и полный обыск. Вот только почему-то коменданту именно сейчас совсем не хотелось так уж принципиально следовать протоколу.

«Какая, собственно, разница, — устало думал мужчина, — Видно же, что не бандиты. Уважаемые люди. К чему им докучать бюрократией и крючкотворством? А ну как еще аукнется…»

Гигантским усилием воли военный все же заставил себя собраться. Хотя бы документы он обязан проверить!

— У вас есть… паспорта? — прохрипел комендант, с трудом складывая буквы в слова.

— Конечно, есть! — Глеб махнул рукой с зажатыми книжицами.

Таможенник изумленно моргнул — секунду назад ладонь гостя была совершенно пустой. Превозмогая нарастающий страх, он открыл рот…

— С документами все в порядке, — очень убедительно проговорил гость, — Думаю, мы можем проезжать.

— В порядке… — безвольно повторил комендант, — Можете…

— Ну вот и славно!

Мужчина вышел, а военный так и сидел, обескураженно обливаясь потом. Для него так и осталось загадкой — почему он даже не заглянул в паспорта? Что помешало провести досмотр? Да и с занесением проезжих в бюллетень он решил подождать. Больше всего коменданту хотелось забыть незваных гостей, как страшный сон. И то ли исполняя его желание, то ли по каким другим причинам — память сделала изящный выкрутас, стирая неприятный визит из своих анналов.

— Все в порядке? — Хельга хищно улыбнулась, прижавшись грудью к плечу мужчины.

Ей словно хотелось, чтобы что-то пошло наперекосяк, и появился повод для применения магических способностей.

— Без проблем, — кивнул Глеб, благодарно принимая мимолетную нежность, — Поехали дальше!

Штельмахер и впрямь не испытал особых сложностей, «надавив» на пожилого коменданта. Странно, но особенности обретенной им силы таковы, что создать из ничего три паспорта оказалось гораздо легче, чем повлиять на мысли и решения одного единственного человечка… Тем не менее, он справился.

Безусловно, Камень давал своему Повелителю невообразимую мощь… Но любая сила — ничто, если не уметь ее использовать!

Путешественники вновь погрузились в дилижанс, мехмобиль, не задерживаясь, покатил по улицам города. Преодолев внутренности Бастиона без проволочек, машина вынырнула в распахнутые внутренние ворота и прибавила скорости, взяв курс к ближайшему населенному пункту.

— Почему Дрезден? — промурлыкала Хельга, прижимаясь к возлюбленному, — Почему не Берлин? Не Гамбург?

Глеб приобнял красотку, удобно расположившись на диване. Он задумчиво смотрел в окно — вроде бы все те же пейзажи, что и за Стеной, но чем-то неуловимо отличающиеся. Здесь словно веет некоей цивилизацией, культурой или… Мужчина проводил взглядом валяющийся мусорный пакет.

— Нельзя просто так заявиться в Берлин, прийти к канцлеру и сказать: теперь я здесь главный! — проговорил Штельмахер, — Народ не оценит, не поймет…

— Мы могли бы… — начал Стрелок.

— Что? — усмехнулся Глеб, — Перебить всех несогласных?

Хельга хмыкнула, Ян разочарованно пожал плечами.

— Могли бы, конечно, — задумчиво согласился Босс, — Только хотелось бы все же стать мудрым вождем, а не кровавым диктатором… Тут нужно действовать несколько тоньше.

Какое-то время все трое молчали, Хельга крутила пальцем непослушный белокурый локон.

— И сдалась нам эта Пруссия, — прошептала она, — Мы могли бы вернуться в Византию. Или остаться в Риме, где тебя уже почти боготворят… В конце концов, мечтали же взять власть в Пари?

— Пари подождет, — убежденно отмахнулся Глеб, а потом добавил немного стеснительно, — А здесь, все же, родина…

Хельга посмотрела на мужчину — в нем до сих пор нет-нет, да и просыпался тот неловкий и удивительно добрый паренек, который так приглянулся ей когда-то. Возможно, именно потому они все еще вместе, все еще любят друг друга. Спустя пятьдесят долгих лет, не обращая внимания на длинную череду любовниц и любовников…

— А может я тогда… — она не закончила, опустив взгляд.

— Хочешь навестить родных? — Глеб, как обычно, понимал с полуслова.

— Или их могилы, — мрачно кивнула женщина.

Босс вздохнул, ненадолго погрузившись в раздумья. В принципе, он знал, что так будет. Да и сам, если уж быть честным, хотел по-первости разузнать о судьбе родителей… Но свой приступ сентиментальности удалось быстро заглушить, а вот Хельга… Женская психология все же больше завязана на эмоции, чем на рациональность.

— Думаю, мы можем тебя отпустить, — мягко сказал Глеб, — Неделя, две — не сыграют большой роли…

Стрелок согласно кивнул, красотка благодарно улыбнулась, зарываясь лицом в плечо мужчины.

— Как в былые времена, — мечтательно хихикнула она, — Посадишь меня на дирижабль?

— Эта хреновина вообще летает? — с дичайшим сомнением проговорил Милан, разглядывая стальную махину.

Команда топталась в громадном ангаре, расположившемся на дальнем конце летного поля. Марио выглядел невозмутимым; Исилиэль — бледной, но собранной; Эйне со скучающим видом ковырялась во рту зубочисткой; Рихтер, казалось, не обращал особого внимания на внешний вид самолета. Лишь Георг взбудоражено подпрыгивал на месте, глядя на собственное детище влюбленными глазами.

— Конечно летает! — возмутился паренек, — Какие вопросы!

— Интересно, каким образом, — хмыкнул синеволосый, — Что-то я не вижу ни винтов, ни толкателей…

— И не увидишь! Суперсовременная модель! Впервые сила материи используется напрямую, без посредников! Потенциальная энергия вещества преобразуется в кинетическую путем аннигиляции… — малец на секунду запнулся, подбирая слова, — Короче говоря, тяга запредельная! Гораздо сложнее было обеспечить надежное охлаждение…

— А ты хоть раз ее испытывал? — не унимался Щегол.

— Конечно! — самоуверенно кивнул Георг, но под взглядом Марио несколько сник, — Вернее говоря, мы запускали только масштабируемые модели…

— То есть, эта летающая тарелка стартует впервые? — изумился синеволосый, — Да еще с нами в качестве подопытных?

— Ты можешь остаться, если боишься штаны обмочить, — буркнул Нергал, неторопливо поднимаясь на борт воздушного судна.

Милан открыл рот, чтобы ответить, но счел благоразумным промолчать.

— Не ссы! — бесшабашно заявил юный гений, — Взлетим точно! Сложности могут возникнуть при посадке…

Он взбежал по трапу и моментально скрылся в кабине аппарата. Остальные взошли наверх друг за дружкой, пригибая голову в невысоком проеме. С механическим гулом лестница сложилась и скрылась внутри; герметичная дверь встала на место, не оставив на гладком корпусе даже намека на проход.

Милан был не совсем прав, называя аппарат тарелкой — скорее он напоминал вытянутое блюдо, перевернутое вверх дном и поставленное на шасси. Вдоль двух сторон виднелись круги иллюминаторов, в носовой части располагалась кабина пилота с обзорным окном. На корме из обтекаемой поверхности выступали два бугорка, как легкий намек на хвостовое оперение. Больше ничто в облике транспортного средства не выдавало претензии на полет.

Внутри компоновка салона не поражала воображение ничем оригинальным. Все те же два ряда кресел, разве что гораздо более удобных, чем в обычных планерах. Проход, позволяющий легко разминуться двум мужчинам; откидные столики, пригодные как для еды, так и для работы. В хвостовой части нашлось место для гальюна и небольшого грузового отсека. Вся силовая установка вместе с неведомыми движителями спряталась под ногами, в плоском трюме аппарата.

Как-то так сложилось само собой, что девушки уселись в носовой части; Марио в гордом одиночестве занял середину салона; Рихтер разместился в хвосте — ему нравилось держать всех под присмотром. Единственное, что реально раздражало убийцу — соседство синеволосого выскочки.

Впрочем, Милан не собирался докучать начальнику разговорами. Парень уселся, вытянув длинные ноги в проход; в ладонях распахнулась объемная книжица в плотном переплете; молодой человек углубился в чтение. То ли он так боролся со стрессом, то ли и впрямь заинтересовало содержимое — в момент взлета синеволосый даже не вздрогнул.

Из кабины пилота раздался жизнерадостный голос Георга. Закончив все приготовления, он взялся за штурвал. Самолет слегка тряхнуло — включилась силовая; юный пилот дал тяги, машина плавно выкатилась из ангара.

Рихтер почувствовал, как его вдавливает в кресло. Глянул в окно — машина уже оторвалась от земли, уходя в небо почти вертикально. Не было ни тряски, ни рева, ни грохота — непременных атрибутов полета на планере. И все же, воздушное судно набирало высоту, неутомимо и быстро.

Георг сложил шасси, самолет слегка наклонился вперед, разгоняясь на этот раз в горизонтальной плоскости. Несколько секунд перегрузок — и полет выровнялся; в иллюминаторе проплывали белые клубы облаков, в разрывах между ними мелькала уносящаяся прочь поверхность земли.

Рихтер глянул на соседа и поморщился. Все-таки имелась у синеволосого одна черта, за которую его можно было уважать — упертость! Нергал сломал ему челюсть, выбил зубы, выкинул в окно второго этажа, но молодой человек упрямо гнул все ту же линию, продолжая выбешивать убийцу одним фактом своего присутствия.

Раздражало все: цветастые волосы, вытянутые ноги, смазливое лицо, высокомерная осанка и преувеличенное внимание, с каким парень уставился на страницы фолианта. Почему-то Рихтеру подумалось, что читает щегол ровно для того, чтобы наглядно показать ассасину собственную образованность.

— Что пишут? — сдержанно прорычал мужчина.

— А? — казалось парень с трудом оторвался от чтива, не осознав даже сути заданного вопроса.

— Что за книжка, говорю? — рявкнул Рихтер, со злостью протягивая руку к обложке.

Милан резво отдернул том, однако, повернул его так, чтобы начальник смог рассмотреть название. Вглядевшись, Нергал прочел подпись: «Расовый, этнографический и национальный состав Прусской Республики.»

— И на кой черт тебе это? — ругнулся убийца.

— Для общего образования, — усмехнулся синеволосый, словно сомневаясь, что Рихтер слыхал о таком понятии, — Вот ты, например, знал, что в Дрездене находится один из крупнейших конклавов эльфов на территории Пруссии? Там у них целое гетто…

— Ветвь рода, балбес…

— Ну, пускай ветвь. Со своими собственными законами, судом и маленькой армией. Хоть формально они, конечно, и подчиняются канцлеру, но фактически ими правит совет старейшин…

— Совет Рода, дурень!

— Да какая разница, — парень нетерпеливо отмахнулся, — Смысл в том, что наша красотка Ися вполне может обнаружить там своего папашку. Или деда. Или прадеда. Они же ведь, остроухие, бессмертны…

Нергал отвернулся. Раздражение накатило с новой силой — молодой говорил слишком нагло, слишком беспечно и неуважительно. Впрочем, несмотря на отвратный тон, смысловая нагрузка речи оказалась весьма занятной…

Легкая тень мелькнула мимо, Нергал скосил глаза — Исилиэль неслышно прошмыгнула к двери туалета. Она почти успела захлопнуть створку, когда сильная мужская рука настойчиво придержала ручку. Эльфийка недоуменно вскинула взгляд, Рихтер бесцеремонно толкнул девушку внутрь санузла. Втиснувшись в тесный гальюн, убийца щелкнул замком.

Исилиэль пискнула, стараясь вырваться; худая ладонь взлетела в попытке ударить. Мужчина грубо прижал эльфийку к стене, ловко перехватил обе руки своей лапищей. Блеснула сталь, к горлу красотки прижалось лезвие выкидного ножа.

Несколько секунд оба не двигались. Убийца стоял настолько близко, что ощущал испуганное биение ее сердца, чувствовал на лице взбудораженное дыхание девушки. Рихтер смотрел в глаза эльфийки, с удовлетворением наблюдая, как их заполняет страх.

Он наклонил голову еще ближе, к изящному ушку, едва не коснувшись его губами.

— Я твой Босс, — зловеще прошептал Нергал, — Твои радости — теперь мои радости. Но, что гораздо хуже, твои проблемы — теперь мои проблемы… Понимаешь?

Исилиэль рыпнулась ответить, но Рихтер предостерегающе шикнул.

— Просто моргни, этого достаточно…

Бритвенно острое лезвие впилось в кожу красотки, не давая ей пошевелиться; она крепилась, сколько могла, но в конце концов вынужденно прикрыла глаза.

— Хорошо, — усмехнулся мужчина, — Теперь я хочу знать: что такого есть в Дрездене, чего ты настолько опасаешься?

Красотка всхлипнула, на прекрасных голубых глазах выступили слезы.

— Эльфы? — кратко спросил Нергал.

Исилиэль моргнула.

— Родственники?

Еще один жест согласия.

Рихтер плавно убрал оружие, нож исчез из ладони, будто растворившись в воздухе.

— Ничего не бойся, девочка, — убедительно вздохнул убийца, — Ты — часть команды! Если хоть один из ушастых захочет нам помешать…

— Наоборот! — красотка шмыгнула носом, — Они будут стараться помочь… Только на свой лад.

Рихтер втянул носом воздух. Слишком сильный, будоражащий запах юной красотки ударил по мозгам. Она стояла так близко, почти касаясь убийцы соблазнительными выпуклостями. Сладострастная дрожь пробежала по телу Нергала, приятное возбуждение накрыло с головой, однако, волевым усилием он сдержал животный порыв.

Нехотя отстранившись, мужчина отступил, насколько позволяло тесное пространство туалетной комнаты. Он хотел сказать что-нибудь ободряющее или же просто как-то сгладить свою жесткость, но на ум не пришло ни единого подходящего слова.

Исилиэль робко протянула ладошку к щеколде, дверь отворилась, они выбрались из гальюна вдвоем, почти одновременно. Рихтер поднял глаза — и поймал на себе три заинтересованных взгляда. Марио, Милан и Эйне — все многозначительно смотрели на него и немного помятую эльфийку.

— Надеюсь, остальным не придется проходить такой обряд посвящения? — с мрачной ухмылкой заметила Пантера.

Вздрогнув, Исилиэль оправила блузку. Голова девушки гордо поднялась вверх, плечи расправились, она прошествовала к своему месту чеканя шаг, как на параде. Всем видом красотка старалась показать, что не обращает внимания на досужие домыслы завистников.

«Кстати говоря, девочка так и не сделала то, зачем пошла в туалет», — мимолетно заметил Рихтер.

Кто-кто, а именно он абсолютно не придавал значения многозначительным взглядам. Главное, чтобы команда оставалась эффективной, чтобы подчиненные выполняли приказы; а что там они себе напридумывают — дело десятое.

— Слушайте сюда, — проговорил Рихтер, останавливаясь возле кресла, — Действуем, как вчера и условились.

Садится он не стал — успеется. К тому же в стоячем положении убийца мог хорошо видеть каждого из присутствующих.

— Марио, на тебе огневая мощь, — ассасин кивнул старику, — Организуй подкрепление, окружите территорию, установите орудия. Если что-то пойдет не так, я хочу, чтобы усадьбу сравняли с землей за считанные мгновения!

— Сделаю, — буркнул Стрелок.

— Только не забывай — без приказа не начинать!

Грассо фыркнул. Он уже давно вышел из возраста, когда требуются подобные напоминания. И все же… Краузе тоже любил перестраховаться, по десять раз повторяя одни и те же очевидные, казалось бы, детали плана.

— Эйне, на тебе — разведка и слежка, — Нергал встретился взглядом с женщиной, — Наблюдай за виллой, не смыкая глаз. Если кто-то попытается ускользнуть — проследи и вызывай подмогу. Силовой вариант задержания — только при стопроцентной уверенности в собственных силах.

Пантера кивнула. Уточнять не нужно — бесшабашно рисковать она разучилась много лет назад. А если вдруг появлялось желание выкинуть нечто эдакое, так всегда под рукой отличный пример, чем подобные подвиги могут закончиться. Страшный шрам на полголовы до сих пор порой доставлял невероятный дискомфорт.

— Я пойду в гости, — продолжил убийца, — Постараюсь наладить контакт, решить дело мирным путем. Собственно, мы ничего не знаем ни об их целях, ни о ближайших намерениях. К тому же, у меня есть к Штельмахеру парочка личных вопросов.

— Не переусердствуй, — мрачно пропыхтел Грассо.

— Это уж как пойдет, — Рихтер переключился на эльфийку, — Исилиэль, в случае конфликта природная магия будет как нельзя более кстати. Задача предельно простая: постарайся сделать так, чтобы я не сдох.

— Попробую, — в голосе девушки не слышалось особого рвения.

Удовлетворенно кивнув, Нергал уселся на место.

— Эй, а я? — синеволосый вопросительно уставился на Босса, — Мне что делать?

— Ты на подхвате, — равнодушно бросил убийца.

— Что значит «на подхвате»? — Милан повернулся к собеседнику всем телом, — Можно поконкретнее?

— Поконкретнее? — Рихтер на секунду задумался, — Раз уж ты так заинтересовался эльфами, то и будешь рядом с нашей красоткой. Не отходи ни на шаг, и смотри… Чтобы волос с ее прекрасной головы не упал!

— А если…

Раздраженно вздохнув, Нергал поднялся, уверенно прошел к кабине пилота. Щелкнула дверь, секунду спустя раздался заинтересованный голос.

— Ну что, Малец, как тут у тебя все устроено?

Загородная вилла встречала гостей, а теперь уже — хозяев — радушно, гостеприимно, но несколько скомкано. Да и не удивительно: многое ли могли сделать трое нанятых слуг за неполные два дня? Провели генеральную уборку, вычистив полы и мебель; да закупили продуктов впрок.

Гномий дилижанс прибыл в усадьбу практически ровно в полдень. Глеб и Ян выбрались на свежий воздух, удовлетворенно оглядывая раскинувшийся вокруг сад. Штельмахер никогда не любил ограды, а тут ее и не было — все более сгущающийся лес тянулся вокруг на многие мили, создавая естественную преграду для незваных посетителей. Ну а дом представлял из себя некий компромисс между необходимой роскошью и разумным минимализмом. Троим соратникам не требовалось много места, да к тому же они не планировали надолго здесь засиживаться.

Глеб, не скупясь, рассчитался с гномом; довольный Мрор укатил в город по своим делам: гигантский мехмобиль требовал качественного ухода. Двое мужчин прошли в дом, где их уже дожидался накрытый к обеду стол.

Откушали не торопясь, смакуя вкус давно позабытых прусских блюд. Незаметные слуги суетились, убирая посуду, с кухни выглянула кухарка — всем ли довольны господа? Стрелок удовлетворенно кивнул — пока что все шло по высшему разряду.

Закончив трапезу, отправились осматривать усадьбу. Прошлись по двум этажам, оглядели комнаты. Для каждого из троицы нашлась отдельная спальня и собственный кабинет. На этом, впрочем, вместимость дома себя исчерпала. Большая гостиная и несколько подсобных помещений — вот и все, что еще втиснулось под крышу виллы.

Поднявшись в личный кабинет, Глеб остановился у окна, задумчиво попивая ледяной коктейль. Он ничуть не пожалел о том, что поручил покупку усадьбы купеческой гильдии: все оказалось обставлено по первому классу. Мужчина ощутил удовлетворение — все же за долгие годы научился находить отличных исполнителей: понятливых, инициативных, надежных. Ну а то, что посредники неплохо наварились на сделке — тут уж ничего не попишешь, такова людская природа… Штельмахер задумался, мечтательно прокручивая в голове красивые картины будущих планов.

Не зря, все же, Краузе настоял на значительной паузе: теперь, пятьдесят лет спустя, Глеб гораздо лучше узнал истоки обретенной силы, ее возможности и пределы. Он научился управлять своей мощью, приобрел бесценный опыт руководства и лидерства. Теперь мужчина ощущал себя готовым к настоящим свершениям на благо родной страны.

Сдержанно улыбнувшись, Глеб решил, что именно сейчас почти счастлив. Удивительное спокойствие и тишина воцарилась как в доме, так и на душе. Для полноты картины не хватает, пожалуй, лишь Хельги. Ведьма улетела в Мемель, на малую родину, в надежде отыскать родственников. А как было бы здорово, войди она сейчас в кабинет…

Словно в ответ на его мысли, раздался настойчивый стук. Глеб обернулся, дверь открылась; в комнату, не дожидаясь приглашения, вошел незнакомец крайне нестандартной наружности.

Несмотря на жару, гость нацепил серый плащ, скрывающий под собой жилистое тело; идеально белая рубашка контрастировала с утилитарно-черным галстуком; голову прикрывала старомодная шляпа. Да и весь он выглядел, как пришелец из прошлого века: официальный, строгий, чем-то даже пугающий. Впервые за долгие годы Глеб вздрогнул, ощутив неприятный холодок, пробежавший по позвоночнику.

— А…

— Ничего-ничего, я сам вошел, — незнакомец аккуратно прикрыл дверь, не поворачиваясь, впрочем, спиной.

— А…

— Да, знаю, мог бы и не стучать. Хотел привлечь внимание. А то, знаете ли, люди пугаются, когда появляешься абсолютно незаметно.

Глеб нахмурился. Он не привык, чтобы с ним разговаривали подобным тоном. Шагнув навстречу, Повелитель качнул силу, волнами направив ее на незнакомца. Привычная мощь легко преодолела ничтожное расстояние, навалилась — и канула, не встретив ни сопротивления, ни отражения, никакого отклика. Странный гость словно целиком и полностью игнорировал властную ауру, источаемую Штельмахером.

Впрочем, просветка оказалась не совсем уж бесполезной — Глеб отчетливо разглядел тонкий ручеек магии, тянущийся от незнакомца куда-то вдаль, на улицу. Гость и сам по себе не простой, да еще, как выяснилось, с поддержкой.

— Очень интересно… — прошептал хозяин кабинета.

Не сговариваясь, они прошлись полукругом, пристально рассматривая друг друга. Теперь Глеб и незнакомец словно поменялись местами: Штельмахер остановился возле стола, а посетитель замер у оконного стекла.

«А ведь совсем не зря такая тишина, — внезапно подумал Глеб, — Как будто кроме нас в доме больше никого…»

От этой мысли стало не то что бы жутко… Нет, Штельмахер ничего не боялся. Но… неприятно, мерзко, пакостно. Словно его обыграли, обставили, облапошили, легко и непринужденно обошли на целый корпус. Давным-давно забытое ощущение…

— Я — Нергал Рихтер, — веско проговорил незнакомец.

— Кто? — помимо воли в голосе Глеба прорезалось крайнее сомнение, изумление и даже, можно сказать, некоторое презрение.

Рихтер кривовато усмехнулся.

— Черт возьми, как, оказывается, иногда приятно, что тебя кто-то не знает, — многозначительно хмыкнул он, — Впрочем, не столь важно кто я, важно — зачем я пришел.

— Ну-ну, и зачем же? — Глеб понемногу приходил в себя от изумления.

— Я хочу задать один вопрос, и советую обдумать ответ как следует, — мрачно изрек гость, — Потому что от него будет зависеть все дальнейшее.

Глеб поперхнулся. Очень-очень давно никто не отваживался разговаривать с ним подобным образом. Задавать вопросы. Советовать. Тем более — угрожать. А то, что прозвучала угроза, сомневаться не приходилось.

Возникло мимолетное желание расправиться с наглецом. Раздавить, побить, унизить, наказать за проявленное неуважение. И с еще большим удивлением Глеб ощутил легкое беспокойство, будто внутренний голос предупреждающе поинтересовался: «А не слабо?»

Конечно, не слабо! О чем речь! Я же всемогущ! И все же… Что-то странное было в этом наглом незнакомце. Что-то тревожное, неявное. Будто он… неостановим?

«И что же, интересно, этот гад хочет узнать, — с любопытством размышлял Штельмахер, — Мои планы? Цели? Имена и адреса соратников? Или, быть может, пароли от банковских ячеек?»

— Анжела Сенна, — имя прозвучало, как гром среди ясного неба, — Что с ней?

Глеб, выдохнул, словно на него вылили ушат ледяной воды. Имя всколыхнуло целый пласт воспоминаний, так старательно похороненных под грузом прошедших лет…

Схватка в логове Повелителя, возле самого источника его силы. Бессмысленная, заведомо проигрышная битва. Смерть… или ее подобие. Странный, односторонний диалог с Камнем, что чудесным образом поддерживает жизнь в изуродованном теле. И… сделка. Соглашение. Контракт. Бесконечная мощь в один миг меняет своего хозяина, подчиняясь новому Повелителю. А девушка…

Конец ознакомительного фрагмента.